Purple light and strawberry lips [Jikook / Kookmin]

 Чимин не выпивал, но чувствовал себя пьяным. Пьяным от переполняющих его эмоций и полностью разбитым из-за недосыпа.

Он потратил около пятнадцати минут на бритье лишь потому, что несколько раз засыпал над умывальником, при этом рискуя порезаться.

Теперь он сидел, склонившись над кухонным островком, глядя на белый пар, что поднимался из наполовину полной кружки черного кофе, которое ему заварила мать.

Чимин ненавидел кофе, но ситуация требовала моментального решения.

Окрыленный свиданием Пак несколько часов не мог сосредоточиться на домашнем задании, а потом и вовсе уснуть. Только к пяти часам утра его мозг был удовлетворён десятитысячным прокручиванием ушедшего дня, намериваясь погрузиться в сон.

Только вот же незадачка.

Через час зазвенел чёртов будильник.

Соскребя себя с мятых белых простыней, Пак проторчал в душе большую часть того времени, которое он обычно тратил на выбор наряда и легкий макияж. Слишком уставший и разбитый Чимин не заморочился по поводу одежды, выудив из шкафа синие джинсы и толстовку с капюшоном, натянув его на только что высушенные феном волосы.

Подумывая о том, чтобы перед выходом в школу умыться еще раз, используя ледяную воду, Пак не сразу услышал рёв подъезжающего к его дому мотоцикла.

Когда игнорировать шум уже было невозможно, Чимин повернул голову на звук, поставив кружку на стол.

Сняв со спинки стула рюкзак, блондин закинул шлейку себе на плечо и направился к входной двери. На улице была всё та же мерзкая погода, из-за которой Чимину еще больше хотелось спать, а его сухие, выкрашенные в блондинистый цвет волосы беспорядочно закручивались на концах, впитывая в себя повышенную влажность моросящего дождя.

— Доброе утро, — поприветствовал Пака младший, прислонившись поясницей к мотоциклу.

— Совсем не доброе, — проворчал юноша, спускаясь по ступенькам крыльца.

Чонгук удивлённо приподнял брови, пытаясь заглянуть в хмурое лицо хёна, которое тот прикрыл плотной тканью капюшона.

— Что случилось? — спросил донсен, выпрямляясь.

— Я ужасно хочу спать, — заныл Пак, подняв голову к серому небу, демонстрируя припухшие глаза.

— Ах, я уж подумал, — почесал затылок лучший друг, а затем вытянул эту же руку навстречу хёну, как показалось Чимину, намериваясь его обнять.

Что ж, юноше нужны были утренние объятия.

Вот только, потянувшись навстречу, чтобы обнять младшего за талию, Пак никак не ожидал, что холодная рука друга окажется у него под подбородком, приподняв голову так, чтобы Чонгуку было удобней оставить мягкий поцелуй на губах Чимина.

Старший замер, чувствуя, как наливаются румянцем его щёки. Ко всему этому, во время поцелуя он даже не успел закрыть глаза, наоборот, широко раскрыв их в шоке.

— И-извини, я, — заикнулся блондин. — Я забыл, что мы... Это было внезапно...

— Это ты меня прости, — хихикнул Чонгук, накрыв собственное лицо ладонями. — Я иногда забываюсь, что ты неопытен в отношениях.

Пак поджал губы, а затем отвел взгляд, чувствуя себя смущённым.

— Теперь каждая встреча должна начинаться с поцелуя?

— Если ты не против? — спросил Чон, опустив ладони.

— Я не против, нет, — качнул головой блондин, переведя взгляд на донсена. — Просто нужно привыкнуть. Можем мы... э-э, попробовать еще раз? — предложил Пак, закусив нижнюю губу.

— Да, — кивнул младший, облизав губы. Левая рука вернулась на талию хёна, в то время как костяшки правой руки коснулись его подбородка. — Расслабься.

— Не дави на меня, — пошутил Чимин, прикрыв глаза.

Затаив дыхание, юноша встретил мягкое прикосновение чужих губ и замер. Он думал, что на этом утренний поцелуй должен был закончиться, но у Чонгука были другие планы.

Приоткрыв рот и высунув теплый язык, младший провел линию по нижней губе Пака, а затем надавил кончиком, словно приказывая открыться в ответ.

Чувствуя, как сжимаются мышцы его живота, Чимин позволил прикусить свою верхнюю губу, инстинктивно потянувшись правой рукой к затылку лучшего друга. Нырнув пальцами в густые волосы Чонгука, юноша склонил голову на бок, полностью окунаясь в водоворот ощущений, будучи зажатым между теплым телом Чона и холодным металлом Харлей Дэвидсона.

Чимин и представить себе не мог, что звук чужого дыхания и звуки поцелуев в окутавшей их тишине могут так возбуждать. Если бы не мимо проезжающая машина, издавшая отвратительный скрежет, то Пак не против бы был запрыгнуть на кожаное сиденье мотоцикла, раздвинуть ноги и насладиться пятиминутным поцелуем, что обычно проделывали старшеклассники на школьной парковке.

— Мы опоздаем, — прошептал блондин, нехотя отстранившись.

На что Чонгук лишь молча продолжил целовать его подбородок, а затем щёки и скулы. Когда очередь дошла до глаз, Пак больше не смог сдерживаться и хрипло захихикал.

— Ты собираешься меня съесть? — уворачиваясь от розовых губ донсена, спросил старший.

— Ты же понимаешь, как двусмысленно это звучит? — вскинул бровь Чон, сверкнув кривой улыбкой.

Черт.

— Я не об этом, — фыркнул Пак, потянувшись за своим шлемом, что болтался на левой стороне руля. — В смысле, я не против, но...

— Мы обязательно туда дойдем, — хмыкнул Чон, наконец-то сделав шаг назад, чтобы самому надеть шлем.

Опустив глаза в землю, блондин поправил шлем, надетый поверх капюшона, и прочистил горло.

— А ты уже... Со своими бывшими... Ты уже занимался этим?

Святое кимчи, почему задавать подобного рода вопросы было так неловко?

— Нет, — услышал он голос друга совсем рядом, а затем холодные пальцы схватились за ремешок на его шлеме, чтобы застегнуть. — Я не делал многих вещей, которые хотел бы сделать с тобой, — честно ответил пловец.

— Ч-что ты хочешь со мной сделать? — застенчиво спросил Пак, склонив голову на бок.

— Например, — наигранно задумался Чон, постукивая указательным пальцем по подбородку. Спустя несколько секунд учащённого сердцебиения блондина, Чонгук продолжил: — Трахнуть тебя перед зеркалом.

Задержав дыхание после услышанного, Чимин почувствовал, как тепло медленно ползет от его щёк к груди и животу, собираясь маленьким клубком возбуждения.

Чёрт! Только не сейчас!

— Я переступил черту? — Пак услышал обеспокоенный голос друга и тут же поднял глаза.

— О, нет-нет, — мотнул головой старший, сглотнув. — Ты просто застал меня врасплох. Знаешь... Римминг, секс у зеркала...

— Прости, — виновато вздохнул донсен, подходя вплотную к Паку, чтобы обнять того за плечи. Чимин был доволен, оказавшись в крепких объятиях друга, уткнувшись носом в твёрдое плечо. — С тобой у меня срывает тормоза.

— Не знал, что ты такой извращенец, — фыркнул Чимин. — Это не заразно?

Хмыкнув, младший опустил голову, коснувшись губами уха лучшего друга.

— Вот мы и посмотрим. Может быть, ты станешь одержим сексом.

Чимин хотел поспорить, но, не успев открыть рот, передумал.

Он, определенно, будет им одержим.

Кто бы не был одержим сексом с Чон Чонгуком?

— Вот и посмотрим, — передразнил младшего Пак, выпутавшись из объятий Чона.

Под пристальным наблюдением Чонгука юноша перекинул правую ногу через кожаное сиденье Харлей Дэвидсона и уперся в него ладонями, подняв взгляд.

— Поторапливайся. Моя задница требует тепла.

— Верно. Я должен лучше заботиться о твоей заднице, — согласно кивнул донсен, посмеиваясь.

И если Чимин думал, что его эмоциональные горки закончились, то, спустя шесть минут езды на мотоцикле, он моментально был переубеждён, заметив возле входа в школу разъярённого Хосока.

— Кто будет с ним разбираться? — с надеждой, сквозящей в его голосе, спросил Пак.

— Точно не я, — хмыкнул Чонгук, нога в ногу идя рядом с хёном.

Протискиваясь мимо старшеклассников на парковке, оба парня подходили всё ближе к закипающему, словно чайник, Хосоку, однако младший заметно начал отдаляться влево, что не осталось незамеченным Чимином.

— Чонгук-а, — заныл старший, схватившись за джинсовую безрукавку друга, что была надета поверх футболки.

— У меня хватило смелости поговорить с ним вчера, так что теперь...

— Пак Чимин! — услышал юноша голос Хоби и тут же повернул голову на звук.

Джинсовая ткань выскользнула из его пальцев, и, спустя пару секунд, Чонгука и след простыл.

Предатель!

— У тебя есть меньше пяти минут, чтобы объяснить, какого черта произошло вчера во время обеда! — выставив указательный палец прямо перед носом Чимина, заявил Чон.

У Пака хватило наглости закатить глаза, тут же увернувшись от шлепка по заднице.

— Разве вся школа об этом не треплется со вчерашнего дня? — намериваясь войти внутрь и успеть закинуть рюкзак в шкафчик, спросил блондин.

Он избегал смотреть Хосоку в глаза, делая вид, что торопится попасть в класс, просто потому, что боялся сгореть со стыда.

Ведь Чон понятия не имел, что после драки двое его друзей целовались на школьном стадионе, а потом пошли на свидание и продолжили целоваться уже на заднем сиденье отцовской машины Чонгука.

Что ж, воспоминания о вчерашнем вечере вызвали очередную реакцию его тела. Узел скрутился внизу его живота, а грудь запылала жаром.

— К моему большому удивлению, Миллер и его шайка-лейка не слишком многословны. Может быть, потому что на его лице красуется огромный синяк? — предположил хён, заинтересовав Пака.

— У него остался синяк? — моментально обернулся к старшему Чимин, наощупь запихивая рюкзак в шкафчик.

— Ага! — схватив блондина за плечи и прижав его спиной к шкафчикам, Хосок прищурился. — Выкладывай, как всё было, Пак Чимин, иначе я с тебя не слезу!

Так как единственный, кто мог бы залезть на Чимина (кому бы он позволил это сделать), был Чонгук, юноше пришлось рассказать хёну всё, что произошло за десять минут обеденного перерыва. Естественно, пропустив часть с поцелуем.

Когда рассказ блондина подошел к концу, на спасение к нему пришел звонок на урок, который он был рад слышать, наверное, впервые за всю свою недолгую жизнь.

Обеденный перерыв Пак предпочёл провести в одиночестве по двум причинам:

1. Чонгук был на совещании со своей командой.

2. Он не выдержит сорока минут незаконченного допроса Хосока.

Так что, сменив учебники для следующего урока и закинув рюкзак на плечо, Чимин захлопнул шкафчик и тут же пошатнулся, когда его толкнули в плечо.

Раздраженный подобной дерзостью, юноша обернулся, чтобы вычислить обидчика и столкнулся взглядом с широкой спиной Миллера.

Как бы Пак не хотел огрызнуться и постоять за себя, всё же было небезопасно затевать перепалку с тремя футболистами второй день подряд. В одиночку.

Закатив глаза, Чимин развернулся на пятках и направился в сторону мужской раздевалки вдоль шкафчиков, краем глаза замечая, как один из футболистов — Люк, проделывает то же самое, что и Миллер с ним — толкает плечом Чонина, проходя мимо старшеклассника, по всей видимости, направляясь в столовую.

Остановившись на полпути, Пак подождал, пока шедшие ему навстречу девушки пройдут мимо, и уже после подобрался к Киму.

— Они и тебя достают? — полюбопытствовал Пак, напугав своим появлением Чонина.

— Чёрт! Я чуть в штаны не наложил! О чем ты...

— Люк Хемсворт, — блондин кивнул в сторону удаляющейся фигуры футболиста. — Он толкнул тебя.

— Ах, это, — кисло улыбнулся одними губами Ким, захлопнув дверцу собственного шкафчика. — Обычная практика, когда футболист достаёт 'ботаника', — изобразил кавычки длинными пальцами художник.

— Это так...

— Тупо? Да. Идиотский способ самоутвердиться, — пожал плечами Чонин, засунув руки в карманы чёрных брюк. — С тобой всё в порядке?

Сбитый с толку подобным вопросом Чимин оглянулся по сторонам.

— Со мной? Да. Но почему..?

— Ну, знаешь... Вчерашний инцидент, — пояснил Ким, неловко раскачиваясь на пятках.

— Ах, это, — фыркнул Пак, прислонившись левым плечом к одному из шкафчиков. — Досталось только Чонгуку, а к словесным перепалкам я уже привык.

Покачав головой, словно не веря в то, что кто-то обижен настолько, чтобы доставать Чимина целый месяц, Чонин оглянулся по сторонам, а затем бросил взгляд на наручные часы.

— Не хочешь перекусить на стадионе? — предложил художник.

— Именно это и собирался сделать, — хмыкнул Пак, оттолкнувшись от шкафчика.

Не в первый раз убедившись, что с Чонином было довольно комфортно, юноша был рад сорока минутам обеденного времени, которые он провёл с кем-то, с кем можно было обсудить последние новости в школе и злорадно похихикать над проколами футболистов.

— Не могу поверить, что они продули второй матч подряд, — фыркнул Ким, закинув в рот немного риса.

— И как у них хватает наглости после этого вести себя подобным образом, — покачал головой Чимин. — Кто-нибудь должен выбить из них всю спесь.

— Разве твой друг вчера этого не сделал? — выделив слово, хихикнул Чонин, болтая правой ногой, зависшей над землей.

Они оба сидели на высокой скамье лицом друг к другу, расположив контейнеры с едой перед собой. Это было довольно уютное и спокойное время для Чимина. Ему не хватало таких моментов, ведь в последнее время он находился в вихре чувств и стресса.

— Как ты мог заметить, этого недостаточно. У Миллера хватило наглости толкнуть меня, — хмыкнул блондин, вгрызаясь в сэндвич.

Ким положил палочки в контейнер и, заведя руки за спину, уперся ладонями в скамью.

— Неужели свидание было настолько плохим?

— Не прикидывайся дурачком, — закатил глаза Пак. — Ты знаешь, чего он ожидал. Они все это делали.

— Я не понимаю, — нахмурился Ким. — Ты никогда не казался легкодоступным, но почему-то они решили, что ты обязан переспать с ними на первом свидании? Откуда это вообще взялось?

— И это то, что мне предстоит выяснить, — отхлебнув колу из банки, заявил блондин.

Художник заинтересованно склонил голову на бок.

— Как ты собираешься это сделать?

— М-м, я еще не думал об этом, — задумчиво пробормотал Чимин. — С Миллером разговаривать бесполезно, так что я бы начал с последнего. Уильяма.

— Как вариант, — кинвул Чонин. — Хочешь, я помогу тебе?

— Поможешь мне? — хихикнул Чимин, прикрыв рот рукой. — Возьмешься светить Уильяму в глаза фонариком, пока я буду проводить допрос?

— И крепко привяжу к стулу, чтобы он никуда не убежал! — кивнул художник, выглядя довольным планом.

Мило.

— Это очень мило с твоей стороны. Я бы не хотел втягивать в это своих друзей, — честно признался Пак, опустив ладонь.

Чонгуку хоть и не сильно досталось, однако Хоби растеряет свои последние нервные клетки, если Пак продолжит ввязываться в драки и споры у него на глазах.

Хён был слишком чувствительным и оберегающим.

— Понимаю, — кинвул Чонин, возвращаясь к поеданию оставшегося риса с кимчи.

***

Чимину удалось урвать немного внимания от Чонгука, когда они с Чонином возвращались в здание.

В забитом школьниками коридоре друзья договорились встретиться после уроков у Пака дома. Так сказать, плодотворно провести друг с другом время за выполнением домашнего задания.

Чимин как чувствовал, что ему будет глубоко фиолетово на стопку тетрадей, пока рядом с ним будет сидеть Чонгук.

Так что, бросив карандаш на кровать и захлопнув тетрадь, блондин вытянул руки вперёд и прижался левой щекой к покрывалу. Юноша чувствовал себя вымотанным сегодняшним днём, поэтому наблюдать за младшим, который был погружён в учебу, было действительно моментом исцеления.

Пак до сих пор не мог поверить в то, что его чувства были взаимны. Ведь... Чонгук, он такой... Идеальный? Красивый, умный, добрый. Чем он его заслужил?

— Перестань дуться, — прервал его мысли Чон.

— Я не дуюсь, — нахмурился Чимин, сжав губы в трубочку.

— Ты пялишься на меня около минуты и дуешься, — оторвав взгляд от учебника, заглянул в глаза хёна Чонгук. — О чём ты думаешь?

— Ни о чём, — отмахнулся Пак, уткнувшись лицом в покрывало.

— М-м, ладно, — промурчал донсен.

За несколькими секундами тишины и шуршанием одежды последовало мягкое прикосновение теплой ладони к его пояснице.

Удовлетворённо промычав, Пак наслаждался лёгким давлением длинных пальцев лучшего друга, что нажимали на его кожу каждый по очереди, словно играли на клавишах фортепиано.

Эти длинные пальцы были созданы скользить по белым клавишам рояля. Или внутрь Чимина...

— Снова болтал с Чонином? — вдруг спросил младший, вырывая Пака из мыслей.

— Мы обедали вместе, — честно ответил блондин, вновь прижавшись щекой к покрывалу, чтобы взглянуть на лучшего друга.

— Почему ты не обедал с Хоби и Джуном? — вскинул бровь Чонгук, наконец-то отвлекшись от книги в левой руке.

— Нужно, чтобы Хосок остыл. Его расспросы очень выматывают, и... Смущают.

Причмокнув губами, Чимин закрыл глаза, наслаждаясь мягкими движениями на своей коже и никак не ожидал, что донсен отбросит учебник в сторону, подползая к Паку ближе.

— Смущают? — мягко спросил Чон, водя большим пальцем по боку старшего.

— М-м, — промычал Чимин, медленно переворачиваясь на спину, чтобы дать больше места для внезапного массажа.

Как и ожидалось, ладонь Чонгука сместилась на низ его живота, замерев. Подождав несколько секунд хоть какого-то шевеления и не получив совсем ничего, Чимин приоткрыл один глаз и сразу же поймал кривую улыбку на губах лучшего друга.

Он знал.

Он, блять, знал, чего хотел Пак.

— Скажешь мне остановиться, ладно? — прошептал Чонгук, заглядывая в глаза хёна.

Смущённый Чимин лишь кивнул, вздрогнув, когда ладонь донсена начала двигаться по кругу, задевая кончиками пальцев край синих джинс.

Вновь прикрыв глаза, чувствуя, как пылают его щёки, блондин закусил губу, стоило теплой ладони друга надавить на его живот, царапая короткими ногтями нежную кожу.

Когда Пак издал тихий звук, похожий на всхлип, по всей видимости, Чонгук больше сдерживаться не смог, наклоняясь над Паком, чтобы сцеловать тихие вздохи с приоткрытых губ.

Блондин не был сосредоточен на поцелуе, позволяя делать со своими губами и языком всё, что заблагорассудится Чонгуку. Всё его внимание было сосредоточено на ладони, что осторожно прокладывала путь вверх, остановившись на его груди.

Задержав дыхание, Пак на секунду подумал о том, что сейчас его ждёт приятное открытие, но был удивлён, почувствовав боль.

Нахмурившись, Чимин распахнул глаза и уставился на задумчивого Чонгука, что, словно сканер, считывал с его лица каждое подергивание мускул.

Еще одно нажатие и вновь легкая боль.

— Тебе не нравится? — решил поинтересоваться Чон.

— Ты сжимаешь пальцами мой сосок. Как это может нравиться? — тупо спросил Чимин.

— Гм, обычно... Обычно это нравится парням. Мне это нравится, — пояснил донсен, выпрямляясь в своей позиции.

— Тебе нравится, когда тебя щипают за сосок? — недоверчиво спросил Пак, чувствуя, как ладонь ускользает с груди, цепляясь пальцами за край его домашней футболки.

— Ну, мне нравится боль и у меня очень чувствительные соски, — поделился Чон, и глаза блондина моментально устремились на две виднеющихся из-под белой футболки горошины.

Пак облизал губы.

Что ж.

— Ну, я не...

— Я хочу кое-что проверить, — прервав Чимина, пробормотал пловец.

Перекинув левую ногу через бедра Пака, Чонгук медленно задрал футболку хёна до самого подбородка и уставился с прищуром на его грудь.

И всё бы ничего, если бы он не наклонился вперёд и не накрыл своим ртом один из сосков Чимина.

Старший вздрогнул, изворачиваясь.

— Айщ, успокойся! — оторвав рот от груди ошарашенного Чимина, нахмурился донсен.

— Ты лижешь мои соски! — пропищал Пак.

— Представь себе, такое бывает во время секса, — закатил глаза Чон, выпрямившись, сидя на бедрах старшего.

— Я знаю, что бывает. Но сейчас это началось из ниоткуда, — пропыхтел юноша, краснея.

— Я просто хочу понять...

— Вылизывая мои соски? — недоумению Чимина не было конца.

— Перестань так говорить, — скривился младший.

— Я констатирую факт.

— Ты слишком напряжен. Расслабься.

— Легко говорить, когда ты продолжаешь пялиться на мои соски. Это выглядит жутко, — фыркнул блондин, сжимая вспотевшими ладонями покрывало под собой.

— Как насчет того, чтобы закрыть глаза и расслабиться? Просто чувствуй...

— Я не.. Ладно! — сдался Чимин, облизав пухлые губы.

Он был крайне удивлён энтузиазмом донсена, так как тот всегда вел себя куда спокойней и рациональней. Но, по всей видимости, когда дело касалось Чимина, у Чонгука и вправду срывало тормоза.

Сделав глубокий вдох и закрыв глаза, Пак разжал пальцы на покрывале и закинул руки над головой, расслабляясь, как это делал во время сна.

Спустя мгновение обе Чонгуковых ладони накрыли бока Пака, медленно массируя кожу и надавливая пальцами. Когда Чимин и вправду начал растекаться по кровати, словно жидкость, медленно окунаясь в дремоту, младший наконец-то накрыл один из сосков ртом, обводя ореолу языком.

Он сделал это сначала с одним, а затем со вторым, и...

Чимин ничего не чувствовал.

Для него это было странно и мокро.

Единственная вещь, которая действительно возбуждала юношу, так это упругая задница лучшего друга, уютно устроившаяся на его бедрах.

Но никак не посасывание его сосков.

— Это не работает, — не выдержал Пак, открыв глаза.

Чонгук вновь выпрямился, склонив голову на бок. Его симпатичные губы были розовыми и блестящими от слюны.

Чимин безумно хотел их поцеловать.

— Тебе неприятно? — мягко спросил Чон.

— Не неприятно, нет. Просто... странно? Тоже самое, как лизать себе руку, — объяснил блондин, сведя брови домиком.

Чонгук хихикнул.

— Ладно, — пожал парень плечами, наклоняясь вперёд, чтобы оставить быстрый поцелуй на Чиминовых губах. — Стоило попробовать.

— Ты расстроен? — зацепившись правой рукой за шею младшего и выпрямившись вместе с ним в сидячее положение, спросил Чимин.

— Нет, — нежно улыбнулся пловец. Он опустил взгляд вниз, туда, где их бедра были соединены. — Я обязательно найду твоё чувствительное место.

Несмотря на откровенный намёк, Пак собирался действовать по своему собственному плану.

Схватившись за ткань собственной футболки, юноша снял её через голову и отбросил в сторону, ловя на себе удивлённый взгляд лучшего друга.

— Твоя очередь.

— Что ты задумал? — прищурился Чонгук.

— Хочу знать, что более странно: когда облизывают твои соски или когда это делаешь ты.

— Перестань так говорить, — закатил глаза донсен, стягивая футболку через голову, а затем без лишних инструкций падая назад на подушки.

— Это тебя возбуждает? — хихикнул Чимин, меняя положение. Теперь он сидел на бёдрах Чонгука и надеялся, что тот не пристыдит его за выбор их положения.

Ладно.

Он уселся своей задницей прямо на член младшего.

— Слишком много сосков в нашем разговоре, — улыбнулся Чон, накрыв ладонями бёдра хёна. Когда парень сжал обе руки, Чимин всеми силами сдерживал себя, чтобы не застонать.

Чёрт! Ему действительно нравилось это визуальное дерьмо?

Эта тонкая талия младшего, перетянутая поясом джинс, и эти венистые руки, сжимающиё его собственные бедра.

Он хотел эти руки на своей собственной талии или где-нибудь ещё.

Нехотя скользнув взглядом выше, Пак остановился на сосках лучшего друга и хихикнул.

— Никогда не замечал, что у тебя такие крошечные ореолы, — и в подтверждение своим словам, блондин медленно провел большим пальцем по небольшому кругу, цепляя ногтем сосок.

Тело под ним изогнулось.

Намериваясь сказать что-то, с чего можно было бы посмеяться, Чимин замер, зацепив взглядом симпатичную родинку у Чонгука под сердцем.

Завороженный открытием, Пак провёл по пятнышку пальцем и тихо выдохнул, улыбнувшись.

— Это так странно, — пробормотал блондин, продолжая водить по родинке большим пальцем. — Я знаю тебя больше десяти лет, но сейчас как будто узнаю впервые.

Спустя несколько секунд, Чимин почувствовал легкое давление на затылок, что вынудило его поднять голову и взглянуть в карие глаза напротив.

— Прекрасно тебя понимаю, — ответил Чон, обводя указательным пальцем родинку на задней стороне шеи хёна.

— Да ладно, — хихикнул юноша, склонив голову на бок. — Она на видном месте.

— М-м, раньше у меня не было повода присматриваться к ней, а потом она стала моей любимой, — признался Чонгук, скользя свободной рукой к талии Чимина.

Глядя в глаза напротив, ресницы блондина затрепетали, когда большой палец левой руки донсена нырнул под пуговицу его джинс, надавливая на теплую кожу.

Не видя никакого сопротивления, Чонгук ловко расстегнул пуговицу и потянул за язычок бегунка, медленно расстегнув ширинку. Освободив место для своей широкой ладони, пловец бесстыдно нырнул под плотную ткань, скользя пальцами по направлению к ягодице, и жадно сжал мясистую плоть.

Чимин заскулил, прикрыв глаза.

Он почувствовал себя обезумевшим, когда вторая ладонь Чона проделала тот же путь, что и первая, сжимая вторую ягодицу.

Не может же его задница быть чувствительным местом?

Не имея никакого желания выяснять это прямо сейчас, юноша наклонился вперёд, опустившись на оголённое тело под ним.

Кожа к коже.

Губы словно заколдованные, сами двинулись по чужой шее, оставляя влажные следы на кадыке и подбородке, пока не добрались до губ. Чувствуя себя потерянным в чувствах, Пак не хотел сдаваться и казаться слабаком, поэтому, моментально сообразив, нащупал пальцами затвердевший сосок.

Реакция была мгновенной.

Выгнувшись и сжав задницу Чимина, Чонгук повалил хёна на спину, устраиваясь между его ног. Чтобы расстегнуть собственную пуговицу и ширинку, младшему пришлось оставить излюбленное им место и насладиться видом взволнованного лучшего друга.

Пак и представить себе не мог, что самой красивой картинкой, которую его мозг сохранит раз и навсегда, будет не синее море на закате или черное небо усыпанное звездами.

Это будет Чонгук.

Поцелованный вечерним солнцем в спину, весь потрёпанный и раскрасневшийся, с облегчением вздыхающий, когда очевидная выпуклость в его штанах была освобождена от давления ширинки.

— Иди сюда, — взмолился Чимин, вытянув руки вперёд.

Ныряя в объятия хёна, пловец, не теряя ни секунды, сразу же двинул бедрами вперёд, ловя мягкий стон, сорвавшийся с пухлых губ.

Чимин был под кайфом.

Его кожа горела, а сердце стучало словно сумасшедшее. Чонгук прижимался к нему всем телом, надавливая на нужные места, и единственное, что им действительно помешало, была...

— Чимин-а!

...его собственная мать.

— Чёрт! — зашипел Пак, вздрогнув от голоса матери, что донёсся с первого этажа.

Чонгук, словно ошпаренный спрыгнул с хёна, потянувшись сначала за футболкой старшего, а только потом за своей. Ширинки были застегнуты, считай, в последний момент, и если младший успел схватить книгу и закинуть ногу на ногу, то юноше ничего не оставалось делать, как лечь на живот и уткнуться лицом в кровать.

Дверь щелкнула.

— Я купила пиццу и... О! Чонгук-а, и ты здесь! — радостно пропела Соён.

Чувствуя себя актером погорелого театра, Пак медленно повернул голову, заметив собственную мать в проёме двери.

— Ты что, спишь? — вскинула женщина бровь.

— Я сделал домашнее задание и задремал, — соврал блондин.

— Иди умойся и спускайтесь вниз! Твой отец должен приехать через несколько минут с бургерами и картошкой, — довольно улыбнулась женщина, а затем исчезла, закрыв за собой дверь.

Пак уронил голову и застонал в кровать, даже не подозревая о том, как нелепо на Чонгуке смотрится его домашняя футболка, которую он перепутал впопыхах со своей.