Часть 30
***
Поскольку никакие игрушки не могли заменить практику с живым партнером, Мастер, не мудрствуя лукаво, отправил Жемчужину тренироваться с двумя наиболее опытными работниками заведения, сиречь с Тигром и Аполлоном.
Жемчужина стояла, неловко переминаясь с ноги на ногу. Комната, где она находилась, не отличалась ничем особенным от большинства остальных: уютное гнездышко для любовных развлечений с мягким, приглушенным освещением, вечными портьерами на окнах, большой и широкой кроватью, застеленной шелковым покрывалом, разнокалиберными подушками и прочим. Хината размышляла о чем-то своем и даже не заметила, как в комнате появился ее недавний лектор Тигр.
— Аполлон сейчас подойдет, — сообщил он. — Можем пока начать без него, — он улыбался, предвкушая «сладенькое».
Жемчужина выглядела совершенно рассеянно. Она вопросительно смотрела на Тигра и не знала, как себя с ним вести. Тот был в прекрасном настроении и решил, что ей охота поговорить. Он и сам был не прочь сперва немного потрепаться, ему было вовсе неинтересно набрасываться на девушку, не установив с ней сперва контакта и не добившись нужного настроя. Он подхватил ее на руки и аккуратно плюхнул на кровать, устроился рядом поудобнее и, притянув к себе за талию, поинтересовался:
— Слышал, ты тут не на добровольных началах. Небось, до сих пор толком не знаешь, что здесь к чему. Держу пари, что наш Мастер держит тебя в полном неведении. Угадал?
— Д-да...
— Хочешь меня о чем-то спросить? Мне, в отличие от некоторых, скрывать нечего.
Хината не знала, о чем бы таком спросить, хотя вопросы у нее были и немало. Она все же собралась с мыслями и выдала наиболее ее интересующее:
— А вы знаете кто такой Мастер? Он такой...
— Таинственный? — хмыкнул Тигр. — Мастер вовсе не мистическая фигура. Это он так понтуется, — пояснил он. — Мы зовем его завборделем, кем он, по сути, и является.
— Вот как...
— Ну, а лично я с ним не знаком, — дернул он плечом. — Да уж... И лица его тоже ни разу не видел, — признался местный хищник и усмехнулся. — Конспиратор хренов наш Мастер.
Хината хотела еще что-то спросить. Но тут подошел Аполлон.
— Решили начать без меня? — спросил он прямо с порога.
— Мы... — Хьюга при виде его покраснела.
— Да мы тут болтаем, — беззаботно махнул рукой Тигр.
— И о чем же, если не секрет?
— Мастеру нашему косточки перемываем, — растянулся тот в улыбке, словно бы для него перемывание мастерских косточек было самым приятным на свете занятием.
— Ясно, — кивнул Аполлон и обратился к Жемчужине: — Как ты себя чувствуешь?
— Н-нормальн-но... — смущенно пробормотала та. (Тигр с интересом разглядывал покрасневшую девушку, делая правильные выводы и заговорщически подмигивая коллеге.)
— У тебя точно ничего не болит после недавних тренировок? Говори, не стесняйся. Если что, мы всегда можем перенести наше занятие.
«Вот зануда. — думал Тигр. — Ни дать ни взять, заботливый муженек...»
— Все в порядке, — хлопала глазками Хьюга.
— Да что ты так беспокоишься, — встрял Тигр, — мы же не вагоны ее разгружать заставляем, а собираемся сделать ей приятное.
— Не забывай, что она еще ребенок, — ответил Даруи елико серьезно.
— И давно ты об этом вспомнил? — язвительно спросил Тигр. — Надеюсь, еще до того, как заставил ее у тебя отсасывать?
Аполлон ничего не ответил. Он, казалось, был совершенно невозмутим. А вот Хината разволновалась. Ей вовсе не хотелось, чтобы из-за нее началась ссора.
— Все в порядке, — набравшись смелости, выпалила она. — Я... Я готова.
— Чудесно, — улыбался Тигр, жамкая ее за попку.
— Хорошо, — кивнул Даруи, — тогда приступим.
Хината, как всегда, мялась и жутко нервничала, хотя мысль о том, что она сейчас будет делать это с таким шикарным мужчиной, как Аполлон, по-настоящему, а не «баловаться», как в прошлый раз, весьма и весьма ее будоражила. К тому же он ей действительно нравился, ну, как человек, вызывающий доверие. Она поймала себя на мысли, что предпочла бы остаться с ним наедине, но у нее так и не хватило духу высказать подобное вслух. Тигр же, прекрасно видя, что он явно здесь лишний, вовсе не собирался никуда уходить. Наоборот, он предвкушал отличное развлечение.
Аполлон неторопливо раздевался. Это было изумительное зрелище: Хината просто глаз не могла отвести. Она даже не замечала ехидной ухмылочки развалившегося рядом Тигра. Наконец, добравшись до нижнего белья, он достал хозяйство. Хината покраснела.
— Не стесняйся, здесь все свои, — невозмутимо сказал наш загорелый.
— У него там трудовая мозоль, — хохотнул Тигр.
— У нас у всех...
— Давай, действуй, — подначил Жемчужину Тигр. — Видишь, у нашего героя сегодня что-то не встает, — он подавился смешком под убийственно-спокойным взглядом Аполлона.
— Помнишь, что я тебе показывал? — спросил Даруи у девушки.
Хината помнила, но только в общих чертах: она тогда так волновалась, что едва понимала, что делает. Она неуверенно кивнула, начиная нервничать все больше, так как тогда они были одни, а сейчас на нее пристально пялился Тигр. Она и так боялась сделать что-нибудь не так. А еще она и сама толком не могла объяснить, почему для нее так важно делать все правильно. В самом деле, если она ошибется, не наябедничают же они Мастеру? А если и так? Тогда ее наверняка ждет очередное наказание. Хотя после всего того, что вытворяла с ней госпожа Русалочка, ей уже ничего не должно быть страшно. Однако она сильно подозревала, что могут найтись вещи гораздо похуже...
Оба мужчины задумчиво смотрели на Жемчужину. Тигр уже успел выдвинуть пару версий насчет того, кем по национальности могли быть ее предки, если она такая заторможенная, а Аполлон ответил ему, что не стал бы утверждать столь однозначно, хотя всякое может быть.
Хината была быстро раздета и взята в оборот: Тигр занялся филейной ее частью, Аполлон же, держа ее за руки, заставил повторять некогда пройденное, то есть возбуждение его покатывающими и прочими движениями. Затем Тигр пристроил Жемчужину на себе так, чтобы ему было удобно поработать языком, а Аполлон притянул ее к себе, наклонив, чтобы было чем заняться и ей. Заниматься подобным с двумя мужчинами сразу было крайне волнительно. В прошлый раз, когда она участвовала в групповушке с Артемидой и Мэй это было как-то совсем по-другому. Делать такое с женщинами было странно, но у нее оставалось ощущение, что «все свои», то есть она как-то не так сильно стеснялась (даже несмотря на то, что их снимали на видео). Хоть оба мужчины и старались сделать ей приятное, она чувствовала нервное напряжение и неудобство, у нее начинало подергивать мышцы. Внешне она оставалась спокойной, но вот внутри все судорожно сжималось. К тому же после Неджи она ни с кем ничем таким не занималась, если не считать тех штуковин, которыми ее потчевала Мэй. А тут настоящий мужчина, Аполлон... Да еще и не один...
Когда все трое достигли нужной кондиции, чтобы перейти от предварительных ласк к основному действию, Тигр, хитренько улыбаясь, заявил напарнику:
— Поскольку девица на тебя запала, тебе и разогревать.
Даруи, как всегда, никуда не торопился. Он натянул презерватив, уложил девушку поудобнее, предложив ей закинуть ноги ему на талию. Хинате это сделать не удалось, так как она почувствовала судорогу. Она сама не понимала, что так сильно нервничает. После пары неудачных попыток попасть, Аполлон попробовал помочь себе рукой, но что-то не выходило (то есть наоборот).
— Я не могу войти, похоже, у нее спазмы, — шумно выдохнул он.
— Извините, — пробормотала Хината. — У меня такое уже было. Доктор Орочимару мне укол сделал...
— Фи! Укол! Еще чего, — махнул рукой Тигр. — Ща все будет, — заверил он и, лениво поднявшись с кровати, вышел.
Минут через пять он вернулся с бутылкой вискаря и сопутствующими принадлежностями. Даруи пить отказался. Хината последовала было его примеру, но Тигр влил в нее рюмку буквально насильно. Ничего особо ужасного не произошло: по телу потекло приятное тепло, напряжение немного спало. Тигр уступил девушку Аполлону, а сам устроился поудобнее, наливая себе еще рюмочку. Тот довольно долго ее ласкал, делая приятные поглаживающие движения, затем поставил на четвереньки, с трудом протискиваясь, вошел и начал медленно двигаться, массируя и разрабатывая судорожные стенки влагалища. Когда Жемчужина достаточно расслабилась и начала постанывать, он перевернул ее лицом к себе, удерживая навесу, и помучил немного в этой позе, попутно кивнув головой напарнику. Хьюга и не заметила, как Тигр подкрался и вошел сзади. Двое мужчин подстроились друг под друга и начали не спеша доводить ее до полного исступления. Неожиданно Хината стала ощущать сладострастные приливы, которые будоражили все нутро. Это было, как при анальных упражнениях, но гораздо лучше. Она, наконец-то, чувствовала себя полностью заполненной и плотно сжимала в себе их обоих. Такого она еще не испытывала. Кажется, она начинала понимать, что имела ввиду госпожа Мэй в первый день их знакомства...
Аполлон тяжело дышал, Тигр срывался на утробный рык: они не могли себе позволить кончить раньше ее. Они тесно прижимали Жемчужину с двух сторон, отчего ей было невыносимо жарко. Она обливалась потом, стонала и извивалась, ее сотрясали непрерывные конвульсии сладострастия, а мужчины двигались все быстрее, и терпеть было уже совсем невозможно. Оргазм был сильным и болезненным от долгих судорог; Хината что-то кричала и обливалась слезами от переизбытка чувств. В момент, когда она кончила, Тигра и Аполлона сжало так, что наши загорелые аж побледнели. Тигр умудрился кончить раньше напарника и успел покинуть столь уютное и успевшее полюбиться ему место, а вот Аполлона зажало намертво и выйти тому не представлялось возможным. Тигр даже не знал: смеяться или же сочувствовать коллеге. Подумав о том, что укольчик ей и вправду бы не мешал, он придумал отличную штуку, как ее отвлечь быстро и эффективно. Через пару секунд Жемчужина дико завизжала несмотря на то, что практически полностью выбилась из сил: хулиган Тигр неожиданно укусил ее за задницу. Этого хватило, чтобы Аполлон в следующее мгновение был освобожден.
— Да уж, — выдохнул он, — со мной такого еще, признаться, не случалось.
— Можешь не благодарить, — зевнул, потягиваясь, Тигр.
— Из-звините... — пробормотала Хьюга и отключилась прямо на руках у Аполлона.
— Да уж... — протянули мужчины хором.
***
Неджи раз за разом убеждал себя, что надо набраться терпения, но нервничал все больше и больше. Его положение становилось совершенно невыносимым: лежать прикованным к кровати в то время как сестре угрожает опасность. Он пытался не выдавать своего волнения, оставляя лицо бесстрастным, но тщетно: доктор Кабуто видел его насквозь. У Хьюги было ощущение, что он собирается продержать его так привязанным до скончания дней.
Шитсуне-сан поглядывала на него с состраданием, а ему было неловко с ней даже разговаривать после того особого сеанса. Теперь каждый раз при виде ее он начинал волноваться и нервничать еще больше, а это вовсе не способствовало тому, чтобы убедить персонал больницы в том, что он в полном порядке.
Шитсуне-сан тоже почему-то все время беспокоилась, входя в его палату. Этот пациент был для нее особенным. Ее просто до глубины сердца поразил этот прекрасный печальный и очень серьезный для своего возраста юноша. К тому же она была в курсе того, что у него в семье случилось ужасное несчастье, и очень ему сочувствовала. Сейчас же, когда пришло время для следующего сеанса особой терапии, она волновалась, как школьница, приглашенная впервые на свидание.
В этот раз Неджи ждал приятный сюрприз: после гигиенических процедур Шитсуне-сан вдруг неожиданно освободила ему руки и, не позволив натянуть обратно рубашку от больничной пижамы, скинула с себя халат. У Неджи аж дух захватило: медсестра была совершенно голая, если не считать шапочки, чулок и обуви. Она разулась и совершенно бесцеремонно залезла на него сверху. Легким и стремительным движением руки она распустила волосы, встряхнув ими, как лев встряхивает гривой, и начала свой особый сеанс.
Парень как завороженный смотрел, как она ласкает себя, бросая на него томные взгляды, полные жажды любви и пламенных страстей. Она тянулась к нему, словно бы умоляя разделить эти чувства и эту ночь с ней. Неджи не выдержал, в его голову ударил хмель гормонов. И он потянул к ней свои свободные сейчас руки, желая дарить тепло и обладать, желая утешать и найти утешение. Он не понимал уже, что происходит, но это было очень приятно... Она осторожно легла на него сверху, позволяя себя гладить, и не удержалась: стала целовать его так трепетно, что он начал ей отвечать. Вскоре они оба забыли обо всем и предались приятному процессу взаимных ласк и прикосновений. Потом она резко вскочила и оседлала его, насаживаясь на его возбужденный орган. Они оба, казалось, ждали этого целую вечность...
После она еще долго пробыла с ним, нежно гладила, пока он не уснул и, легонько поцеловав на прощание, тихо и незаметно удалилась. В эту ночь Шитсуне-сан поклялась самой себе, что сделает все возможное и невозможное для его скорейшего выздоровления.
***
Семья Нара мирно сидела за ужином, когда раздался телефонный звонок.
— Шика, тебя тут какая-то женщина спрашивает, — хитро улыбалась Ешино, держа в руке трубку.
— Это по работе, — буркнул тот в ответ.
— По работе, ага... — протянула его мать. — Интересная у вас там работа, — она перевела взгляд на мужа, стрельнув глазами так, что тот чуть было не поперхнулся.
Шикамару даже не удивился, услышав в трубке голос госпожи Мэй. Как он и ожидал, она хотела встретиться с ним, чтобы «обсудить очень важное дело». Ему ужасно хотелось отказаться, но отец подавал знаки, мол, соглашайся, размахивая руками. Скрепя сердце и думая о том, как же это все проблематично, Шика, так и быть, согласился, слушая кучу восторгов на том конце провода.
Убирая посуду со стола после ужина, Ешино подозрительно поглядывала, как муж и сын с заговорщическим видом удаляются, чтобы посовещаться.
— Опять что-то замышляют, — проворчала она, продолжая по инерции размышлять над тем, кем же могла быть эта женщина (и что ей, собственно, надо было от ее сына).
— Что она сказала? — уточнил отец, убедившись, что жена не подслушивает.
— На свидание зовет, а то непонятно, — хмыкнул Шика.
— Пойдешь?
— Угу...
— Извини, но помочь ничем не смогу, — развел руками Нара-старший на случай если тот опять начнет его звать с собой.
— Ну почему это ничем? — прищурился Шика, глядя на ожидающего подобного заявления отца. — А подкинуть деньжат на карманные расходы? Тут на одних контрацептивах разориться можно, а ведь надо бы ее еще сводить куда-нибудь... — спокойно рассуждал вслух юный шантажист.
— Ладно-ладно, я все понял, — кивнул папа, доставая кошелек.
— Отлично.