Соннасарнова [Том 2]

Глава 16 (34). Оставь надежду, всяк сюда входящий Desinesperare qui hic intras

- Неужели это... Навь?

Змейка подтверждающе закивала.

- Вот уж не думал, что попаду сюда до смерти. Я-таки надеюсь, что эта прогулка ею не закончится.

Фира еще раз огляделся по сторонам. Кажется, угроза в поле зрения отсутствовала.

- Ты можешь показать, где Тейн?

Змейка удрученно сделала собой знак вопроса.

- Как это «нет»? – возмутился Фира. – Тебя миазмы что ли навские сбивают? Тут везде так воняет, как от Тейна? Но он же твой повелитель, должна бы его за милю чуять... Или он слишком далеко? Тогда какого черта ты меня СЮДА перенесла? А не к нему? Или знала только, что он в Нави, и все? А это вообще точно Навь?..

Весь этот монолог змейка выслушала с поразительным хладнокровием. Затем кивнула.

- «Да» на все? – уточнил Фира. – А я сообразительный.

Он зашагал по дороге.

- Тогда придется по старинке. Эй, не отставай! – Он подождал, пока змейка поплывет с ним на одном уровне, и продолжил путь. – Тут жители вообще как, дружелюбные? – спрашивал он у змейки, не ожидая услышать ответ.

Скорее, подбадривал себя собственным голосом, ибо в Нави оказалось ужасно тихо. Тишина давила, словно дикое затишье перед бурей. Ужасающей бурей.

Мимо проскакал кролик. Мертвый кролик. Мертвый саблезубый кролик.

- Очень надеюсь, что он травоядный, - пробормотал Фира.

Кролик обернулся на голос и плотоядно оскалил зубки.

- Милое животное, погляди, сколько аппетитных асфоделей... - протянул Кэйн, размышляя, что делать, если животное рискнет напасть.

Кролик пока медлил, словно принюхивался, размышляя, по зубам ли добыча. Из-за камней выскочило еще четыре мертвых саблезубых кролика. Один из них был настолько мертв, что шкурка уже истлела, были видны кости ребер. Но кролики смотрели на Фиру, как волки на тех же кроликов...

- Зачем вам есть, вы же умерли давно... - пробормотал тот.

Кролики медленно приближались, постепенно беря Кэйна в кольцо.

- Тейн будет долго ржать, когда узнает, что меня в Нави съели... кто бы вы думали?.. Не прибили мертвые боги или еще кто покруче, нет... Меня съели мертвые кролики...

Глаза кроликов загорелись так, будто они уже предвкушали Кэйна на вкус, и им нравилось.

- Змейка, раздобудь морковку, это должно помочь.

Змейка скептически уставилась на него. Она не то чтобы всерьез восприняла это поручение. Похоже, она вообще никак не собиралась ему помогать.

Кролики оттолкнулись от земли и прыгнули аки гепарды. Кэйн закрыл голову руками и пригнулся, лишь успев подумать о том, что было бы неплохо поставить щит. К сожалению, его артефакты-щиты давно уже почили вечным сном, стиха, ставящего щит, он не придумал, да и читать его было бы уже поздновато. Но щит все же возник вокруг него и змейки-теньки. Барьер темной холодной энергии. Кролики ударились о нее и отлетели в стороны, словно их поразил разряд. Они валялись на черной земле и казались совсем мертвыми. Кэйн смотрел на искрящийся щит пару секунд, прежде чем тот исчез так же внезапно, как и появился.

- Ну, Тейн хотя бы не умрет от смеха, - прокомментировал он положение вещей. – Ты видела? – уточнил он у змейки. – Неужели это мои силы? Когда найдем Тейна, надо будет расспросить у него, как он пользуется своими. Авось поможет. Хотя темная энергия звезды и тьма Нави – это совсем не одно и то же. В Нави так... жарко. А Немезида просто ледяная.

Кэйн продолжил путь, искренне надеясь, что с кроликами больше не пересечется. Пусть они и оказались не так страшны, но один их вид заставлял и смеяться, и ужасаться одновременно, что было плохо для психического здоровья. А Фира все-таки планировал не сойти с ума как минимум до того, как найдет Тейна.

- А пейзажик-то изменился, - заметил он, когда молчание снова стало его угнетать. – Смотри, какие красивые черные скалы... Блестят, словно ртуть. Словно? Я очень надеюсь, что это не ртуть. Было бы глупо умереть в Нави от отравления ртутью... Или не очень глупо? Я вроде слышал, от ртути можно сойти с ума. Если долго и постепенно вдыхать ее пары. Не хочу пробовать. Хотя тогда я по праву смогу отобрать у Тейна его цилиндр...

Фира с трудом отвел взгляд от черных скал. Слева все так же тянулось поле белых асфоделей.

- Хотелось бы встретить кого-нибудь милого, приветливого, попавшего сюда случайно, как мы... То есть, как я. Ты-то дома. Ну или хотя бы кого-нибудь, кто не попытается убить меня в первые пять минут знакомства. Как ты думаешь, куда утащили Тейна? Сразу в Агонию? Или, может быть, на какой-нибудь суд? Скорее всего в Агонию, да? Сомневаюсь, что кто-нибудь подскажет мне, где он. А может, следует держать путь в Дуат? Дворец главного. Думаешь, какова вероятность, что Тейн окажется там?

Змейка пожала бы плечами, если б могла. Но она просто молча смотрела на Фиру.

- Можешь показать, где Дуат?

Змейка утвердительно кивнула, а затем превратилась в большой, не оставляющий сомнений, компас. Он указывал на север, пока что – в сторону тянущейся проселочной дороги, по которой шел Кэйн.

- Четко, - оценил тот, продолжив путь, но теперь следя за компасом. – Интересно, у них тут есть автострады? Или у них типа средних веков? По тем обычаям, которые мне уже довелось узнать, я бы не удивился, если б тут оказался уровень средневековья.

Они вместе с компасом шли по дороге. Точнее, Фира шагал по дороге, а компас плавно плыл рядом с ним.

- Я вижу впереди очень мрачный лес. Трагично, но дорога ведет прямо сквозь него. – Фира глянул на компас. – Трагично, но Дуат тоже в той стороне. Не хочу в этот лес. Там меня точно кто-нибудь снова попытается убить и съесть. Или просто убить. Или убить для каких-нибудь других целей. В любом случае, мне грозит малоприятное времяпрепровождение в компании Тейновых «приятелей». А вот интересно, у Тейна тут есть друзья? Я его никогда не спрашивал, как-то заведомо решив, что точно нет. А вдруг кто-то все же есть?.. Да нет, маловероятно.

Фира подошел к границе леса. Деревья нависали над дорогой, будто потрепанный старый, обветшалый, многоярусный полог. Они были разных цветов: от грязно-зеленого до светло-серого. В купе с черным небом, вихрящимся над лесом как-то особенно сильно, отсутствием звуков и ветра, жарой, которая все наступала, эта местность казалась крайне негостеприимной.

Стоило Кэйну преодолеть невидимый рубеж, ступая на территорию леса, как деревья заскрипели. Заскрипели с такой силой, будто намеревались упасть на бедного путника. Стволы их были гигантской величины, в обхват человек двадцать, не меньше.

- Еще вариант: меня задавит дерево. Я как-то раньше упустил из виду такую возможность. Как думаешь, мне стоит опасаться деревьев? Ну вот, ты стала компасом, теперь ты мне даже кивнуть не в состоянии.

Слева кто-то зашипел. Шипение переросло в хриплый смех, а затем неприятный голос прошептал:

«Я бы больше опасался того, что скрыто в их тени. Что скрыто в тени деревьев».

Фира несколько долгих секунд вглядывался в темноту, из которой донесся жуткий шепот. Но так ничего и не заметил. Шепот не повторился, не было видно ни движения.

- Спасибо, я учту, - произнес Кэйн, отворачиваясь и продолжая путь.

- На меня точно кто-нибудь нападет в этом лесу. Как пить дать. Я не пессимист, но было бы просто невероятным везением, если бы никто даже не попытался меня тут прикончить, да? Я реалист. Сейчас меня будут убивать. Божечки, ну и жуть. Становится темнее.

С ветки сорвалась птица.

- Ох! – Кэйн приложил руку к сердцу. – Чуть инфаркт не случился!

Сухие белесые руки обвили его талию.

- Не оглядывайся, - прошептал на ухо тот же жуткий голос.

- Ааа! – закричал Кэйн, вырвался из захвата бледных рук и кинулся бежать вперед по дороге.

Он бы еще долго кричал, но ему в рот попала паутина, заставив подавиться криком и с отвращением сдергивать ее с лица и отплевываться. Фира чувствовал, что убежал очень далеко. Он бежал не меньше пяти минут, и должен был оставить обладателя жуткого голоса далеко позади. Кэйн внимательно осмотрелся по сторонам, и осознал, что оставил далеко позади свой компас и дорогу. Он находился в чаще леса и абсолютно не представлял, с какой стороны сюда пришел. На ветку над его головой опустился мертвый гриф. Он смотрел так же плотоядно, как и мертвый кролик немного ранее. Слева взмахнул крыльями и приветвился еще один.

- Не дождетесь! – зло заявил Фира, показывая им кулак. 

- Так может я все-таки оденусь? – в который раз взывал Тейн к своей похитительнице.

Однако Харертанат по-прежнему оставалась глуха к его просьбам. А его собственные силы все еще были надежно запечатаны внутри. Не то, чтобы Тейн так уж стеснялся быть совершенно голым среди дюжины мертвых богов, затянутых в балахоны, но чувствовал себя крайне неуютно. Повелитель теней уже в который раз выругался про себя. Попался он в совершенно несложную ловушку, но его удивляло, что мертвые боги действовали сообща. Сколько он помнил Навь, еще никому не удавалось объединить их и получить какой-то толк. Каждый раз подобные попытки заканчивались провалом. Что поделать, мертвые боги совершенно не умели работать в команде. И то, что сейчас они слаженно и без единой погрешности смогли построить эту сеть, вернувшую Тейна к родным пенатам, говорило либо о зашкаливающей ненависти персонально к нему, либо недюжинных талантах безмятежно идущей впереди Харертанат. Либо о том и другом вместе. Еще Тейн думал о том, что если уж мертвых богов объединили ради его поимки, то в Дуате наверняка что-то случилось. Или где-то что-то случилось, что приписали по обыкновению ему. Поразмыслив об этом, Тейн вспомнил только взрыв сверхновой в Даат. Однако повелитель теней не представлял себе истинные масштабы произошедшего и сильно сомневался, что хоть малейший отголосок взрыва достиг Нави...

- А может все-таки оденусь? – снова обратился он к Цветку смерти. – Или тебе так больше нравится? – лукаво спросил Тейн, поскольку женщина никак не реагировала.

Харертанат, которая на самом деле предпочитала женщини которую порядком задолбали бесконечные просьбы Тейна, воздев очи горе свидом, что у нее просто не остается выбора, взмахнула рукой, и на Тейнеоказался балахон вроде тех, которые укрывали мертвых богов. Вместе с балахономповелитель теней получил кляп в лучших традициях БДСМ. Тейн протестующе замычали попытался раскусить кляп зубами. Не получилось. 

- Ничегооооо, - бормотал Фира, продираясь сквозь темные дебри. – Не все так плохо. Подумаешь, лес. Я люблю лес. Обожаю гулять по лесу. Я еще ни разу не заблудился в лесу... Что-то мне сейчас подсказывает, что все бывает впервые... Глупо думать, что этот лес никогда не закончится. Ведь глупо, а?

Фира огляделся по сторонам, но никого не было, чтобы кивнуть ему. Компас так и не появился.

- Хочу заметить, это все вина Тейна, - заявил Фира деревьям, продолжая путь. – Если бы не «его темнейшество», я бы сейчас тихо-мирно попивал кофе у себя дома. Ах, кофе... Убил бы сейчас кого-нибудь за нормальную кофейню. Хотя в навском кафе я скорее буду десертом, чем клиентом... Эх, трудна доля моя.

Фира еще долго брел по лесу, бормоча под нос всякую чушь. Пейзаж, к его огромному сожалению, не менялся.

- И вот, я снова вижу этот камень. Интересно, это тот же самый камень или просто похож. Я мог бы, конечно, как-нибудь его отметить, чтобы знать наверняка, когда в следующий раз его встречу... Но я не хочу. А вдруг, это и вправду он? Тогда я вконец отчаюсь отсюда выбраться. Нееет, предпочту остаться в счастливом неведенье. Это не тот самый камень, просто тут все камни на одно лицо. Слышишь, камень? Мы с тобой раньше не встречались, хватит смотреть на меня, как на старого знакомца!

Звучно разрезая воздух, что-то промчалось мимо самого носа Фиры и вонзилось в дерево справа от него. Кэйн застыл на мгновение, потом медленно повернулся и обнаружил, что в стволе торчит мясницкий топор. Он таращился на топор несколько мгновений, а затем резко отвернулся от него, став лицом в направлении, откуда топор прилетел.

- Спешу уведомить вас, что я тут не местный, если зашел на вашу личную территорию, заранее прошу прощения!

Фира прислушался.

Лес (пока что) оставался молчалив.

- Я был бы вам крайне признателен, если бы вы подсказали, в каком направлении дорога. Нет? Вы молчите... Не то, чтобы я очень жаждал беседы. Тогда я, наверное, пойду.

Но не успел Фира занести ногу для шага, как чуть левее того места, к которому он обращался, раздались выстрелы. Кто-то зарычал, рык перерос в мат и проклятия. Зашатались деревья и кустарник, будто кто-то быстро продирался сквозь них. Шорох стих вдали, и только Кэйн перевел дыхание, как увидел краем глаза движение слева. Подскочив и обернувшись, он узрел, что к нему приближается мертвый охотник. Он выглядел крайне мертвым, кое-где даже истлевшим, он был облеплен белыми трупными червями, но шел вполне бодренько, перекинув ружье через плечо.

- Спасибо, ты его здорово отвлек, - прохрипел он Фире.

- Кого? Там был какой-то зверь?

- Лесничий.

- Лесничий?

- Да, лесничий.

- Понятно. – Фира помолчал. – Он топор оставил.

- Возьми себе. На память.

- Эм... благодарю. Щедро.

Фира попытался вытянуть топор из дерева, но тот засел слишком глубоко.

- Пожалуй, обойдусь, - через минуту решил он.

Охотник еще с минуту посмотрел на него, а потом пошел своей дорогой.

Не долго размышляя, Кэйн подумал, что мертвый охотник вполне себе радушен. Решив воспользоваться ситуацией, он последовал за ним, на ходу пытаясь выяснить, где здесь дорога.

- Так в какой стороне? Вы просто ружьем махните, даже говорить ничего не надо.

Охотник шел вперед, не подавая никаких намеков.

- Так у вас какие-то терки с лесничим? – решил сменить тему Фира. – Вы знаете, вы кажетесь мне очень гостеприимным. Должно быть, вам уже говорили. Так не кивнете в сторону дороги? Кстати, лесничий мне самому не понравился, уж больно подозрительный рык. Я на вашей стороне, если что.

Охотник неожиданно обернулся, схватил его за ворот френча и прижал к дереву. Другой рукой он перекинул через плечо ружье, и теперь оно упиралось дулом Кэйну в грудь.

Несколько секунд Кэйн смотрел на ружье, переводя дух. Он наблюдал, как по длинному дулу медленно ползут трупные черви.

Слева раздался залихватский матерный крик. Охотник отпустил Фиру и направил ружье в том направлении. Он сделал несколько выстрелов, а затем побежал. Кэйн остался в одиночестве, лишь пара трупных червей натряслась ему на ботинки с мертвого охотника. Он все так же стоял возле дерева, прислушиваясь к происходящей поблизости баталии. Идти куда бы то ни было в данный момент Кэйну казалось крайне опасным, так как в этом темном лесу трудно было разглядеть что-то дальше трех метров, а получить случайной дробью не хотелось. Так что он остался стоять на месте.

Маты и крики стихали вдали, затем снова приближались, и снова стихали. Фира практически окончательно уверился, что двое недобитых мертвяков благополучно затерялись в лесу где-то далеко от него, как услышал быстро приближающийся топот. Хрустели сухие ветки, было слышно, как кто-то ударился о дерево, то страшно заскрипело, а кто-то страшно заматерился. Лес играл злые шутки: Кэйну стало казаться, что крики, хруст веток, быстрые шаги раздаются уже со всех сторон.

Слева взметнулась тень, но у Фиры не было возможностиее рассмотреть: приклад чего-то крайне тяжелого ударил его в висок, и весь мирбезумной Нави мгновенно поглотила темнота. 

Балахоноказался на редкость неудобный, так как не был рассчитан на человеческое тело.Он был слишком широк и постоянно сползал то с одного, то с другого плечаповелителя теней, причиняя ему кучу хлопот, поскольку подтягивать егосвязанными руками было крайне неудобно. Также он был слишком длинен, и Тейн тои дело путался в его полах. В довершение же его бед полотно было из оченьгрубой ткани, по свойствам напоминающей плохо выделанную шерсть из Яви, так чтоуже вскоре у повелителя теней, отдающего предпочтение тонким и изящнымматериалам тщательнейшей выделки, зудело все тело, а чесаться было ещепроблематичнее, чем натягивать на себя мертвобожеское рубище. Примерно черезполчаса Алкайдэ начал подумывать о том, что не так уж обременительноразгуливать по Нави голышом.

Кэйну было неизвестно, через сколько времени сознание вернулось к нему, но он обнаружил себя все в том же лесу, на полянке перед обветшалой землянкой. Он лежал на земле, а под голову ему было заботливо подложено толстое полено. Перед землянкой он оказался не один: недалеко копошился полусгнивший мужик в шерстяных одеяниях. Он был шире и ниже охотника, но истлел примерно так же.

Кэйн, морщась, дотронулся до ноющего виска.

- Сомневаюсь, что это мастерская точность, - зло заявил он лесничему.

- Охотник – очень хороший человек, он спасает зверюшек и садит травы, поэтому я должен его убить. Не будь я лесничий.

Фира скептически посмотрел на него.

- Хочешь сказать, что из вашей компашки, ты – положительный герой?

- Правда восторжествует.

- Вы оба, ребята, конченые психи. К тому же еще и мертвяки.

- Нет. Ты не прав. Это охотник – хороший!

- Путаешь определения?

- Ты на моя сторона, - объяснил лесничий, тыча в Фиру еще одним своим топором.

- Начнем с того, кто меня ударил, а?

Лесничий скромно потупился.

- Еще бы пару миллиметров правее, и убил бы!

- И ты вошел бы в нашу секту...

- У вас еще и секта! – воскликнул Кэйн, вскакивая на ноги.

От резкого движения перед глазами снова потемнело, но через несколько секунд темнота отступила, так что он зашатался, но не упал. Кэйн угрюмо посмотрел на лесничего. Было очевидно, что спрашивать дорогу у этого типа бесполезно.

Компас возник прямо перед ним. Змейка-тенька наконец-то нашла его.

- О божечки, я так рад тебя видеть, что сейчас расплачусь! – у Фиры действительно слезы на глаза навернулись. – Я бы тебя обнял.

- Меня? – изумился лесничий, не поняв, с кем тот говорит.

- Иди лесом!

- Мы в нем, - продолжил удивляться лесничий.

- Как из него выбраться?!

- Это блуждающий лес. Он ходит вместе с нами.

- Ты дал сейчас мне отличный повод, чтобы его сжечь.

- Сжечь лес?! – поразился лесничий. – Да ты очень плохой человек, уважаю!

- Не против? – уточнил Фира.

- Что ты, только «за»!

Кэйн задумчиво огляделся по сторонам. Как жечь с помощью Немезиды, он не знал. Но было у него глупое четверостишие, которое все оч-чень хорошо сжигало.

- Сожгись, сожгись, сожгись, - начал декламировать он, - сожгись, сожгись, сожгись, жгись все, сожгись, сожгись, в огне сожгись, сожгись.

Стоящие рядом деревья вспыхнули красным пламенем.

- Уфф, - Фира стер пот со лба. – Кажется, выходит. Я боялся, что в Нави это не сработает.

Красное пламя разгоралось. Оно бушевало с силой цунами, неслось по лесу, и лес исторгал из себя ужасающие крики. Казалось, это продлилось ужасно долго. И вместе с тем не прошло и десяти минут.

- Меня даже немного мучает совесть. – Фира осмотрел пепелище.

Единственный, кто был поистине счастлив, – это лесничий.

- Я свободен! Я свободен! – закричал он и убежал в закат.

Фира проводил его взглядом.

- О! А вот и дорога. Представляешь, мы были совсемблизко. 

Тейну казалось, что они идут уже целую вечность. Ощущения у него были, словно его искусал рой диких ос. Мертвые боги могли носить это только потому, что кожа у них давно была мертвой. «А может, даже каменной», – думалось повелителю теней. Кляп во рту ужасно мешал и компания, надо сказать, тоже не радовала.

Повелитель теней попробовал вновь активировать свои силы. Безрезультатно. Вся его мощь была надежно запечатана внутри.

Путников окружал безрадостный серый пейзаж. Безрадостная серая дорога из безрадостной серой золы безрадостно петляла среди безрадостных полей с безрадостными цветами. Безрадостное клубящееся небо низко и безрадостно нависало над ними. Чуть разбавляла картинку только луна – просто унылая.

Тейн безрадостно заметил, как вдалеке безрадостно мелькает точка. Точка безрадостно приближалась. Приближалась так быстро, что из безрадостной превратилась в интригующую.

Вскорости точка, исчезнув за поворотом дороги, выкатилась прямо под ноги "путешественникам". И была это не точка, а маленькая девочка. Мертвая девочка. Об этом свидетельствовал светло-серый оттенок кожи благородного трупа, местами истлевшее платьице, полусгнившая коленка и кисть руки, тщательно пришитая к предплечью суровой черной ниткой.

- Миледи! – вскричало милое мертвое создание, одетое в некогда изящное платьице в викторианском стиле, цвет которого ныне разобрать было уже невозможно. – Миледи! – еще раз выпалило оно, переводя дух.

- Что случилось, Ронель? - Харертанат склонилась к ней.

Тейн отметил про себя, что с девочкой эта женщина не в пример приветливее. Он хотел возмущенно мыкнуть, но решил, что это ниже его достоинства.

Тем временем та, которую назвали Ронель, с любопытством осмотрела повелителя теней. Тейну не понравилось выражение ее глаз, мелькнувшее искоркой в глубине темных колодцев. Потом девочка повернулась к Харертанат и продолжила:

- Там Блуждающий лес сожгли!

- Кто?? – женщина поразилась.

Тейн тоже. Чтобы что-то случилось с Блуждающим лесом? Сколько он себя помнил – этот лес был всегда. Были времена, когда он ребенком любил играть в нем. И вдруг – сожгли. Повелитель теней во все глаза уставился на вестницу, а та продолжала:

- Не знаю, – пожала плечами. – Милый такой, – добавила, подумав, мертвая девочка. – И волосы у него прикольные. Огненные. И одет он во что-то синее с белой клеточкой. И не боится никого. А еще он заодно с Лесничим был, – почесывая за ухом, закончила она.

Еще при первых словах девочки Тейн почувствовал легкое подозрение. К концу же ее рассказа у него не осталось сомнений. Фира.

И тут Тейн разозлился. Первое, что он ощутил – ярость, и ярость эта была неудержима. Он злился на все: на Фиру, который потащился за ним туда, где живым не место. На Владыку, из-за которого он, Тейн, не может спокойно оставаться в Яви. И особенно – на себя, за то, что снова подвергает такого важного для него человека смертельной опасности. И, как с ним это уже случалось, ярость захлестнула его. Он почувствовал, как свитые из тьмы веревки разлетаются в клочья. Как тьма расходится от него во все стороны. Как трещит по швам такой неудобный балахон...

Повелитель теней замешкался лишь на секунду. Чтобы вытащить кляп. И это было ошибкой. Он вытащил мерзкую штуковину изо рта, но этого мгновения было более чем достаточно. Резкая боль в голове – и ватная тьма оглушила его.

Харертанат настороженно смотрела, как Алкайдэ упал на серый песок. Еще миг – и его уже никто бы из них не смог остановить. Она осторожно подняла с земли злополучный кляп и снова водрузила на законное, по ее мнению, место.

Поскольку никогда прежде ей не доводилось сталкиваться с эвраром, она имела о нем представление весьма смутное, лишь по легендам. И, хоть относилась к нему серьезно, легенда была лишь легендой. Только сейчас, непосредственно соприкоснувшись с силами, спящими внутри повелителя теней, она осознала, насколько в действительности опасна эта легенда темного мира. Тщательно усилив охранные заклятия, она сделала знак продолжать дорогу, размышляя попутно, почему гибель Блуждающего леса вызвала такую ярость проклятого. Ронель семенила рядом, с любопытством косясь на бесчувственного Алкайдэ. Ей не доводилось еще встречаться с повелителями теней, и она понятия не имела, кто он. А потому ей было очень любопытно, и, по мере их продвижения вперед, ее любопытство все росло – ведь всем известно, что Харертанат, глава своеобразной тайной полиции Нави, крайне редко отвечает на какие бы то ни было вопросы...

Фира шел по дороге, то и дело сверяясь с компасом. Пейзаж успел несколько раз смениться, на этот раз местность была холмистая и кровавая. Холмы были усыпаны людскими трупами, и из каждого из них росли тонкие деревьица не выше человеческого роста. Больше походило на кустарник, чем на лес, поэтому Фира не беспокоился.

- Тенька, ну давай свернем в какой-нибудь трактир, а? Полдня уже прошло, я есть хочу, - ныл Кэйн уже на протяжении получаса. – Найди что-нибудь съедобное, ну не будь ты такой.

Компас наконец-то дрогнул и на следующей развилке показал направо.

- Еда-еда-еда! – возрадовался Фира.

Трактир действительно был найден буквально через триста метров после развилки. Это было небольшое обветшалое заведение, выстроенное из черной древесины. Старые блеклые стекла, через которые ничего не увидишь, двери, скрипящие на ветру, будто трактир давно заброшен, и скелет лошади, привязанный к ободку перил. Фира смотрел на все это глазами, лишенными энтузиазма.

- Ты уверена? – обратился он к змейке.

Компас показывал дальше по дороге, минуя трактир. Кэйн несколько секунд недовольно смотрел на него (так как компас указывал явно не в том направлении, которого они придерживались ранее), и все-таки решил рискнуть здоровьем и заглянуть в это видавшее виды питейное заведение.

Дверь заскрипела с таким душераздирающим звуком, будто каждый вошедший ее убивает. Однако взгляды собравшихся в трактире не устремились в сторону переступившего порог человека – всем было ровным счетом плевать. Фира, стараясь ни на кого не пялиться, чтобы не привлекать внимания, ровной походкой прошел к стойке.

За прилавком стоял индивид не самой приятной наружности, и Кэйн был уверен, что все их мясные блюда он готовит лично. Из свежепойманной дичи. Зубами. Да от такого официанта сразу может возникнуть расстройство желудка.

- Водички не нальете? – решил начать с простого Кэйн.

Хозяин за прилавком посмотрел на него неодобрительно. Но заказ все же исполнил.

- Мило тут у вас. Уютно, - вздохнул Кэйн, окидывая взглядом паутину, ржавые канделябры и годами не чищенный свечной воск, который мог скоро вытеснить разумную жизнь в этом трактире и основать свою колонию.

Хозяин посмотрел на него крайне удивленно. Вероятно, не часто он слышал подобный комплимент, и вполне оправданно.

По залу шмыгали официанты. Вполне себе симпатичная девица с ящериным хвостом и тощий студент.

Кэйн заметил, что хозяин не торопится от него отходить.

- Что нового? – решил развеять он затянувшуюся паузу.

- Да вот, Блуждающий лес сожгли.

- Да что вы говорите... Вандалы. Известно, кто?

- Да псих какой-то красноволосый, - трактирщик с подозрением, постепенно переходящим в уверенность, глядел на Фиру.

- Почему же сразу псих? – уточнил тот.

- Это была собственность Владыки.

- Кого вы сказали? Ладыки? – переспросил Кэйн, так как в трактире было довольно шумно.

Трактирщик кивнул.

- Ладыко, интересно... - пробормотал Фира.

Трактирщик поставил перед Кэйном стакан, наполненный какой-то оранжевой жидкостью.

- За счет заведения.

- Это что? – уточнил Кэйн, принюхиваясь. Пахло фруктами. – Спасибо!

- Не хотите ли сыграть со мной в одну игру? – продолжил трактирщик, наблюдая, как Кэйн поглощает содержимое стакана.

- Хорошо, а в какую?

- Все находят ее крайне интересной.

- И что будет победителю?

- Если выиграешь ты, то сможешь спокойно уйти отсюда. Ну а если я, то станешь моим рабом.

- Так, - Кэйн поставил на стойку пустой стакан, - а вам не кажется, что призы не равные? Я тоже хочу что-то получить, если выиграю.

- Получишь свою жизнь, этого более, чем достаточно.

- Нет, так не интересно, я не буду играть.

- Поздно, ведь ты уже согласился.

- И что с того? Я не буду играть.

- Но ты уже начал...

Неожиданно хозяин трактира перед глазами раздвоился, барную стойку повело вправо, а свечи стали светить нестерпимо ярко.

- Чего? – возмутился Фира.

Трактирщик, зловеще усмехаясь, наблюдал за ним.

- И все-таки я был прав, - произнес Кэйн заплетающимся языком. – У вас тут в Нави... ну все сплошь... хотят меня убить...

Он уронил голову на стойку.

- Лучше бы тебе оказаться подальше, когда я очнусь, -тихо пробормотал Фира. – Добрый... совет...