Глава 27
Аня
Хочу узнать, что у тебя в голове,
когда ты видишь меня
Дружно садимся в машину Степы, который тут же ее заводит. Вася перегибается с заднего сидения и включает печку. В голове сразу появляется невидимая параллель. Характеры парней абсолютно разные, но они так чертовски похожи. Интересно, как давно знакомы?
— Как на счет культурно нажраться? — Расслабленно откидываясь на сидение, предлагает Вася.
В зеркало заднего вида замечаю ничего хорошего не предвещающий взгляд Натальи Михайловны, а потом она говорит:
— Любимый, если ты забыл, завтра понедельник. У нас, — кивает на меня, — пары.
Вот именно. Пары. А первой как раз основы реаниматологии. Да и Славе завтра в детский сад, надо уже домой ехать и спать ложиться, иначе точно не выспимся.
— Позвони, пожалуйста, своей маме. — Обращаюсь к Степе, который с улыбкой наблюдает за препираниями друзей. — Нужно сказать, что мы уже закончили. — Он кивает и достает телефон.
Спустя пару гудков на экране неожиданно появляется лицо тети Любы. Я думала, что будет обычный звонок...
Тетя Люба счастливая, с румяными щеками, будто только что долго смеялась, окидывает нас невидящим взглядом. Задним планом детский смех вперемешку с басистым мужским. Что там происходит?
— Вы уже закончили? — Спуская очки на нос, щурится в экран женщина.
— Да, — отвечает Степа. — Как там пацаны?
— Ой, да все замечательно, — отмахивается тетя Люба, а через секунду картинка меняется, являя нам двух бравых рыцарей в пижамах и с мечами в руках. Они запрыгивают на спину стоящему на четвереньках дяде Мише.
— Вперед! — Кричит Слава и поднимает руку с мечом вверх. А Стас дергается и лягает «лошадь» в бок, давая отцу понять, что уже можно ехать.
Улыбаюсь, наблюдая за этой картиной и подмечая, что Слава начинает говорить новые слова. Так быстро! Это так воодушевляет.
— Нифига, у них там тусовка! — Восклицает Вася и начинает смеяться. Степа подхватывает.
— Не завидуем. Не завидуем! — Подначивает Наталья Михайловна и тоже хохочет.
Камера снова поворачивается на улыбающуюся тетю Любу:
— Так что можете не переживать, рыцари в надежных руках. — Усмехается она. — Если Анечка не против, Слава мог бы остаться с ночевьем. чего ребенка дергать.
Не перебор ли скидывать брата на родителей Степы? Они итак несколько часов присматривают за сказочным дуэтом «Стас и Слава».
Из динамика телефона снова раздается детский смех.
Но... Ему там хорошо. Ничего же плохого не случится, если он проведет больше времени с другом? Тем более за ними присматривают двое взрослых.
— Я не против, — отвечаю тихо, но тетя Люба все равно слышит меня и снова пожелав нам хорошего вечера, отключается.
— Зашибись, — радостно хлопает в ладоши Вася. — Значит, идем бухать!
— Я тебе уже сказала! — Рычит на него девушка и пихает локтем. — Ты меня вообще слышать не хочешь?
Отвожу глаза, не намереваясь наблюдать за семейной ссорой, и натыкаюсь на вопросительный взгляд зеленых глаз. Что такое?
— Как ты на это смотришь? — Степа перехватывает мою руку и засовывает в карман своей куртки, переплетая наши пальцы. Кажется, я снова краснею, но забирать руку не хочу.
— Я не против, если сильно пить не будем.
Стыдно в этом признаваться, но ничего крепче пива я и не пила...
С заднего сидения доносится тихое хихиканье, а следом и звуки жарких поцелуев. Становится вдвойне неловко! Стараюсь смотреть перед собой, не обращая внимания на новых знакомых. Вон парень в двумя большими пакетами, в одном из которых виднеется коробка сока и несколько пачек чипсов. Наверное, все так проводят выходные. Одна я какая-то неправильная...
— Хорошо, хорошо! — Визжит Наталья Михайловна отчего я вздрагиваю. — Я согласна!
— Аллилуйя! — Ликует Вася, а потом заявляет, кидая красноречивый взгляд через зеркало заднего вида прямо на... меня: — Новенькие проставляются.
Проставляться? Алкоголь покупать?
— Ну ага, еще чего придумаешь? — Ворчит в ответ Степа, а я не особо понимаю почему. Если в новой компании так принято, то я буду следовать этим правилам.
— Ну а че?
— Ниче, женщины не должны покупать алкоголь. — Раздраженно закатывает глаза парень, а сам ласково поглаживает большим пальцем мою руку в его кармане. Одновременно злой, но такой плюшевый мишка. Стоп! Хватит об этом думать. — Это искусство парней. Ты же самый крутой кавист в этом городе. Забыл?
— Ага, кавист, — громко смеется Наталья Михайловна. — Настолько крутой, что в прошлый раз пришлось с ментовки забирать.
— Тсс, — шипит Вася, закрывая рот девушке. — Не пугай девочку. А то подумает, что с уголовниками связалась. Степашка нам этого не простит! — И косой взгляд на меня.
Улыбаюсь, качая головой. Странные ребята, но с ними весело.
— Если с парней алкоголь, то с меня квартира. — Неуверенно заявляю я и получаю удобрительный взгляд хитрых серых глаз, один из которых к тому же подмигивает.
— С меня закуски! — Поднимает руку Наталья Михайловна, получая несколько удивленных взглядов. — Что? Под Васины бодяги уж я-то смогу что-то подобрать.
— То поднимают до уровня Бога, то опускают до самых низов, — недовольно бормочет Вася. — Бессовестные!
***
Первой остановкой стал круглосуточный продуктовый магазин, на входе которого мы разделились на две команды «мальчики» и «девочки», прямо как в детском саду.
Я напряженно иду рядом с ворчащей Натальей Михайловной и молчу. Она не просто молодая девушка и подружка Степы, она – преподавательница. И как будто бы мне лучше молчать.
— Идем подбирать закуски, — бросает через плечо она и хватает большую тележку. — Я знаю, под что Вася пьет свою бурду. Боюсь, ты не готова на такие жертвы.
Усмехаюсь, но слов не нахожу. Просто киваю.
Мы медленно двигаемся вдоль полок. Наталья Михайловна шутит, комментирует, выбирает продукты с такой уверенностью, будто хозяйничает у себя дома. Я просто киваю и двигаюсь за ней, все еще чувствуя себя очень неловко.
— У тебя такой взгляд, будто я тебя в колодец собираюсь столкнуть, — говорит она, когда мы останавливаемся у холодильников. — Расслабься. Мы не в колледже.
— Просто не привыкла... Наталья Михайловна.
— Так, вот этого не надо. Мы не в аудитории. — Размахивает кусочком сыра, как указкой она. — Я Наташа. Запомни. А если не можешь, зови меня – «шеф сырного цеха». Все лучше, чем официоз.
Снова усмехаюсь, а в груди становится чуточку теплее.
Примерно через час парни отвозят нас к моему подъезду и уезжают за вещами. Договорились устроить вечеринку-ночевку, чтобы никто потом не потерялся по дороге домой. Натал... Наташа шутит, что такое уже было и глазами указывает на своего парня. Я честно стараюсь спрятать улыбку, чтобы не обидеть нашего кависта, но получается откровенно говоря не очень.
Маленькая кухня быстро заполняется движением и запахами, дурманящими пустой желудок. Когда я ела последний раз? Утром? Да, точно.
Наташа оказывается не только с характером, но и с талантом к закускам. Я стараюсь успевать за ней, нарезать, мыть овощи, слушать ее советы. И чувствую напряжение. В груди будто стоит ком, но уже не острый, у круглый. Внутренний блок так и вопит, как все неправильно получается.
— Слушай, — вдруг произносит Наташа, закидывая ломтик сыра в рот, — ты все еще как натянутая струна, будто ждешь, что я тебе выговор устрою. Расслабься, Ань. Я тебя понимаю. Больше чем ты думаешь.
Я молча киваю, потому что верю ей. Потому что хочу, чтобы это было правдой.
— Ты сильная. И справляешься. Это видно. Но можно иногда... не справляться. Хоть чуть-чуть. Не перед всеми – перед собой хотя бы.
Она замолкает, снова принимаясь за нарезку продуктов. А мне... Мне и правда становится легче. Будто стена, которую я возвела, наполовину ломается.
Парни возвращаются ближе к восьми. Дверь хлопает, и сразу раздается голос Васи:
— Мы с добычей!
Они втаскивают пакеты – громоздкие, шуршащие, будто из похода вернулись. Степа первым проходит на кухню, держа в одной руке рюкзак, в другой – плотный бумажный пакет.
— Тут одежда, зарядки, даже настольная игра. И... — он поворачивается ко мне и Наташе, — маленький бонус. Мы подумали, что вечер заслуживает чего-то милого.
И достает из пакета две маленькие коробки. Одна – с чаем в красивой упаковке, другая – с мини-набором для ванны: соли, масло и что-то пахнущее лавандой.
— Это вам, — смущенно говорит он. — Никакого повода, но...
— Спасибо, что приютили бедных странников! — На кухню забегает Вася и, чмокнув Наташу в щеку, принимается рассматривать заставленный блюдами стол. — Мм, как все вкусно выглядит!
Наташа хмыкает и принимает одну из коробок, а я просто не верю, что это происходит на самом деле. Так непривычно. Но так тепло где-то на уровне груди.
— Спасибо, — выдыхаю, принимая коробочку с чаем. Обожаю заварной чай!
Вася тем временем уже тащит часть пакетов в мою комнату и кричит по дороге:
— Братишка, тащи плед и игру! Девчонки, минут через пять будет полный релакс!
Степа улыбается, глядя мне в глаза и тихо говорит:
— Мне правда хочется, чтобы ты сегодня отдохнула. Просто забей на все и расслабься.
Растерянно киваю и ловлю себя на мысли, что его голос в моей квартире звучит особенно...правильно. И молча наблюдаю за удаляющейся спиной Степы, обтянутой белой рубашкой.
Позже, когда все уже было готово, мы устроились в комнате с закусками и бокалами, которые, на удивление, нашлись в кухонном шкафчике.
Вася налил что-то крепкое и объяснил, что это «нечто особенное, но не опасное». Я нерешительно взяла бокал и призналась:
— Я никогда ничего не пила, кроме пива.
— Зашибись, — расплывается в ухмылке Вася. — Будет твой обряд посвящения.
Делаю глоток и тут же жалею об этом. Горло обжигает, как от горячего чая, а глаза наполняются слезами. Начинаю кашлять, прижимая ладонь к губам.
Степа забирает у меня бокал и подает стаканчик с яблочным соком. Запиваю, успокаивая раздраженное горло.
— Да ладно, она же не косточку проглотила, — смеется Вася.
Щелчок. Наташа отвешивает ему легкий подзатыльник.
— Ты в порядке? — Девушка кладет руку на мое плечо, заглядывая в все еще слезящиеся глаза.
— Все нормально, просто... резко. Я не привыкла.
— И не обязана, — тихо говорит Степа и подливает сока в стаканчик. — Никто не должен подталкивать тебя к тому, что тебе не по вкусу.
Киваю и делаю глоток.
Наташа, уже более мягким тоном, предлагает тост:
— За первую ступень взросления. И за то, чтобы все остальное было по вкусу, а не по давлению.
Смеемся и чокаемся. И впервые за долгое время я чувствую себя частью чего-то. Пусть маленького, пусть непривычного. Но настоящего.