Соннасарнова [Том 2]

Глава 20 (38). Десять раз повторенное понравится Deciesrepetitia placebit

Вообще-то, Тейн все же рассчитывал на смерть. Очень рассчитывал. Но никто ему такой милости не оказал.

Алкайдэ очнулся уже в Агонии. Это он понял сразу. Тьма окружала его. Но это была не привычная и уютная тьма, всегда готовая принять в свое лоно своих детей. Нет. Это была колючая и ледяная, обжигающе-ледяная тьма. Она впивалась в повелителя теней мириадами острейших игл. Она врывалась в сознание, ввергая в настоящую Агонию памяти. "Эврар!" - ежесекундно кричала ему Ферсаат. "Эврар!" - проклинал его отец. Бледные призраки прошлого витали над ним, проклиная его. Тени, вечно служившие Тейну, здесь были неуправляемы. Они метались вокруг в бешеном хороводе, неудержимом вихре, терзая и разрывая его в клочья. И все же Тейн оставался невредим. В Агонии не так просто умереть. Но и это было не самым страшным. Даже память здесь подводила его. Яркие галлюцинации, куда более явственные, нежели реальность, не оставляли выбора – не поверить. И самое страшное привиделось ему. "Эврар", - с презрением говорил ему Фира. И его слова звучали убедительнее всех.

Тейн не смог бы сказать сколько миновало времени. Секунды, минуты, часы? Вечности? И только Фира был реален. "Эврар. Эврар. Эврар," – легчайший шепот для Тейна был громче крика. Он не мог выносить презрения этого человека. Он не мог выносить его ледяной безучастный взгляд. И он не мог от него защититься. Он признавал все его обвинения. Он сам признавал себя виновным. "Из-за тебя я столько раз чуть не умер. Эврар." – "Да," – склонял голову повелитель теней. – "Из-за тебя я попал в Навь. Эврар" – "Да". – "Из-за тебя я носил блокиратор. Эврар" – "Да". – "Из-за тебя...", "Из-за тебя...", "Из-за тебя..." – "Да". Да! Да! ДА!!!

Тейн сам не заметил, как крик сорвался с запекшихся губ. Он закрыл уши руками, закрыл, зажмурил изо всех сил глаза. Бесполезно. "Эврар", – говорил ему Фира. Эврар, Эврар, Эврар! И каждое его обвинение было справедливым.

Алкайдэ почувствовал, что задыхается. "Эврар" и презрительный взгляд последнего дорогого существа. Ребра вдруг превратились в стальную клетку, сжимавшуюся все плотнее. Кожа на шее стала удавкой. Пальцы повелителя теней впились в податливую плоть. Он не мог этого выносить. Рывок – и густая кровь забила струей из разорванного горла. Но облегчения это не принесло. Дышать легче не стало. Ребра хрустнули под его тонкими пальцами музыканта. И силы покинули его. Как раз вовремя, чтобы он не разломал реберную клетку, в которой еле билось кровоточащее, измученное сердце проклятого эврара.

Когда способность управлять своим телом вернулась к нему, Тейн почти с наслаждением раздвинул ребра руками, превращая грудь в кровавое месиво. Его изящнейшая рука протянулась к сердцу в тщетной попытке сжать его, раздавить и прекратить невыносимую пытку презрением. Когда еще трепещущее сердце оказалось под его ладонью, губы Фиры расплылись в жестокой ухмылке. Его взгляд словно говорил, что ничего другого от эврара он и не ждал. Алкайдэ сжал руку. И понял, что здесь, в Агонии, он может вечно вырывать себе сердце – этот маленький кровоточащий комочек плоти, средоточие невыносимой боли, он может разрывать себя в клочья, делать, что угодно, – но здесь, в Агонии, возможно все, кроме одного – смерти. Здесь невозможно было умереть.

Тейн со стоном упал на пол. Он истекал кровью, нострашная рана слишком быстро затягивалась, скрывая пульсирующую плоть, лишаяединственной надежды на избавление.

Фире снился прекрасный сон. Не кровь и не солнце. Что-то эфемерное, светлое и чудесное. К сожалению, он никак не мог уловить суть. Это похоже больше на чувство, чем на сюжет. Он просыпался с неохотой, так хотелось поваляться «еще пять минуточек». После всего произошедшего, возможность выспаться была для него сродни божественному дару, а мягкая удобная кровать была так похожа на кровать в его доме. Он не задумывался, как он мог там оказаться, в его полусонном мозгу все было вполне логично, и он наслаждался полудремой, ловя последние мгновения перед пробуждением.

Кэйн перевернулся на спину, широко раскинул руки и наконец-то открыл глаза. То, что предстало его взору, не было похоже на потолок его спальни ничуть. Над ним возвышался высокий черный потолок, и из него сталактитами, целящимися прямо в грудь острыми пиками, висели заостренные капли ртути.

Фира резко сел на кровати и осмотрел помещение внимательно-настороженным взглядом. Комната утопала в сумеречном свете. От него не было темно и плохо видно, видно было хорошо, скорее как-то... приглушенно. Ткань, нежными переливами свисающая со стен, казалась сохраненными в статике лунными бликами. Впрочем, таким же свойством обладало и покрывало, на котором он сидел. Оно переливалось под пальцами, точно живой лунный свет. С трудом оторвав взгляд от странной ткани, он перевел его влево и вздрогнул от удивления. В кресле, скрываемое сумраком, сидело существо, внешне столь прекрасное, но хранящее внутри себя средоточие вековечной Тьмы Нави. Его пепельные волосы струились по плечам словно ручейки свежей талой воды в бескрайних ледниках. Глаза цвета лиловых сумерек смотрели, казалось, в самую душу. Фира неосознанно поежился.

- Вы давно здесь сидите? – он не нашелся спросить ничего получше.

- Смертный, ты столь наивен, что спрашиваешь меня о времени? – Владыка, как показалось, с готовностью вступил в беседу.

- И впрямь. Это я спросонья.

- Скажи мне откровенно: кто ты?

Фира внезапно остро почувствовал, что от его ответа зависит его жизнь. Владыка был достаточно мил, что позволил ему выспаться и даже на мягкой кровати, но что скрывалось за подобной щедростью?

- Где Тейн? – вместо ответа спросил он.

- Где и полагается быть эврару, - бесстрастно ответил Владыка.

- Он... в Агонии?

- Какая разница, где он, если ты – здесь? – Владыка порывисто встал с кресла и приблизился к кровати. – Не за свою ли жизнь должен ты печься в подобной ситуации?

- И все же...

Владыка уперся коленом в кровать, потянулся к Кэйну, схватив его за подбородок, и развернул его лицо к себе, чтобы посмотреть прямо в глаза.

- Кто. Ты. Такой? – медленно, чеканя каждое слово, повторил он.

- Я человек, - пробормотал Фира.

Несколько долгих мгновений Владыка смотрел ему в глаза, казалось, рассматривая каждый хрусталик, а затем отпустил его подбородок и отстранился.

- Я видел много людских душ, что попадали сюда, - сообщил он. – Все они трясутся и молят о пощаде... Все они столь жалки... Ты ненормален?

- Возможно, - корректно отозвался Фира.

Владыку, вероятно, такой ответ не удовлетворил.

- Столь странное существо не может быть человеком, - определил он.

- Тогда кто же я? – Фира позволил себе саркастично усмехнуться, и быстро решил, что зря. В разговоре с Владыкой следовало держать себя крайне осторожно.

Вопрос, на который у него не было ответа, тоже не добавил ему радушия. Однако вместо того, чтобы разозлиться на человека за его дерзость, Владыка задумался.

- Интересно... - пробормотал он. И замолчал.

- Не ты ли сжег мой лес? – через несколько минут внезапно спросил он.

Фира растерялся. Врать было опасно, но и правду сказать попахивало большими проблемами.

Владыка прошелся вдоль кровати, поглядывая на смертного.

- Ты выглядишь довольно хрупко, - через минуту заявил он.

Фира ничего не ответил, про себя подумав, что подобные ему всех смертных должны считать хрупкими созданиями.

- Вы никогда не поднимались в Явь?

На секунду Кэйну показалось, что в хладнокровных лиловых глазах Владыки проскользнуло возмущение.

- Я правлю Навью, смертный. Неужели ты думаешь, у меня есть время для прогулок?

Кэйн пожал плечами.

- То, что ты сделал в Тронном зале... Это не совсем то, что подобные мне ожидают от смертных. Ты противостоял одному из герцогов Нави и выжил.

- Спасибо, что сняли блокиратор, - Фира решил, что благодарность будет в тему.

Он провел по шее рукой и почувствовал под пальцами легкую вереницу шрамов, оставленных клыками ненавистного ошейника.

Владыка снова приблизился. Он оперся коленом о кровать и наклонился к Кэйну. Он рассматривал его лицо, так внимательно, будто намеревался запомнить каждую черточку. Фира, словно последний застигнутый врасплох метросексуал, подумал о том, что должно быть, на фоне нечеловеческой холодной красоты Владыки, которую трудно было не заметить, выглядит крайне бледно, блекло и в целом плохо.

Через мгновение он почувствовал, как пальцы Владыки холодными тисками сомкнулись на его запястье. Он опустил глаза и увидел, что на его запястье надет изящный серебристый браслет, от которого тянется к спинке кровати тонкая цепочка из того же металла. Фира вскинул взгляд на Владыку, немного удивленный столь банальным средневековым методам. А где магия, где эфемерные оковы тьмы?

- Я не могу тратить на тебя дни, - заявил Владыкаперед тем, как выйти из покоев. 

Тейну казалось, что он сходит с ума. Пожалуй, это было недалеко от истины. Его боль, его отчаяние были настолько сильными, что уже должны были притупиться. Только не здесь. Повелитель теней с удовольствием бы размозжил себе голову о непроницаемую стену тьмы, если бы не осознание бесполезности любых попыток суицида. Он бы выл, кричал – но Тейн уже сорвал себе голос, тщетно стремясь заглушить нестройный хор безумных видений. Его разрывало в клочья, рвало изнутри, словно вся пустота тысячелетий теперь стремилась вырваться наружу. Но тщетно. Страшнее физической пытки была пытка разума, издевка чувств. Вечная вина окутала Алкайдэ надежным пологом. Непробиваемым пологом ненависти к себе. Эврар! Лучше бы ему никогда не рождаться. Эврар, приговоренный к Агонии. Нет и никогда не было ему иного удела. Лишний даже для тьмы. Изгой среди проклятых детей смерти. Эврар, недостойный даже смерти.

Кэйн откинулся на мягкую кровать и уставился в устрашающий потолок. Капли ртути (а может быть, это была совсем и не ртуть) не думали падать вниз, но человеку казалось, что они могут сорваться в следующее же мгновение.

Кэйн потянул за цепочку и обнаружил, что она растягивается, причем на довольно большое расстояние. Однако к двери, за которой скрылся Владыка, он подойти не мог. Кэйн оценил комфортабельность своей тюрьмы, посмотрел на себя в зеркало, висящее в ванной комнате, выпил воды из стоящего там кувшина. Вокруг было издевательски-комфортно, Кэйн чувствовал себя не запертым в камере преступником, а пойманной в клетку удивительной пичужкой, которую пытливый оргнитолог вознамерился изучать и кормить, надеясь, что она дивно запоет.

Он пытался обнаружить что-нибудь, что способно принести ему пользу в попытке побега, но так ничего и не нашел, и вернулся к кровати. Фира попробовал воззвать к силе Немезиды – блокиратор был снят и теперь ничего не должно было мешать его силам. Но энергия звезды почему-то была молчалива, словно ее вообще в Кэйне не было. Словно Кэйн и вправду был самым обычным человеком. Он еще раз посмотрел на изящный браслет на своей руке и решил, что это один из самых сильных негаторов магии.

Фира залез на кровать и зарылся руками в холодное лунное покрывало. Беспокойство не покидало его. Беспокойство не за себя, хоть положение нельзя было назвать выигрышным. Беспокойство за Тейна. Он не знал, что с тем случилось, в каком состоянии его бросили в Агонию, сколько еще он там протянет. Он бился с демонами, которые заведомо сильнее повелителей теней, он попал в тюрьму, которая даже для жителей ужасной Нави представляется адом. Ад в аду, Фира не мог представить себе, какие мучения ждут попавших туда. Он был уверен, что даже его фантазии не хватит на подобные ужасы.

Он подтянул к себе покрывало и уткнулся в него лбом.Если до их появления в Тронном зале он ругал себя больше из беспокойства засебя же, за свою жизнь, то теперь, получив передышку, наконец осознал, сколькимиз-за его беспечности пришлось пожертвовать Тейну. Фира подумал, что являетсякрайне смертоносным созданием для тех, кому небезразличен. Можно было пытатьсяуспокоить себя тем, что это был выбор Тейна. Ведь Кэйн никогда напрямую непринуждал его следовать за ним или подставляться из-за него. Это былсобственный выбор повелителя теней. Это был... Но почему-то эти мысли неуспокаивали, они прибавляли бессилия. От Кэйна никогда ничего не зависело, новместе с тем, он оказался в ловушке, когда и действие, и бездействие – несут засобой одинаково серьезные последствия. 

Кэйну, конечно, хотелось бы похвалиться, что из беспокойства за Тейна он не мог ни есть, ни пить, ни спать, но козырнуть не получилось. Есть ему, правда, и не предлагали, но он понял, что вновь провалился в чудесный сон. Понял это лишь тогда, когда открыл глаза – перед ним вновь возвышался Владыка.

- Ты не боишься меня? – властно вопросил он.

- Я ужасно вас боюсь, - честно отозвался Фира.

- Ты боишься меня не так, как обычно меня боятся. Даже мои подданные лебезят передо мной, падают на колени и трясутся в страхе. Они знают, что могут быть уничтожены по мановению моей руки. Ты тоже ведь это знаешь, не так ли?

Кэйн слегка кивнул в знак согласия.

- Ты все еще ни разу не попросил сохранить тебе жизнь.

- Каждое живое создание хочет жить. Это очевидно, и я... Но...

- Но?

- Но сейчас меня больше волнует то, что случилось с Тейном.

- Тейном Алкайдэ? – казалось, возмущенно переспросил Владыка. – Он наслаждается дарами Агонии, где ему самое место! И будет наслаждаться еще долго, без возможности убежать в посмертие.

Фира, на собственном опыте знающий, что есть вещи пострашнее смерти, скривил губы в трагичной усмешке.

- Как нам быть? – спросил он. – Я не могу принять от него такую жертву. Прошу вас, я тоже хочу попасть в Агонию.

Глаза Владыки пораженно расширились. Впервые за свое долгое, очень долгое существование он слышал слова «хочу» и «в Агонию» в одном предложении и без частицы «не». Ни одно существо во всем мире, каким бы изощренным мазохистом оно ни было, никогда, никогда добровольно не просилось в Агонию.

Будь Владыка знаком с человеческими основами психиатрии, он бы решил, что Фира просто спятил. Но Владыка привык видеть души такими, какими они предстают перед ним – без защитной оболочки, без наслоений лжи и притворства. Чистые души.

И душа в этом человеке заявляла ему, что хочет в Агонию.

Не переспросить Владыка не смог:

- Ты понимаешь, о чем желаешь?

- Вполне, - Кэйн добавил уверенности в свой голос.

Ему было очень страшно. Страшно, что Владыка сейчас же исполнит его просьбу и страшно, что он откажется – и Кэйн потеряет последнюю возможность хотя бы приблизиться к Алкайдэ.

Владыка ничего не предпринимал. В его планы не входило отправлять смертного в тюрьму богов. Но то, как тот этого желал, произвело на правителя Нави сильное впечатление.

Но еще более сильное впечатление производил на него черный свет, энергия, которая окружала это хрупкое создание. Он надел на него негатор, чтобы рассмотреть без этой темной пелены энергии, столь отличной от тьмы Нави. Но даже сквозь него черный перламутр давал слабые ростки, постепенно пробивая себе путь сквозь кокон подавителя энергии.

Сколько живет человек? Правителю Нави пришло в голову, что этого стоит детально изучить. Если люди эволюционируют, если они стали способны обладать ТАКОЙ силой, то в Нави должны знать об этом. Должны знать и готовиться к войне.

- Вы не отправите меня туда? – теряя надежду, спросил Фира.

- Нет.

Кэйн опустил голову и уткнулся взглядом в смятое лунное покрывало. Он все еще находился не в темнице, не за решеткой. Он говорил с самим повелителем Нави и все еще был жив. Даже в светлом Монсальваате дела шли куда хуже. Так как же это использовать?

- Так что вы собираетесь делать... со мной?

Владыка ответил после небольшого раздумья.

- Ты – меня заинтересовал. Твоя сила. Твоя смелость. Твои слова.

Кэйн вскинул на него взгляд и вдруг подумал, что Владыка еще очень молод. Конечно, если сравнивать с его двадцатью тремя годами, Владыка – сверхдревний старик. Но если говорить об опыте, о том, что каждому из них пришлось пережить... Кэйну внезапно показалось, что они не так уж далеки. Во Владыке все еще оставалось любопытство, яростное исследовательское любопытство. Подобное любопытство в свое время завело Фиру очень далеко.

- Как насчет того, чтобы оставить меня у себя, но отпустить Тейна? – внезапно пришедшая мысль заставила вскочить Кэйна и теперь он стоял на кровати в полный рост, слегка возвышаясь над Владыкой.

Владыка даже рассмеялся от такого щедрого предложения.

- Зачем мне отпускать эврара, если вы оба в моей власти?

- Я не в вашей власти, - нагло заявил Кэйн. – Во всяком случае, не полностью в вашей. Я все еще могу умереть, как человек. Человек не создан для того, чтобы живым находиться в Нави. Да, после смерти скорее всего я попаду сюда же. Но ведь тогда потеряю для вас весь интерес, представ всего лишь душой.

Владыка на мгновение даже опешил от такой наглости. Потом неторопливо приблизился к человеку, заглядывая лиловыми глазами в самую его душу.

- Здесь, - он медленно обвел рукой свои владения, - во власти смерти, ты всерьез думаешь, что можешь распоряжаться своей?

- Да, - просто ответил Фира.

- Что же, попробуй.

Кэйн молча смотрел на великого повелителя Нави. Он всерьез думает, что Кэйн начнет свои попытки прямо сейчас? Что же, Фира был уверен, что владыка смерти не сможет предусмотреть все, чтобы обеспечить сохранность обычной человеческой тушке, которая сама жаждет смерти. Все-таки он никогда прежде не сталкивался с живым человеком. Действовать нужно тогда, когда Владыка вновь оставит его в одиночестве. Хотя не очень упорно действовать, ведь все же в планы Кэйна не входило умирать, он просто хотел найти хоть какую-то, хоть самую мелкую возможность, слабость, которую он сможет обернуть в своих интересах. И он решил сыграть на своей же слабости.

Внезапно решив все-таки начать действовать прямо сейчас, он подошел к Владыке, держа руки так, будто намеревался обнять или повиснуть на шее. Он дотронулся до пепельных волос, пропустил их сквозь пальцы и сжал их на затылке, со всей силы потянув назад и вниз. Все – столь быстро и стремительно, что Владыка не успел оттолкнуть его от себя прежде, чем это вопиющее оскорбление было нанесено его прекрасной шевелюре. Фира был уверен, что после такого повелитель Нави его точно убьет.

Лиловые глаза с изумлением воззрились на этого нахального человечешку. Губы изогнулись в леденящей улыбке. Владыка чуть приподнял бровь, и Фира кулем свалился к его ногам. Боль выкручивала его, выворачивала наизнанку, и от нее не было спасенья. Даже забытья.

Спустя несколько секунд, показавшихся Фире целой вечностью, боль отступила так же внезапно, как началась.

- Сейчас ты гость в моих покоях. Но твое положение изменить не трудно, - холодно заметил Владыка.

- В ваших покоях? – ухватившись за пустые слова, переспросил Кэйн, просто чтобы не показывать своего отчаяния.

- Все в Дуате принадлежит мне, глупец. Ты находишься в гостевых покоях, и стоит тебе ценить эту честь. Пока я не нашел тебе более подходящее место... в пыточной или в темнице.

- Это так щедро с вашей стороны, - прошептал Кэйн пересохшими губами.

Он попытался хотя бы сесть, все его тело сильно трясло. Пока он пытался сделать это, уткнувшись носом в лунное покрывало, специально сильно прикусил щеку, рот быстро заполнился кровью. Сделав трагическое выражение лица, Кэйн повернулся к Владыке, из края рта по подбородку потянулась кровавая струйка.

- Люди очень хрупки, вы же знаете, - с трудом произнес он. – Думаю, еще одну такую пытку мое тело выдержит... - он слабо закашлялся кровью.

Владыка настороженно смотрел на него. Он слегка растерялся, так как понял, что недооценил хрупкость человеческой оболочки.

Повелитель Нави рассеянно приблизился к Фире и положил руку ему на голову. Взгляд его стал острым и цепким. Фира почувствовал, как прокушенная щека затягивается. Владыка отнял руку и только усмехнулся.

- Да, еще одну пытку ты точно выдержишь.

Кэйн в отчаянье закусил губу. Он вновь упал на мягкую перину.

- Прошу тебя, властелин Нави... Могу я что-то сделать, чтобы ты отпустил его? – Он прошептал это в лунное покрывало, но Владыка прекрасно его услышал.

- Почему тебя так волнует этот эврар? Разве не из-за него ты сейчас в Дуате? Разве не из-за него ты чуть не превратился в неразумный овощ под действием блокиратора? - Казалось, Владыке и впрямь интересно услышать ответ.

- Все вами перечисленное произошло по моей глупости, и Тейн тут абсолютно ни при чем.

- Неужели?

- Отправиться прямиком в Навь – было моим решением. Ошейник на меня надели из-за моей неосторожности. Почему меня волнует «эврар»? Он слишком многим пожертвовал из-за меня, чтобы просто пустить все на самотек. Даже я не настолько бессовестен.

Владыка улыбнулся.

- И тем не менее. Он виновен и отбывает заслуженное наказание.

Фира закрыл глаза. Его сердце наполнялось отчаяньем. Он знал, знал прекрасно, что уговоры на повелителя Нави не подействуют. Ни уговоры, ни шантаж – ничего. Обычный человек бессилен перед Владыкой потустороннего царства.

- Меня ждут дела, - Владыка направился к выходу. - Мы еще вернемся к нашему разговору.

Фира услышал, как захлопнулись за повелителем Нави тяжелые двери. Он сел на кровати, в отчаянье оглядывая помещение. Что делать – он не знал. Но одно он знал точно: он никогда не сдастся. Он ни за что не смирится, насколько сильнее Владыка бы ни был. «Мы не побеждены, пока сами не захотим этого».

Фира слез с кровати. Вариант повеситься на цепочке от негатора был, конечно, легко осуществим, но уж слишком радикален. С дикими криками: «Тейн, я иду к тебе!», его душа понеслась бы к Алкайдэ, вот только вряд ли того обрадовала бы подобная встреча.

Но что? Что он мог сделать? Из этой комнаты не было другого выхода, кроме как через двери, которые захлопнулись за Владыкой. Он мог попытаться уйти через них, разве что отрезав руку, прикованную негатором. К такому радикальному шагу Фира был пока не готов, да и пилы под рукой не было. Хотя через несколько минут ему в голову пришла идея с менее трагичными последствиями: если он сломает себе палец, шанс выдернуть руку из браслета значительно возрастет. И Немезида окажется с ним.

Фира с силой ударил рукой о стену, навалился на нее всем телом, пока дикая боль не пронзила запястье, пока он не услышал хруст костей. Превозмогая боль, он вытянул поврежденную руку из оков изящного браслета. Сразу же он почувствовал энергию звезды, будто просыпающуюся внутри него ото сна. Боль тут же отступила, а палец вновь полностью функционировал.

Он вышиб двери лишь силой мысли, снося вместе с ними стоящих снаружи стражников. Он пошел по коридору, окутанный перламутрово-черным коконом звездной силы. Он не хотел встречаться с Владыкой, но если все-таки их пути пересекутся... На этот раз он воочию покажет ему, насколько далеко могут зайти люди.

Владыка по обыкновению сидел в Тронном зале. На этот раз мысли его витали далеко от навских дел. Этот человек становился все интереснее. Каждый раз он умудрялся удивить Владыку, что казалось в принципе невозможным. А теперь... Готов пожертвовать всем из-за эврара? Глупец. Владыке почему-то вспомнилось удовлетворение, мелькнувшее в глазах повелителя теней при взгляде на Фиру, лишенного блокиратора. Определенно, эти двое стоили друг друга. Ведь в отличие от человека, Тейн действительно знал, что его ожидает...

Фира не знал, куда идти, но не сильно задумывался над этой проблемой. Он медленно шел по коридору, вызывая у встреченных жителей Нави как минимум – животрепещущий интерес, как максимум – желание оказаться где-то в другом месте.

Фира проходил поворот за поворотом, коридор за коридором, зал за залом... Пока внезапно не остановился посреди просторного помещения. Это был не Тронный зал, но размером, казалось, он был не меньше. Зато светлее – из более светлого серого металла были выполнены его резные колонны, мраморный серый пол испещрили вставки красного золота, но не это привлекло внимание человека. А багряно-алый фонтан в центре, не вода, и даже не вино, – кровь текла по его жилам. Он словно дышал, извергая из себя и вновь поглощая живительную жидкость. Фира застыл перед ним, не в силах отвести взгляда. На несколько мгновений мир вокруг прекратил свое существование.

Владыка неспешно прогуливался по бесчисленным коридорам своего дворца. Задумавшись, он вышел в один из множества залов. Здесь, прямо в центре, бил фонтан крови, такой же древний, как сама Навь. Отвлекшись от своих мыслей, Господин Мертвых пораженно остановился. Рядом с фонтаном застыл, точно завороженный его жуткими струями, человек. Казалось, ничто не могло отвлечь его от созерцания фонтана. Владыка выразительно кашлянул.

Видя полное отсутствие какой-либо реакции, Владыка подошел к человеку вплотную. Положил руку ему на плечо, резко сжал и развернул лицом к себе.

Фире потребовалась доля секунды, чтобы сделать ответный маневр. Он даже не осознал, так быстро все произошло, просто лучи Немезиды ударили во Владыку со всей доступной ей в Нави мощностью.

Владыка удержался на ногах. С трудом, но удержался. Все-таки он был властелином Нави. Во рту ощутился вкус крови. И еще одно странное чувство. Ни то давно забытое, ни то никогда не изведанное вовсе. "Видимо, это и есть боль", – отметил про себя Владыка. Он снова пошатнулся. А потом... Потом Фиру скрутило. И на этот раз гораздо сильнее. По его венам словно потекла раскаленная лава, сжигая его изнутри.

Фира почувствовал, будто вылетает из собственного тела. У него не было сил продолжать сражаться, и его оттеснили на роль наблюдателя.

Глаза Кэйна полыхнули холодным темным огнем. Он выпрямился и, казалось, как будто стал выше. Он больше не стонал от боли, хотя сила Владыки все еще была направлена прямо на него. Но теперь Кэйну было на это плевать. Потому что это был не Кэйн, это была Немезида.

Нечеловеческое сознание, занявшее сосуд. И оценив обстановку, сознание определило – перед ним находится помеха, которая ему угрожает. Кэйн весь был окружен огромными энергетическими щупальцами перламутрово-черной энергии. И эти щупальца впились в руки и ноги повелителя Нави.

Через миг щупальца звезды разлетелись в клочья и мягким туманом опали на пол, пока не растворились в воздухе.

Сознание Немезиды словно выбили из тела Фиры. Повреждения, пришедшиеся на щупальца, передались самому Кэйну. Мгновение назад он еще витал где-то рядом с полем боя, видя, как Немезида впилась во Владыку Нави, и вдруг вновь оказался притянут к телу, почувствовал жар, будто тело охватило огнем. Все его лицо, тело, руки были испещрены глубокими шрамами, словно ударами хлыста в руках профессионального экзекутора, способного с одного удара рассечь плоть до кости. Одежда свисала с него рваными лоскутьями.

«Дежа вю, - пронеслась, прорываясь сквозь боль слабая, яркая мысль, - встречаюсь со вторым великим правителем, и второй рвет на мне одежду... Вот это карма, вот это печальная тенденция...»

Пол внезапно приблизился, и Кэйн успел подумать, прежде, чем сбежать в бесчувственную темноту, что в отличие от предыдущего такого пола, этот – невыносимо холодный.

Он лежал рядом с кровавым фонтаном, заливая мраморный пол своей кровью.

Возвышавшийся над ним Владыка смотрел на человека почти ласково. Он и не помнил, когда в последний раз ему было НАСТОЛЬКО интересно. Проследив взглядом за быстро увеличивающейся лужей Фириной крови, Владыка хлопнул в ладоши. Тотчас в проеме дверей возникло несколько стражников. Они были облачены в струящиеся тоги с серебристо-ртутными плащами на плечах. Они почтительно склонились перед Владыкой. Тот, даже не взглянув на них, велел перенести человека назад в его покои и приставить к нему придворного лекаря.

Широко раскрытыми глазами Тейн смотрел в потолок. Он лежал на полу камеры, но вряд ли осознавал это. Он помнил лишь одно: он – эврар и вокруг царит Агония. Тело повелителя теней содрогнулось в очередном приступе непередаваемой боли. Ее можно было бы назвать агонией. С той только разницей, что смерть не облегчит муки. И вдруг новое видение предстало пред ним. Фира. Снова Фира. Но теперь в его глазах не презрение. Не только презрение. В них – страх. А вокруг слуги Владыки.

Они окружают его, все ближе, и ближе, и ближе. Их фигуры скрывают человека, Тейн видит лишь его лицо. Его рот перекашивается в немом крике – они разрывают его в клочья. И последнее, что слышит Тейн: "Будь ты проклят, эврар!!".

Картинка словно перематывается назад. И снова Фиру окружают молчаливые смертоносные фигуры.

"Эвраар!" – кричит он свое проклятие.

Невероятным усилием воли Тейн дрожащими руками закрыл уши.

- Меня... зовут... Тейн... Тейн Алкайдэ! Я не эврар!!!– захлебывается он собственным криком. И – не верит себе.

Перед глазами были печально знакомые ртутные сталактиты. Он вновь лежал на лунном покрывале в гостевых покоях замка Владыки Нави. Он чувствовал себя полностью здоровым, ничего не болело, от былых ран не осталось и следа. И Немезида внутри него снова спала, подавленная негатором. Только на этот раз Владыка не ограничился браслетами на запястьях – Фира почувствовал холод металла на своей шее. Он дотронулся пальцами до сплошного металлического ошейника, обвивающего его шею. Снова ошейника! Досадно чуть ли не до слез. Три цепи – от браслетов и ошейника – надежно приковывали его к спинке кровати. Кэйн откинулся на спину и глубоко вздохнул. Ничего не выходило, ничего не помогало. Он чувствовал себя игрушкой. Он просто забавлял Владыку Нави, и именно это все еще сохраняло ему жизнь.

Кэйн ощутил ужасную моральную усталость. Дом, милый дом, сейчас казался таким далеким. Не было похоже, что он вернется туда.

Он так и не добрался до Тейна. От мысли, что это Кэйн их сюда завел, лишь становилось невыносимо. Бессилие, практически полное бессилие давило невероятно тяжким грузом. Против воли на глаза Кэйна навернулись злые слезы. Он почувствовал внутри себя такую ненависть, что впору было умереть на месте. Но она не находила выхода и медленно тлела внутри его груди.

Сколько он уже здесь? Он вообще не представлял день сейчас или же ночь, счет идет часами или уже днями.

Двери покоев отворились. Появившийся в них Владыка неспешно и величаво прошествовал в комнату и неторопливо присел в кресло у изголовья постели.

Фира никак на это не отреагировал, продолжая все так же безучастно смотреть в пустоту. Этот гость был последним, кого он хотел бы увидеть.

- Ты не перестаешь меня удивлять, - прокомментировал Владыка, разгоняя тишину своим мерным голосом. - Зачем? Неужели ты правда думал, что сможешь со мной справиться?

- На что ты рассчитывал, человек? - Владыку начинало опасно раздражать безучастие Фиры.

Кэйн перевернулся на бок, повернувшись к Владыке спиной, и уткнулся лбом в лунное покрывало.

Владыка смотрел на Кэйна, и у него стала подергиваться бровь от раздражения. Постаравшись сдержаться и не нанести человеку сильных увечий, он все же схватил его за локоть и грубо развернул к себе, вжимая в кровать и наседая сверху. Теперь сделать вид, что он его не видит и не слышит, у Фиры явно не получится.

- Отвали, - на грани своей корректности попросил Кэйн.

- Это ты так пытаешься умереть? - с трудом сдерживая ярость осведомился Владыка.

- Ты серьезно спрашиваешь меня об этом после всего, что произошло? – Фира выглядел очень усталым.

- Может, я не убедителен? Тебе не приходило в голову, что Агонию всегда можно ухудшить? - Как бы невзначай спросил повелитель Нави, вдруг заинтересовавшись ногтями и отпустив Фиру.

Фира вздрогнул и резко сел на кровати.

- Что ты имеешь в виду? – напряженно спросил он.

- А сам как думаешь? - усмехнулся Владыка.

- Ты хочешь сказать, от моего поведения зависит то, что будет происходить с Тейном в Агонии?

- Почему бы и нет?

Фира долго испытующе смотрел на него.

- Чего ты от меня хочешь? – наконец, с трудом выдавил он из себя.

- Полного повиновения, для начала.

- Тогда... ты уменьшишь его муки?

- Хватит и того, что я их не увеличу.

Фира с отчаяньем посмотрел на него. А затем опустил взгляд, выражая свое полное повиновение.

Прекрасные губы Владыки тронула удовлетворенная улыбка.

Перебравшись на кровать и склонившись над человеком, Владыка сдвинул длинный рукав своего одеяния ближе к локтю и погрузил руку почти по самое запястье прямо в солнечное сплетение человека. Его руку окутал перламутровый свет Немезиды, на этот раз не причиняя ему никакого вреда.

При этом Фире показалось, что эта рука разрывает его – такой нестерпимой была боль. Спазм сжал горло так, что он едва мог дышать. Внезапная слабость охватила его – сил не осталось даже на сдавленный стон.

- Интересно, - пробормотал Владыка, убирая руку. - Очень интересно.

Фира неподвижно лежал на кровати, он все еще едва мог дышать. Но вместе с тем его не покинула уверенность, что он выдержит все, все, что угодно. От его поведения может зависеть мера наказания Тейна.

Следующий этап был проверкой на прочность. Владыка не прикоснулся к смертному, он только смотрел. Но под этим взглядом Фире казалось, что кровь в венах закипает и леденеет одновременно. При чем и то, и другое – как нельзя более буквально.

Фире оставалось только терпеть.

***

Тяжелые волны кровавого моря неспешно накатывались на берег. Самая разношерстная публика лениво плавилась на шезлонгах. На пустующее место рядом с мертвым богом со вздохом облегчения опустился закутанный в длинный синий плащ мужчина. Вновь прибывший надвинул на лицо фуражку военного типа, а в изголовье шезлонга юркнула маленькая черная ящерка. Она поднялась на задние лапы и увеличилась в размерах, после чего раскрыла «капюшон», создавая подобие пляжного зонтика над лежащим. Заметив теневой зонтик, мертвый бог на соседнем шезлонге зябко поежился, воровато оглянулся по сторонам, но свободных шезлонгов больше не было.

- В последнее время, вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями, повелителей теней так и тянет на пляж, - пробурчал он достаточно громко, чтобы вновь прибывший его услышал.

- Мертвых богов, как вижу, тоже, - не поворачивая головы парировал тот.

Заметить последнюю реплику псевдобог посчитал ниже своего достоинства.

- В то время как эврары шляются себе по Нави без стыда без совести!

- Эврары? – уточнил повелитель теней. – Теперь их несколько?

- И одного более чем достаточно. Что тут только творилось! Если бы не я... – мертвый бог выдержал приличествующую случаю паузу.

Его собеседник заинтересовался. Он снял фуражку и приподнялся на локте.

- Тейн Алкайдэ был здесь?

Псевдобог презрительно хмыкнул.

- Был? Да он устроил здесь настоящий погром! К счастью, я присутствовал и вовремя устранил проблему. Я поставил на колени этого эврара, почти убив его, а когда он уползал, спасая свою жалкую жизнь, больше не стал тратить на него свое время.

Синеволосый повелитель теней пристально всмотрелся в глаза псевдобога.

- Да что вы говорите, – всплеснул он руками, имитируя искреннее изумление. – Тейна Алкайдэ? Поставили на колени? Вы один? Когда вся Навь ловит его уже пять тысяч лет?

Псевдобог горделиво выставил грудь вперед.

- Если бы не я, - добавил он, - ловила бы еще пять тысяч лет.

Повелитель теней вопросительно посмотрел на него.

- Вы не знаете? Эврар, наконец, нашел себе последний приют в Агонии. Откуда нужно было свалиться, чтобы не знать об этом? Вся Навь судачит вот уже...

Но повелитель теней его уже не слушал. Он поднялся с шезлонга, у его ног заклубились тени портала.

- Ты меня вообще слушаешь? – возмутился псевдобог. – Рий!

Но Рий де Ги уже исчез в вихре портала.

Рий де Ги никогда не поступал столь дерзновенно. Дерзость, конечно, была присущей ему чертой, но рискнуть появиться перед самим Владыкой... Только один повелитель тени решился на такой шаг – и его постигла незавидная участь. Рий де Ги определенно считал себя умнее: он не ломился в Тронный зал в порыве отчаянья, нет. Он, словно последний раболепный служка (а не сильнейший, пусть и из повелителей теней), нижайше просил аудиенции у великого Владыки. Это был их повелитель, их властелин, тот, чье слово означало закон... Но после того, что устроил Тейн... Не только он стал сомневаться в этой мощи великого повелителя Нави.

И сейчас Рий дерзновенно-раболепно просил аудиенции, хоть и прекрасно знал, что душа его уже восстала против Владыки. Личные интересы заслонили «долг».

После долгих часов, а, может быть, и дней ожидания, Рия де Ги проводили в Тронный зал. Синеволосый повелитель теней бросился ниц, лишь только мельком увидел Владыку. Он уткнулся взглядом в камень пола и подумал о том, что пути назад больше нет. Он и раньше знал о планирующемся восстании, его хозяин, демон Велиар, был одним из мятежников. Но восстание Рия никогда не интересовало. Ни одну идею о «высокой прогрессивной Нави» он не разделял. Все, что его всегда волновало, было только для себя. И вот поэтому он здесь. Он нашел то, ради чего стоило рискнуть всем. Тейн является законченным глупцом, что до сих пор не понял этого.

Рий ждал, пока ему разрешат поднять голову.

Наконец, уста повелителя Нави медленно разомкнулись, и он молвил:

- Рий де Ги... сильнейший повелитель теней... с недавнего времени.

Рий медленно поднял взгляд и удивленно замер. Входя, он так быстро упал ниц, что не успел как следует разглядеть Владыку... и того, кто был с ним.

С левой стороны трона, прислонившись к нему плечом, на холодных ступенях сидел человек! И не просто какой-то там смертный, а знакомый синеволосому повелителю теней наглый человек, к которому Тейн столь привязан! Он не смотрел на Рия, взгляд его скрывали падающие на глаза пряди. Киноварные волосы ярким пятном выделялись в черноте помещения. Владыка сидел на троне, от его правой руки к шее человека тянулась серебристая цепочка, заканчивающаяся широким ошейником, а левую руку он положил ему на макушку, медленно, точно в раздумиях, перебирая яркие прядки.

Рию потребовалось одно долгое мгновение, чтобы оторвать взгляд от Фиры и сделать вид, что они не знакомы. Благо, повелитель Нави счел его напряженный взгляд за простое удивление встретить в Нави живого человека.

- О, мой повелитель! – Рий снова склонился в раболепном поклоне. – Я прибыл, как только узнал о произошедшем! Мой хозяин, Велиар...

- Неужто ты хочешь просить за него? – бровь Владыки опасно приподнялась.

Рий яростно замотал головой.

- Нет, что вы, Владыка, его вина не ведает снисхождения! Я лишь пришел получить ваше руководство. Ведь я подчиняюсь не мертвым богам, а демонам. К кому же мне идти сейчас, когда у меня больше нет хозяина?

Рабы не отвечают за деяния своего господина, в Нави все это знают.

Владыка молчал в раздумиях.

- Что ж, - через некоторое время усмехнулся он, - ты, похоже, имеешь похвальное стремление к порядку, проявляющееся в тебе еще в большей мере, чем в других повелителях тени. И пожалуй, в вознаграждение за столь деятельную натуру, я верну тебя в твой клан и позволю отдохнуть. А затем, когда ты мне, наконец, понадобишься, я сам позову тебя.

Рий вздрогнул и посмотрел на Владыку расширившимися глазами. Возвращение в клан – ужасный позор для любого повелителя тени. Хуже может быть только произошедшее с Тейном. «Вот как, Владыка? Я проявил слишком большую дерзость, явившись сюда? Инициатива наказуема?» Это проверка его смиренности?

Что ж, пускай. Подобное развитие событий лишь утвердило его в намеченном плане. А благодаря наличию здесь этого странного человека, эфемерный план Рия де Ги обрел очертания.

- Спасибо, повелитель, - смиренно произнес Рий. – Позволь лишь перед возвращением в клан увидеть своего бывшего хозяина, демона Велиара?

- Подчиняющие тебя оковы будут сброшены вместе с его смертью. Хотя... Пускай, - махнул рукой Владыка. – Проведай предателя и посмейся над его глупой судьбой. Ты же на такое способен?

- Да, Владыка.