Яблоко от... яблонь [ЗАКОНЧЕНО]

14:34

— Джон, твой сын надо мной издевается!

— Неужели?

— Да! Сначала он заявляет, что голоден, а после отказывается есть только что сваренный гороховый суп.

— Гороховый? Звучит аппетитно. А с чем суп? С копчёностями?

— С коп… С чего бы вдруг? Я же сказал — суп с горохом.

— Ну… а ещё с чем? Другие ингредиенты есть?

— Друг… Джон, ты за кого меня принимаешь? Разумеется, в супе есть другие ингредиенты. Вода. Соль…

— Пиццу закажи.

— Но перед отъездом ты запретил нам питаться…

— Тогда речь не шла о гороховом супе. С горохом. И с солью. Всё, мне надо бежать, люблю вас.

18:13

— Пап, твой муж надо мной издевается!

— Господи, дай мне сил… Что случилось, сынок?

— Помнишь наше любимое кафе внизу улицы? Там ещё была эта улыбчивая рыжеволосая мороженщица. Анна, если я не ошибаюсь.

— Помню. Весьма милая девушка. А… а почему была? Хэмиш, что там у вас…

— Твой супруг сегодня с утра пребывал в крайне дурном расположении духа. Оно и понятно — ты на конференции, а он бесится, скучает и… и бесится.

— Ближе к делу, Хэмиш.

— А, так вот. Все, кто знают папу Шерлока лично, в эти дни стараются обходить его десятой дорогой с опущенными в пол глазами. Но я… я был голоден. Голоден, понимаешь? Всё, что ты нам оставил, мы уже доели, а то, что пытается готовить папа… ну, оно пущено на эксперименты. В общем, я хоть и с боем, но уговорил его после мор… после парка пойти в то кафе поесть мороженого. И, разумеется, там была Анна.

— Так, пока всё логично. Кроме морга, разумеется. Об этом мы поговорим, когда я вернусь. Дальше?

— Она… я уже сделал заказ, а папа достал бумажник, чтобы расплатиться, но она… Анна… она улыбнулась, перегнулась через стойку и потрепала меня за волосы. Как обычно, папуль. А после посмотрела на папу Шерлока и совершила самую роковую ошибку в своей жизни… Она спросила, почему сегодня я не с… сейчас будет цитата, пап… «почему ты не со своим милым папочкой? Раньше только он регулярно приводил тебя сюда. Где твой улыбчивый родитель?».

— Так. И что в этом такого?

— Вероятно, то, что папе Шерлоку показалось, будто тебя считают отцом-одиночкой. В принципе, чаще всего так и бывает, но… но зацепился он за другое. Ему не понравилось словосочетание «улыбчивый папочка». Позже он ещё долго бурчал это себе под нос и кривился так, будто мы заставляем его вытирать пыль.

— Позже?

— После того, как мы хоть и гордо, но торопливо покидали кафе, потому что Анна… она… в общем, нет её больше.

— Как нет? Где нет? Он что, убил её?

— На Бейкер-стрит её нет. И вряд ли она вернётся даже за вещами…

— Не понял…

— Он был краток: «А с какой стати вас волнуют чужие милые, улыбчивые папочки, если дома вас ожидает беременная супруга?!».

— О, боги…

— В кафе было человек двадцать. И все с нашей улицы. Но самое печальное, что мороженого мне так и не сделали.

— Вот же ревнивое чудовище! Так, ладно… Сынок, завтра в одиннадцать я сажусь в самолёт, и уже к ужину буду дома. С твоим любимым вишнёвым пирогом. А послезавтра я свожу тебя в другое кафе и, обещаю, мы съедим столько мороженого, сколько сможем!

— Звучит неплохо, но… мне бы супу. Горячего. Или хотя бы ризотто с грибами.

— Продержись всего день, ладно? Закажи что-нибудь, а после я откормлю вас чем-нибудь вкусненьким и домашним, договорились?

— Да, пап.

22:04

— Джон.

— Вы в порядке? Оба?

— Разумеется. Сейчас как раз читаем статью о патолог… об эльфах.

— Неважно. Дай мне Хэмиша.

— Я здесь, папуль. Мы оба тебя слышим.

— Всё нормально? Ты поужинал?

— Да, миссис Хадсон нас пригласила и накормила вкусным пловом и ещё горячими булочками на десерт.

— Ну, слава богу… Святая женщина.

— Как твоя конференция, Джон? Продуктивно или пустая трата времени вдали от семьи?

— Сомневаюсь, что ты нуждаешься в ответе. Особенно если учитывать, что пустой тратой времени ты считаешь абсолютно все случаи, когда я покидаю квартиру. Без тебя.

— А ты не покидай. А то мало ли, какие могут быть последствия…

— Угу. Особенно для рыжеволосых мороженщиц…

— Хэмиш! Ты ему звонил!

— Ты тоже звонил! Я просматривал историю вызовов! Всё по-честному! Запретили нам обоим, запрет нарушили мы оба, что не так?!

— Логично. Джон, ты ещё здесь?

— А то! Словно и не уезжал. С поля боя…

— Ой, да ладно. Тебе это нравится, признай. Нравится, что без тебя мы не…

— Мы — не мы!

— Вот! Кстати, встречный вопрос: а ты там скучаешь или веселишься во всю с этими своими… невропатологами и ортодонтами?

— Это не стоматологическая конференция. И да, Шерлок, разумеется, я скучаю. Многое бы сейчас отдал, чтобы засыпать не в скудном отельном номере, а в нашей постели, в объятиях своих кудряшек — храпящей и сопящей.

— Я не храплю!

— Я не соплю!

— Люблю вас, мальчики…

— И мы тебя любим, папуль.

— Джон.

— Завтра, Шерлок. Всё, не буду мешать вам засыпать. Время позднее, Хэмиш. И Шерлок. Спокойной ночи, мои дорогие.

— Спокойной ночи, пап.

— До завтра, Джон. Мы встретим тебя в аэропорту.

— Фух, кажется, пронесло…

— Точно пронесло. Так, а теперь давай думать, как нам отмыть всё это к завтрашнему вечеру. Если Джон заметит — а он непременно заметит — что в дверце холодильника дыра размером с голову, а люстра хрустальной крошкой рассыпалась по всей квартире и…

— И от ковра осталась только пушистая рамочка…

— Хм… да. Если Джон увидит, нам с тобой будет несладко. Особенно мне. Почему-то…

— Но ты же старше! И умнее. Ты всем так говоришь…

— Хэмиш, не начинай. Лучше придумай, где в пол-одиннадцатого ночи раздобыть веник, потому что этот как-то уж слишком быстро растворился в…

— Пап…

— М-м? Уже придумал?

— Нет, я… Здесь на экране телефона секунды продолжают отсчитываться.

— Что? Какие ещё секунды? Я не… Ох.

— Папуль, вряд ли нас спасёт то, что ты накрыл телефон подушкой. И не тяни так сильно волосы — повыдёргиваешь. Пап, ты… ты в порядке? Когда ты начнёшь моргать?

— УИЛЬЯМ ШЕРЛОК СКОТТ ХОЛМС, КЛЯНУСЬ, ЗАВТРА ВЕЧЕРОМ Я ТЕБЯ ЧЕТВЕРТУЮ!

— Ох…

— О-оу… это папа Джон ещё не знает о серии экспериментов над его свитерами.

— Хэмиш!