Глава 30
Степа
Не расстраивайся из-за людей,
они все умрут.
В последний раз я был так счастлив, когда родился Стас и когда бабушка подарила возможность съехать от родителей и начать самостоятельную жизнь. Упустим подробности о Насте, которая эту самостоятельность изрядно подпортила, и все же. Мы поднимались с Васильком на пятый этаж хрущевки с пакетами в руках и рюкзаками наперевес, а я не мог нарадоваться, что все так замечательно сложилось. Аня согласилась пойти на какой-то страшный квест, хотя, как оказалось, боится темноты. А как прижалась ко мне, когда ей стало страшно? Или как она попросила не отпускать ее руку? Я чуть не растекся розовой сопливой лужицей! А сейчас наметилась пижамная вечеринка у нее дома... Я в Раю? Нет? Тогда почему я готов на луну полететь от счастья?
Василек всю дорогу косился на меня и ржал, когда я тупил и летал в облаках. А когда я предложил заехать в круглосуточный и купить какой-нибудь подарок, присвистнул, но согласился.
Я переживал, что Аня испугается Наташи и ее статуса преподавателя в колледже, но приятно удивился, когда услышал тихий смех на маленькой кухне. Первым делом отдал девчонкам коробочки с презентами и подбодрив смущенную происходящим Аню, ушел помогать другу с шилом в заднице, спиной чувствуя взгляд глаз цвета темного шоколада.
И тот разговор в комнате... Я почти прямым текстом сказал ей, что влюблен. Она не отвергла, но и не призналась в ответ. Можно ли считать это положительным ответом? Надеюсь, да.
Чертовски тяжело было уезжать утром после посиделок, ведь мы только-только начали близко общаться. И я боялся, что эта связь оборвется на расстоянии. Но нет. Мы кидали друг другу эсэмэски каждый день, болтая о всякой ерунде. Ребята постоянно были рядом с Аней, и я успокоился. Да и рыжего на горизонте не было. Но одна ситуация, конечно, заставила поволноваться.
***
Машины соседней полосы проносятся мимо, тогда как моя стоит на светофоре. Остался один единственный светофор до трассы в аэропорт и именно на нем я встал. Пальцы сами отбивают ритм играющей по радио песни, но внезапно звонит телефон. Таймер светофора показывает сорок секунд, когда я беру трубку с высветившимся номером Ани. Уже соскучилась? Эта мысль заставляет улыбнуться.
— Алло?
— Степа... — И всхлип, вмиг стирающий улыбку с моего лица. Она плачет? Что-то случилось? Кто-то обидел?
— Все в порядке? Ты плачешь?
— Нет... То есть, да. Почти, — ее голос дрожит. — Я... Я поссорилась с Лешей. Он сказал мне такие обидные вещи... Я просто не знаю, что делать.
— Что он сказал? — От одного ее расстроенного голоса я готов вернуться и набить морду рыжему. Водитель позади сигналит, заставляя выругаться и вдавить педаль газа. Перехватываю телефон в другую руку, переключая скорость, и замечаю, что девушка молчит: — Ань?
— Ты за рулем? Я тебя отвлекаю, — и снова замолчала. Да ради нее я готов бросить все и примчаться по первому ее зову.
— За рулем, — подтверждаю я, — Но ты не отвлекаешь. Рассказывай давай.
— Он увидел нашу с тобой фотографию с квеста и начал обвинять меня... — Она громко всхлипнула и со вздохом продолжила: — Сказал, что я прикрываюсь братом, чтобы гулять с тобой. Сказал, что я предала его... Это было так больно, Степа. Я... Я не ожидала такого от него. Только не от него...
Аня тихо плачет, а у меня сердце кровью обливается. Я найду этого утырка и он пожалеет о своих словах.
Вдох. Держи себя в руках. Нужно успокоить Аню. Ей сейчас хуже всего.
— Наверное, он просто не знает, как выразить свои чувства. Но обвинять и обижать – неправильно. — Говорю, а самому противно становится, что пытаюсь оправдать этого урода. Но понимаю, что он дорог Ане и ближе него и Славы у нее никого нет. Не было. Теперь есть я.
— Я чувствую будто меня облили грязью, которой я не заслуживаю. Я же ничего даже не сделала. — Голос надрывается, а потом она шепчет: — За что он так со мной?
— Прости, но он просто идиот, который не понимает насколько ему повезло общаться и дружить с тобой. — Решаю говорить, как есть. — Ты же просто лучик солнца в пасмурную погоду или дождь после засухи. Ты заслуживаешь, чтобы тебя уважали и понимали. Так что не накручивай себя и не переживай из-за чьей-то глупости.
— Спасибо... — И снова всхлип.
Как бы я хотел сейчас обнять и оградить ее от всех трудностей. Чтобы ее единственной проблемой был выбор куда пойти на свидание со мной и ничего больше.
Она все еще плачет. Черт! Как ее успокоить? Надо сменить тему. Точно.
— Наташа говорила, что у вас со следующей недели практика начнется. Уже выбрала куда пойдешь?
— Да нам особо не давали выбор, — хихикает она, шмыгая носом. Ну вот, смена эмоций – это хорошо. Прогресс. — Отправили в первую городскую, а там уже сама больница по отделениям распределять будет.
— А ты куда бы хотела? — Мне серьезно было это интересно.
— Думаю, к хирургам. У них всегда интересно, — хмыкает она.
Смеюсь, вспоминая истории Василька. У него же мать в больнице работала.
— Уже подъезжаю к аэропорту. — С сожалением говорю я. — Давай встретимся, как только я вернусь?
— Х-хорошо.
— Ну все, успокаивайся давай, солнце. Если что, Вася с Наташей в твоем полном распоряжении, — хмыкаю, а сердце сжимается в тоске. Не хочу улетать.
— Ладно, — смеется Аня. — Тогда... Пока?
— Пока. — И отключаюсь, бросая телефон на пассажирское сидение. Не забыть попросить Василька забрать машину. Таксист подвел, пришлось ехать на своей.
Делаю глубокий вдох.
Мне кажется или аромат вишневых духов все еще витает в салоне? Надеюсь, он будет здесь вечно.