3. Сome back
Минхо морщится от яркого солнца. Хочет спрятаться от надоедливых, мешающих спать, лучей, но его руки скованны. С трудом переворачивается на другой бок, встречаясь взглядом с бездонными чёрными глазами.
— Доброе утро, — Джисон легко касается губами кончика носа.
— У меня похмелье, — стонет Минхо, зарываясь лицом в грудь Хана.
— Я пытался тебя остановить, — ласково говорит парень. Ли на это невнятно бормочет, опаляя горячим дыханием оголённую кожу. Джисон целует его растрёпанные рыжие волосы. — Давай вставать, мой взрослый самодостаточный мужчина, — он по доброму подшучивает над Минхо, напоминая о ранее им же сказанных словах. Выбирается из постели.
— Не хочу, мне плохо, — вор с головой заворачивается в одеяло.
— Ладно, страдалец, — Хан натягивает спортивные штаны, оглядывается в поисках майки. Одежда разбросана по всей спальне и гонщик, махнув рукой, идёт к выходу. — Принесу таблетку.
***
Минхо открывает глаза. Его новая квартира маленькая, серая и пустая. Он лежит на диване, накрыв рукой голову. Смотрит в белый потолок, на котором краска местами пожелтела от старости. Несколько секунд осмысливает то, что ему приснилось. Навязчивые видения из прошлого не дают покоя ни днём, ни ночью. Минхо правда старается, но раз за разом проигрывает схватку со сном. Он принимает сидячее положение, задевает ногой пустые банки из-под энергетиков. Идёт в ванную мимо закрытой двери, ведущей в комнату. Ли заглянул туда лишь однажды и то ради любопытства. Все его немногочисленные вещи свалены на раскрытом рюкзаке, брошенном у телевизора.
На кухонном островке пустые упаковки от лапши быстрого приготовления и коробки с засохшими корочками от пиццы. Минхо заливает кипятком три ложки кофе без сахара. Аромат крепкого напитка заполняет лёгкие. Садится за небольшую барную стойку, подпирает подбородок, смотря, как клубы пара растворяются в воздухе.
Две недели между сном и реальностью. Сначала он пачками ел снотворное, ведь бодрствование приносило только боль. Во сне его Джи был рядом, и вся их жизнь крутилась словно на киноплёнке. Когда это стало невыносимым решил больше не засыпать. От энергетиков и кофе раскалывается голова. Но сон, рано или поздно одолевает Минхо, возвращая, в свой кошмар.
Как так вышло, что неугомонный гонщик стал всем? Джисон читал его будто открытую книгу. Уступал раз за разом, хотя всегда одерживал победу. Минхо только сейчас понял, какой властью обладал Джисон и продолжает до сих пор. Окутанный беспечностью, он сам вложил в его руки ключ от сердца, разума и души.
Минхо забывает про кофе, возвращается на диван и утыкается носом в кожаную куртку, всё что осталась у него от Джисона. Если не считать бесконечной любви и разбитого сердца. Она уже не хранит его запах, но Ли помнит освежающий гель для душа с примесью машинного масла. У них не осталось ни одного совместного снимка. Осознанно или нет, но они никогда не задумывались об этом. Минхо часто думает, что рад этому. Ему не нужны фотографии, потому что Хан выжжен на обратной стороне век. Только временами скорбь затуманивает разум и Минхо боится, это будет единственное, что он забудет. Забудет и больше никогда не вспомнит любимые черты.
До спутанного сознания запоздало доносится ритмичный стук в дверь.
Вор уставился на незваного гостя. Феликс стягивает капюшон с головы и успевает просунуть ногу между дверью и косяком до того, как та закроется. Минхо зло сверлит взглядом чёрный ботинок, но отходит в сторону, пропуская наёмника.
— Как ты меня нашёл? — сухо спрашивает он и забивается в угол дивана.
Феликс осматривает скудную обстановку и устроенный беспорядок.
— Я киллер, искать людей — часть моей работы, — присаживается рядом, уставившись в экран выключенного телевизора, где видно их отражение. У Минхо отросли волосы и упрямо падают на осунувшееся лицо. Скулы заострились, тёмные круги под глазами выдают моральное и физическое истощение.
— Кто ещё знает?
— Без понятия. Я никому не рассказывал.
— Зачем припёрся?
Феликс тяжело вздыхает. Он не умеет открываться людям, не умеет проявлять заботу. Закусывает щёку изнутри, сжимая руку в кулак.
— Проведать, — неуверенно говорит Феликс, на что Минхо усмехается.
— Проведал? Теперь проваливай, — вор проходит к барной стойке, отпивает остывший горький кофе.
— Его не вернуть, — слова наёмника вонзаются множеством острых лезвий в сердце.
Поднимается следом, останавливаясь в двух метрах от хозяина квартиры.
— Издеваешься?! — вспыхивает Минхо. Феликс с сочувствующим взглядом мотает головой.
— Минхо, ты погряз в горе.
— Что ты в этом понимаешь? Ты тоже потерял любимого человека? — с презрением выплёвывает вор. — Вот только моего переехал пятитонный грузовик!
— У тебя остался брат, — Феликс игнорирует попытки причинить ему боль. Понимает, что не со зла, — подумай о нём.
— Пошёл вон, — сквозь зубы шипит мужчина. — Убирайся! — орёт Минхо. Чашка летит в стену, пачкая светлые обои коричневыми подтёками.
Феликс выходит из подъезда. Вдыхает полной грудью свежий воздух. Ветер треплет каштановые волосы. Общаться с людьми не его сильная сторона. Единственный, с кем он мог быть другим — Чанбин, но его нет. Феликс всего на секунду задумывается, какой он на самом деле? Одно знает точно, неизменным всегда будут чувства к Со Чанбину.
Телефон вибрирует в кармане толстовки. Звонок идёт с зашифрованного номера. Наёмник ухмыляется и принимает вызов.
— Я меняю номер каждые 24 часа.
— Если ты хотел от меня спрятаться, нужно было стараться лучше, — горделиво произносит Сынмин. — Всё-таки остался в Париже? — увертливо продолжает парень.
Феликс улавливает нотки подозрения, будто хакер знает намного больше. Хотя по сути так и есть. Он оборачивается на дом за своей спиной.
— Был у Минхо.
— Так ты нашёл его?! — эмоционально вскрикивает Ким.
— Можно подумать ты не искал, — вопрос звучит как утверждение. Сынмин притихает.
— Как он? — с грустью в голосе спрашивает парень.
— Как и следовало ожидать, — Феликс отодвигает свои переживания на задний план. — Ты просто так не звонишь, — его тон требовательный, пронизанный металлом.
— Хочу чтобы ты кое-что проверил, — наёмника передёргивает от витиеватого разговора.
— Нет, — Феликс собирается сбросить вызов.
— Я думаю, Джисон жив.
— Его размазало по асфальту, гений!
— Да что вы все заладили?! — выкрикивает Ким, — Размазало, раздавило! Если есть надежда, что он мог выжить, мы должны проверить!
— Тебе надо ты и проверяй, — отрезает Ли.
— Ёнбок, — доносится через динамик. От обращения хакера к его лицу подступает волна жара от злости.
— Ещё раз назовёшь меня так и в качестве подарка на Рождество получишь голову своего Джинни, — от гнева шумит в ушах и наёмник даже не понимает, что говорит.
— Какого чёрта, ты?! Феликс! — практически орёт хакер. Ли остывает так же быстро, как и завёлся. С каждым днём держать себя в руках становится сложнее. На мгновение воцаряется молчание.
— Можно подумать я много прошу, — выдыхает Сынмин с надеждой в голосе.
— Может быть дохера? Вы отсиживаетесь в Испании, а я обязан рисковать своей шкурой, чтобы проверять твои догадки? Как ты себе это представляешь? Мне заглядывать в каждую больницу, потому что тебе кажется? — возмущения вырываются одним потоком. Да, Феликс неуловимый киллер и может скрыться где угодно. Загвоздка в том, что его просят идти буквально в пасть копов, после их провального ограбления.
— Ликс, тебе всего-то нужно проведать его. Могу сказать точный адрес.
В голове что-то щёлкает. А вдруг и правда есть шанс, что Хан жив? Он же заноза в заднице. Такие просто не сдаются, даже если это игры со смертью.
— Скинешь в сообщении, — говорит строго, будто сам так решил, а не поддался уговорам мальчишки от того, что стал слишком сердобольным.
— Вот и славно, — Сынмин сбрасывает вызов.
Феликс пинает колесо машины, ещё раз оглядывается на дом, из которого недавно вышел.
— Угораздило же вляпаться, — обречённо говорит сам себе. На крышу автомобиля падают первые капли дождя.
*
С тихим щелчком закрывающейся двери в Минхо окончательно ломаются остатки тонкого душевного равновесия. С оглушительным звоном разбивается на миллионы крошечных осколков. Их не собрать и не склеить. Он плачет громко, навзрыд. Кожу на щеках щиплет от горячих солёных слёз. Словно он решил выплакать всё, что держал в себе эти две недели. Нечеловеческий вой вырывается из груди. Ли сворачивается на полу, где стоял. Он не желает успокаиваться. Ему нужно, чтобы горе, отчаяние и жалость к себе наконец нашли выход. И в какой-то момент не остаётся ничего. Ни боли, ни злости. Только всеобъемлющая усталость и пустота. Мужчина лежит на холодном паркете, пока не замерзает настолько, что его уже трясёт не от истерики.
*
Минхо тратит целый день на уборку квартиры. Старательно стирая своё пребывание здесь. Он даже вымывает комнату, в которую ни разу не заходил. Воровская осторожность, благодаря которой он всё ещё на свободе.
Иссиня-чёрные волосы подстрижены немного неровно. Но в целом, не так ужасно, как могло бы быть. На затылке и кончиках ушей остались следы въевшейся краски. Минхо зачёсывает волосы назад. Глушит вот-вот вырывающийся стон. Отряхивает руки, будто пытается смахнуть привычку, которая даже не его.
Запах хлорки ещё не выветрился. Ли плотно закрывает окна. Натянув кепку, чтобы та скрывала большую часть лица, берёт рюкзак. Решение съехать на новую квартиру пришло сразу же, когда он проснулся, после почти семнадцати часов беспрерывного сна.
— Минхо, — одновременно со стуком в дверь слышно басистый голос Феликса. Вор замирает. Он как раз завязывал шнурки, сидя на полу, — открой. Я знаю, что ты дома, — в ответ тишина и наёмник продолжает говорить. — Сынмин с Хёнджином в Испании. Я поеду к ним, — он тактично умалчивает про Чонина. В прошлый раз упоминание о парне ни к чему хорошему не привело. — Приезжай к нам, — в голосе проскальзывает беспокойство, — сейчас не лучшее время быть одному. Подумай, хорошо? Я оставлю адрес.
Минхо слышит тихое копошение и отдаляющиеся шаги. Он неспешно заканчивает обуваться, надевает рюкзак. Напоследок смотрит в зеркало. Заправляет выбившуюся из под кепки прядь за ухо и выходит за дверь.
К его ногам падает аккуратно сложенный лист бумаги.
***
Воздух до сих пор раскалён дневным солнцем и неважно что то, скрылось за горизонтом. Тонкая ярко-оранжевая полоска очерчивает границу моря. Феликс удобнее перехватывает любимый рюкзак, футболка неприятно липнет к телу, он отодвигает чёрную ткань и слегка размахивает. Это не помогает от слова совсем. Волосы влажные от пота, а щеки раскраснелись. Испания чтоб её… Неужели нельзя было переехать в Финляндию?
Каменный забор возвышается на два метра, за кованной калиткой видно двухэтажную виллу. Наёмник дёргает ручку, дверь не поддаётся, мужчина закатывает глаза, выражая непонятно кому своё недовольство. Он нажимает на звонок, из динамика раздаётся неприятный пиликающий звук.
— Какие люди, — вместо приветствия слышит Феликс.
С лёгким щелчком калитка размагничивается и наёмник толкает ту носком ботинка.
На территории идеально стриженный газон, несколько клумб с приторно пахнущими цветами. Он ступает по вымощенной булыжником дорожке. Раздражение накатывает новой волной, стоит безрезультатно попытаться войти в дом. Стучит, соревнуясь в громкости с чайками.
— Блудный сын соскучился и решил вернуться в родной дом? — Хёнджин выжидает достаточно времени, дабы слегка побесить наёмника, но не до такой степени, когда придётся закапывать трупы.
— Ты меня впустишь или как?
Хван с напускной вежливостью освобождает дверной проём, отлипая от косяка. Феликс проходит мимо, впечатывая в чужую грудь увесистый рюкзак. Не снимает обувь, разнося песок до самой гостиной.
— А тут миленько, — подмечает Ли.
— Благодарю, — Хёнджин прикусывает губу, взирая на учинённый беспорядок, представляя сколько займёт времени очищать паркет от песчинок.
— Феликс ты…
— Что?
— Тебе комнату с видом на море или подальше от нашей с Сынмином? — он выпускает рюкзак на ближайшую горизонтальную поверхность. Тот шумно опускается на барный стул.
— Кстати, где он? — Феликс словно не слышит адресованного ему вопроса.
— Второй этаж, первая дверь налево. Ты не ответил, — причитает Хёнджин.
— Подальше, — повышает голос наёмник, поднимаясь вверх по лестнице, — желательно в другом доме, — бубнит себе под нос.
Дверь в указанную комнату приоткрыта, слышно тихие возмущения хакера. Под конец парень вообще несдержанно ругается, проклиная всех на свете. Феликс присаживается на свободный стул возле Сынмина, наблюдает за жалкими потугами выиграть раунд в каком-то шутере. По столу разбросаны пачки от снеков и ни одной от мармеладных мишек. Наёмник берёт шуршащий пакет, на дне которого остатки от чипсов и доедает. Не хватает только пива для полноты картины. Он ждёт, когда на него обратят внимание, но всё что интересно хакеру — таблица с очками, после проигранной партии.
— Такой себе киберспортсмен из тебя.
— Феликс? — Сынмин округляет глаза, сквозь стекла очков они кажутся ещё больше.
— Привет.
Хакер несколькими кликами сворачивает игру и все остальные рабочие окна. Разворачивается к наёмнику, нетерпеливо постукивая мягкими тапочками о паркет.
— Ну?
— Что? — ровным тоном оттягивает разговор Феликс, он запрокидывает голову и высыпает крошки из пакета себе в рот.
— Рассказывай, — Сынмин бьёт кулаком в чужое плечо. Мужчина приподнимает одну бровь, следя за столь неразумным жестом в свою сторону.
— Во-первых, то что я скажу может негативно сказаться на твоей самооценке, — наёмник опускает взгляд, — во-вторых, попытайся спокойно отреагировать.
— У меня с самооценкой всё нормально.
— Ладно, — шумно выдыхает мужчина. — Ты был прав.
— Серьёзно?! — вскакивает с кресла Сынмин, он начинает нервно расхаживать по просторной комнате. — Он жив? Джисон жив?!
— Ну, пока ещё жив, — голос Феликса тихий, пропитан нотками грусти. — На его месте я бы предпочёл смерть.
В комнату врывается опешивший Чонин, на его голове беспорядок, словно он только что проснулся. Ян из другого конца дома услышал знакомый низкий голос.
— Ты вернулся! — констатирует факт парень. — Где был? Давай говори, а то с этими, — тыкает пальцем в Кима, — и поговорить невозможно, они друг от друга не отлипают.
— Чонин, вали на кухню, Феликс только приехал. Сделай нам кофе, а Хёнджина заставь приготовить его фирменные сэндвичи. Накинулся на человека, никаких манер, — строго одёргивает Сынмин.
Парень опускает голову и тихо прикрывает за собой дверь. Ему порядком надоело, что он как специально везде лишний. Телефон в заднем кармане раздаётся знакомой вибрацией. Чонин смотрит в экран, на лице растягивается тёплая улыбка.
— Всё так плохо? — хакер возвращается к прерванному разговору.
— Он в коме, — начинает Феликс, достаёт свой смартфон, открывает галерею с нужной фотографией. Он успел её сделать, когда «навестил» Джисона по просьбе Сынмина в больнице, прикидываясь санитаром, — у него два открытых перелома, тяжёлая черепно-мозговая травма, — перечисляет мужчина, — сломано десять рёбер, пневмоторакс. Рваные раны средней степени тяжести по всему телу — самое безобидное из всего списка.
— Блять, — рука, в которой он сжимает телефон вспотела и тот норовился выскользнуть. — Как Джисон вообще выжил?
— Судя по документам, скорая приехала в течении пяти минут. Ты сильно не радуйся, в любой момент он может…
— Я понял, — Сынмин возвращает чужой гаджет своему владельцу. — Чёрт, его надо вытаскивать.
— Куда? У тебя есть знакомые медики, которые будут за ним тут наблюдать и лечить?
— Что ты предлагаешь? — раздражается хакер.
— Ждать, когда Хан придёт в себя, для начала, и его можно будет перевезти, — Феликс отлично понимает настроение друга. Он сам когда увидел Джисона впал в ступор, звуки медицинской аппаратуры до сих пор звучат в подсознании.
— Вы чего мелкого опять обидели? — Хёнджин заходит с подносом в руках, видит уныние на чужих лицах и теряет весь свой запал. — Что я снова пропустил?
Феликс протягивает свой телефон, не желая повторяться во второй раз. После прочитанного Хван, не понимает какие слова можно подобрать ко всей сложившейся ситуации. Наёмник решает за него, выхватывает свой смартфон, поднимаясь с насиженного места.
— Дальше ты сам, — обращается он к Сынмину. — Я так понимаю, домика для гостей у вас нет?
Ему не отвечают. Хван и Ким переглядываются от такой резкой смены разговора.
— Ладно, выберу комнату на первом этаже.
Наёмник быстро ретируется, оставляя друзей одних, не притронувшись к ужину, который с таким трудом был приготовлен Хёнджином.
*
Предыдущей ночью Сынмин в подробностях рассказал все новости, что узнал от Феликса. Благоразумно предупредил Хёнджина держать свой язык за зубами и не поднимать тему про Джисона и Минхо, дабы не давать призрачной надежды Чонину.
Ранним утром они собираются на заднем дворе, солнце уже встаёт, но вилла мешает его лучам. Мужчины расположились в тени беседки возле бассейна. На столе холодный чай и нетронутые засохшие сэндвичи со вчерашнего вечера.
— У нас последняя картина осталась, — Чонин откусывает заветренный хлеб.
— На днях продадим, — безлико говорит Хёнджин, отпивая остывший чай.
— Три счёта я открою и заморожу, на случай, если остальные смогут забрать свою долю.
— Смогут? — Феликса передёргивает.
— Они же не вечно сидеть будут, — Ян не разделяет настроения своих коллег, сохраняя юношеский оптимизм.
— Ну да, им светит в лучшем случае пожизненное, а вообще, смертная казнь более вероятна, — Сынмин ловит на себе возмущенный взгляд. — Успокойся, я не про Минхо говорю. Криса и Чанбина будут судить в США, ты же следишь за сводками новостей.
— Хочешь сказать мы ничего не можем сделать?! — переходит на высокие ноты Чонин, его прерывает входящий звонок Феликсу.
Наёмник поднимается из-за стола, отходя на приличное расстояние. Он пытается разговаривать тихо, но ввиду особенностей голоса, у него получается паршиво. Обрывки фраз доносятся до беседки и дают весьма чёткую картину диалога. Сынмин мысленно сопоставляет услышанное и результаты своих поисков. Феликс спустя пару минут возвращается, натягивая привычную отстраненную маску. Он как-бы незаинтересованно пытается влиться в беседу.
— Не оставляешь попыток найти способ вытащить Чанбина? — в лоб спрашивает Сынмин. Хёнджин по-неосторожности проговорился о том, что этих двоих что-то связывает. Тогда Ким не придал должного интереса, но теперь умалчивать не смог.
— Я просто хочу помочь друзьям, — Феликс спокойно отвечает на выпад хакера, переводит убийственный взгляд на Хёнджина.
— Друзьям ли, — усмехается Ким и запихивает невкусный сэндвич себе в рот. Агрессивно пережевывает и один Чонин не понимает, что происходит за этим столом.
— Мы все хотим, чтобы они вернулись, — прерывает перепалку Хёнджин, — но это безумие добровольно лезть в лапы копам. Мы самые разыскиваемые преступники в мире.
— Ты себе льстишь, — Хван закатывает глаза на реплику Феликса.
— Чтобы провернуть такую операцию не достаточно четырёх человек, — Сынмин завуалированно поддерживает своего парня.
— Мы и не пытались, — парирует Феликс, — даже вчетвером можно сделать и не такое.