Часть 8
***
Хината шла за Мастером, по дороге они обсуждали ее нового напарника Купидошу и их дальнейшие совместные тренировки. Мастер с интересом выслушивал впечатления девушки о нем, затем рассказал кое-что из личной биографии ангелка. Хината внимательно слушала, а сама все гадала, куда же они идут и что ее там ожидает.
— Купидоша будет твоим партнером для тренировок еще какое-то время, — сообщил Мастер. — Он, конечно, не подарок, так что можешь считать, что это тоже своего рода тренировка. Тебе придется научиться не только качественно выполнять эротические техники, но и работать с людьми. А люди бывают очень разные. Некоторые клиенты могут быть весьма грубы. Конечно, физического насилия по отношению к нашим сотрудникам, сверх того, что предполагают некоторые игры, мы не допускаем, но крепко выражаться и оскорблять морально мы запретить не можем, ибо у нас не институт благородных девиц. Ты меня понимаешь? (Хината обреченно кивнула. Наверняка и над ней тоже будут издеваться.) М?
— Да, — тихо проговорила девушка.
— Вам надо с ним сработаться. А для повышения взаимного доверия вам с ним нужна совместная «психотерапия», — Хината сразу почувствовала, что Мастер под этим словом имеет ввиду не совсем беседы с доктором, о которых она когда-то читала.
— Научитесь друг другу доверять. Этого лучше всего достичь в ситуации, когда один партнер полностью во власти другого. Вот примерно, как в прошлый раз.
Хината проследовала за Мастером в соседнее помещение. Это была довольно просторная комната, практически небольшой зал.
— Артемида поможет тебе приготовиться, — сказал он, когда та появилась из-за вездесущих портьер, прикрывающих кругом окна и двери.
Хината испугалась, что ей опять сделают клизму или еще какую-нибудь гадость. В чем-то она, безусловно, была права.
За спрятанной занавесом дверью, оказалась небольшая гардеробная, похожая на гримерку, как у артистов. Там были и шкафы с нарядами, и большие зеркала, и куча всяких атрибутов и косметики. Артемида велела девушке полностью раздеться и достала ее сегодняшний «наряд». Это был комплект весьма откровенного белья: мало того, что оно сильно просвечивало, так еще посредине чашечек лифчика и на трусиках были дырки, на самых интересных местах! Вокруг каждого выреза красовалась вышивка в виде концентрических колец, напоминавшая мишени.
— Что это? — жалобно спросила Хината.
— Белье для эротических забав, что же еще.
— Забав? — переспросила Хината, словно бы саму себя.
— Не волнуйся, твою невинность Мастер бережет для особого случая, — успокоила ее Артемида. — Но говорить он пока тебе ничего не велел. Сама все увидишь.
Хинате было жутко неудобно и стыдно в таком виде. Она была в одном белье, да еще соски торчали наружу, а через вырез на трусиках вообще было все видно. Чтобы девушка не замерзла и не стеснялась так сильно, выходя на «сцену», Артемида накинула на нее длинный шелковый плащ серебристого цвета. Затем ловкими быстрыми движениями нанесла Жемчужине подобающий случаю яркий макияж, подвязала волосы и надела крохотную серебряную диадему, почти как у принцессы. Теперь образ был завершен.
Когда девушки вышли из уборной, в зале уже собрались зрители. Хината начала паниковать, прекрасно памятуя свое прошлое «выступление» и те, гадости, что до нее доносились вместе со свистом и аплодисментами.
Мастер снова выступал в роли конферансье. Как поняла Хината, это тоже входило в его обязанности.
— Позвольте представить — Жемчужина! — Мастер указал в ее сторону (зрители захлопали). — И, известный уже многим из вас, Купидоша! (В зале раздались едкие смешки, видимо, тех, кто уже имел счастье с ним познакомиться.)
Парнишка прошествовал из другой части зала. Одет он снова был в свой традиционный костюм с ангельскими крыльями, в руке у него был лук (самый что ни на есть настоящий, спортивной модели), а за его спиной красовался колчан, полный стрел. Юноша театрально поклонился.
— Можем начинать, — кивнул Мастер Артемиде.
Хинату подвели к довольно большому круглому столу. Вернее, это ей сперва показалось, что это стол. Глядя на рисунок в виде красных кругов на его поверхности, Хината тут же все поняла, ей стало страшно.
— Пожалуйста, не надо, — пролепетала она.
Но ее никто и не собирался слушать. Артемида сдернула с нее плащ, и девушка, оставшись в столь срамном виде, пыталась прикрыться руками, чувствуя, как ее разглядывают все эти извращенцы. Она нелепо пыталась сопротивляться, когда ее уложили на «стол» и пристегнули специальными креплениями за талию, руки и ноги. Двое крепких мускулистых парней подхватили мишень и поставили ее в вертикальное положение, закрепив как следует на специальной подставке. Хината была растянута в центре круга и готова для расстрела.
Купидоша выхватил из колчана первую стрелу, ему подогнали передвижной столик, на котором стояло ведерко с каким-то густым желеобразным гелем. На конце стрелы, вместо железного наконечника, красовалась довольно крупная присоска. Парнишка обмакнул ее в ведерко с гелем. Как оказалось, это был какой-то особый клей, который позволял присоскам прочно держаться, прицепившись к человеческой коже, так что стрелы не отваливались бы от жертвы. Он накинул стрелу и натянул тетиву.
— Делайте ваши ставки, господа, — заявил мальчонка. — Сколько я получу, если попаду ей в соски? Или вон туда? — спросил он, нацеливаясь Хинате в промежность.
— Нет, только не туда! — запищала Хьюга.
Хината отчаянно пыталась вырваться из креплений. Ее двоюродный брат Неджи одно время занимался стрельбой из лука, так что ей было от него известно, что стрела летит со скоростью немногим меньшей, нежели скорость звука. Она понимала, что даже мягкая присоска на конце не сможет достаточно загасить ее пробивную способность, тем более, что лук Купидоши был вовсе не детской игрушкой с натянутой хлипкой веревочкой.
Хината перехватила встревоженный взгляд Артемиды и поняла, что та уже имеет представление о том, что подобные «представления» заканчиваются не очень хорошо. —
Тебе нечего волноваться, Жемчужина, ведь это всего лишь стрелы с присосками, они не сделают тебе ничего плохого, — сказал Мастер.
— Неправда...
— Даже если и так, — добавил он, — ты ведь доверяешь своему партнеру?
Хината посмотрела на злое лицо парнишки. О каком доверии тут могла идти речь? А зрители уже свистели от нетерпения, предвкушая такую драматическую забаву. Некоторые ратовали за то, чтобы перевернуть ее наоборот и пострелять ей в задницу. Купидоша сделал пробный выстрел. Стрела стремительно вонзилась ей в живот, Хината взвизгнула и отчаянно задергалась. Но крепления были столь надежными, что освободиться от них без посторонней помощи не представлялось возможным.
Купидоша обмакнул следующую стрелу под бодрые выкрики зрителей типа: «Сотня, в любой валюте, если попадешь ей в обе сиськи!»
— Нет, не надо, — заплакала девушка.
Стрела со свистом впилась ей прямо в левую грудь. Хорошо еще, что лифчик с жесткими вставками помог немного сгладить урон по нежной коже, которая была не в пример чувствительнее того же места на животе, куда наш меткий стрелок попал до этого. Не успела Хината оклематься, как Купидоша снова выстрелил. Правда, он промахнулся (хотя, это как посмотреть) и попал девушке в сердце. Будь стрела настоящей, бедняжка погибла бы.
— А теперь давай, засади ей прямо туда! — подначивали его зрители.
Хината обливалась слезами, вырывалась, но все трепыхания были тщетными. Новый залп угодил прямо в цель, больно тюкнув по косточке. У Хинаты потемнело в глазах, она чувствовала, как нечто липкое растекается у нее в промежности, слышала восторженный свист публики. Очень странно, но при этом она испытывала еще какое-то необычное ощущение, нечто экстремальное и захватывающее. Под присоской все сжалось и было такое чувство, словно бы хочешь испытать это вновь. Однако разобраться в ощущениях ей толком так и не удалось: нервы у девушки не выдержали и та отключилась.
***
— Снова мучили бедную девочку, — констатировал доктор Орочимару, смазывая места ушибов специальной мазью. — С ее-то нервами, я бы вообще не советовал задействовать ее в представлениях.
— Мастеру виднее, — хмыкнула Артемида. — Ты же знаешь, он как всегда что-то задумал.
— Заваривает очередную кашу, а эта несчастная — ее главный ингредиент.
— Зачем она ему вообще? Девчонка совершенно не годится для работы здесь, — нахмурила брови смуглянка.
— Полагаю, мы это скоро узнаем.
***
Хинате предстояло ходить в синяках еще некоторое время. Ей надо было продолжать тренировки с Купидошей, но он все время унижал ее и оскорблял. Он все время говорил всякие гадости и пытался то толкнуть, то ущипнуть, то выкинуть еще что-нибудь, доводя девушку до слез. За что он ее так ненавидит?
Хината была расстроена, может, она и правда дура, уродина и прочее? Неужели она совсем никчемная? Из нее даже шлюха выйти не может... Разумеется, она к такому не стремилась, но... Видимо, она совершенно безнадежна.
За этими грустными самокопаниями ее и застал Мастер. Он подал ей руку и жестом предложил с ним пройтись. Хината покорно встала с насиженного думного места и безропотно поплелась, повесив нос.
Они прошли по длинному коридору, напоминавшему гостиничный, свернули несколько раз по каким-то узким проходам и оказались в темной комнате с большущими окнами во всю стену. На самом деле это были вовсе не окна, а особые зеркала, которые выглядели таковыми в соседней комнате, а с другой стороны через них было все насквозь видно. — Вот, полюбуйся, — сказал Мастер, подводя ее к «окну».
Хината приблизилась и с ужасом увидела, как в соседней комнате двое уже немолодых мужчин терзают бедного Купидошу. Они нагнули его поперек кровати, один трахал его в задницу, другой в рот. Мастер совершенно невозмутимо нажал на приборной панели рядом с «окнами» кнопку.
— Полагаю, тебе интересно послушать, что там происходит.
Сквозь похабные стоны и пыхтение Хината услышала крайне нецензурную ругань, которую выдавали те двое в порыве азарта.
— Давай, отродье шлюхи, шевелись живее, небось, твоя потаскуха мамаша охотнее ноги раздвигала! — говорил один.
— Она наверняка и не знает, от кого его нагуляла, — рассуждал другой.
— Небось, с половиной города перетрахалась, как пить дать.
— Эй, а может, его папаша это ты? — оскалился один.
— Или ты? — прокряхтел другой.
Оба смеялись, поливая грязными словами несчастного мальчика и его мать, а также все прочее, что так или иначе могло быть ему дорого. Купидоша храбро терпел молча, ведь клиентам ответить он не мог, но Хината отчетливо видела, что у него из глаз украдкой скатываются слезы.
— Пожалуйста, — обратилась она к Мастеру, — пусть его перестанут мучить!
— Я не могу вмешиваться, Жемчужина, это его работа.
— Я...
— Хочешь занять его место? — поинтересовался тот.
— Н-нет... — она повесила голову.
— В любом случае, ты не для таких, как они. У тебя будут особые клиенты. Только самые лучшие.
Хината смотрела так жалостно, она ужасно страдала от своего бессилия.
— Если хочешь ему помочь, сделай то, что в твоих силах, — предложил Мастер, видя терзания девушки.
— Но... Что я могу?
— Например, ты можешь его утешить. Тем более, вы сейчас напарники.
— Х-хорошо, — кивнула она.
***
Купидоша рыдал, молотя кулаками в стену в бессильной ярости. Эти сволочи смешали с грязью его мать! Пускай бы они сколько угодно оскорбляли его самого, он бы все стерпел. Гады! Какие же гады! Выродки! Убить! Как бы он хотел их убить! Самыми жестокими и медленными способами.
Хината тихо вошла к нему в комнату, он даже не обратил на нее внимания. Она подошла совсем близко, постояла немного в нерешительности и попыталась заговорить.
— Я понимаю, тебе сейчас тяжело, — начала она, — но... Купидоша на пару секунд перевел на нее полный ненависти и жажды крови взгляд и как заорет:
— Какого черта ты сюда приперлась, дура?! Вали отсюда, пока не получила! — он грозно размахивал кулаками.
Хината испуганно отшатнулась. Но она ведь пришла его утешить. Мастер сказал, что она может это сделать. До того, как попасть сюда она многого не могла, а теперь... Ради другого она сможет.
— Бедненький! Иди, я тебя пожалею, — она протянула к нему руки.
— Совсем что ли?! Оставь эти телячьи нежности! — он ошалело уставился на нее, как на ненормальную.
— Но ведь тебя совсем некому утешить... — вздохнула Хьюга и подалась вперед.
Парнишка брыкался, ругался и сопротивлялся, словно бы боялся предлагаемой ему любви и ласки больше, чем всех побоев и издевательств вместе взятых, но был заключен в крепкие объятья. Он пытался вырваться, но Хината, напрягая все силы, его не отпускала. Она делала это до тех пор пока он не затих и не начал успокаиваться. Она нежно гладила его по голове и шептала о том, что все будет хорошо, что она здесь, рядом. Купидоша уткнулся носом в ее грудь и тихо всхлипывал. Так обнимала его в детстве мама.