Поэтому ты и дышишь

Победа. Не иначе как победу Стэфани не может воспринимать картину, что висит прямо над кроватью. Еще в магазине Баки пытался воззвать к здравому смыслу, отговорить девушку от покупки чего-то подобного. Что изображено на картине остается загадкой. Фыркнув брезгливо, девушка назвала суперсолдата «чурбан» и сообщила, что он ничего не смыслит в искусстве. А сразу после напомнила, что ей дали полную свободу действий. Пришлось смириться с тем, что над кроватью будет висеть это.

— Словно кто-то разлил стакан с кофе и решил продать за семьдесят три бакса, — сдвинув брови к переносице, продолжает бурчать себе под нос Баки, стоя за спиной девушки.

— Зато какой замечательный набор инструментов нам подарил Эдвин. Он почти сумел скрыть печаль, провожая меня в очередной раз, — мечтательно вспоминает Стэф.

В этот раз Джарвис остался совершенно один в доме Старков, что разрывает его сердце. Мужчина изо всех сил старался думать о хорошем, не думать о том, в какой ярости будет Тони, когда очнется. Пока Стэфани объясняла, какие вещи хочет взять с собой, успела поделиться с Эдвином, что в доме, куда она отправляется, нет даже отвертки. Дворецкий проводил мисс Старк не потому что рюкзачок был тяжелым, в него всего-то поместилась пара тройка мелких вещей; и даже не потому что чемодан инструментов весил порядка нескольких килограмм. Ему стало невыносимо от одной только мысли, что он отпустит в очередной раз Старка и не сможет хотя бы проводить.

— Выглядит тошнотворно, — напоминает Барнс, отворачиваясь от картины.

— Привыкнешь, — обещает девушка, — а скоро перестанешь обращать внимание.

— Теперь у меня есть инструменты. Давай перевесим ее?

— Например куда?

— Ближе к выходу, — пытается договориться Баки, — с обратной стороны.

— Нам с Альпин нравится! Скажи ему, — обращается Стэф к кошке.

*Альпин, также как и ее хозяин, не первый час косится на картину с недоверием*.

— Вот как?! — с удивлением спрашивает Стэф и возвращает взгляд на картину, которую купила, откровенно говоря, лишь потому что та не понравилась Баки. — Вы думаете, что раз вас двое, то судьба картины решена, но я вложила в это искусство огромную сумму, а значит последнее слово за мной. Мне ведь приходится терпеть старенький диван, на котором я не помещаюсь.

— Он появился в доме раньше тебя, — напоминает Баки и обнимает со спины девушку, зарывается носом в ее волосы. — Компромисс — наше все, принцесса.

— Разве? — всерьез спрашивает Стэф и прижимается еще ближе к мужчине, начинает покачиваться, чтобы увлечь собой. — Скажи мне, Счастье  ((Один из вариантов перевода слова Sunshine))  , что не пытался прошлой ночью так раскачать кровать, чтобы скинуть картину со стены.

— Конечно нет, — лжет Баки.

— Тогда я, — медленно и завораживающе говорит Стэф, оборачиваясь лицом на мужчину и ведя за собой к дивану, — совершенно определенно не буду пытаться сломать старый диван, от которого пахнет нафталином на весь этаж.

Альпин едва успела спрыгнуть, прежде чем на нее плюхнулась Старк, ведя за собой поцелуями мужчину. Диван действительно слишком неподходящий. Особенно для того, чтобы на нем помещались двое. Одной Старк было тесно здесь, когда она пыталась посмотреть ночью очередную научную передачу, пока ее не увлекли занятием куда более интересным.

Дело даже не в том, что длина дивана около полутора метров, не в ширине неприлично скромной, не в пледе сверху, с которого скатываешься, когда садишься на него. Дело в том, что покупал его Барнс только для Альпин, а ей достаточно и такого. Настояв на широкой кровати в крошечной квартире, Старк пришлось уступить и согласиться оставить небольшой диванчик. Хотя бы потому, что никакой другой никак не поместится. Вариантов переехать предостаточно, но район вполне подходящий и менять квартиру никому из них не хочется.

Потеряв счет времени, Баки все же пришлось вспомнить о своих обязательствах. Только это и остановило их в этот раз. Даже не тот факт, что мужчину уложили на лопатки, а ноги его стоят на полу, согнуты в колене и поддерживают на себе Стэф, что активно пытается расшатать скрипучий диван. Не дойдя до точки невозврата, Барнс резким движением поменял себя и девушку местами, влажно поцеловал напоследок и постучал ладонью по спинке дивана.

— Он крепкий старичок, — сообщает суперсолдат и подтягивает штаны, которые с него начали стягивать. — Мы проверим это вечером. Я предупреждал, у меня дело. А у тебя встреча.

— Будь осторожен, — кокетливо говорит Стэф и закидывает ножки наверх, продолжая свою маленькую игру. — У меня большие планы на вечер, которым ничто не помешает.

— Альпин, остаешься дома, — командует Баки и направляется на встречу с Клинтом.

С тех пор, как пушистой досталось, ее больше не берут с собой ни на какие задания. Раньше Барнс позволял любимице пройтись с ним, засовывал Альпин себе за куртку и открывал замок наполовину, чтобы кошка могла видеть происходящее вокруг. Однажды они даже сбегали от вломившихся в дом Баки штурмовиков, отправленных за ним Гидрой. Теперь у Альпин задача важнее — беречь себя, свой диван, за который началась ленивая война.

Будь у кошки чуть больше прошлой прыти, она бы непременно смогла достать картину, которая так надоедает им с хозяином, но увы. С недавних пор она не может самостоятельно запрыгнуть абсолютно никуда, а пол недолюбливает. Как бы между делом, Старк помогает кошке, или берет ее на руки, устраиваясь на жестком и ненавистном диване, чтобы вместе глянуть что-нибудь по телевизору. Возможно поэтому Альпин терпит присутствие в этом доме на постоянной основе Стэфани. Лакомствами кошку не балуют, но часами чешут то там, то тут, а чего еще нужно той, которая не знала тепла человеческих рук до момента встречи с Баки? Да и он частенько пропадает, оставляя Альпин одну.

— Ты слушаешь меня? — спрашивает Аманда у Стэфани, которая дает не первый круг вокруг себя, сидя в рабочем кресле брата в Старк Индастриз.

— Конечно нет, — остановившись, отвечает девушка и обращает наконец внимание на Аманду, сидящую на столе напротив нее.

— Это совершенно безответственно.

— Безответственно — строить из себя бизнес-леди, когда ничего не смыслишь в бизнесе, — жестко отвечает Стэф и опрокидывает голову назад. — Я дала тебе всё, что необходимо: Пеппер в помощь, Пятницу в консультанты, надежную охрану и компромат на большую часть тех, кто сидит в совете директоров.

— Поттс меня открыто презирает, — откровенничает Аманда, искренне пытающаяся помочь, сделать лучшее, что в ее силах. — А ты открыто игнорируешь.

— У меня есть свои дела, — без интереса к беседе отвечает на выпады Стэфани и направляется к выходу.

— Я слышала, что ты живешь с ним, — упрекает Аманда, знатно настрадавшаяся от рук Гидры. — Если Тони проснется…

— КОГДА. — Жестко прерывает и поправляет девушка. — Когда Тони очнется.

— Когда он очнется, он спросит меня об этом.

— Не беспокойся. Сначала Тони наорет на меня, применит ко мне карательные меры, мы с ним перестанем разговаривать, но помиримся в итоге. Тебя моя жизнь не касается.

— Я хочу прийти к нему в палату, — настаивает в очередной раз Аманда и подходит ближе к застывшей в паре шагов от выхода Стэф, но подходит не слишком близко.

— Мы обговорили условия твоей помощи. Ты не просила о встрече с Тони, только о своем бывшем. Выполняй свою часть договора, а я свою, — жестко требует Стэфани.

— Все Старки одинаково эгоистичны? Хочу подготовиться ко встрече с сыном, — спрашивает Аманда, но не получает ответа.

Вместо него, Стэф лишь хмыкнула с пренебрежением и покинула офис Тони, направляясь к нему самому. Действительно, при заключении негласного договора о взаимопомощи женщина не ставила условием увидеть сына, от которого отказалась десятки лет назад. Она никогда не предпринимала попыток отыскать Тони. Последнее, что она сделала для сына: дала ему имя, которое Говард решил оставить.

В первую очередь Армстронг подумала о себе и своей мести тому, кому когда-то отдала сердце и была обманута. Так можно подумать на первый взгляд. На деле же, тот факт, что Аманда пришла на встречу со Стэфани, говорит о том, что она всегда хотела и была готова исправить свою ошибку. Конечно, мать из нее не вышла. Есть те, кто к такому не расположен, но она не плохой человек. Армстронг та, кто она есть. Это не делает ее абсолютным злом, добром или нечто средним.

Углубляться в историю Аманды, отыскать мотивы поступков, совершенно не входит в планы Стэфани. Девушка и не думает давать шанс той, что оставила Тони. И совершенно не чувствует вины, стыда за то, что не пытается понять ситуацию Армстронг. Возможно это последствия изменений когнитивных функций, а возможно обида на родителей всегда была и останется в Старк младшей. Разница в том, что больше ее не гложет эта обида, которая существует хоть перманентно, но и латентно одновременно.

По дороге в больницу Тиша, у Стэф наконец зазвонил тот самый телефон, который она давала для связи, подсунув бракованную партию, что распространилась молниеносно и привлекла ворох проблем для Фиска.

— Полковник Сандерс, — ответив на вызов, представляется Стэфани бодрым голосом. — Вы готовы сделать заказ?

— Старк, — со злости шипит в трубку Фиск, поняв до кого дозвонился.

— Понравилась прошлая партия острых крылышек? Сражает наповал, не так ли? Готова принять новый заказ и сделать больше, — с безумной улыбкой обещает Старк.

— Ты понятия не имеешь, во что влезла.

— О, дай угадаю: твоя репутация подмочена. Нет, вымочена в реке крови. У тебя больше не получается скрывать то, что дрянь, которую ты вкалываешь своим людям, убивает их. Никто не успевает исполнить грязную работу, потому что погибает в ту же секунду. От тебя отворачиваются партнеры по кровавому бизнесу. Ты искал мой номер так долго, что очевидно, Уилли, ты потерял хватку, людей и уважение.

— Это мой город, — вступает Фиск. — Люди не перестанут уважать меня. Я вырежу каждого, кто сомневается в моей власти, найду тебя, достану из-под земли и вырву сердце своими собственными руками. Ты маленькая, избалованная, богатенькая дрянь, которая позволила себе слишком многое. Ты перешла мне дорогу и я…

В какой-то момент Стэфани надоело слушать и она сбрасывает вызов, не дав Фиску закончить очередную тираду в свою сторону. Пустые угрозы накладываются на другие пустые угрозы и это утомительно. Победителей не будет, пока кто-нибудь не решится нажать на курок. Старк этого не умеет делать, а Фиск не может позволить себе потерять оружие, что заложено в голову его злейшего врага. Та пародия, что создана Эвелин Кейн, прослужила ему не один год и позволила добиться таких высот, о которых Уилсон и мечтать не мог.

Становится слишком светло, но выход так и не маячит на горизонте. Тони перестал видеть Стэфани, родителей или кого-то знакомого. Иногда он видит сквозь туман неизвестных ему людей, которые проходят мимо по улицам, никуда не приводящих мужчину.

— Где же выход? — спрашивает Тони и толкает очередную дверь бутика, которых вдоль зданий сотни.

Проемы между домов словно черная дыра, куда мужчина не решается войти. Иногда у него получается зайти в магазинчик, поблуждать между стеллажей, но ничего не происходит. Выходя на улицу, Старк обнаруживает, что Солнце светит еще ярче с каждым разом. В конце концов, мужчина натыкается взглядом на каменную кладку, которая напоминает собой замурованную дверь.

— Пожалуйста, будь потайным ходом, будь потайным ходом, — просит Тони и толкает кирпичную стену, которая рушится от этого. — Юху!

Прежде чем войти туда, куда его ведет проем, мужчина оглядывается, чтобы проверить, не идет ли кто за ним. Не обнаружив на улице никого поблизости, Старк почти вошел, как вдруг услышал голос над головой. Мужской голос. Тот самый, который слышит во снах Стэфани.

— Не туда.

— Кто это сказал? — удивляется Тони и пытается найти, откуда идет голос.

— Я.

— Чуть больше информации не помешает, приятель.

— А вот Стэфани меня о таком ни разу не спросила, — с легким смешком, говорит мужской голос.

— Что ты знаешь о Стэфани? — напрягается Тони и выходит на перекресток, продолжает осматриваться.

— Арно. Зови меня Арно, — сдается голос. — Тебе надо идти на север.

— Где здесь север? — издевается в открытую Тони и кружит вокруг себя. — Правда думаешь, что я стану тебе доверять?

— Стоило бы. Ты не слышишь? Север там, где она.

— Тут вообще ничего не происходит! — протестует Тони и направляется к тайному ходу, который сумел открыть.

Почти переступив кирпичи, что рассыпались и открыли проход, он вдруг услышал едва различимый женский голос. Застыв на месте, Тони пытается прислушаться. Голос становится громче.

Проведя не один час в засаде, приходится признать, что из здания никто не выйдет, а значит надо пробраться туда самим. Нет ничего более увлекательного, чем сидеть с лучшим другом в кустах, с одним биноклем на двоих. Признать такое сложно.

— Может быть тот Зимний Солдат был последним и это уловка, чтобы отвлечь тебя от чего-то более важного? — рассуждает Клинт. — Тебя не посвящали в детали, когда отправляли на задание. Ему могли вложить в голову что угодно, это не значит, что за тобой действительно отправят еще Зимнего Солдата. Скольких ты убил за прошедшие годы?

— Можешь немного подвинуться? — спрашивает Баки, ведь ему надоело выслушивать нескончаемый поток предположений и речей Клинта, который, вдобавок, еще и отдавил суперсолдату ногу. — Ты давишь на меня.

— Соберись, Бакстер!

— Подвинься, Бартон!

С большим недовольством, лучник все же двигается правее, слезая с ноги друга.

— Мы могли бы заниматься чем-то более интересным, чем это, — бурчит под нос Бартон.

— Меня, вообще-то, тоже ждут дома, — с обидой говорит Барнс и направляется к зданию, чтобы влезть и узнать, что происходит внутри.

— Альпин не считается. Я ведь не считаю Лаки. Нам с ней весело, но я имел ввиду… — пригнувшись и следуя за другом, рассуждает Бартон.

— Не считаешь Лаки, а еще забываешь с ней гулять. Мы все знаем. Мне самому приходилось за ней следить, пока ты дрых. Я говорил о Стэфани.

Прижавшись к стене спиной, Барнс притягивает за плечо друга быстрее, чем камера наблюдения успеет повернуться в их сторону и засечь проникновение.

— Ты съехался со Старк?! — удивляется громким шепотом лучник.

— Ты женился на Морс. Скажи, что я не единственный, кого ты не позвал на свадьбу, — с обидой говорит Барнс и открывает вентиляционную решетку, заглядывает внутрь, в темноту.

— Были только я и Бобби, — признается Бартон, который дал клятву не втягивать больше никого в их с Бобби отношения. Только так она согласилась попробовать снова. — Ладно, я подсажу тебя, — предлагает ленивый лучник, который не хочет лезть в грязную и темную вентиляцию, хоть Бартон и меньше размерами, чем Барнс.

— Кто бы сомневался, — фыркнул суперсолдат.

Если есть шанс, что еще остались те, кто был в программе «Зимний Солдат», что их отправят за Барнсом, а значит найдут Старк, которая теперь живет вместе с ним, то вопросов о том, стоит ли проверить последнюю зацепку по базе Гидры за городом, куда проникают прямо сейчас Баки и Клинт, не возникает. Лучник скрестил пальцы в замок и подставил другу, чтобы тот забрался наверх. Лень победила Клинта, но Баки довольно тяжелый, о чем лучник не подумал.

— Я уже ненавижу свой план, — пытаясь выдержать Барнса, мычит от тяжести Бартон.

— Ты из нас двоих маленький, тощий паренек без роботизированной левой руки. Ты, вероятно, не застрянешь, — говорит суперсолдат, что наполовину влез в вентиляцию и застрял. — И ты, ну, знаешь, натурально засаленный. Легко сможешь проскользнуть, — предлагает поменяться Барнс, пытается выдохнуть посильнее, чтобы втиснуться. — Когда в последний раз ты принимал душ?

— Я женат, я постоянно принимаю душ. Былые времена — былые времена. Поднажми и пробей стену своей роботизированной рукой, — отнекивается Бартон.

Наводка оказалась не верна, стены разрушены, а владелец склада бытовой химии, который пару месяцев назад выкупил аренду в здании, куда проникли двое мужчин поздним вечером, не смог вызвать полицию. Не только потому что это Мститель и Зимний Солдат. Многое в документах об аренде, из продукции, находится на территории незаконно. В каком-то смысле Баки и Клинту повезло.

Перепачканный в кирпичной пыли от разбитых стен, что стояли на пути, Баки тихо открыл замок и вошел в надежде, что не разбудит своих девочек. Мужчина обнаружил Стэфани на том самом ненавистном диване, где она лежит подогнув ноги, а Альпин сверху устроилась на животе девушки и посапывает также мирно и едва слышно, как и Старк. Картина потрясающая. Они наконец поладили, примирились друг с другом и мебелью, к которой каждый в этом доме долго привыкает. Теперь, взглянув на картину над кроватью вновь, Барнс не находит ее такой уж непривлекательной. Он еще не знает, что Джарвис заходил днем и намертво прикрутил картину дополнительными креплениями к стене.

Обычный день Фиска пошел не по плану не сразу. Он успел заехать на запланированную встречу, доехать до Манхэттена и заехать на парковку. Водитель проверенный, в нём мужчина уверен, а вот машина вдруг сошла с ума и повезла Фиска на место для инвалида, а затем остановилась.

— Что это было? — требует ответа Уилсон от своего водителя, но тот лишь держит ладони высоко и растерянно осматривает приборную панель.

— Вылезай, Крис, — требует Старк, голос которой доносится из динамика вместо радио.

Водитель сомневался какое-то время, пока дверь сама широко не распахнулась. Жизнь дороже. Когда техника сошла с ума и больше тебе неподконтрольна, легче слушаться приказов. В конце концов, он водитель, а не охранник.

Попытка Фиска вылезти из машины закончилась поражением. Двери с обеих сторон в салоне заблокированы. На место водителя села Старк, взглянула на Фиска через зеркало заднего вида и провела рукой по белоснежному платью, в котором чувствует себя превосходно.

— Расслабься, здоровяк, — высокомерно говорит девушка и расплывается в улыбке. — Я не собираюсь тебя убивать. Хочу, чтобы твоя кровь была заметна на мне.

Отрывок из части 7, Поэтому ты и дышишь

Наклонившись, Уилсон пытается разобрать, что бормочет себе под нос Стэфани, как вдруг она левой рукой выдергивает иглу из своей вены, отсоединяя капельницу. Хлынувшая кровь забрызгала белый костюм Фиска. К виду, запаху, а в какой-то степени и вкусу крови он давно привык. Поэтому мужчина с сочувствием смотрит на безумную Старк.

— Какой ты чистый. Ой, погоди, — театральной удивляется она, — уже не очень. Вот и белый пиджачок пострадал. Теперь на тебе моя кровь заметна.

***

Откинувшись спиной назад, мужчина расставляет колени шире, чтобы занимать еще больше места и показать, что не боится угроз.

— Ты не представляешь, не представляешь, нет, не представляешь, во что ввязалась, — настаивает Фиск. — Не представляешь, кто на моей стороне. Думаешь, только у тебя есть Зимний Солдат?

— Ты тоже со своим спишь? — обернувшись, искренне удивляется Старк, чтобы взбесить Фиска. — Мой не дает мне уснуть. Серьезно, дай совет: когда высыпаться?

— Настанет день, когда ты не сможешь отпускать свои плоские шуточки. Мой Солдат против твоего. Закончится тем, что они убьют друг друга и мы снова останемся один на один. Я раздавлю тебя как…

В очередной раз Фиску не дают договорить. Дверь переднего пассажирского сидения открывается и Баки садится рядом со Стэфани, которую чувственно целует, прямо пока заводит пистолет себе за пояс.

— Предупрежу всего раз, — обращается Баки к Уилсону низким голосом, — заговоришь с ней снова в таком тоне, я прострелю тебе колено, а затем стану подниматься выше.

На лице Фиска отвращение, граничащее с безумием и яростью. Он облизнул губы. представляя как всего через несколько секунд прибудет вооруженная охрана, которая непременно появится здесь, ведь он успел нажать на вызов в телефоне.

— И кстати, — возвращая взгляд на Стэфани, говорит Баки, — охраны больше нет.

— Какая жалость, — надула губы девушка наигранно, — ты можешь вызывать полицию, это твое право как нечестного налогоплательщика, — обращается она к Фиску. — Правда никаких следов они не найдут. Пули растворились в телах, а камеры, так уж вышло, не работают. Вот незадача.

— Последнее слово всегда остается за мной, — в бессилии, стараясь сохранить лицо, говорит Уилсон.

— Как и последний кусок, — подначивает Стэф.

— Принце-есса, — тянет Баки и осторожно берет ее за подбородок, притягивая к себе, — где твои манеры?

Есть вещи страшнее смерти. Для Фиска это потеря авторитета и уважения. Для Старк это игра, где она должна победить того, кто в темную ее использовал и почти убил. Есть среди них тот, кто мыслит здраво, хоть и подыгрывает партнеру. Барнс был солдатом, стал Сержантом до того, как попал в Гидру. Он знает, что врага следует убить. В большинстве случаев. Рука мужчины не дрогнет перед угрозой. Фиск же — огромная угроза. Однако стоит признать, что путь унижения репутации и личности Уилсона — необходимая часть ликвидации этой раковой опухоли Нью-Йорка.

Следов другого Зимнего Солдата нигде нет, а шантаж и ложь — основное оружие в войне за власть. Так было всегда. Эта мысль дает спокойно уснуть по ночам. Дни проходят размеренно и под нередкие споры по мелочам. Пока не наступает тот самый день, когда жизнь снова пошла под откос.

Звонок от Хэппи стал обязательным и каждодневным ритуалом. От этого мужчине спокойней за мисс Старк. Хоган передает, обычно, как идут дела в компании, как поживает Пеппер, которая избегает от чего-то встреч со Стэфани, но сегодня мужчина не позвонил. Когда экран телефона загорелся, девушка привычно для нее ответила:

— Спасибо, Хоган, я в порядке. Как там Пепп?

Но это был не он. Джокаста не нашла способа сообщить плохую новость лучше, чем позвонить на номер Стэф. Девушка, что лежала в обнимку с Баки, поднялась с кровати и с каждым сказанным ей словом менялась в лице. Чем дольше длилась тишина со стороны Стэфани, тем сильнее это давило на сонного Баки, который открыл глаза и внимательно рассмотрел шок на лице девушки.

— Я поняла, — с пустым взглядом, говорит Стэф и садится на кровать обратно. — Ты организуешь всё как следует? Спасибо.

— Что случилось? — растерянно спрашивает Баки и подсаживается ближе к девушке, гладит ее спину ладонью.

Повернувшись полностью к мужчине, Старк поднялась чуть выше него и крепко прижала к себе, пытаясь сказать самые сложные для нее слова.

— Ребекка не проснулась утром, — говорит девушка, продолжая сжимать Баки. — Она ушла во сне. Врачи констатировали смерть.

За те годы, что Барнс решался заглянуть в Пресвитерианскую больницу к сестре, все же встретился с ней и появлялся не слишком часто, чтобы не утомлять и не пугать своим видом больную сестренку; мужчина так и не решился встретиться не с одним из своих дальних родственников. У Ребекки была полная жизнь: она любила, вышла замуж, завела детей, у нее появились внуки. Не с одним из них Баки не решился встретиться. Главная причина: за ним неприятности тянутся хвостом и ему не хочется, чтобы эти самые неприятности затронули кого-то еще.

В больницу к Бекки суперсолдат пробирался так, что никогда не пересекался с другими посетителями палаты Ребекки Барнс. Мужчина видел некоторых из них, но на расстоянии и так, что о его существовании до сих пор никто не подозревает. Пока ясность сознания была с Бекки, она не рассказывала о брате, ну а после... Мало ли что говорят люди с синдромом Альцгеймера.

Вмешиваться в похоронную процессию никак нельзя, это совершенно очевидно. Другое дело, что некоторые счета на себя взяла клиника за счет собственного бюджета, хотя семья Барнсов в этом особо не нуждалась. Один скромный букет живых роз ярко красного цвета покоится на свежей могиле Ребекки, перевязанный белой лентой. Такой же Баки оставил сестренке в день, когда его отправили в Европу на фронт. В этот раз мужчина заплатил за букет, а не сорвал розы в парке по дороге глубокой ночью.

К сожалению, чтобы не вызывать лишних вопросов, по понятным причинам Барнс держался в тени: в церкви занял место церковного хора над входом, а на кладбище стоял через несколько рядов у могилы совершенно неизвестного ему человека, наблюдая прощальную процессию сестры издалека.

Наблюдал не один. Лето медленно подходит к концу, но жаркие деньки еще заглядывают в город. В жару Стэфани надела на себя самое закрытое платье в своей жизни с длиной рукава едва ли не по пальцы, а подол платья чуть волочился по земле; шаль закрывала не только лицо, но и полностью покрыла собранные в тугой хвост волосы.

Все же главной задачей для нее было отнюдь не спрятать себя от посторонних глаз, а поддержать Баки. Черные перчатки на суперсолдате, позволяющие скрыть протез, привлекают чуть больше внимания, чем если бы их не было, но и это не волнует в такой день. Только когда близкие родственники разошлись и на кладбище никого не было в радиусе нескольких метров, Баки смог подойти к могиле Бекки и попрощаться с ней. Единственное, что могла в такой ситуации сделать Стэфани: прижаться всем телом к руке Баки, поддерживая его в такой день морально. Слегка, физически.

— Я подожду тебя, — негромко говорит девушка и целует мужчину в щетину, по которой скатывается слеза.

Медленно выпуская руку Баки, она направилась к церкви, чтобы дать ему побыть наедине с сестрой в этот день. Мужчина присел на корточки, всматриваясь в надпись перед собой: «Ребекка Барнс, любящая жена, заботливая мать, настоящий друг». Никто не написал и уже не напишет ничего вроде: «любимая сестренка». Не страшно, Баки сам скажет это не раз, стоя на этом самом месте.

Ему бы хотелось сказать многое, вспомнить их не самое счастливое детство, самые лучшие его моменты: как мама читала им на ночь, как отец гулял в парке, водил на рыбалку. Непременно хочется ещё раз увидеть морщинки счастья на лице Бекки, когда Баки в очередной раз напомнит, как она упала с удочкой вперёд, а вынурнула крепко сжимая в руке сеть с небольшой рыбкой в ней. Чудо, что девочка не запуталась сама в рыболовной сети, которую папа расставил рядом с причалом.

Сколько бы грустно не было сейчас Барнсу, он с улыбкой на лице вспоминает Бэк, свою маленькую сестрёнку, которая навсегда останется для него смешлявой малышкой, что до шести лет путала «посолить» и «посахарить». Однако сейчас, оставшись наедине, мужчина вдруг почувствовал, как и сам постарел. Пусть внешне это выражается слабо, если вообще заметно, старший брат стал ещё старше.

В такси, крепко сжимающая ладонь мужчины Стэфани с большим раздражением наконец взяла в свободную руку телефон, что не перестает вибрировать. На экране Джокаста вывела информацию о том, что Фиск послал нескольких наёмников за ними. Конечно, он не станет убивать Старк, но сегодня не тот день, когда она готова вести любые заигрывания.

Не желая делать ситуацию хуже, девушка быстро набирает сообщение:

# Стэфани: отзови их. Мне нужно перемирие на короткое время.

# Уилсон: снежный ком проблем остановить невозможно. Особенно, когда первым кинул снежок в своего врага.

Мужчина не может знать, от чего Старк просит перемирия, но успел посчитать этот жест слабостью. Напрасно. Защитная система Старка старшего имеет широкий диапазон вооружения, ещё более широкий диапазон возможностей. Та самая защита, что перешла в руки Стэфани.

Одно сообщение, короткая вспышка и пожар не остановить. Взрослое оружие в руках ребенка, не умеющего обращаться с острым ножом сулит только беды. Решения, принимаемые в состоянии аффекта, часто выходят боком в последствии.