Глава 36.
Я стояла у окна в гостевом домике и смотрела на первый в этом году снег. Снежинки, плавно раскачиваясь на ветру, мягко устилали брусчатку и кусочек сада возле дома. Начало декабря, давно пора... Я всматривалась в облака, пытаясь увидеть виновницу всех бед- луну.
Как там Мирослав? Он уже вторую ночь запирается в подвале. Сказал, что там совсем не холодно, но, мне кажется, что он врёт, чтобы я не беспокоилась.
-Рита, ложись скорее спать! А то заснëшь на собственной свадьбе, - прервала мои размышления мама.
Она вошла в небольшую уютную спальню, которую я заняла на эту ночь.
-Конечно, мам, - протянула я.
-Не волнуйся, родная. Переживать перед таким важным событием вполне естественно! Помню, перед собственной свадьбой я так разволновалась, что заперлась в комнате и отказывалась выходить. Мне казалось, что мы с твоим папой поспешили с таким решением. Твоя крёстная минут пятнадцать уговаривала меня открыть дверь, а под конец грозилась выбить дверь... - сказала мне мама со светлой улыбкой от давних воспоминаний.
- Тëтя Варя грозилась выбить дверь?! - со смехом переспросила я, - Хотя чему я удивляюсь, это очень даже в её стиле.
Мы переглянулись и крепко обнялись.
-Какая ты у меня красавица, - нежно сказала мама, - твой мальчик очень милый. Между вами летят самые настоящие искры. Уверенна, что вы будете очень счастливы вместе, а это для меня главное. Твой папа всё бурчит по поводу поспешности, но по Мирославу сразу видно, что он из тех мужчин, кто сразу тащит любимую в свою берлогу,- со смешком добавила она.
Я рассмеялась, вспомнив, как Мирослав в первый раз привëз меня сюда, перед этим перебросив через плечо.
- Ну всë! Быстро в кроватку, а то и вправду не выспишься, - сказала мама, - пойду успокаивать твоего отца, а то он больше тебя нервничает.
Я рассмеялась и последовала её совету.
Утром меня разбудил папа.
- Ещё не поздно сбежать, - с лукавой улыбкой на лице заверил он меня.
-Кажется, я не хочу больше убегать, - тихо шепнула я в ответ.
Но папа услышал.
- Значит, этот парень и вправду везунчик, раз сумел завоевать сердце моей доченьки,- потрепав меня по макушке, сказал он.
-Ну всё, время задушевных разговоров кончилось, Рите нужно собираться, - мама выставила папу из комнаты.
Потом в комнату внесли платье. Нет, не так! Потом в комнату внесли ПЛАТЬЕ. Оно было... великолепным! Мирослав не зря был так самоуверен в том, что мне понравится. Потому что это было ОНО, то самое платье из девичьих грëз. Кружевной лиф платья с изящным вырезом-сердечком, рукава из тончайшего кружева с невероятно красивыми узорами, расшитый драгоценными камнями пояс, атласная юбка в пол, ниспадающая волнами... Увидев всё это, я на миг забыла как дышать. К платью также прилагались фата, прекрасные туфельки кремового цвета и гарнитур с украшениями.
-Это ещё прапрадед Мирослава на свадьбу со своей парой приобрёл. С тех пор, семейная реликвия, – сказала мне Нина Андреевна, показывая роскошные серьги и ожерелье из бриллиантов и белого золота.
Я пребывала в странном состоянии, будто со стороны смотрела на то, как мне наносили макияж, делали прическу, наряжали, болтали что-то без умолку. Под конец, начала кружиться голова. Тогда мама выгнала всех, сунула мне под нос чашку с кофе и небольшой круассан.
– Папа принёс, сказал, что наряжаться это конечно хорошо, но с едой как-то приятнее, – сказала она мне.
Я послушно всё съела.
– Можешь, пожалуйста, не впускать их ещё пару минут. Хочу хоть чуть-чуть побыть в тишине, –попросила я.
–Конечно, – согласилась мама.
Спустя пару часов, я наконец входила в старинную церковь, где нас с Мирославом должны были венчать. У меня тряслись руки, сердце готово было выпрыгнуть из груди, а на лице наверняка была сумасшедшая улыбка. Папа ободряюще улыбнулся и открыл массивную деревянную дверь, ведущую в храм. Сначала вошла я, за мной немногие гости, так как на венчание Мирослав позвал самых близких. Здесь были наши родители, Бета стаи, друг Мирослава- Марк с женой Сарой, Глеб и дядя Рома. Пахло ладаном и расплавленным воском, а вся атмосфера была наполнена таким умиротворением и тихой радостью, что я мгновенно успокоилась. А потом я увидела Мирослава. Он стоял возле алтаря и смотрел на меня. Его взгляд... Сложно описать, он словно обволакивал меня восхищением, страстью, любовью. Там было столько чувств, всех и не разберешь, но одно я знала точно, что в его глазах, я– целый мир. Я смело шагнула к нему навстречу, не видя ничего вокруг.
–Думаю, можем начинать, – с ласковой улыбкой сказал священник- сухенький старичок с удивительно проницательными глазами и улыбкой радости на лице.
– Венчается раб Божий Мирослав, рабе Божией Маргарите...
Венчание прошло быстро. На последок священник- отец Евдоким сказал нам, даря иконы:
– Будьте счастливы, ребятки! С Богом!
Затем мы вернулись на территорию стаи и в огромном, украшенном нежными цветами шатре, нас расписали. Здесь уже была вся стая, мои друзья со школы и из университета. К сожалению, Лера не смогла придти, она заболела, но прислала огромный букет и небольшую коробочку, которую я ещё не открыла.
– Мирослав, как мы будем танцевать медленный танец, мы же его не ставили?! – взволновано спросила я.
– Всё хорошо, Ритусь. Я сносно танцую. Главное расслабься и постарайся не наступить мне на ноги, – со смехом ответил мне... теперь уже мой муж.
Мирослав был прав, мы отлично станцевали, но после танца он стал вести себя очень отстранëнно и всячески избегал любых прикосновений.
Наконец, часов в 10 вечера, он сказал:
–Погуляли и хватит, у меня волки часа через два начнут вести себя неадекватно и рваться на охоту или к продолжению рода, кому как повезёт. Боюсь, что твои родственники и друзья, кроме Глеба и дяди Ромы не оценят.
Но его отец уже начал тонко намекать присутствующим, что молодых надо бы оставить вдвоём и все с понимающими улыбками начали собираться домой. Минут через сорок, мы провожали последних гостей- моих родителей. После того как их машина скрылась за поворотом, Мирослав, который до этого прижимал меня за талию, резко отстранился и, бробормотав:" Спокойной ночи", убежал.
Я побрела в дом, с помощью Нины Андреевны сняла с себя платье и расплела волосы из сложной причёски. Затем, я отпустила добрую женщину и приняла горячую ванну, смыла макияж. Со смешанными чувствами посмотрела на невероятно красивое, белое, кружевное нижнее бельё, шёлковую коротенькую ночную рубашку и атласный халатик, которые мало что скрывали. Всё это прекрасное безобразие оставила мама, когда мы только начали собираться. Подумав пару минут, я всё-таки надела всё это.
В дверь постучали.
Я оживилась, но потом подумала, что Мирослав не стал бы стучаться в собственную комнату.
–Рита, доброй ночи, – сказал Альфа, уставившись на носки своих ботинок.
Я покраснела, поняв, что он заметил мою... одежду.
– Не обижайся на моего сына, но он сегодня не придёт. Ты всё прекрасно понимаешь... Я зашёл предупредить, что сегодня будет довольно шумно, вой, визг и всё такое. Ты не переживай, но не выходи, пожалуйста. Тебя никто не тронет, но подростки могут напугать своими играми. И если будет бессоница, то не ходи в подвал, а то Мирослав учует и будет крушить стены, – тут он запнулся, вероятно, вспомнив, что это не та информация, которая должна быть мне известна, – спокойной ночи, Рита, – поспешно ретировался он.
–И вам, – задумчиво сказала я.