Малфои против нарушителей спокойствия
Гермиона проснулась от окутывавшего её тепла, чувствуя себя абсолютно счастливой. Руки Драко собственнически прижимали её к себе, и она нежилась, приникнув к его телу — кожа к коже. Она почувствовала, как он шевелится, притягивая её ближе, и рвано выдохнула, ощутив прикосновение его губ к плечу.
— Хорошо спала? — спросил Драко хрипловатым после сна голосом.
— Очень, — она слегка выгнула шею, чтобы ему было удобнее до неё добраться, и тут же ощутила укус на изгибе плеча. Его язык порхал по её просыпающейся коже, и она застонала.
— Я тоже, — шепнул он ей на ухо, лаская мочку. — Ты меня вымотала.
Она захихикала.
— Это ты меня... ммм... — он заставил её замолчать, приникнув к её губам чувственным поцелуем. Он приподнялся на локтях и ласкал руками её грудь, и её тело плавилось от его прикосновений. Губами он проложил дорожки по её скулам, челюсти, шее. Она прикусила губу, когда он двинулся ниже, к её груди, и неосознанно толкнулась бёдрами к нему, вызывая низкий стон.
— Мерлин милосердный, — прошептал он ей куда-то в ключицу. Её веки трепетали от удовольствия от ощущения его кожи, тесно прижатой к её, и губ, пощипывающих и посасывающих чувствительное местечко. За всеми этими ощущениями она едва заметила стайку домовых эльфов, столпившихся возле приоткрытой двери в спальню Драко.
— Боже мой, Драко! — вскрикнула она.
— Ммм, Гермиона, — простонал он, втягивая в рот её сосок.
— Перестань!
— Сначала ты, любимая, — возбуждённый Драко никак не мог понять, что так взволновало Гермиону, и ей пришлось включить свой учительский голос.
— Драко. Твои домовики подсматривают за нами.
Драко отшатнулся.
— Мерлинов зад, ты серьёзно? — он повернулся к двери, и домовики испарились, едва его взгляд коснулся их. Он глубоко вздохнул и потёр переносицу, прикрыв глаза.
— Даже не представляю, как извиниться за это.
— Всё нормально, — усмехнулась она.
— Совсем нет, — возразил он. Неужели судьбе, этой ехидной суке, было слишком сложно просто оставить его в покое и дать заняться утренним сексом с Гермионой? Без сопляков, ждущих её на урок, и любопытных домовиков, портящих всё? Он снова вздохнул. — Пойду поговорю с ними.
Гермиона подавила смех, когда он, обиженно надувшись, начал натягивать штаны и халат. Оглянувшись напоследок, Драко не смог сдержать довольную ухмылку от её взъерошенного вида.
Её внешность говорила сама за себя. Её дикие кудрявые волосы разметались по подушке, практически крича: "совсем недавно занималась сексом". Она прижимала к груди тонкую простынь, скрывая очевидную наготу, и призывно улыбалась, от чего ему хотелось просто послать всё к чёрту и, прыгнув обратно в постель, продолжить начатое.
— Никуда не уходи, мы ещё не закончили, — подмигнул он, подходя к двери.
Мерлиновы яйца, ну что за неловкое положение! Как вообще можно сказать домовикам "Я просто хотел бы, чтобы вы не подглядывали, пока я трахаю свою девушку" и при этом постараться не обидеть их?
Домовики, созванные Куинси, толпились в комнате для прислуги. Драко совсем не нравилось разговаривать с ними всеми разом: примерно двадцать пар немигающих светящихся глаз будто бы напоминали ему, насколько эльфы превосходят числом. Он прочистил горло.
— Как вы все знаете, в моей комнате находится гость. Точнее, гостья. И ей... нам нужно уединение.
Ноль реакции.
— Я понимаю, насколько это непривычно для вас, но я прошу вас постараться не рассматривать её слишком пристально. Не наседайте на неё, но относитесь к ней как к любому другому уважаемому гостю.
— Хозяин Драко приводить мисс Гермиону сюда снова? — осмелилась подать голос Уимси, облачённая в самую элегантную из своих наволочек.
Мерлин, да, надеюсь, что так.
— Скорее всего, Уимси. И, как я уже сказал...
— Мисс Гермиона правда такая красивая, как они говорят? — подал голос один из совсем юных домовиков, и Драко тут же покраснел.
— Она... она прекрасна, да. И я понимаю, что для многих из вас непривычно присутствие молодой женщины в этом доме, поэтому я прошу вас не нарушать наши личные границы.
Домовики продолжали пялиться на хозяина, и Драко с трудом не поддался искушению проорать Или я освобожу вас всех, чтобы увидеть хоть какую-то реакцию. Драко ощутимо нервничал, будто бы стоял посреди кукурузного поля, окружённый недружелюбными детьми.
— Спасибо всем. Вы можете... можете заниматься своими делами, — эльфы начали сновать туда-сюда, и Драко повернулся к двери и наткнулся на Куинси, скрестившего руки на груди и преграждавшего ему выход.
— Хозяин Драко может уделить немного времени Куинси? — проскрипел тот.
Драко не мог отвергнуть его. Куинси жил в поместье гораздо дольше, чем он сам, и, будь то эльф или нет, Драко был воспитан уважать старших. Особенно таких чертовски пугающих как Куинси.
— Конечно, — отозвался он.
— Куинси обеспокоен тем, что Хозяин Драко привёл любовницу в дом своих предков. Откуда взялась эта мисс Гермиона? Кто она?
Драко ошеломлённо смотрел на Куинси и надеялся, что домовик не имел в виду то, что он сам услышал в его словах. Последнее, что ему было нужно — это дворецкий с расистскими взглядами, задирающий нос перед его девушкой.
— Гермиону вряд ли правильно называть моей "любовницей", Куинси. Я не приводил в этот дом женщину со времён смерти Астории, если ты помнишь, и для тебя должно быть очевидно, что она важна для меня. Что касается этого "откуда взялась", я не очень понимаю, что ты имеешь в виду, но очень надеюсь, что ты не намекаешь на её происхождение. Её с детства называют одной из величайших ведьм поколения, она героиня войны, и вряд ли можно найти женщину более достойную...
— Куинси слышал, что Хозяин Драко хочет платить нам деньги из-за мисс Гермионы.
Ни один другой домовик не посмел бы перебить своего хозяина. И внезапно Драко промелькнула мысль, что этот разговор с Куинси — облегчённая версия диалога с отцом, будь тот сейчас жив. И был только один способ заслужить уважение подобных людей.
— Куинси, я твой хозяин. Я понимаю, что ты в поместье с тех давних пор, когда мой дед Абраксас был мальчишкой, но это не даёт тебе право допрашивать меня о тех, с кем я хочу проводить своё время. Гермиона — замечательная девушка, я горд тем, что знаком с нею и буду приводить её сюда так часто, как сам этого захочу. Это мой дом, и ты будешь относиться к ней с должным уважением.
Куинси выглядел крайне удивлённым тоном и словами молодого хозяина, но, кажется, смягчился.
— Конечно, Хозяин Драко прав, — кивнул он, — Куинси поговорит с остальными и проследит, чтобы у мисс Гермионы было всё, что она пожелает, включая личное пространство.
Драко кивнул дворецкому и наконец-то покинул эту комнату. Первоначальный запал его храбрости давно прогорел, и его мутило — он на всякий случай присматривался к ближайшим вазам. Мерлин, даже его отец никогда так не разговаривал с Куинси! Каким-то неведомым образом он добрёл до своей спальни, и от сердца сразу отлегло при виде обнажённой красавицы в его постели.
— Я тебя заждалась, — улыбнулась она и тут же настороженно приподняла бровь, — Всё в порядке? Ты выглядишь немного нездоровым.
Он рухнул на постель и тут же зарылся в её простыни, его голос прозвучал приглушённо:
— Кажется, я заразился твоим гриффиндорством.
Троица третьекурсников-слизеринцев покинула Большой зал, заметив, что профессор Грейнджер не вышла ни к ужину, ни к завтраку.
— Как думаешь, профессор Грейнджер сейчас трахается с твоим отцом, а, Скорпиус? — бестактно ляпнул Саймон.
— Всё равно, — пожал тот плечами.
— А знаешь, что тебя взбодрит? — тут же хлопнул друга по плечу Альбус.
— Я не буду снова бетить твой фанфик по Стартреку, Ал.
— Ладно, — закатил глаза Альбус, — но я хотел поговорить с тобой о моей кузине... Помнишь мою кузину Розу? Рыжие волосы, командирша, к заднице приклеена метла? В любом случае, моя кузина сейчас стоит позади тебя и выглядит так, как будто собирается то ли заговорить с тобой, то ли описаться.
Скорпиус обернулся и увидел Розу, прислонившуюся спиной к колонне. Она явно нервничала. Оба они моментально выпрямились, встретившись взглядами, и что-то внутри Розы явно одержало победу — она направлялась к Скорпиусу.
— Привет, Скорп... то есть Малфой.
— Привет, Уизли, — он понизил голос и провёл руками по волосам, привлекая внимание к своим идеально уложенным локонам. — Что случилось?
— Эм... ничего. Просто... слышал о вечеринке? В башне Гриффиндора? Сегодня вечером? Иии... я подумала, может, ты захочешь прийти? — при виде мальчишки Малфоя хвалёное красноречие покинуло Розу, и она, нервно заикаясь, никак не могла вернуться к своей обычно идеальной речи.
Сердце Скорпиуса пропустило пару ударов. Роза Уизли пригласила его на вечеринку в гриффиндорской башне. Что это вообще значит?
— Эм... да, конечно. Звучит здорово.
Роза шумно выдохнула — оказалось, она всё это время задерживала дыхание.
— Супер. Отлично. В девять, — она резко развернулась и с такой скоростью понеслась прочь, что чуть не сбила с ног второкурсника-когтевранца.
Но Скорпиус этого не заметил. Он застыл на месте, усердно пялясь в стену и размышляя, произошло ли это только что на самом деле или только в его голове, когда Альбус подкрался сзади.
— Слушай, нет ничего страшного в том, чтобы просто пялиться в стену — я так делаю постоянно. Но ты выглядишь странно.
— Роза Уизли позвала меня на вечеринку сегодня вечером, — монотонно ответил Скорпиус, продолжая изучать пятнышко на стене.
— Отлично, — Альбус насмешливо приподнял брови, — хорошо, что хотя бы у одной из вас есть яйца.
Скорпиус моргнул и, повернувшись к Альбусу, одарил того сумасшедшим взглядом.
— Ты пойдёшь со мной.
— Эм... типичная отмазка, — прищурился Альбус.
— Ты только что просто сказал "типичная отмазка", чтобы не идти на вечеринку? — сгримасничал Скорпиус.
— О, ну извини, я не подумал, что тебе нужны более подробные оправдания.
— Ал, ты пойдёшь.
— Или, ИЛИ — просто выслушай меня, — попытался заставить замолчать его Альбус, — я мог бы просто расслабиться и хорошенько вздремнуть вместо взаимодействия с людьми, которых я не знаю и к которым не испытываю симпатии.
— Давай же, Ал. Я не знаю никого из гриффиндорцев и буду выглядеть как придурок.
— Если она действительно тебя любит, то примет таким, какой ты есть, — невозмутимо заявил Альбус.
— Как ты собираешься завести новых друзей, если будешь сидеть сложа руки?
— У меня уже есть двое друзей, мне не нужны новые.
— Я делаю это для тебя.
— И я ценю это. Но, к счастью для тебя, я не строю глазки чопорной гриффиндорской заучке, поэтому твои услуги не понадобятся.
— Ал, ты мой лучший друг. Пожалуйста, просто сделай это для меня.
Вот дерьмо. Альбус тяжело вздохнул: Скорпиус разыграл священную "карту лучшего друга".
— Ладно, уговорил. Я пойду.
— ДА! — подпрыгнул Скорпиус, подняв кулак.
— При одном условии.
— Называй.
— Я хочу, чтобы ты признал, что тебе нравится Роза.
— Это действительно необходимо? — замер Скорпиус.
— Просто скажи это вслух, Скорп. Я это знаю. Ты сам это знаешь. Возможно, ты никогда ещё не говорил об этом, но если ты хочешь, чтобы я пришёл в грёбаную львиную башню, набитую гриффиндурками, ради того, чтобы ты мог поболтать с моей кузиной, просто скажи это.
— Ладно, — Скорпиус закатил глаза и выдохнул, — мне нравится Роза. Доволен?
— Двадцать тысяч очков Слизерину, — ухмыльнулся Альбус.
— Начало в девять. Уйдём оттуда в десять?
— Только поглядите на этого юного аристократа с его безупречными манерами, "уйдём в десять?" — передразнил Альбус. — Ты можешь уйти в десять, если хочешь. Я не собираюсь быть кретином и приду с опозданием.
— Собираешься заставить меня прийти одному?
— Подумай сам, друг, ты правда хочешь прийти с парнем? Мой брат не достаточно травит тебя?
— Не опаздывай, — упрямо сузил глаза Скорпиус.
Альбус опоздал.
Но, на удивление, это оказалось к лучшему. Скорпиус пришёл ровно в девять и немедленно нашёл Розу — они были единственными людьми, помешанными на пунктуальности и пришедшими вовремя. И вот уже на протяжении трёх четвертей часа они вдвоём просто болтали о домашней работе и книгах, которые читали. Было на удивление просто беседовать с ней ни о чём (возможно, своё дело сделало сливочное пиво), и она была совершенно прелестна в зелёном джемпере, с волнами рыжих волос, падающих на плечи. Он подумал о том, могла ли она надеть зелёное ради него и ухмыльнулся этой мысли.
— Что? — тут же залилась румянцем Роза.
— Ничего, — пожал он плечами, — просто нравится твой джемпер.
— Не надеялась дожить до того дня, когда Скорпиусу Малфою понравится то, как я одеваюсь, — слегка улыбнулась она.
— Тебе идёт зелёный, — поражаясь самому себе, он аккуратно отвёл прядь её волос с плеча, едва задев мягкую ткань. Откуда это взялось? Неужели я унаследовал от отца талант соблазнять женщин? Может, я правда хорош в этом и просто не догадывался?
Роза тоже была удивлена.
— С-спасибо, Малфой. Эм... он... он идёт и тебе тоже, — она глотнула сливочного пива, пытаясь скрыть свой румянец.
— Ой, неужели это мой младший братишка? Что ты тут делаешь, Альбус? Решил присоединиться к своей жеманной блондинистой подружке? Проходи же, чёрт тебя дери.
Скорпиус вздрогнул от резкого голоса Джеймса Поттера. Наверное, он никогда не поймёт, как тот вписывается в семью Ала. Поттеры были милыми, и Лили тоже, а Альбус и вовсе ему был как брат. И как Джеймс Поттер, самый отвратительный человек во всей магической Британии, мог уродиться в такой любящей и классной семье, было за пределами его понимания.
— Здесь Альбус? — заговорила Роза. — Почему? Он даже не знает никого в Гриффиндоре.
Скорпиус приподнял бровь.
— Он знает тебя, свою кузину. И своего брата, Джеймса. И свою сестру. А что насчёт меня? Я тоже никого, кроме тебя, не знаю, — вышло более резко, чем он планировал, но ему ужасно не нравилось, когда люди пытались притеснять Альбуса.
— Я не имела в виду... — Она вздохнула. — Альбус просто... ты знаешь. Не такой, как ты. Он создаёт вокруг себя вакуум. Каждый разговор он выворачивает так, что хочется завизжать, лишь бы он прекратил.
— Он мой лучший друг, — отрезал Скорпиус чуть более враждебно, чем собирался.
Как раз вовремя появился Альбус в своей белой футболке, будто бы заляпанной засохшими пятнами крови на левой стороне груди и с надписью "Я в порядке".
— Извините, что опоздал, — он остановился рядом со Скорпиусом.
— Что-то случилось?
— Ничего. Я просто не хотел приходить.
— Какие-то проблемы? — спросил Скорпиус, указав подбородком на вход.
Альбус скучающе закатил глаза.
— Разве вы не слышали? Мой брат — гриффиндорский король, и его миньоны просто вынуждены были пропустить меня, узнав, кто я такой.
— Джеймс иногда ведёт себя как кусок дерьма, — кивнула Роза, и мальчики с интересом посмотрели на неё.
— Ты только что сказала что-то плохое о нём? — ухмыльнулся Скорпиус.
— И что за выражения у столь юной леди из хорошей семьи, — в притворном изумлении прижал ладонь к груди Альбус.
— Вам не стоит меня смущать, если хотите здесь остаться, — насмешливо предупредила она. — В конце концов, это я вас пригласила.
— Точно, об этом, — ухмыльнулся Альбус, — так почему же ты... Ауч, Скорп, что за хрень? — тычок под рёбра должен был дать понять Альбусу, что они не будут обсуждать очевидное — то, что они с Розой нравятся друг другу.
— Так что ты тут делаешь, младший братец? — слегка нечленораздельно вклинился в разговор гриффиндорский король.
Хоть за это спасибо придурку, промелькнуло в голове у Скорпиуса.
— О, ты же меня знаешь. Обожаю вечеринки. Веселюсь до упаду.
— Милая футболка, кстати, — фыркнул Джеймс. — Полагаю, мне стоит радоваться, что ты не пришёл, закутавшись в чёрную толстовку, и не надрачиваешь в углу, рассматривая остальных.
— Я реально выгляжу так, как будто у меня есть толстовка? — закатил глаза Альбус.
— Прямо сейчас, приятель? — поднял бровь Скорпиус. — Вообще-то, да, — Роза хихикнула.
— Эта футболка просто помогает мне избежать действительно важных разговоров.
Джеймс рассмеялся.
— Почему бы тебе не прибегнуть к своим старым методам? Просто начни верещать так громко, как только можешь, пока все остальные не сбегут.
— Один раз. Я сделал так всего один раз, и мне было семь.
— А ты что тут делаешь, Малфой? — переключился Джеймс.
Скорпиус давно научился не поддаваться на провокации Джеймса, когда тот был в своём придурочном настроении.
— Меня пригласила Роза, — спокойно ответил он.
— Да ладно! Серьёзно? — ухмыльнулся Джеймс. — Да это просто бесценно.
— Заткнись, Джеймс, — сузила глаза Роза.
Тот проигнорировал её и отхлебнул из красного пластикового стаканчика — судя по запаху, там был огневиски.
— Я знал, что это всего лишь вопрос времени, когда вы двое, ты и этот псих, будете вместе.
— Мы не вместе. Мы просто друзья, — взвизгнула Роза.
Скорпиус чувствовал себя неловким и бесполезным, стоя между препирающимися кузеном и кузиной.
— И он не псих, — добавила Роза. Скорпиус благодарно улыбнулся.
Джеймс злобно заржал.
— Разве что по сравнению с моим братцем, но вообще-то это навряд ли справедливо.
Скорпиус обернулся на Альбуса, который уже давно пытался абстрагироваться от семейных препирательств, и теперь стоял рядом с гриффиндоркой с четвёртого курса, пытаясь завести разговор.
— Привет. Ну и погодка, — сказал он, и девушка, закатив глаза, ушла в другой угол гостиной. Альбус пробормотал, пожав плечами: — Пфф. Типичная гриффиндорка.
Джеймс же продолжал наседать на Скорпиуса.
— Даже не говори мне, что этот — не псих. С его-то папашей, Пожирательским отбросом, которому самое место в Азкабане, и мамашей, окочурившейся от тупого проклятия, потому что в их инцестной семье без этого не родишь ребёнка.
Щёки Скорпиуса полыхали от ярости. И совсем не в хорошем смысле, как когда, например, краснела Роза от его замечаний о её волосах.
— Не смей, — он шагнул к Джеймсу, — никогда больше так говорить о моей семье, чёртов мудак.
Джеймс наклонился к нему — лицом к лицу.
— Я буду говорить о них так, как хочу, Малфой. И что ты собираешься делать? Иди, позови папочку, чтобы он приполз под юбку к директрисе. О, нет, подожди. Именно это он уже сделал с моей крёстной, не так ли?
Скорпиус с силой поджал губы, и Роза вступилась за него.
— Оставь его в покое, Джеймс. И ты не прав насчёт его отца и тёти Гермионы.
— Разуй глаза, Роза, — усмехнулся Джеймс. — Все всё видели на матче. Высокомерный папочка сладкого мальчика уселся прямо с ней, а потом она спасла его зад. Как и, мать твою, всегда. Я слышал, кое-кто видел его в Хогсмиде на следующее утро. Готов поставить что угодно на то, что тётя Гермиона его трахнула. У неё всегда была слабость к низшим суще...
Кулак Скорпиуса врезался в его челюсть прежде, чем он успел договорить. В голове у Скорпиуса тут же возникли две мысли. Первая: ой, чёрт! Никто и никогда не говорил ему, что бить кого-то чертовски больно. И вторая: надо сваливать из башни Гриффиндора, пока ему не надрали зад.
— Я тебя прикрою, бро, — заверил Альбус, когда они, расталкивая гриффиндорцев, пробирались к выходу.
Альбус не был бойцом — по крайней мере, в общепринятом смысле этого слова. Он предпочёл перехитрить противников, и потому неожиданно завопил — кровь стыла в жилах, этому крику позавидовала бы и баньши. Звук, казалось, повис в притихшей гостиной, а полупьяные гриффиндорцы были настолько поражены, что предпочли убраться с дороги психически неуравновешенного мальчика, и расступились.
Альбус словно разверз воды Красного моря.
Прежде чем открыть дверь, ведущую в коридор, Альбус повернулся к гриффиндорцам, колышащимся уродливой красной массой, и по-вулкански растопырив пальцы, попрощался:
— Долгой жизни и процветания, ублюдки!
Когда мальчишки благополучно вернулись в свои подземелья, Скорпиус повернулся к другу.
— Спасибо за это.
— Всегда пожалуйста, — отмахнулся Альбус.
— Ал, ты не понял, — энергично помотал головой Скорпиус. — То, что ты там сделал... я знаю, ты вообще не хотел делать этого, и... — он вздохнул. — Ты самый лучший друг, о котором только можно мечтать.
— Как и ты, — Альбус хлопнул его по плечу.
Мальчики крепко обнялись — всего на полторы секунды, более долгие объятия грозили неловкостью.
— Кстати, прости, что врезал твоему брату, — ухмыльнулся Скорпиус.
— Я тебя умоляю, — закатил глаза Ал. — Я умирал от желания сделать это уже много лет. И о чём ты вообще говоришь, чёрт возьми? Ты мой брат, дружище.
Наступило молчание, и они оба понимающе кивнули, во всю силу своей хрупкой, тринадцати лет от роду, мужественности.
— Ты тоже мой брат, — Скорпиус ухмыльнулся, — но это не делает Розу моей кузиной.
Альбус скорчил гримасу.
— На вас двоих и без того больно смотреть.
1) Отсылка к "Детям кукурузы" — рассказу Стивена Кинга и одноимённому фильму с говорящим слоганом "В их мире взрослым не позволено... жить".
2) Альбус точно цитирует слова Шелдона Купера из "Теории Большого Взрыва".
3) Отсылка к Моисею, перед которым расступились воды Красного моря.