Часть IX.
С того дня прошло около четырех недель. Все тридцать дней прошли словно по прописанному заранее расписанию. Целыми днями девушка работала и лишь изредка выходила на прогулки с Кашиным.
Эти прогулки были для неё глотком свежего воздуха. Парень, в свою очередь, всегда с нетерпением ждал их встреч, хотя старался не показывать этого. Они много смеялись, делились своими мыслями, но всегда избегали разговоров о личных чувствах.
Иногда их взгляды пересекались дольше, чем обычно, но каждый раз кто-то из них отводил глаза, боясь, что другой заметит что-то большее. Есения думала, что для него это всего лишь дружба. Даниил боялся, что если признается, то всё разрушит.
В один из вечеров, когда лёгкий дождь окутывал улицы города, они решили встретиться в любимом парке. Девушка рассказывала что-то о своей работе, но рыжий, погружённый в свои мысли, вдруг перебил её:
– Ты когда-нибудь боялась сказать то, что чувствуешь? – спросил он, пристально глядя на неё.
Сеня замерла, чувствуя, как внутри всё сжимается. Вопрос звучал слишком откровенно, слишком близко к тому, что она сама старалась скрыть.
– Наверное, да, – осторожно ответила она, избегая его взгляда. – А ты?
Кашин улыбнулся, но в его улыбке было столько нерешительности, что её сердце вдруг забилось быстрее.
– Всегда, – сказал он тихо. – особенно, когда дело касается того, кто мне действительно дорог.
Кудрявая хотела спросить, что он имеет в виду, но не успела. Даня сделал шаг ближе и, уже совсем другим тоном, добавил:
– Можно я рискну?
Дыхание перехватило, но она едва слышно кивнула.
Он наклонился и коснулся её губ своими, осторожно, словно боялся спугнуть этот момент. Весь мир замер. Девушка закрыла глаза, чувствуя, как вся её тревога растет в геометрической прогрессии, заставляя ее мелко дрожать.
Они оба сделали вид, что этого поцелуя не было, что это плод их воображения и никогда это больше не обсуждали. Но Есению вопрос о его чувствах разрывал каждую ночь. Да и чего скрывать, Кашина тоже.
Рыжий парень, глядя на кудрявую блондинку, чувствовал, как внутри него разворачивается что-то необъяснимое. Каждый раз, когда она смеялась, её смех заполнял его сердце теплом, но вместе с этим приходила тоска. Она была для него словно последний солнечный луч — светлая, искренняя, живая, — и он не мог представить свои дни без её присутствия.
Даниил полюбил её так, как люди любят что-то недостижимое — с благоговением и страхом, что однажды это исчезнет. Но он знал, что не может говорить ей о своих чувствах. Её лёгкость и открытость, её доверие к нему — он боялся разрушить это всё своим признанием.
Когда её не было рядом, мир казался ему пустым и серым. Любая радость казалась неполной, словно он забыл что-то важное. Даже музыка перестала приносить радость. Он ловил себя на том, что ждал её звонков, даже когда знал, что их не будет, или искал её в толпе, зная, что она сейчас не может быть рядом.
Ему было плохо без неё, до боли плохо. Одиночество превращалось в ржавчину, разъедающую его изнутри. Каждый день, когда она уходила, оставлял в нём невидимую рану, потому что он знал — она не догадывается о том, как сильно нужна ему.
Парень хотел, очень хотел сказать ей всё — о том, как засыпает, думая о её улыбке, как в её присутствии забывает дышать. Но боялся. Боялся, что её тёплый свет, освещающий его жизнь, угаснет, если он решится. И потому он молчал, пряча свои чувства глубоко внутри, хотя они с каждым днём сжигали его всё сильнее.
***
Просторная, двухэтажная квартира друга, встретила Есению тишиной. Она знала, что рыжий в так называемой студии, где он стримит и записывает музыку. Тихо пошагав на второй этаж по деревянным, лаковым ступеням, предварительно сняв с себя обувь и верхнюю одежду, она услышала голоса. Разные, поэтому она не могла понять, кому они принадлежат.
Быстро напечатав сообщение рыжему, что-то в духе «ты не сам?», она остановилась на половине лестницы. Ответа не последовало.
– Так, все ребят, ко мне пришли. Позже отпишу. – послышалось с комнаты, а после нескольких секунд тишины, Кашин громко сказал: – заходи!
Даня стоял на пороге, слегка растерянный, с улыбкой, в которой было столько тепла, что она на секунду забыла о своих сомнениях. Его рука тут же коснулась её плеча — мягко, ободряюще, как бы говоря, что здесь ей всегда рады.
– Я уже подумала, что ты не один, – сказала она, опуская глаза, чтобы не встретиться с его взглядом. Девичий голос прозвучал мягко, но в нём чувствовалось напряжение.
– Я разговаривал с организаторами по поводу тура, – он кивнул на комнату за спиной, где на экране монитора был открыт чат с несколькими людьми.
Девушка замерла на секунду, затем, не отвечая, шагнула вперёд. Даниил тут же обнял её – крепко, будто пытался стереть её сомнения и тревоги одним лишь этим движением. Объятия рыжего были долгими и бесконечно тёплыми. Он обвил её плечи так, словно боялся, что она выскользнет из его рук, как тонкий поток воздуха. Кудрявая почувствовала, как его подбородок опустился ей на макушку, как его дыхание стало ровным и спокойным рядом с её.
Она не сопротивлялась. Напротив, она уткнулась лицом в его плечо, чувствуя запах чего-то знакомого и успокаивающего – его запах, перемешанный с едва уловимым ароматом кофе. Тонкие пальцы сами собой обвили его, и время будто остановилось.
***
Рыжий играл в какую-то известную игру, название которой крутилось на языке, но не сразу вспоминалось. Он сидел перед массивным монитором, увлечённо щёлкая мышью и ловко нажимая клавиши на клавиатуре. На экране мелькали неоновые огни, высокотехнологичные гаджеты и грязные улочки одного из мегаполисов.
Даниил с азартом прокручивал диалоговые опции, пытаясь добиться нужного результата в разговоре с местным гангстером. "Убедить? Запугать? Или просто обойтись без лишних слов?" — думал он, впиваясь взглядом в экран.
— Давай-давай, — пробормотал он себе под нос, выбирая самый дерзкий ответ. Персонаж на экране резко достал пистолет, а Кашин, с ухмылкой на лице, выровнял прицел и открыл огонь. Вспышки от выстрелов залили помещение, а динамики выдали мощный звук перестрелки.
— Ну всё, считайте, что этот район мой, — хмыкнул он, чуть откинувшись на спинку кресла.
Есения сидела на старом кожаном диване в студии Даниила, обхватив живот руками. Лицо её было бледным, а в глазах читалось смятение. В комнате стоял полумрак — свет от мониторов мягко подсвечивал пространство. На рабочем столе Дани стояли несколько кружек с недопитым чаем и россыпь кабелей. Он сидел за своим креслом, вертел в руках флешку, но его мысли явно были где-то далеко. Заметив странную позу девчушки, он повернулся к ней.
– Все хорошо? – рыжий нахмурился когда увидел лицо Есении, которое выглядело слегка болезненно.
– Мне кажется я залетела, – резко выпалила кудрявая, заставляя парня напрячься. Воспоминания того вечера в клубе сразу ударили в голову.
– Ты точно уверена, что... это оно? – пробормотал Даниил, после того как Есения сказала ему, о своих догадках, нервно кусая губу.
– Нет, конечно не уверена! – отрезала Есения, её голос дрожал. – но мне максимально плохо. Живот тянет. Голова кружится. Блять... Я думала, что это из-за стресса, но теперь... – она резко замолчала, посмотрев на него, словно обвиняя.
– Мы же... Ну, ничего не было, правда? – Даниил встал со стула, его руки дрожали. – я имею в виду, что.. – он замолчал, подбирая слова. – ну я же не кончал внутрь! Я помню!
– Ага, ты помнишь, – она резко подняла голову. – а я вот почти ничего не помню! Это было так глупо и легкомысленно, Дань... так глупо...
Есения почувствовала, как к горлу подступает ком. Она вдруг сжалась на диване, словно пыталась стать меньше, спрятаться от этого мучительного разговора.
– Слушай, давай без паники, – Даниил быстро забегал глазами по комнате. – может, это вообще не связано? Может, ты что-то не то съела? Или... просто, не знаю, переутомление?
– Ты думаешь, я сама об этом не думала? – её голос был резким, но в нём слышалась беспомощность. – но это всё так совпадает! Эти боли, эта тошнота! Я даже этот тест боюсь делать, Дань.
– Какой тест? – Даниил остановился, его лицо будто утратило всю кровь.
– Я... я купила его вчера, но так и не смогла сделать. – Есения отвела взгляд, дрожащими руками потянулась в сумку, но тут же убрала руку. – а вдруг он положительный? Что тогда, а? Ты готов к такому?
– Готов? – он засмеялся, но смех прозвучал нервно и надломлено. – Ты шутишь? У меня только все начало налаживаться в жизни, какие еще дети...
Есения уткнулась лицом в ладони, чувствуя, как по щекам катятся слёзы.
– И я не готова, Дань, совсем не готова... Мне всего двадцать три, я только устроилась на работу, и тут...
– Ты думаешь, я готов? – перебил её он, почти выкрикнув. – Я вообще ни к чему не готов! Всё это — просто какой-то дурной сон.
Повисла тишина. Только гудение компьютера нарушало её, делая всё ещё более давящим. Есения вдруг резко выдохнула и, сжав кулаки, встала с дивана.
– Всё, я сделаю тест, – произнесла она с отчаянием.
Рыжий остался один. Он сел обратно в кресло, схватился за голову и выругался шёпотом.
Через несколько минут Есения вышла из уборной с пустым взглядом. Тест в её руках дрожал.
– Отрицательный, – произнесла она, почти беззвучно.
Даня выдохнул, как будто его выпустили из-под воды. Но вместо облегчения в его глазах появилась новая тревога.
– Тогда что с тобой? Почему тебе так плохо?
Есения поморщилась, прижав руки к правой части живота.
– Не знаю. Но это не нормально, Дань. Может... может, это аппендицит?
– Аппендицит? – он побледнел. – Так, всё, собирайся. Едем в больницу. Я не собираюсь рисковать.
– Но...
– Без «но»! - резко перебил он. – Лучше перестраховаться.
Даниил уже стоял у двери, схватив куртку и рюкзак. Есения кивнула, чувствуя, как внутри всё клокочет от страха. Да, они оба не готовы были к детям, но перспектива реальной опасности напугала их ещё сильнее.
***
Больничный коридор встретил их ярким светом ламп и запахом антисептика. Есения, сгорбившись, сидела на пластиковом стуле в приёмной, обхватив живот руками. Даня метался рядом, то поглядывая на неё, то заглядывая в сторону регистратуры, где врач что-то записывал. Его руки нервно теребили телефон, хотя он даже не знал, кому мог бы написать.
– Как думаешь, это точно аппендицит? – слабым голосом спросила Есения, её лицо было бледным, почти серым.
– Не знаю, но надо проверить. – Даниил присел перед ней, стараясь смотреть прямо в глаза. – всё будет хорошо, слышишь? Они быстро разберутся.
В этот момент к ним подошёл врач в белом халате, мужчина лет сорока с усталым, но сосредоточенным лицом. Он слегка поправил очки и посмотрел на Есению.
– Вы Есения Вишневская? – уточнил он.
– Да, – она кивнула, чуть скривившись от боли.
– Я доктор Лебедев. Посмотрев ваше УЗИ и анализы, хочу сказать, что у вас острый аппендицит, – спокойно, но твёрдо произнёс он. – ситуация срочная, промедление опасно. Нужно оперировать.
– Оперировать? – Есения замерла, вцепившись в плечо рыжего. – это точно? Нельзя как-то... обойтись без этого?
– Боюсь, нет, – мягко ответил врач, но в его голосе чувствовалась уверенность. – если не удалить воспалённый аппендикс, он может лопнуть. Тогда начнётся перитонит, и это будет угрожать вашей жизни.
Есения кивнула, но по её лицу было видно, что она в панике.
– Хорошо... – почти прошептала она.
– Мы подготовим вас к операции. Это займёт не больше часа, стандартная процедура. Постарайтесь успокоиться, – добавил доктор, передавая что-то медсестре. – А вы, молодой человек? – он посмотрел на Даниила. – Вы родственник?
Даня замешкался, чуть отводя взгляд.
– Я... я друг, – быстро ответил он, потом взглянул на Есению. – но я останусь.
Кудрявая только кивнула, не находя в себе сил спорить.
Когда её увезли в операционную, рыжий остался один в длинном, холодном коридоре. Он прошёлся туда-сюда, чувствуя, как его охватывает нарастающее беспокойство. Гулкое эхо его шагов словно давило на уши. Он сел на один из жёстких пластиковых стульев и закрыл лицо руками.
Его мысли путались, смешивая вину и страх. Он вспомнил её бледное лицо, то, как она дрожала на диване. Вспомнил её упрёки, её растерянный взгляд. Но сильнее всего в памяти отпечатался тот момент, когда она прошептала: «Я не готова.» Он тогда услышал в её голосе не только отчаяние, но и доверие. Доверие, которое, как ему казалось, он не заслужил.
– Почему я так волнуюсь? – тихо спросил он себя, хотя ответ был очевиден. Он знал, что к ней испытывает. Сначала всё это казалось просто дружбой, лёгким флиртом. Но сейчас, когда она была там, за стеной, в руках врачей, он понял, насколько она ему дорога.
⋆。゚ ☁︎. 𓆝 𓆟 𓆞 𓆝 𓆟。 ゚ ☾ ゚。 ⋆
Не забывайте про звездочки🌟
Тгк: https://t.me/etanochtebyapoglotit