Часть 24
***
Как и подозревал Наруто, утром банда большого Жаба вовсе не торопилась ловить банду Акацук. Они как следует выспались (если не считать снова доносившегося из спальни под утро шума), не торопясь позавтракали, после чего Жаб, Яхико и Нагато смотались по своим делам, оставив мальчишку в компании Конан.
— Не хочешь косячок забить? — предложила синеволосая.
— Нет, спасибо, — ответил он, натягивая куртку.
— Эй, куда собрался?
— Я не могу сидеть вот так! Я должен искать ее!
— Да остынь, парень, Джи сказал, что поможет тебе, значит сделает, он у нас такой.
— Но я тоже должен что-то предпринять! С самого ее исчезновения от меня никакого толка! А ведь это на встречу со мной она шла, когда пропала! — Наруто стоял, сжав кулаки в бессильной ярости на самого себя, угрюмо косясь из-под нахмуренных бровей на Конан.
— Ясненько, — сказала та и затянулась. Немного помолчав, добавила: — И что ж ты за девицу такую себе отыскал, что так из-за нее убиваешься? А может, дело вовсе не в ней, а у тебя просто сперматоксикоз? — Конан подошла к нему сзади и ловко начала расстегивать обалдевающему парню штаны. — Могу помочь снять напряжение, так, по дружески.
— Нет, спасибо! — вырвался из ее цепких ручонок блондин. — Мне кроме Хинаты никто не нужен!
— Ну-ну, — хитро улыбалась Хаюми. — Интересно будет на нее взглянуть, на это твое сокровище.
***
Жемчужина проснулась от легкого, едва ощутимого прикосновения. Она так и лежала в объятиях крепко спящего Неджи. Подняв глаза, она увидела, что над ней стоит Артемида, а в руках у нее плащ. Хината тихонько выбралась из постели, прямо как тогда, и, стараясь не смотреть на брата и на смятую окровавленную простынь, набросила одеяло и поспешила за смуглянкой.
— Все нормально? — спросила Артемида, накидывая на нее плащ.
— Да, — кивнула та.
— Идти можешь?
— Да.
— Хорошо, идем, — шепнула та, чтобы не разбудить клиента.
***
Когда Неджи открыл глаза, он был уже один. Ощущение тепла и счастья быстро покидало его, уступая место тревоге. Ему сейчас казалось, что это был лишь прекрасный несбыточный сон, но об обратном говорило и то, что он находится сейчас в совершенно незнакомом месте, и тот чудный, еще не успевший улетучиться сиреневый запах. На полу валялось ее платье, а на простыне было уже потемневшее пятно крови — самое неопровержимое доказательство того, что то, что между ними было вовсе не является сном.
Он пролежал какое-то время, пытаясь собраться с мыслями и прижимая к себе одеяло, которое еще пахло ею. Затем быстро вскочил, забежал лишь на минуту в ванную, оделся и бросился искать сестру, но был перехвачен за дверью охранником, который должен был проследить за тем, чтобы он не побеспокоил других посетителей. Неджи попытался было вырываться и шуметь, но тот пресек все его попытки на корню. Этот молчаливый брюнет буквально задавил его исходящим от него спокойствием. Непоколебимый и непроницаемый, он вел его по длинному коридору, тому самому, по которому они с отцом вчера сюда шли. По дороге им встретилась прелестная служащая, которая поинтересовалась, не желает ли клиент чего-нибудь выпить или перекусить, но сопровождающий сказал, что господина уже ждут. Девица кивнула, кокетливо стрельнув глазками вслед красивому юноше. Возможно, что в этот момент она думала о том, что такой парень забыл у них в заведении, ведь стоит ему только повести бровью, и любая с ним согласится пойти хоть в постель, хоть на край света. Охранник проводил Неджи вниз, где у выхода его ожидал отец. Не успел братец и рта раскрыть, как был силой запихнут им в такси.
— Что ты делаешь, отец?! — поразился ничего не понимающий Неджи.
— Мы едем домой, — ответил тот как можно спокойнее.
— Что?! Ты с ума сошел! Мы не можем оставить ее здесь!
— Успокойся, — велел Хизаши, мрачно глядя на сына. — Мастер дал слово, что ее отпустит. Позже...
— Ты сам слышишь, что говоришь?! — Неджи пытался выскочить из машины. — Я этого не допущу! Она ни минуты больше не останется там!
— Прости... Ты не оставляешь мне выбора.
Неджи не слушал, он безуспешно пытался открыть заблоченную водителем дверь, повернувшись спиной к отцу. Внезапно он почувствовал, как в шею что-то неприятно кольнуло, и попытался повернуться, но не смог — перед глазами все поплыло, тело не слушалось, а разум проваливался в заволакивающую все кругом темноту.
***
Артемида помогла Жемчужине привести себя в порядок, приняв все необходимые меры гигиены после первой ночи. Поскольку босс распорядился дать ей сегодня отдых, смуглянка предлагала девушке выпить что-нибудь покрепче и хорошенько отоспаться, но Хината отдыхать вовсе не хотела, заявив, что немедленно отправится к Мастеру и потребует доказательств того, что он простил долг ее семье.
Мастер, разумеется, этого ожидал. Когда настроенная весьма решительно Жемчужина вошла к нему в кабинет, он указал ей на лежащие перед ним на столе бумаги. Хината не разбиралась в подобных вещах, но тщательно изучила каждую бумажку и даже прочла то, что было написано мелким шрифтом, дабы убедиться, что здесь нет никакого подвоха. Конечно, у нее не было уверенности в том, что бумаги действительно подлинные, но они, по крайней мере, были заверены у нотариуса, о чем свидетельствовали всякие важные печати и подписи. Деловой вид, с которым она изучала документы, весьма забавлял Мастера, но он не стал отпускать на сей счет никаких шуток или комментариев. Хьюга набрала в грудь побольше воздуха и прямо спросила то, что сейчас волновало ее больше всего:
— Раз долг моей семьи уплачен, я могу быть свободна?
— Извини, но нет, — развел руками Мастер. — У тебя еще остались твои собственные долги.
— Что вы имеете в виду? — выговорила она уже дрожащими губами.
— Твой долг перед самой собой, как бы это странно ни звучало. Ты поймешь это, но позже. А сейчас ты только в самом начале пути.
— Вы... Вы подлый обманщик! — Хината встала, сказав это как можно более решительно, но на глаза начали наворачиваться слезы, колени дрожали.
— Ну не сердись, Жемчужина! — примирительно ответил Мастер. — Я же для тебя стараюсь.
— Как вы можете такое говорить? — она чувствовала, как всю ее трясет. — Вы подложили меня к брату!
— Я тот, кто видит всех насквозь, — загадочно понизил голос хозяин. — Глубоко в своем подсознании ты желала его, как мужчину. Я лишь только помог выпустить твое желание наружу. Если хочешь быть счастливой, необходимо сбросить все оковы, убрать барьеры, не сдерживать свои желания.
— Но...
— Но? Разве тебе не было хорошо с ним? Разве ты не стонала, двигаясь с ним в такт? Ты даже не заметила, как отдалась ему добровольно. Это твоя природа, Жемчужина.
«О нет, я такая извращенка!» — думала Хината, давясь слезами. Вслух же она невольно выдала вопрос, который можно было бы и не задавать: — А откуда вы знаете, что я...
— Что ты делала с ним в постели? — уточнил Мастер. — У нас почти во всех комнатах видеонаблюдение установлено. Для общей безопасности. И для твоей, собственно, тоже, — добавил он, видя, какими полными ужаса глазами смотрит на него девушка. — Кстати, на записи ты довольно неплохо получилась. И не только ты: вы с братом оба весьма фотогеничные. Не хочешь посмотреть? Держу пари, ты даже не узнаешь себя со стороны.
Хината замотала головой, чувствуя подступающую панику. Если то, чем она здесь занималась, сняли на видео, то его может увидеть кто-то еще... А что, если это будет кто-то из ее друзей или близких? Что, если такое увидит ее отец? Он же этого не переживет.
— Да что ты так стесняешься? У нас есть специальные сотрудники, которые занимаются съемками особого видео. Многие из наших девушек и парней уже снимались в них и в рекламе нашего заведения. За это, между прочим, полагается приличное денежное вознаграждение. Я могу рекомендовать тебя в качестве модели.
Хината продолжала трясти головой. Ей вовсе не хотелось становиться моделью для порнографического видео. Так она точно поставит на себе крест и погубит свою репутацию до конца дней своих, а то и далее. Она окончательно и бесповоротно опозорит всю свою семью. То есть она уже это сделала, но пока этого никто, кроме людей, находящихся здесь, не видел. Но если... Если... Она всеми силами пыталась не разрыдаться от такого унижения.
— В любом случае, оставим эту затею на потом, когда ты будешь в подходящем настроении и хорошенько выспишься, — беззаботно махнул рукой Мастер. — А сейчас отдыхай. Тебе понадобится много сил для новых свершений и открытий, — его голос сейчас напоминал тон заботливого учителя или нечто подобное. — Да, и зайди к Орочимару, пусть осмотрит тебя. Надеюсь, братец на радостях не переусердствовал и не порвал тебе ничего лишнего.
***
Молчаливый, проводив молодого господина, возвращался на свой пост. Ему надо было присмотреть еще за несколькими посетителями до полудня. В его голове крутились весьма своеобразные мысли, а вид был такой, словно он пытался принять какое-то непростое решение, обстоятельно взвешивая все за и против.
В полдень пришел Громила, чтобы его сменить. Он не выдержал и поинтересовался той девушкой, Жемчужиной.
— Не знал, что тебе нравятся школьницы, — иронично заметил брюнет, что, впрочем, было для него несвойственно.
— Не то чтобы, но эту бы я и сам отодрал! Видал какие сиськи? И не скажешь, что малолетка.
— Извини, но для меня это только работа, ничего более, — прохладно отрезал сменщик.
— Ах, простите, я и забыл, что вы, сударь, у нас голубых кровей, — язвительно оскалился Громила. — Где уж вам в сиськах разбираться. У младшего братишки их и нет поди!
Вместо ответа Молчаливый молниеносно выхватил оружие и приставил к его голове напарника. Тут Громила понял, что перегнул палку. Ему было прекрасно известно о том, что эту больную тему в его присутствии лучше вообще не затрагивать.
— Ах, вот вы где! — из-за угла вынырнул Красавчик. Он, моргая глазками, смотрел на дивную картину и думал, стоит ли вмешиваться или сразу слинять, пока эти двое не прибили заодно и его. — Ребят, а давайте так: вы мне поможете подготовить площадку для вечернего фейерверка, а потом будете убивать друг друга сколько влезет? — нашелся он.
Молчаливый убрал оружие, но продолжал убийственно пронзать взглядом здоровяка.
— Можешь убить его и взглядом, но чуть позже, — напомнил пиротехник.
Громила рассмеялся, а Молчаливый только тихо хмыкнул себе под нос. Обстановка была разряжена, и все поплелись готовиться к вечернему представлению.
***
Неджи пришел в себя и попытался пошевелиться, но не тут-то было: он был крепко привязан к кровати широкими ремнями. «Что за черт?!» — мелькнуло в голове.
— Успокойтесь пожалуйста, — над ним возник человек во всем белом. — Мы привязали вас ради вашей же безопасности, чтобы вы не нанесли вред самому себе.
Неджи ошалело уставился на незнакомого визитера.
— Где я? — спросил он.
— Вы в частном неврологическом пансионе.
— Меня что, в психушку упекли?!
— Нет, что вы, — заверил «белый». — Практически все наши постояльцы — абсолютно нормальные люди. Мы специализируемся на реабилитации пациентов после сильных нервных потрясений.
— Но у меня не было никакого потрясения, — попытался возразить Хьюга.
— О, вам так кажется.
— Вы не понимаете, у меня сестру похитили! — Неджи попытался приподняться, уставившись горящими глазами на доктора.
— Да, я в курсе, — кивнул тот. — Соболезную. Очень надеюсь на то, что она в скором времени отыщется.
— Нет, вы не понимаете, она уже нашлась! Но ее держат там...
— Ваше желание спасти сестру весьма похвально, но, боюсь, оно уже стало у вас своего рода навязчивой идеей. Ваш отец нам все рассказал.
— Отец?
— Да. Он обратился ко мне за советом по поводу вашего состояния, и я рекомендовал привезти вас сюда. Здесь вы как следует восстановите силы, получите должные уход и лечение. Все будет хорошо, поверьте мне, — он так премило улыбнулся, что Неджи аж затошнило.
— Отпустите меня! — потребовал парень, пытаясь приподняться.
— Обязательно отпустим, — заверил его собеседник. — Когда вы полностью поправитесь.
В следующее мгновение Неджи почувствовал, как ему в руку вкладывают какой-то прямоугольный предмет.
— Это кнопка вызова медсестры, жмите, если вам понадобится в туалет или еще что-нибудь.
Разумеется, как только доктор ушел, парень тут же воспользовался кнопкой. Он увещевал пришедшую на вызов медсестру развязать его, но она была непреклонна, сказав, что сделает это только тогда, когда велит доктор. Все, что оставалось Неджи, так это лежать неподвижно и думать о том, что же делать дальше. Но все мысли были только о Хинате, а еще о непростительном предательстве отца, этого жалкого труса. Ах, он бы отдал сейчас все на свете, даже свою жизнь за то, чтобы она была свободна и счастлива. Дурак, он хотел ее освободить, а попался сам... Теперь они оба были пленниками, каждый в своей клетке.