Глава 40.
С ноги выбив двери Выдрючай-комнаты, Гарри Поттер, замерев в крутой позе на пороге, осмотрелся. Комната, применив все свое колдунство, исполнила требование троицы солдат из армии Деймона Сальваторе: теперь ее стены не напоминали убежище подпольной секты ОД. Сейчас же это было что-то среднее между спальней Гарри и складом секонд-хенда: грязно, пыльно, вокруг много мусора и старого шмотья, а дальше, если зайти вглубь, целые горы хлама, завалы разной шелупони и ненужных хреновин.
Отыскать в такой жопе кокошник Кандиды Когтевран было совершенно нереально.
— Акцио, кокошник! — не растерялась стерва, взмахнув волшебной палочкой.
Но результата не было.
— Говорят, в Выдрючай-комнате ученики Хогвартса прятали свои ништяки столетиями, — произнес Драко, указав то ли на брикет конопли, заныканный явно от пытливых глаз МакГонагалл кем-то из поколения Мародеров, то ли на дряхлый скелет. — Цыганенок прятал кокошник здесь...
Гарри уже вовсю рылся в груде тряпок, а стерва рыскала по углам.
— Кокошник, — грозно звал Малфой. — Кокооошник!
— Он не отзовется, белобрысый даун, — закатила глаза Гермиона.
Но тут вдалеке послышались чьи-то шаркающие шаги.
— Атас, — прошептал Гарри и нырнул в груду тряпья.
Малфой схватил попавшийся под руку огнетушитель, а Гермиона, раскрутив колготы над головой, замерла в боевой позе.
Кто-то противненько захихикал, а в фигурке, видневшейся за завалами старых газет, Гарри к своему ужасу узнал криворожую поддувалу Темного Лорда.
— Поттер! — рявкнул Белла Свон. — Смерть твоя близка!
— Нихуя, — проорал Гарри, швырнув в Беллу замызганный носовой платок. — Экпелиармус, бля!
«„Бля"» — эхом прозвучал в его голове голос профессора Флитвика. — «Универсальная приставка, которая усиливает любое заклинание в разы и наносит противнику мощный урон. А сейчас, мисс Грейнджер, продемонстрируйте нам колдунство „Вингардиум Левиоса, бля!"».
Белла увернулась от заклятия и загоготала.
— Сдавайся, Поттер, или мы разнесем к хренам замок!
— Не слушай ее, Поттер! — крикнул Драко, огрев Беллу огнетушителем. — Ищи кокошник!
— Кокошник! — Рожа Беллы вытянулась в изумлении. — Не смей!
Но Гарри был непреклонен. Пока Драко и стерва мутузили Беллу, он рыскал по углам, шкафам, ящикам и мусоркам, в поисках заветного крестража, и удача, любившая этого очкастого симпатягу, в очередной раз лучезарно ему улыбнулась.
Там, в самой дали, в груде жженых тряпок и лушпаек от семечек блеснул своими стразами кокошник Кандиды Когтевран.
— Я нашел! Я нашел! — От радости Гарри аж ногами, как в припадке, задрыгал.
Белла, порвав связавшие ее колготы, разразилась благим матом.
Гарри ринулся за крестражем, но ушлая баба, кинувшись ему навстречу, мало того, что ощутимо дала по роже кулачком, так еще и сделала страшное.
— КОЛЬТ! — заорал Малфой. — Она забрала кольт!
Гарри, схватив кокошник, замотал головой и, увидев, как Белла, взобравшись на мусорку, хохочет, как дура, испустил душераздирающий вопль.
— Победа будет наша! — крикнула Белла Свон и, прижав к груди кольт Гриффиндора, вылила в груду тряпок розжиг для костра, а затем, чиркнув спичкой, захохотала еще сильнее.
— Пожар! — ахнула стерва и забегала вокруг шкафа. — Аааа!!!
— Ща-ща-ща! — орал Малфой и привел было огнетушитель в действие, как...
— Бля, он пустой!
Белла загоготала еще громче и выбежала из Выдрючай-комнаты, захлопнув дверь за собой.
— Агуаменти, бля! — крикнула Гермиона, нацелив струю воды из волшебной палочки в пламя.
Но огонь распространялся слишком быстро.
— Ёб твою мать, огонь задел канистру с бензином, — прошептал Гарри, услышав взрыв рядом с собой, и крепко сжал кокошник.
— Спокойно! — крикнул Малфой. — Вспомните уроки профессора Зальцмана.
"Если вы подожгли здание, и оказались в нем, перво-наперво, не ссыте!" — говорил Аларик, прихлебывая „Боржоми". — "Потом найдите простыню, намочите ее, закутайтесь и пиздуйте прочь на улицу и ждите пожарных, блеать!".
Гермиона, хлопнув себя по лбу, стащила со шкафа старый пододеяльник, встряхнула его (от пыли чуть ли не задохнулась) и забегала по Выдрючай-комнате в поисках воды или раковины.
Гарри бегал и пытался сбивать огонь одеялом, но как-то не выходило, и он поджег себе свитер. Малфой не растерялся и, достав из заначки под курткой шмат сала, который ему презентовал Бобби Сингер, наткнул его какую-то палку и принялся жарить шкварки.
— Мы спасены! — крикнула, наконец, Гермиона и накинув на всех троих мокрый пододеяльник, потопала к выходу.
Они выбрались из комнаты и, закрыв двери, поняли, что колдунство не пускает огонь из помещения, что было весьма кстати. Малфой, симулируя жертву пожара, рухнул на пол и хрипло задышал, а Гарри прошептал:
— У нас спиздили кольт.
Но его никто не слышал. Гермиона выглянула в окно и увидела, как во дворе разворачивается битва.
***
— В атаку, етить вас! — орал дурным голосом Деймон Сальваторе и, перезарядив автомат, принялся обстреливать армию тьмы.
Под покровом ночи сложно было разглядеть кто кого лупасил, но могучую фигуру трудовика, вытряхивающую душу из Аро, не узнать было невозможно. Где-то мелькал Стефан Сальваторе и с помощью самогонщицы поливал врагов из лейки Самогонкой Сатаны, разбавленной водой (дабы самим не помереть от испарений сего пойла). Повар орал маты и мутузил егерей черпаком, закрывая себя и Ребекку Майклсон противнем, как щитом. „Кровавые Песняры" дрались, как сборище маньяков на прогулке в темной подворотне: орали песни, чем дискредитировали дух вражеских воинов, а Клаус, зверь, а не певец, сражался за семерых:
— Хоп-хэй-ла-ла-лэй, получите пиздюлей! — противным голосом горланил он, расквасив нос Струпьяру.
А там, вдали, мелькнула кепочка безумного пенсионера Бобби Сингера, который, вместе с Долгопупсом, отбивался от атак лопатами. Джереми Гилберт махал болгаркой. Эдвард, отважный, как хомячок, демонстрировал всем свое кунг-фу.
— Я Сойка-Пересмешница! — орала Китнисс Эвердин и, спрыгнув с дерева, рухнула в толпу.
Шерлок фехтовал указкой. Аларик уже где-то наебенился до состояния дров и бегал по всему двору с открывалкой для пива за вампирами Аро.
Иногда на поле боя появлялись фигурки Елены и Кэтрин, оттаскивающие раненых в замок. Даже старый обдолбанный Гриндевальд на удивление лихо махал куском трубы, помогая няшкам оборонять вход в замок.
— Да там махач! — воскликнула Гермиона. — Гарри, надо срочно уничтожить крестраж!
— Чем? Кольт у той мрази!
— Нужно что-то не менее ядреное, как...
И ответ пришел сам по себе. В тот самый момент, как стены западного крыла замка рухнули и из развалов во двор вылез огромный Глист ГМО, на голове у которого, сидя в привязанном к мутанту казане повара, с мордашкой кровожадного полководца восседала Убивашка, одетая в шахтерскую каску и бронеползунки.
— Давай, Дейенерис, покажи им, кто здесь Матерь Глистов ГМО! — крикнул Гриндевальд. — Дед Валя верит в тебя!
— И батя верит в тебя! — гаркнул Деймон, сломав нос очередному мужику из армии Аро.
— И мамка верит в тебя! — крикнула Кэтрин, оттаскивая Кузю Криви в кусты.
— И дядя с тетей верят в тебя! — поддержали Стефан и Елена.
— И Клаусяш в тебя верит! — вдруг брякнул Клаус.
Убивашка прищурилась и, завидев небритую физиономию певца с высоты головы Глиста, издала душераздирающий писк и воинственно замахала погремушкой.
Очевидно, Глист принял это за команду и принялся махать хвостом, раскидывая солдат Волан-де-Морта в стороны.
— Клыки Глиста! — воскликнула стерва. — Пропитанные плутонием! Маленького глистеныша вскармливали Самогонкой Сатаны!
Гарри, мигом поняв, что от него хотят, высунулся из окна и рявкнул:
— ПРОФЕССОР САЛЬВАТОРЕ!
— Поттер! — прорычал Деймон, отбив очередную атаку. — Какого хуя?!
— У нас спиздили кольт!
— Мать вашу, дауны косорылые...
В ответ Гарри помахал кокошником и ткнул пальцем в Глиста ГМО, сметающего все на своем пути.
— Кидай! — гаркнул военрук.
— Слишком рискованно, профессор! Вражины могут его поймать!
— Выбора нет, Поттер!
— Выбор есть! — вдруг послышался голос Кастиэля.
Тот, вскинув руку вверх, взлетел с помощью своего плаща к окну и, схватив кокошник, устремился к Глисту.
— Грязный плащ! — воскликнул Малфой. — Только свистни, он появится, грязный плащ!
Но враг был не так туп, как хотелось бы. В парящего на крыльях ночи Каса тут же принялись швырять шишки, стрелять из базуки, и Кастиэль, пару раз чуть не выронив кокошник, перекинул его Елене.
Бедная Елена растерялась и, зажмурившись, когда на нее побежала вся армия тьмы, завизжала и, не глядя, швырнула кокошник за спину.
В ту же секунду Убивашка снова запищала и замахала погремушкой, и Глист, выплюнув Струпьяра, на лету поймал пастью крестраж и в два счета перекусил его на две части.
— Доча, молодец! — разорался Деймон. — Лена, не ссы, ты попала!
Елена, офигев от удачи, обрадовалась.
Из Запретного леса эхом раздался ор Волан-де-Морта, который, конечно, почуяв смерть очередного крестража, решил действовать жестче.
— Товарищи! — Страшный голос безносого вождя Темных сил громом разразил округу, парализовав битву. — Вы достойно сражались, особенно ты, дикий мужик с беляшом!
Дин, хнюпнув разбитым носом, стиснул зубы.
— И ты, младенец в казане.
Но Убивашка не поняла ничего, гораздо интересней ей было чесать пальчиками чешуйчатую голову Глиста ГМО.
— Смерть каждого из вас будет непростительным грехом, уж Галадриэль-то знает, — гремел голос.
— МЕНЯ ЗОВУТ КАСТИЭЛЬ! — орал Кас.
— Отдайте мне Поттера, и мы построим новый мир. Мир, основанный на тайном колдунстве и демократии.
— Нихуя! — проорал во тьму генералиссимус.
Но голос его не слышал.
— У вас полчаса. Муахахахха!
И все стихло. И тишина.
— В атаку, едрить вас в колено! — разнес в пух и прах тишину громкий голос...Шерлока Холмса, который, вспрыгнув на спину одному из егерей, принялся мутузить его указкой.
И битва продолжалась.
— Бегом, — прошептал Гарри, потащив за собой двух диверсантов. — Мы должны найти шестой крестраж.
— Какой? — спросил Малфой, бегом спускаясь по полуразрушенной лестнице.
— Не знаю, — признался Гарри. — Но не беда, у меня есть чуть-чуть всевидящего прущего чая во фляге. Улун откроет истину.
— Поттер! — крикнул ему знакомый голос, когда они бежали через Большой зал, в котором на раскладушках лежали раненые с листами подорожника на лбу.
— Тетя Кэтрин! — воскликнул Гарри.
Кэтрин, смерив всех троих взглядом, глубоко вздохнула. Стерва отвела взгляд и чуть покраснела.
— Куда вы уже намылились, долдоны? Там битва в самом разгаре!
— Нам надо в Запретный лес! — крикнул Гарри. — Волан-де-Морт держит шестой крестраж при себе, это мне сказал здравый смысл и пары плутония, которыми на меня дышал Гриндевальд Анатольевич.
— Тогда идите через подкоп в подвале, — сказала Кэтрин. — Вас не должны видеть.
— Есть! — сказал Малфой. — Поттер, стерва, айда в подвал!
А на поле битвы была своя атмосфера. Армия добрых парней, порядком подуставшая, сдавала позиции.
У Дина упал беляш. Сэм сломал черпак. Деймон трижды получил по голове ломом. Стефан разбил себе губу. Долгопупс вообще мутузил всех, не деля на своих и чужих. „Кровавые Песняры" начинали хрипнуть. „Самогонка Сатаны" заканчивалась. Холмса давно унесли санитары.
Аро и Гриндевальд сцепились в кровавой схватке. Стащив с вампира парик, Гриндевальд, которому чай Улун давал силу, не успевал его прихлебывать, а потому заметно ослаб, но продолжал отчаянно сражаться.
— Скажи наркотикам: „Нет!", — орал Аро.
— Никогда! — испугался Гриндевальд и с ноги дал вампиру в ухо.
Тот взвыл и, схватившись за выроненные кем-то в процессе боя вилы, испустил боевой клич.
Вилы неумолимо приближались к лицу старого ученого и тот, не в силах больше отбиваться, да и нечем было, начал было читать молитву.
На мгновение ему показалось, что его кто-то и услышал на Небесах. Невесть откуда появился яркий свет, запахло спиртом и сарделями, что напомнило Гриндевальду о лучших годах его жизни, проведенных на АЭС „Пушинка". Так, кажется, пахло только от одного человека, только не хватало запаха старого одеколона „Красная Москва".
Хотя, минуточку.
Запах „Красной Москвы" был. Едва уловимый, но был.
„Совсем ты, старый, снюхался" — подумал Гриндевальд, которого Аро, повалив на землю, готовился истыкать вилами.
— Не тронь Валюшу, гнида купоросная! — донесся до каждого на поле битвы до боли знакомый голос.
Деймон так и замер с топором над головой егеря, завидев этого гостя.
Он был одет в белые одежды, выстиранные „Лаской Магией Черного", кажется, пижамные штаны, лабораторный халат и модные белые кроссовки, держал в руках посох из швабры с прикрепленными к ней елочными игрушками.
Он сидел верхом на единороге, том самом, которого по пьяни поймали в лесу Деймон и Аларик, в то время как все остальные гуляли на свадьбе Стефана и Елены.
Он был трезв, как свинья, но это не отразилось на его решительном выражении лица и храбро звучавшему голосу.
— Пахан, — прошептал Деймон, широко раскрыв рот.