Личное исключение

— Ну что там? — Андрей встретил Лату в своей излюбленной позицией в напряженных  моментах — руки в боки. Ситуация даже издалека казалась абсолютно неадекватной. Ну не мог Петрович этого сделать, не мог, и Андрей был полностью уверен в этом!

Лата тяжело выдохнула и повела плечами.

— Разговаривать даже со мной не хочет. И я его понимаю.

Да уж, после такого маловероятно, что захочется общаться с кем-то. Когда тебе прямо при всех говорят, что ты избил своего же хоккеиста, хотя ты этого никогда не делал.. унизительно. До ужаса унизительно. А ты не имеешь свидетелей, которые докажут, что ты этого не делал, и сам хоккеист настаивает на том, что это сделал именно ты, хотя, очевидно, на него оказывают давление, и делают это при прямом начальстве... Странно, как это Макеев никуда не ушел и продолжил обтекать.

Лата была на все сто процентов уверена, что Сергей этого не делал. Ну не в его это стиле и духе воспитания! Да и чтоб кто-то сумел вывести уравновешенного, но больше интеллигентного и воспитанного Серёжу из себя — сродни фантастики.

Кисляк стремился додавить бедного и без того побитого Мишу, причем на глазах у Латы, но и то безрезультатно: тот был запуган и, кажется, ещё совсем чуть-чуть — и шарахался бы собственной тени, поэтому лишнее давление на парня оказало бы Андрею медвежью услугу. Лата остановила Андрея касанием плеча во мгновение: давить на Мишу уже не было смысла — все равно не расскажет.

Андрей с открытым негодованием на лице глянул на неё.

Лата подняла брови и быстро опустила их:

— Не тронь его — всё равно не расскажет. Но я уверена, что Мишу ударил не Макеев.

Андрей и Лата степенно шли по аллее, соприкасаясь между собой лишь кистями рук, и то — случайно. Они оба на это не обращали внимание — были слишком поглощены всей это историей с Мишей.

Андрей нахмурился в очередной раз за день.

Ну не мог Макеев этого сделать! Это никак не вяжется с его принципами воспитания и всем остальным, что он проповедует!

Да и Лата уверена в обратном — Сергей Петрович этого не делал.

Лата не отставала в визуальном образе от Кисляка: нахмуренные бровки и чуть надутые губки сопутствовали ее весь день после услышанного. Она ощущала, будто что-то в этой всей истории не клеится. То, что на Пономарева оказывал давление Казанцев, причем настолько прозрачно и нескрываемо, это было слишком очевидно. Но и здесь было что-то не то.. Что-то они упустили, пока пытались понять и узнать всю подноготную этой истории.

— Мне кажется, мы где-то просчитались, — тихо промолвила Лата, вываливая весь груз нынешних страданий и на Кисляка.

— Где? — Андрей нахмурился. Что еще они могли не сделать?

Лата хлопнула в ладоши.

Чёрт! Действительно просчитались!

— Камеры, Андрей! — воскликнула она громко, что аж некоторые прохожие на нее обернулись, но ей на это было наплевать, — Во дворце же есть камеры?

Брови Андрея встретились около переносицы.

Кажется, он начинает понимать о чем идет речь...

— Есть, но в тренерской вроде нет.

Лата поджала губы от услышанного.

— Чёрт! — а затем опомнилась. И не в тренерской тоже подойдет! — Подожди, а в коридоре?

Андрей вскинул брови. Да она гениальна!

— Да, должны быть!

— Замечательно! — улыбка наконец прорезалась сквозь пелену грусти и печали, — Мы можем проследить во сколько оттуда вышел Макеев, а во сколько зашел Миша.

Андрей встретился с восторженным взглядом Макеевой и заулыбался. Она так горела идеей выгородить дядю и восстановить требующую того справедливость, отстаивая свои мотивы, что это впечатляло. (И влюбляло).

Он улыбнулся ей в ответ своей широкой и пламенной улыбкой:

— Ты — гений!

Лата задорно засмеялась, и хлопнула парня по плечу в знак прощания, полностью загораясь шальной идеей все изменить и наладить.

— Лат, если что, звони. Я в любую минуту отреагирую, — прикрикнул он ей вслед

— Обязательно! — радостно воскликнула Макеева.

Девушка была поглощена идеей помочь дяде и восстановить справедливость. Ее пока не смело волновать и не имело значения то, как она собирается достать эти видеозаписи с камеры наблюдения и как именно она докажет свою правоту и невиновность Макеева, но она точно это докажет.

Лата широко распахнула входную дверь квартиры и замерла на пороге: в квартире ни души. Ну и где он? Хотелось бы верить, что у Юли.

Только у него, слава богу, наладилось на личном фронте, как тут прилетела граната с рабочего фронта. И это все было так не честно и, к тому же, незаслуженно!

Девушка скинула легкий жакет с плеч и повесила на ближайший стульчик. Она обвела легким взором участки квартиры, которые были видны с ее ракурса, и осознала, что в этой атмосфере было нечто инородное, чего она не заметила раньше.

Одиноко скрипнула половица паркета и Лата вздрогнула. Она привыкла находиться в квартире одна — с археологами, которые вечно находятся в своих экспедициях по-другому никак, — а оттого ей это было не в диковинку и даже не страшно.

Здесь была... Какая-то пустота, никак не присущая ни самому Сергею, ни Лате. Была какая-то отстраненность, которая запугивала. Было ощущение, будто скоро эта квартира превратиться в необитаемую. Может, это к тому, что они с Сергеем переедут на новое жилье? Или тонкий намек на то, что уже сейчас нужно подыскивать новое?

Девушка присела на краюшек дивана и откинулась на него. Сегодняшние события очень вяло вязались в ее голове: трафарет у Пономарева на пол лица, с которым он пришел, а на расспросы ребят отвечать не стал; ненароком кинутая фраза Бакином, что видел вчера, как тот от Макеева выходил с фингалом под глазом; приезд Калинина по особо важному делу —устроить разборки прям на льду, чтоб все таки затопить в дерьме главного тренера вывести такого лживого и подлого Макеева на чистую воду — узнать таки, кто ударил Мишу; давление Казанцева на Мишу, которое заметить можно было, не имея при этом хорошего зрения; полное и смелое противостояние Пономарёва, а затем, под всё тем же умелым натиском Казанцева, тихое бормотание Миши, в котором можно расслышать, что он все таки говорит, что это сделал Макеев; Петрович в шоке(он-то этого не делал! И они оба с Пономарёвым в этом уверены!), неверие всему происходящему.. То, что Казанцев давно мечтает затопить Макеева — не новость. Новость тут другая: как Миша на это повелся и какие рычаги управления имеются у спортивного директора команды на юного и бедного хоккеиста?

Дверь квартиры резко захлопнулась и Лата снова дернулась, но даже глазом не повела: наверняка сквозняк оттого, что она не закрыла дверь на замок. Но вскоре изрядно напряглась, услышав шуршание и подорвалась с места.

Обернувшись, девушка увидела Серёжу. Тот, даже не заметив ее, но, видимо, в душе сетуя на ситуацию, а еще на то, что его племянница никак не научится закрывать за собой двери на замок, откинул ключи, которые даже не пригодились, на трюмо. Лата не сводила с него своего прыткого взгляда. В нем было что-то... не то. Или ей уже в какой раз за день мерещится?

Но он точно был не у Юли: от Юли бы он вернулся как минимум менее напряженным, а тут все осталось по прежнему.

— Где ты был? — Лата скрестила руки на груди и нахмурилась, дожидаясь ответа у дяди.

— Лат..

Вот это его утомленное "Лат", когда он не хочет ни на что отвечать!... за этим "Лат" не последует объяснения, она знала, это "Лат" — вкрадчивое предупреждение, что лучше тему не задевать.. но когда Макееву это останавливало? Они, Макеевы, довольно упертый народ, редко от своего отступающий.

— Сереж, я переживаю! — с надрывом ответила Лата, настаивая на своём.

Он бросил на нее свой мимолетный взгляд и откинул кожаную куртку в сторону, по-прежнему не соприкасаясь с племянницей взглядом.

— Во дворце.

После ответа Сережа прошел внутрь квартиры, в сторону кухни, желая что-либо перекусить.

Брови Латы сошлись на переносице. Чего это он там еще делал?

Сергей прекрасно знал, что даже после этого ответа Лата от него не отстанет, поэтому, даже не глядя на ее безусловно удивленную реакцию, он ответил, даже не оглядываясь:

— Писал заявление по собственному.

О боже! Неужели Лата перетащила в свою семью флешмоб "уволься с работы — тебе же лучше будет"?

— Ты как-то предельно быстро быстро отказался, не считаешь?

Макеев кинул на нее пронзительный взор, не лишенный издевки.

Ну конечно! Она ведь как обычно ничего не знает!

Она покачала головой, понимая, что упертый Макеев ей ничего не скажет.

— Это.. это не выход! Ты понимаешь, что ты этим лишь показываешь то, что признал свою вину?

Сергей отвернул голову в другую сторону. Да, она права, но что поделать? Уже ничего не изменишь.

Но Лата продолжила:

— Можно же доказать твою невиновность!

Нет, ну она такая смешная! И как это будет сделано? Силой мысли? Или обратимся за помощью к непревзойденной технике, хотя, как в этом случае она может помочь? И.. только отвязались от Кисляка — наконец Лата признала, осознала и сама ему проговорила, что Андрей — это не то, что ей нужно, пусть и не без скорби в голосе, — как тут она ввязывается в новую передрягу — пытается восстановить справедливость в сражении с подлым и лицемерным человеком, что по умолчанию можно записать в бесполезные дела. Час от часу не легче!

— Как?! — возмутился он.

— Я все придумала и я все докажу! — Лата вскинула рукой в предупреждающем знаке.

Сергей оторвался от чайника, отставил его и внимательно глянул на Лату.

— Лат, это бесполезно!

Лата категорично качнула головой:

— Ошибаешься: это — дело чести.

Даже если не Серёжиной, то как минимум ее. Она не позволит никому обижать Макеева, причем незаслуженно!