Глава семнадцатая
20 июля, Лас-Вегас
Когда Кванки утром вышел на балкон, то посчитал, что всё ещё спит – внизу лежал Винсент в тонкой маечке и кружевных трусиках. Для верности альфа позвал:
– Винс?
Омега открыл глаза и улыбнулся. Спросил:
– Ты что, живёшь над нами?
– Над вами? – растерялся альфа. – Сколько вас там?
– Я и мой кузен, – усмехнулся Винс.
– Давно вы тут живёте? – не унимался Кванки, хотя висеть вниз головой на уровне восьмого этажа – та ещё радость.
– Вчера заехали, – спокойно ответил Винс, протянул руку и вытянул откуда-то стакан с тёмно-зелёной жидкостью и трубочкой.
Омега снова, как вчера в клубе, лизнул кончик трубки и втянул его в рот очень по-блядски, а Кванки жадно оглядывал его изумительное тело: тонкое и изящное в нужных местах и крепкое и округлое в интамных. Молчание затягивалось, но альфа этого не замечал, занятый интересным наблюдениями: ноги, руки и зона бикини омеги были покрыты тонкими золотистыми волосками, что заставило его сердце затрепетать: омега приехал из его родной страны, где с тела волосы удаляют только представители "древнейшей профессии".
Кванки в глубине души обрадовался: с этим юношей можно замутить, как с Джином! С виду он может быть разбитным, но на самом деле это – настоящий одуванчик, для которого по традиционному воспитанию слово альфы всегда будет законом!
Вскоре Винс встал, с отвращением отставил куда-то свой полупустой стакан и спросил:
– Где тут можно нормально позавтракать?
– Спускайся вниз, я тебя приглашаю в кафе, – обрадовался такой возможности Кванки.
Через полчаса они уже сидели в кафе. Винс, чтобы не заморачиваться с макияжем, нацепил солнечные очки, но альфа считал, что этому омеге можно было и не краситься - настолько он был красивым! Кванки не мог на него насмотреться. Вдруг их размеренную беседу ни о чём прервал звонок на аппарат Винса, и омега ответил на корейском:
– Да, папа. Нет, мы пока никуда не ходили, потому что вчера очень устали от перелёта... Не надо, мне отец отдал свою карту... Ну, я же уже взрослый, поэтому тоже могу тратить его денежки, – рассмеялся Винс. Кванки слушал всё внимательнее. Винс продолжил: – Папа, давай поговорим про моё замужество, когда я вернусь. Я пока не дал согласия на свадьбу с Чоном, поэтому, прошу тебя, не спеши и ты... Да, понимаю, что он – наследник, но и я, вроде, не нищеброд из канавы! Папа, дай мне отдохнуть от всех этих приёмов! Я уехал ради этого! Да! Отцу привет!
Винс недовольно швырнул телефон на стол, и Кванки улыбнулся:
– Проблемы?
Винс покачал головой:
– У меня никаких. У родителей желание выдать меня замуж. Они хотят, чтобы мой муж непременно был современных взглядов. Знаешь, какое преимущество этого Чона перед другими альфами?
– Не знаю, – улыбнулся Кванки, отпивая кофе.
– Он учился в Лондоне! Понял? Почти дэнди теперь! А мне больше нравится Америка, – мечтательно пробормотал Винс.
Кванки почувствовал, что сама Судьба пригнала в его руки этого Винса. Он сказал:
– Ты не поверишь, но я тоже не нищий. Мы – семья потомственных медиков. У нас в роду были врачи самих императоров. Я тут учусь, но когда закончу обучение, поеду в Корею и стану там хирургом.
– Круто, – заметил Винс. – А жених у тебя есть?
Кванки посмотрел в сторону, попытался добавить своему лицу трагизма и тихо сказал:
– Совсем недавно бросил меня омега, которого я считал почти своим женихом. Я, видишь ли, для него недостаточно богат...
– А как он определил, что ты для него недостаточно богат? – лениво болтая в чашечке ложкой, спросил омега.
Не имея возможности видеть выражение его глаз, альфа почему-то был уверен, что в бархатном голосе проскользнул замаскированный под скуку интерес. Стараясь как можно глубже закинуть наживку, Кванки ответил:
– Я не смог подарить ему машину, какую он хотел. Понимаешь, я же тут учусь, а не развлекаюсь. Мои родители врачи, а не бизнесмены. Они своими руками зарабатывают деньги, поэтому мне стыдно было просить у них такую сумму денег для омеги, который пока даже не дал согласия стать моим мужем!
Винс с сожалением покачал головой и, пригубив кофе, заявил:
– Не повезло тебе с омегой.
Кванки приободрился и сказал:
– Зато с горя я пошёл в клуб и там встретил тебя – я в выигрыше!
Винс рассмеялся. Потом посмотрел на часы и сказал:
– О, мне пора, а то Минги проснётся, а меня нет. А у нас сегодня планы!
Проводив юношу до дверей его квартиры, Кванки решил, что не собирается упускать такой шанс, поэтому весь день разрабатывал стратегию. Он перерыл все сайты с форумами, на которых альфы обсуждали, как можно покорить омег. Старательно высунув язык, записывал интересные по его мнению идеи в старенький блокнотик, когда-то подаренный ему папой, чтобы Кванки записывал туда "полезные" контакты. Там появилось несколько записей номеров, по которым альфа так ни разу и не позвонил, решив, что работать – это не для него!
Как только услышал, что в квартиру снизу вернулись, альфа схватил заранее заказанный букет и помчался вниз. Там он позвонил, и дверь ему открыл... Ангел! Кванки просто остолбенел, а Ангел внимательно смотрел на него, пока парень не спросил:
– Можно увидеть Винсента?
– Винс, – нежно позвал Ангел, – тут тебя спрашивают.
Из глубины квартиры вышел Винсент в коротеньком шёлковом халатике, почти не скрывающем его бесконечные стройные ноги. Увидев цветы, обрадовался и пригласил:
– Заходи, Кван. Это – мой кузен Минги.
– Можно просто Мин, – нежно разрешил Ангел.
Кванки прошёл в гостиную, и пожалел, что у него глаза не могут двигаться, как у хамелеона, потому что ему очень хотелось насмотреться на каждого омегу. Одинаково красивых, но таких разных! Ещё альфа понял, что жалеет о том, что в его стране запрещено многомужество. Очень жалел!
Тем временем омеги суетились вокруг гостя. Хотя, слово "суета" им не подходило: Минги все делал неторопливо, но как-то плавно и уверенно. Ви тоже никуда не спешил, но его движения были томными, словно он находился немного под кайфом.
Букет быстро был водружён на стол, устроившись в красивой хрустальной вазе. Вокруг него появились крошечные чашечки и кофейник, а конфетница привлекала взгляд прозрачными обёртками, не скрывающих дорогущие конфеты, которые Кванки всегда мечтал попробовать.
Омеги оказались не просто гостеприимными, но и интересными собеседниками. К примеру Минги, узнав о том, что Кванки из семьи врачей, рассказал, как его дядя по папиной линии вышел замуж за пластического хирурга и ни о чём не жалеет, потому что его семья не нуждается в деньгах, а его внешность – в исправлениях.
Винсент частенько, кажется, выпадал из реальности, мягко потягиваясь, выставляя на показ свои божественные руки и длинные стройные ноги. Иногда что-то мурлыкал себе под нос, и Минги, словно извиняясь, говорил:
– Винс у нас творческая личность. Иногда он выпадает из реальности, увлечённый какими-то своими проектами.
– Ничего страшного, – улыбался Кванки, отмечая про себя, что не наблюдает визуальных признаков воздействия веществ или симптомов душевных заболеваний, но поведение Винса всё больше его интересует.
Расставаясь, юноши предложили приходить к ним в любое время, потому что у них тут пока нет знакомых, нет определённых планов, а просто сидеть вдвоём в пустой квартире – не особо интересно.
Когда Кванки вернулся в свою квартиру, он заперся в душе и несколько раз устроил в своей голове порнопати с участием этих омежек. Кажется, от дрочки его желание только усилилось, поэтому он долго не мог уснуть, вспоминая расположение мебели в квартире омег и мысленно прикладываясь то к одному, то к другому кузену.
***
20 июля, Лас-Вегас
Кажется, детектив Ким никогда не привыкнет к этим приколам с перелётами и разницей во времени! По меркам Сеула он вылетел вчера, двадцатого июля, в двенадцать часов дня, но приземлился всё того же двадцатого июля, только на часах ещё семь сорок утра!
Несмотря на почти двенадцатичасовой перелёт, Намджун почти не поспал в самолете, уверенный, что как только он ступит на землю Лас-Вегаса, как его жизнь изменится и больше никогда не станет прежней! Джин должен был встретиться с ним в аэропорту, потому что омеге было так удобно.
Нам летел через все посты проверок, уверенный, что омега будет стоять в зоне встречающих с плакатом с его именем, но альфа и так его узнает! Однако никого подобного прекрасному строгому омеге, звезде судебных заседаний, он не увидел. Люди подходили к встречающим или сразу шли из здания с уверенностью местных жителей, но его никто не искал и не ждал. Возможно, для Ким Сокджина ещё очень рано, и омега нежится в кроватке, забыв про их встречу? От этой мысли на душе Джуна внезапно потеплело: такие слабости он мечтал увидеть в своём омеге.
Но время шло, и детектив начал нервно поглядывать на часы, в голове выстраивая маршрут своего дальнейшего передвижения: гостиница, судебное здание, где чаще всего выступает Джин, кафе рядом с офисом фирмы, где работает омега...
Краем глаза Нам постоянно цеплял некое существо, сильно его раздражавшее тем, что это был кореец, но одетый, как ковбой с Дикого Запада, да ещё и с зелёными патлами! Этот мужчина вёл себя вульгарно, громко шмыгая носом, прочищая глотку с таким рыком, что все постепенно отошли от него, создав в зале проплешину, словно от парня воняло.
Когда народ значительно рассосался, Намджун с ужасом понял, что этот ковбой идёт прямо к нему! У Кима ещё теплилась надежда, что это – просто работник Сокджина, которого он попросил встретить своего гостя, но чем ближе тот подходил, тем меньше иллюзий у альфы на это оставалось! Ким даже отступил в сторону, когда Джин, громко смеясь, размахнулся и вмазал ему по плечу с криком:
– Добро пожаловать в Америку, детка! Топай за мной!
Альфа потопал, стараясь не пялиться на обтянутый джинсами зад, потому что кроме лица и этой задницы в омеге его в данный момент больше ничего не привлекало! Они расположились в кафе, и Джин сразу схватил зубочистку, воткнул её себе в рот и закинул обе ноги на стол, надвинув шляпу так, чтобы смотреть на альфу исподлобья с огромной долей презрения! Намджун старался не таращить глаза на омегу, прикрывая рот рукой, когда тот процедил сквозь зубы, потому что ему явно мешала зубочистка:
– Не удивляйся, Ким! Это – Америка, тут свои правила!
Нам осмотрелся, но все остальные посетители сидели в кафе, как люди, с таким же презрением глядя на Джина. Тот снова с рыком почистил носоглотку, взял стоящий на столе пустой стакан и смачно харкнул в него. Усмехнулся, поинтересовавшись:
– А тебе было бы приятнее, если бы я это проглотил? – показал он на содержимое стакана.
Нама едва не вывернуло от вида зеленовато-мутной слизи! Но он подышал по технике "4*4" и решил, что раз уж его личные планы дружно пошли по бороде, то он тут, всё же, по просьбе своих клиентов. Поэтому без особых предисловий рассказал про своё дело, завершив:
– Эти омеги зачем-то бегают от мужей по миру, цепляя себе на хвост довольно опасных поклонников. Мне нужно убедить их вернуться Корею, где я и их бывшие мужья сможем их защитить.
– Как? – заинтересовался Джин, и Нам с подозрением посмотрел на юношу, который сел в нормальную позу, достал блокнот и ручку и принялся что-то писать.
Заметив эти перемены в поведении омеги, Намджун постарался, чтобы на его лице не отразилось ни капли понимания и радости. Он сказал:
– Дело в том, что у нас в стране – свои правила. Именно эти омеги – представители влиятельных семей, и, вернувшись на Родину, они автоматически попадут под защиту наших законов. Скажите, будут ли защищать их местные власти, если они влипнут в какую-то историю? А если их обвинителями будут местные? А ещё хуже – иностранные политики или аристократы?
Джин сосредоточенно что-то писал, пока детектив излагал свою точку зрения на это дело. Выслушав аргументы альфы, адвокат Ким спросил:
– Какие гарантии, что в Корее их не принудят вернуться к мужьям против их воли?
Намджун усмехнулся и сказал:
– У вас искажённое представление о нашей стране. Перед законом равны как альфы, так и омеги, и желания юношей учитываются так же, как и парней. Поэтому я и прошу: давайте найдём их и, пока не поздно, вернём под защиту нашего закона!
Джин нахмурился, зашёл с телефона в интернет и что-то долго там просматривал. Потом показал Наму на статью, в которой описывалось, как один альфа не дал развод своему мужу, из-за чего тот был вынужден покинуть этот мир.
– Что скажете на это?
Альфа смутился и ответил:
– Мир несовершенен. Как Вы видите, этот случай создал общественный резонанс! Так что, это – исключение, а не правило.
– Где гарантии, что те омеги, которых Вы так настойчиво ищите по всему миру, не станут ещё одной подобной историей? – не унимался в Джине правозащитник всех омег.
Слушая его, Намджун забыл, что перед ним мужчина с зелёными волосами, всего несколько минут назад показавший себя настоящим маргиналом. Он слегка наклонился к омеге и сказал:
– Я не стал бы искать омег для недостойных альф. Могу показать вам свои дела, и Вы сами убедитесь, что там нет ни одного дела, где были бы незаконно ущемлены права омег.
Джин согласился:
- Сбросьте мне ссылку на своё портфолио.
Джун просидел больше четырёх часов, пока адвокат Ким скрупулёзно изучал каждое его дело, потом искал подтверждение его слов в интернете. Поняв, чем занят адвокат, Намджун начал было:
– Ко мне обращаются, когда разглашение нежелательно!
– Успокойтесь, – велел ему Джин что-то записывая в свой блокнот. – Я не ищу прямых доказательств в интернете. Но если немного напрячь мозг, то можно понять, что на самом деле происходило в момент, когда руководитель фирмы был на грани разоблачения, его близкие друзья сделали массовый сброс акций его предприятия, а когда ситуация устаканилась, в руках этого человека оказался основной долевой пакет, а рынок сошёл с ума, повышая ценность этих бумаг едва ли не ежедневно! Не считайте меня глупее себя только потому, что я – омега. Итак, я изучил восемь дел, только на пять нашёл подтверждения и считаю, что это – отличная доказательная база в Вашу пользу, детектив Ким. Поэтому объясните, чего вы ждёте от меня?
Намджун растерянно хлопнул ресницами, потому что снова на него смотрел тот самый адвокат, на просмотры выступлений которого он потратил в последнее время так много часов своего далеко не свободного времени. Кашлянув, Нам сказал:
– Вас я хотел попросить помочь мне найти этих ребят. Понимаете, я с их поисками засветился везде, где мог, и могу предположить, что они в этот город приехали не так, чтобы ткнули ноготком и сказали: а что тут у нас? Мы ещё здесь не были! И полетели! Я уверен, что их прежний покровитель сделал всё, чтобы обезопасить пребывание омег в этом городе. Я встречался с судьёй Брауном, и мне показалось, что я ему не понравился, потому что мне дали слишком мало времени для того, чтобы я покинул подвластную ему территорию. Уверен, что и тут омег кто-то защищает, и стоит мне сделать хоть шаг в их сторону, как меня сразу прижмут к борту самолёта, вылетающего в Корею.
Джин согласно кивнул и спросил:
– В течение какого срока вы рассчитываете их найти?
– Чем раньше, тем, естественно, лучше. Вы же понимаете, что если мне стало известно, куда они направились, то дело времени, как их снова начнут преследовать их поклонники. Вы ведь и сам омега, как считаете – насколько это для них безопасно?
Намджун заметил, как побелели пальцы, сжимавшие ручку, и он снова пожал себе руку за то, что, увидев Джина в таком наряде, не повёлся на его отвратительное поведение и не уехал в ту же минуту. Джин заговорил:
– Я не уверен, что эти двое будут в безопасности в какой-либо стране, потому что... Красивых омег постоянно преследуют альфы, которые не понимают слова «нет». Мне кажется, что им даже в монастыре не было бы безопасно!
Последнюю фразу адвокат сказал с непозволительной горячностью, что ещё сильнее напрягло Джуна. Видя перед собой омегу, который специально изуродовал свою внешность, Ким вдруг подумал: "А не про себя ли сейчас говорит Джин? Он живёт в чужой стране, где так сложно добиться справедливости для эмигрантов!"
Откинувшись на спинку стула, Нам подал знак официанту убрать всё со стола. Джин молча следил за старательным юным омежкой, который недвусмысленно поглядывал на альфу, положившему в его блокнотик приличные чаевые.
Однако Намджун не обращал на официанта внимания, не отрывая глаз от лица Джина, отчего адвокат вдруг начал так мило краснеть, что детектив Ким запищал внутри себя от восторга! Он встал, помог подняться омеге, предложил свою руку и вывел его из здания аэропорта. Там усадил Джина в такси, назвал омеге свой отель, в котором забронировал номер и довольно улыбнулся, когда строгий адвокат Ким растерянно бросил взгляд на него сквозь окно.
***
21 июля, пригород Сеула
Мин следил, как выгружают стройматериалы. В своей голове он видел прекрасную картину: на лужайке перед домом бегают два малыша, неподалёку в кресле-качалке сидит Чимин...
Как-то воображение сработало так, что Юнги увидел своего мужа снова с животиком. Сам он только что вернулся с работы, где удачно заключил сделку и на радостях купил для мужа целую корзину отборных фруктов, а малышам по щенку лабрадора...
Что это за мечты? Скорее всего, его никогда не будет в этом доме, потому что Чимин, согласно предписанию суда, будет привозить ему детей на выходные, а сам – строгий и деловой, каким он был в последние годы их брака, без улыбок будет выговаривать ему за прошлые визиты, во время которых малыши научились не тому, что он решил им прививать! Потом уедет, оставив его наедине с непоседами, которые тут же отвлекут его внимание от стройной фигуры бывшего мужа. Грела мысль, что в том и другом случае этот дом будет домом его семьи.
Какой-то рабочий громко выругался, и Мин вдруг обозлился, подошёл к альфе и сурово сказал ему:
– Не смей материться на участке, где будут жить мои дети!
Все строители притихли, а крутившийся тут же риэлтор спросил:
– Ты в своём уме? Это – лучший специалист, а ты на него наехал, можно сказать, просто так!
Юнги равнодушно посмотрел на матерщинника и сказал:
– Плевать! Никто не смеет засорять ауру, в которой будут расти мои дети!
Прошло чуть меньше часа, как Юнги понял, что люди вокруг него стали как-то настороженно проявляться. Вскоре он услышал разговор двух рабочих:
– Видел до фига идиотов, но чтобы такого – впервые встречаю!
Второй ему ответил:
– Согласен, мы тут не гербарий собираем, такую развалюху будем приводить в порядок! Как это возможно без крепкого словца? Я, наверное, плюну и завтра попрошусь на другой объект! Вы с нами, бригадир?
Мин услышал тот самый голос, который впервые огласил эту местность матом. Бригадир говорил негромко и с ленцой, поэтому Мин прислушивался всё внимательнее:
– Я не дурак, чтобы оставлять такую работу только из-за того, что отец заботится заранее о ментальном здоровье своих детей! Побольше бы таких, глядишь, омеги охотнее рожали бы детей, и не были бы мы на первом месте по падению рождаемости!
Благодарно улыбнувшись, Юнги сделал себе пометочку, что стоит этого бригадира как-то поощрить.
***
21 июля, Сеул
– Понимаешь, отец, я даже не подозревал, что папа так вмешивается в мою жизнь! – возмущался Чонгук, бегая по своему кабинету, где его навестил господин Чон Дахун, уставший ждать сына на семейные вечера. Юный альфа не смотрел на отца, поэтому запальчиво продолжал: – Но я не просил его об этом никогда. Я уверен, что мне нужен только Тэ, поэтому, нравится вам это или нет, я буду возвращать мужа.
Господин Чон усмехнулся и сказал:
– Я считаю, что вы с Хо достаточно взрослые для того, чтобы самостоятельно решать, с кем хотите делить свой быт, постель и всю жизнь! Но что ты собираешься делать, чтобы вернуть Тэ?
Чонгук с готовностью уселся в кресло посетителя, придвинулся к отцу и начал делиться с ним своими идеями:
– Представляешь, я узнал, что Тэ любит такую же музыку, как и я. Мне кажется, что я смогу его покорить, если спою для него его любимую колыбельную. Дело в том, что я нашёл того преподавателя по вокалу, у которого брал уроки Тэ, и он сказал, что Тэхён всё время старался спеть эту колыбельную, но в той тональности, которая ему нравится, его голос звучал неестественно, и он распевался и старался взять именно те ноты, которые стояли в партитуре. Я попробовал – и мне подошло идеально!
Чон Дахун поморщился и спросил:
– Тебе было бы приятно, если бы кто-то хвастался перед тобой, что достиг того, к чему ты стремился, но так и не смог получить?
– И что же мне делать? – сник Чонгук.
Господин Дахун задумчиво-тепло смотрел на сына. Именно в Чонгуке он видел молодого себя, вот только его мальчик оказался более смелым, поэтому старый альфа сказал:
– Напиши для него песню о своей любви к нему. Я уверен, у тебя это получится. Это станет для него чем-то важным, и ты сам, работая над песней, поймёшь, насколько для тебя ценен этот омега! – Чонгук неуверенно кивнул, но господин Чон не унимался: – Что ещё ты можешь ему предложить?
Чонгук уверенно сказал:
– Я обустрою ему кабинет, чтобы у него там было светло и уютно...
– Да что у вас с Анджоном, один мозг на двоих, что ли? – возмутился господин Дахун. – Ты думаешь, что Тэ сам не мог выбрать в огромном доме большую светлую комнату? Может, он сделал это специально, чтобы его ничто не отвлекало от работы?
Чонгук вообще сник. Потом поднял голову и сказал:
– Предложу ему кругосветное путешествие!
Не желая сразу расстраивать сына, Дахун кивнул:
– Креативно. Но для того, чтобы сделать ему это предложение, ты должен снова стать его мужем! Что ты будешь делать для этого?
Чонгук покраснел и сказал:
– Ты только не смейся, но... я подумал, что его задаривали цветами и подарками, но он их не особо ценил. Поэтому я решил... В общем, я нанял двух альф, и они по очереди ходят за ними и присматривают, чтобы никому в голову не пришло их обидеть.
Чон Дахун удивился, но кивнул:
– Это – хорошая идея. Но, я так понял, ты велел парням не проявляться лишний раз? Так как Тэ поймёт, что ты за ним ухаживаешь?
Чонгук покраснел ещё сильнее и сказал:
– Я нашёл одно кафе, где готовят корейские блюда. Судя по отзывам – не отличить от настоящих! Как только я узнал, где остановились наши "куколки", я сделал заказ на ближайшую неделю, и работники кафе привозят Тэ каждое утро и вечер его любимые блюда, в том числе и те, что я готовил лично для него. Там есть кое-какие секретики, по которым Тэ поймёт, что это именно я забочусь о нём.
– Отлично! – оценил господин Чон. – Получается, ты уже начал ухаживать за ним?
Чонгук усмехнулся и сообщил:
– Я сейчас работаю над тем, чтобы достать им билет на концерт любимой группы. Проблема в том, что из-за положения Чимина я не могу купить им абы какие места, только VIP, и это, оказывается, не так просто! Но я стараюсь. Вот только все деньги, которые я взял в кредит, почти испарились...
Господин Чон нахмурился и спросил:
– Какой кредит?
Чонгук быстро рассказал отцу про свои проблему, и Дахун, нахмурившись, сообщил сыну:
– Для того, чтобы ты понял, как это плохо – брать кредиты, я ни копейки не дам тебе на решение этой проблемы!
Чонгук согласно кивнул, понимая, что в самом крайнем случае, естественно, отец ему поможет, но пока что это – не его случай, и он воспрянул духом, решив, что это значило – отец в него верит!
В этот момент в кабинет вошёл Лин и сказал такое, от чего Чон Дахун нахмурился ещё сильнее, но таково было положение дел молодого альфы:
– Молодой господин Чон, пришло известие от риэлтора – ваш загородный особняк купили.
Чонгук расстроенно посмотрел на отца и сказал:
– Тэ всё равно не понравился этот дом: далеко, пустынно, плохой интернет, да и само строение оказалось не в нашем вкусе. Я свозил его туда всего на один раз, а потом, сколько ни предлагал, он только и говорил, что не хочет туда возвращаться. Я и сам помню, как он там маялся из-за того, что там плохой интернет. Я как только выровняю свои финансы, куплю ему... Ну, не знаю, у нас же уже есть отличный дом! В общем, спрошу его. А пока что, отец, прошу тебя, верь в меня, потому что я был на грани,чтобы продать акции. А ты же понимаешь, что это будет!
Стоящий тут же Лин вдруг сказал:
- Молодой господин Чон, вынужден сообщить вам неприятное известие: ещё неделю назад ничего подобного не было, но теперь интернет разрывается от того, что многие около коммерческие издания пишут: от вас и Мина сбежали беременные мужья! Кто-то начал сбрасывать акции, под давлением скандала, бумаги упали в цене, но при этом их кто-то скрупулёзно подчищает, стоит хоть десятитысячной доле вашего предприяия попасть на рынок. – Чонгук повернулся к Лиму и долго смотрел на него ошалевшими глазами. Омега начал оправдываться: – Понимаете, в последние несколько лет на рынок попало более двадцати процентов ценных бу...
– Что вы сказали, мистер Лим? Повторите! – перебил секретаря Чонгук.
Опешивший Лим снова начал:
– Наша компания...
– Да плевать я на неё хотел! – крикнул Чонгук. – Мой Тэ, что, тоже ждёт ребёнка? Отец! Ты слышал? Ты тоже скоро станешь дедушкой! Где этот детектив Ким? Почему он не сказал мне об этом? Он что, хотел присвоить себе моего омегу и ребёнка?
Господин Чон схватил сына за руку, посадил перед собой и велел:
– Возьми себя в руки и скажи мне, с чего ты так быстро поверил в сплетни из интернета? Не ты ли говорил, что у вас давно нет супружеских отношений? Так что,если Тэхён носит ребёнка, то точно – не твоего.
Чонгук шмякнулся в кресло. Если включить мозг, то ведь реально – ребёнок Тэхёна не имеет к нему никакого отношения. И что тогда им делать? В голове гудел рой шмелей, выдающий одну тупую идею за другой: заставить омегу сделать аборт! Позволить малышу появиться на свет, а потом просто отдать его отцу! Бросить мужа, пусть он строит семью с отцом своего ребёнка! Но сердце скулило: "Это то, чего ты хочешь? Помнишь, как вы хотели детей, но у вас ничего не получалось? Может, это – и не твой малыш, но точно – дитя любимого омеги, так какая разница, кто подарил ему это семя, если мы вырастим этого малыша в любящей семье?"
Придя к такому решению, Чонгук вдруг сказал:
– Я имел ввиду, отец, что у нас с Тэ не было секса, где хотели бы мы оба, но это не значит, что Тэхён не выполнял своего супружеского долга против своей воли.
Господин Чон покачал головой и сказал:
– Я уже говорил тебе, что ты – взрослый альфа, и сам должен принимать подобные решения. Если ты считаешь, что это дитя можно назвать Чоном, то я соглашусь с тобой и никому не позволю усомниться в твоих словах.
***
21 июля, Лас-Вегас
Джин смотрел на отца, который, словно поменявшись местами с сыном, стал приходить домой пьяный и несчастный. Это нужно было прекратить, и Джин, сидя утром перед страдающим похмельем отцом и потягивая кофе, сказал:
– Отец, звонил дядя Долин. Он попросил тебя приехать к нему и решить некоторые вопросы.
– Для этого не надо... – начал было Дэян, но Джин его перебил:
– Надо, отец. Дядя Долин сказал, что у дяди Намсона нашли нехорошее заболевание. Может, его проблемы – просто повод собрать всю семью около него в последний раз.
Господин Ким насторожился и спросил:
– Почему никто, кроме Долина, не сказал нам об этом?
Джин пожал плечами. Они с Долином договорились, что скажут Дэяну, мол, не хотят распространять между родственниками эту новость, поэтому молодой омега говорит:
– Может, Намсон решил, что не стоит пока трубить об этом на каждом перекрёстке, тем более, что остальные родственники там рядом с ним, ему не надо их откуда-то вызывать, чтобы попрощаться.
Господин Ким кивнул и сказал:
– Я сегодня же передам помощником дела и завтра полечу в Корею.
Джин удовлетворенно улыбнулся. Дело в том, что дядя Долин был двоюродным братом его папы, а дядя Намсон – его младшим братишкой, который очень давно овдовел и потерял сына. С тех пор он никак не может успокоиться, и единственный альфа, с которым Намсон нормально общается – Ким Дэян, бывший муж его горячо любимого кузена.
Но это ещё не всё: дядя Намсон был похож на его папу, но в то же время отличался от него более дерзким нравом, и Джин в глубине души надеялся, что его отец, всегда с особой теплотой принимавший этого кузена покойного мужа, теперь, освободившись от паршивца Мичана, сможет, наконец, очароваться этим замечательным омегой, и на два счастливых человека в мире станет больше!