Глава 17. Неожиданная проверка чувств (и чувства юмора)
Когда стучат в дверь — это не всегда доставка счастья.
Алиса вальяжно сидела на подоконнике, прихлёбывая кофе из чашки с надписью «Лучший профессор». Она сама нацарапала это маркером, потому что, во-первых, это правда, а во-вторых... у кого-то был жаркий ночной семинар.
Воронцов с обнажённым торсом метался по номеру, как герой дешёвой мыльной оперы, ищущий штаны.
— Ты их видела? — спросил он, заглядывая под кровать.
— Если это квест «Найди брюки и совесть», то совесть я тоже не видела.
— Совесть переоценена. А вот штаны — это уже необходимость, особенно когда...
СТУК В ДВЕРЬ.
Они оба замерли.
Тишина была такой плотной, что её можно было резать ножом. Или хотя бы шпилькой от бюстгальтера, которая валялась на лампе.
— Это не ты заказала завтрак? — спросил он шёпотом.
— Нет. А ты?
— Я заказывал в постель только тебя.
Стук повторился. Уверенный, знающий. Такой, каким обычно стучат налоговики. Или бывшие.
— Я открою, — сказала Алиса.
— Нет! Я... эээ...
— Ты?
— Я боюсь.
— Господи, ты же читаешь лекции сотне студентов!
— Да, но они не угрожают мне кастрюлей с кипятком. А это может быть...
Открылась дверь.
На пороге стояла она.
Высокая. В идеальном пальто. С прической, которой позавидовал бы YouTube-блогер с миллионом подписчиков. И с выражением лица, которое сочетает в себе язвительную элегантность и глубокое презрение ко всем, кто младше тридцати и счастлив.
— О. Простите. Видимо, я не вовремя.
— Вы никогда не вовремя, — парировал Воронцов, натягивая рубашку.
— Я не знала, что теперь ты занимаешься практическими занятиями. В таком... неформальном формате.
Алиса встала с подоконника. Медленно. Спокойно. И красиво.
— А вы, простите, кто?
— О, я — его бывшая переменная в уравнении под названием «личная жизнь».
— Красиво звучит. Жаль, что вы уже в прошлом.
— Вы так в этом уверены?
Воронцов вмешался:
— Виктория, хватит.
— Я пришла не ради театра. Хотя, конечно, зрелище занятное.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Через неделю у тебя защита гранта. А что скажет комиссия, если узнает о вашем... творческом тандеме?
Алиса усмехнулась.
— Вы записались в комиссию по морали?
— Нет. Я просто не люблю, когда губят карьеру того, кого я когда-то любила.
— Значит, вы её не совсем отпустили.
— Значит, я понимаю цену репутации. В отличие от вас.
Когда дверь захлопнулась за Викторией, воздух в номере загустел.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Я? Абсолютно. А вот тебе теперь придётся защищать не только грант, но и честь.
— Я выберу честь. И тебя.
— В таком порядке?
— Одновременно.
Она повернулась к нему.
— Если из-за меня у тебя будут проблемы...
— Алиса, послушай.
Он подошёл и взял её за руки.
— Я выбрал. Уже. Ещё тогда, когда ты впервые послала меня к чёрту после пары.
— Романтично.
— Безумно.
Они замолчали. Смотрели друг на друга.
И в этой тишине не было страха.
Было что-то другое.
Более глубокое.
— Я не обещаю, что будет легко, — прошептал он. — Но если ты готова, я пойду до конца.
— Даже если твоя бывшая будет устраивать ещё двадцать три визита?
— Я повешу табличку: «Вход воспрещён без чувства юмора».
Алиса улыбнулась.
И в тот момент решила:
«Если я и буду бороться, то не за спокойствие. А за настоящие чувства. С ним».