Часть 38
***
Хинате сообщили, что вечером она будет сопровождать Мастера на какое-то мероприятие, так что он настоятельно рекомендовал ей получше приодеться и надеть украшения, которые он ей подарил. Она сделала все, как ей велели и к положенному времени была полностью готова. Артемида, которая как раз поправляла ей прическу, сообщила «по секрету», что это церемония для новенькой девушки.
Вопреки ожиданиям Хинаты, это была вовсе не церемония посвящения. Это были торги. С новенькой не собирались возиться так, как возились с ней, ее решили продать в первый же вечер тому, кто больше предложит. В зале уже собрались все самые богатые клиенты. Мастер встретил Жемчужину и, взяв ее под руку, проводил к отведенным им местам. От ее глаз не ускользнуло то, с каким интересом поглядывали ей вслед не только клиенты, но и прислуживавший им этим вечером персонал их заведения. С одной стороны, это очень ее смущало, а вот с другой, она невольно начала чувствовать себя чем-то вроде важной персоны. Они с Мастером прошествовали к красивым бархатным креслам, подобно королевской чете, и устроились поудобнее в ожидании представления. Хинате по-прежнему было не по себе рядом с этим человеком. Ей даже казалось, что ошейник сегодня душит ее сильнее, чем обычно. Но ничего не поделаешь, придется ждать окончания вечера.
В этот раз номер объявлял не сам Мастер, как это происходило обычно, а один из его помощников. Вскоре погасили верхний свет и включили специальную подсветку. На сцене появилась прекрасная девушка. Вместо одежды на ней были лишь кожаный ошейник и пояс, запястья и щиколотки украшали браслеты. Девушка была растянута на специальном приспособлении, напоминающем крест, перекладины которого находились под наклоном друг к другу.
— Позвольте представить, — выкрикивал ведущий, — прекрасная Галатея!
В зрительном зале раздались довольные перешептывания. Ведущий начал расписывать все достоинства и очевидные прелести товара, акцентируя внимание на упругих девичьих грудях, стройных ножках и прочем, сопровождая свой монолог весьма соблазнительными поглаживаниями вышеупомянутых мест. Затем девица была отвязана и выведена поближе к публике. Она, как ни в чем не бывало, мило улыбалась, игриво хлопая ресничками. Трудно было даже поверить в то, что она оказалась в подобном месте впервые.
Ведущий взял девицу под руку и повел по направлению к Мастеру. Их с Жемчужиной подсветили прожектором. Блондинка, изумительно красивая, стройная, с хорошей осанкой, гордо продефилировала в указанном направлении, при этом с явным любопытством глядя на Хьюгу (видимо, решив, что та любовница босса). Хинате стало как-то совсем неуютно. Дальнейшее ей и вовсе не понравилось: Мастер сам начал «изучать товар», нагло лапая новенькую девицу за все места. После он посадил ее к себе на колени и раздвинул ей ноги, чтобы желающие могли убедиться в хорошей сохранности экземпляра. Хинате это не понравилось еще больше. А еще их тут же облепили заинтересовавшиеся клиенты. Причем кто-то из них имел наглость высказать вслух мысль о том, что «эта» намного красивее любой Жемчужины и всех прочих девушек в данном заведении. Хинате вдруг стало обидно. Она вовсе не стремилась к популярности, особенно в подобном месте, но ведь всегда обидно услышать, что кто-то лучше тебя.
После начался настоящий аукцион: состоятельные клиенты предлагали, кто больше, торгуясь за эту девушку, словно бы она была вещью. Хината, сама не зная почему, с интересом за ней наблюдала. Мастер и на нее объявлял торги (по крайней мере, он так утверждал), но не вот так вот, в открытую. Да уж, а сам подстроил эту всю историю с Неджи... Но это уже было в прошлом. А сейчас от зорких глаз Хьюги не укрылось волнение, с которым смотрела та девица. Похоже, что она на самом деле сильно нервничала, особенно когда называли новую цену, она тревожно вглядывалась, пытаясь разглядеть того, кто ее предлагает. Ко всему происходящему Хината испытывала отвращение. Наконец, это все закончилось — девицу купил один богатей, а затем ее увели подручные Мастера, чтобы соответствующим образом подготовить. Гости начали расходиться, а Мастер, который не спешил вставать со своего места, повернулся к ней и сказал:
— Что ж, похоже, что торги на девственниц вскоре станут в нашем заведении доброй традицией. Ты так не считаешь, Жемчужина?
Хината ничего не ответила, она думала о чем-то своем и снова погружалась в уныние. Мастер не выдержал и «эхнул» с явной досадой оттого, что его драгоценная Жемчужина не разделяет его мнения на сей счет.
***
Все только и говорили о новой девушке. Она решила подороже продать девственность, в чем Мастер обещал охотно оказать ей содействие. Как только условия были оговорены, ее сразу же отправили к доктору для осмотра. Девушка вышла от Орочимару и как раз наткнулась на Мэй.
— Странный у вас доктор, — сказала она.
— Про Орочи можешь сразу забыть, детка, — ответила рыжая, критично разглядывая новенькую и что-то уже прикидывая себе в уме. — Он у нас вообще не по девочкам.
— Вот как... — моргала глазками блондинка. Она хотела еще что-то сказать, но Мэй не стала больше ничего слушать и упорхнула. Тут новенькая спохватилась и вспомнила, что ей отвели комнату, но вот как туда пройти, она не знает. Ничего не поделаешь, она направилась дальше по коридору, выискивая взглядом того, у кого можно было бы это спросить.
Омои высунулся из-за двери докторского кабинета и задумчиво смотрел ей вслед, задаваясь вслух вопросом: «А что, если... она заблудится?». Пока док не видел, он выскользнул наружу и поспешил вслед за девушкой, чтобы проводить.
***
Девушку звали Ино. Она и вправду была очень хороша собой: длинные золотистые волосы, высокая стройная фигурка, приличная для ее возраста грудь. А еще она была веселая, общительная, всем улыбалась.
Новенькой все восхищались, она буквально в считанные дни перезнакомилась со всеми, и везде была принята как своя. Робкой нерешительной Хьюге такое никогда бы не удалось. Она чаще вызывала у людей только жалость. От этого она чувствовала себя еще более никчемной. Хината подумала о том, что той едва ли больше лет, чем ей самой. Она комплексовала рядом с ней, чувствуя себя робкой дурнушкой. И хотя эта девушка не сделала ей ничего плохого, она начинала тихо ее ненавидеть.
Она никогда еще раньше никому так не завидовала. В школе с ней такого не случалось. Конечно, там были девочки и умнее и красивее ее, но те и сами завидовали ей, так как она была дочкой богатого папочки. А здесь они с Ино находились в равном положении. Хината сама себе удивлялась: никогда еще и ни о ком ей не хотелось думать так плохо, как об этой совершенно незнакомой ей девушке. Стоило ей это понять, как Хьюга тут же усомнилась, такая ли уж она хорошая, если думает такое?
Ино и с ней пыталась быть приветливой, но Жемчужина смотрела на нее букой, прерывая на корню все попытки той разговориться. Та, в свою очередь, не понимала, чем могла ее обидеть. Узнав от других девушек о том, что та недавно пережила сильное потрясение, а также ее грустную историю, решила попытаться ее поддержать, но вновь была холодно отшита.
С Хинатой творилось что-то неладное. Она никогда никому не грубила, а этой девице так и хотелось высказать все, что о ней думает, желательно обозвав ее всеми самыми последними словами. Она была крайне раздражительна и чувствовала обиду на весь мир. А все из-за гадкого Мастера. Мало того, что он с ней сотворил, так еще продолжает издеваться! Он лгал ей все это время, говоря о том, какая же она замечательная, прекрасная и прочее. Жемчужина... Как же! А теперь тычет лицом в грязь, заставляя осознать собственное ничтожество. Зачем, зачем ему так над ней издеваться? Она была милой и тихой девочкой, никому зла не желала. А теперь она опустилась дальше некуда. Ей осквернили не только тело, но и душу. Теперь ей нет ни прощения, ни спасения... И она это заслужила, потому что поддалась, потому что стала такой, потому что у нее не хватило духу...
***
Галатея была из тех девушек, кому наиболее выгодно удалось продать свой «первый раз». Ее девственность купил один из самых богатых и респектабельных клиентов, что у многих вызывало зависть. Однако никто не догадывался о том, что ей пришлось пережить.
Девушка наивно полагала, что просто переспит с клиентом, пускай даже он будет некрасив и отвратителен, но все оказалось не так просто. Клиент оказался настоящим извращенцем. За ту сумму, что он платил, он хотел получить все сполна, и его не устраивал обычный секс с молоденькой смазливой девицей. Здесь надо заметить, что Ино еще повезло: мужчина был изрядно нетрезв и надолго его не хватило, а то неизвестно, что бы еще взбрело ему в голову. Для начала он разорвал на ней всю немногочисленную одежду, затащил ее в ванну, перегнул через край и, вытащив из шкафчика словно бы специально там оставленную клизмочку-грушу, начал заливать ею воду несчастной в зад. Одну за другой, пока девушка не выдержала и не обделалась. Затем он подтолкнул ее к унитазу и с наслаждением наблюдал за тем, как она ходит в туалет, и вяло мастурбировал.
Ино было плохо, ее всю трясло, она даже не знала, как на такое реагировать, тщетно пытаясь держать себя в руках. Ее совершенно никто о таком не предупреждал. Конечно, она слышала о том, что некоторые делают подобные вещи, но совершенно не представляла, что это может случиться с ней самой.
Сдернув ее с унитаза, клиент велел ей наклонится, грубо воткнул пальцы в зад и, схватив за волосы, начал тыкать ей ими в лицо, говоря о том, какая же она грязная шлюха и как от нее воняет. Слезы катились из глаз, но она еще терпела, как могла. Дальше было только хуже: этот извращенец заявил, что ее надо наказать за то, что она обосралась и снял со штанов ремень. Ино в детстве не лупили даже за особые провинности и нередко приносимые ею из школы двойки. И сейчас она с ужасом смотрела на ремень, пытаясь понять, шутка это, или он серьезно.
Не успела она ничего толком сообразить, как ее снова перегнули через край ванны, в которой уже набралась вода, так что девушка едва не захлебнулась, а затем она резко рефлекторно выгнулась от обжигающего болезненного удара по мягкому месту. Удары посыпались один за другим, но она не могла даже кричать: в голове была только одна мысль: «Только бы успеть набрать воздуха...». Она пыталась держать голову над водой, напрягая мышцы, от этого удары были только больнее, но у нее просто не было выбора: если она наглотается воды, вряд ли подвыпивший клиент будет оказывать ей помощь или хотя бы позовет кого-нибудь. А жить ей еще ой как хотелось.
К счастью, мужчина был в плохой форме и быстро выдохся. Чувствуя, что силенок уже маловато, он завалил ее прямо на кафельном полу и приступил к главному. К тому времени, как он ею овладел, Ино уже билась в истерике, не чувствуя ни стыда, ни боли. Это только раззадорило его еще больше, и он начал азартно лупить ее по щекам, потом прибавил немного темпа и кончил, будучи полностью удовлетворенным.
Ино так и осталась лежать на полу, окровавленная и грязная, часто содрогаясь от всхлипов, которые никак не унимались. Она не помнила, сколько так пролежала. Все было как в тумане. Не понимая, что делает, она залезла в ванну, включила теплый душ и сидела, съежившись и дрожа, и не переставая плакать. К ее огромному облегчению, клиент не пожелал оставаться здесь на ночь, а сразу же ушел, поддерживаемый под руку секьюрити. Так что ей никто не мешал просидеть так в оцепенении до самого утра, переживая то, как с ней жестоко обошлись. Хорошо что еще она в тот момент даже не смела думать о будущем, ведь теперь ближайшие годы ей придется постоянно заниматься подобными вещами. Отныне и впредь с ней будут обращаться как с вещью.
Утром совершенно вымотанная, с набухшими под глазами синяками, девушка обнаружила брошенную на покрывало толстую пачку купюр. Это была плата за ее унижение. Ей было мерзко и противно, но она взяла деньги, в конце концов, именно за этим она сюда и пришла. Отыскав в шкафу халат для гостей, она одела его на голое тело, так как одежда вся была изорвана в клочья и более непригодна. Сунув пачку денег в карман халата, она подошла к зеркалу, посмотрела на едва знакомое, распухшее от рыданий лицо, собрала всю оставшуюся волю и попыталась искусственно улыбнуться. Что ж, никому не следует видеть ее такой.
***
Омои тусовался за обедом с местным обслуживающим персоналом, сиречь с горничными. Здешние работницы были все от него без ума, ведь, несмотря на некоторые странности, парень был красивый, к тому же прекрасно умел делать массаж, так что те нередко напрашивались к нему в кабинет. Кому не хочется сделать массаж нахаляву, особенно после трудового дня, когда весь день на ногах, ни разу не присевши? Так что Омои пользовался успехом во всех смыслах этого слова. Кстати, мужчины тоже к нему нередко наведывались, но он всегда относил это на счет своего профессионального спроса. Платили здесь отлично, в добавок многие добавляли от себя в карман за внеочередной сеанс. На жизнь хватало, да и по доброте душевной он нередко помогал «страждущим» за просто так.
За обедом горничные предавались одному из немногих, но весьма любимых в своей жизни развлечений: сплетничали, обсуждая все последние новости. Омои кушал молча, иногда вставляя к месту (и не совсем) свои «А что, если...», после чего обсуждение набирало новый виток страстей.
Так вышло, что сегодня все обсуждали вчерашние вечерние торги. Официанты, разносившие напитки и легкие закуски во время мероприятия, разболтали все кухарке: и про торги, и про прекрасную Галатею, и про то, что купил ее такой-то... Ну а дальше кухарка разболтала все шоферу, шофер — горничным... и понеслось.
Тут кто-то из сидевших за столом с Омои женщин вспомнил пару интересных сплетен о том самом господине. Дескать, одна их местных профессионалок делилась впечатлениями о том, какой же тот извращенец. Другая соседка тут же вспомнила интересные слухи о том, что этот фрукт участвовал в особом представлении, где клиенты смотрят, как девушки ходят в туалет.
Омои совершенно флегматично относился ко всякого рода сплетням. Работая в данном заведении сравнительно недолго, он уже всякого успел наслушаться, да и навидаться тоже, но сейчас ему отчего-то сделалось неспокойно. Перед мысленным взором всплыла та девушка, Жемчужина, вся в ссадинах и синяках после побоев. Омои что-то слышал насчет того, что она была особенной, то есть у хозяина на нее были какие-то особенные планы... И тут он подумал: «Если так обращаются с особенной, то что же могут сделать с обычной девушкой? А что, если...» Додумать ему не дали — отвлекли. В довершение ко всему одна из женщин вспомнила, что убирала комнату, которую снимал как раз тот клиент, и обнаружила там на полу обрывки одежды, а в ванной — кровь и не только...
Дослушивать он не стал, а поднялся из-за стола, извинившись, что у него много работы и ушел. Все мысли были о той вчерашней девушке со светлыми волосами. Она сказала, что зовут ее Ино, и он не подумал спросить о том, какое ей здесь дали прозвище. Она очень красивая и милая, имя вроде Галатеи ей бы подошло, но... Омои очень надеялся, что это все-таки не она.
Пока его не было, Артемида приводила новенькую к Орочимару. Тот, осмотрев ее и напичкав всеми необходимыми средствами, велел хорошенько выспаться и заметил, что ей еще очень повезло, что грубый подвыпивший клиент не порвал ей чего лишнего. (Работая в заведении дольше Омои, док навидался еще более неприятных вещей; ему нередко приходилось устранять последствия слишком бурных сексуальных игр, которые приводили к разрывам в разных местах, вывихам и прочим нежелательным явлениям. Да и подпольные аборты ему делать тоже приходилось.)
Омои дошел до своего рабочего места, накинул положенный ему белый халат и стал ждать: на два часа у него был назначен сеанс. Все это время он был столь тихим и задумчивым, что Орочимару невольно удивился. Если бы док знал, о чем тот думает, он бы ему рассказал о том, что эта девушка только что приходила, что, судя по всему, ее недавно грубо изнасиловали, и то, что ему пришлось на всякий случай вколоть ей успокоительное. Но Омои не спрашивал, а у Орочимару и своих проблем хватало.