19. Угадай, о чём я говорю (Часть 1)...
Практически бросив человека на кровать, Вэй Циньян повернулся, чтобы закрыть окно в комнате, а затем вернулся к постели.
Худое тело Сунь Фэнбая ударилось о деревянную спинку, и он, почувствовав острую боль, сжался. В его голове на мгновение прояснилось, и, заметив, что верхняя часть его тела обнажена, он поспешно натянул на себя одеяло.
Однако через некоторое время жар снова нахлынул, и он, сбросив только что накинутое одеяло, начал извиваться. Его руки медленно скользнули к его члену.
Вэй Циньян стоял у кровати, наблюдая за тем, как Сунь Фэнбай мастурбирует. Обычно бесстрастное лицо Вэй Циньяна было окрашено вожделением, а растущее желание в глазах побудило его начать снимать одежду. Закончив, он залез на кровать.
Руки Сунь Фэнбая двигались по члену, но это не приносило облегчения. Из его уст вырывались бессознательные стоны, и он неистово извивался.
Вэй Циньян, уже охваченный страстью, сидел у кровати, наблюдая за мучениями Сунь Фэнбая. В его глазах мелькнул мрачный свет. Он схватил руки Сунь Фэнбая, которые тот держал на своем члене.
«А... нет... отпусти, отпусти.»
Сунь Фэнбай отталкивал руку Вэй Циньяна, но, не выдержав, поменял руку и продолжил. Однако Вэй Циньян не позволил ему сделать это.
Он схватил обе руки Сунь Фэнбая и прижал их к изголовью. Затем он склонился и лизнул его сосок, вызвав у Сунь Фэнбая дрожь и стон.
Из-за того, что Вэй Циньян занимался боевыми искусствами, он был намного сильнее Сунь Фэнбая. Он легко удерживал его тонкие руки одной рукой над головой.
Другой рукой он ласкал его член, но лишь слегка касался его, играя с его стыдными местами, но не давая ему должного облегчения.
Вэй Циньян был занят не только руками: он также ласкал соски Сунь Фэнбая, сначала один, затем другой. Он продолжал, пока оба соска не стали красными и опухшими. Только тогда он отпустил их и поцеловал его кадык, который, как он выяснил из предыдущих занятий любовью, был особенно чувствительным местом у Сунь Фэнбая.
«А-а... быстрее, быстрее...»
Волосы Сунь Фэнбая беспорядочно разметались по подушке. Измученный, он не мог сдержать слез, проклиная Вэй Циньяна за его жестокие мучения.
Увидев слезы на глазах Сунь Фэнбая, Вэй Циньян нахмурился еще сильнее, но в его глазах по-прежнему сохранялась ледяная холодность, несмотря на то, что его взгляд был наполнен страстью.
Положив руку на влажный от смазки член Сунь Фэнбая, Вэй Циньян полусел на него и хриплым голосом спросил на ухо:
«Ты все еще будешь молчать? С какой целью Чжугэ Чжи прислал тебя сюда?»
«Я правда не знаю, пожалуйста, перестань мучить меня,» — закричал Сунь Фэнбай, чувствуя, что сходит с ума от жгучего зуда внизу и кипящей в теле горячей волны, ищущей выхода, но не находящей.
«Ты...» — Вэй Циньян впервые видел Сунь Фэнбая в таком истерическом состоянии, но все равно не верил ему, потому что находил слишком много подозрительного в Сунь Фэнбае.
Встреча с Чжугэ Юньфэном, которую он представил как первую, внезапная перемена характера и возможное знание его настоящей личности — все это вызывало сомнения.
«Отпусти меня, Вэй Циньян, отпусти...» — крики Сунь Фэнбая были лишены силы, они звучали слабо, с нотками плаксивости, как будто он капризничал перед возлюбленным.
Вэй Циньян наклонился и поцеловал слезы, стекающие по щекам Сунь Фэнбая. В его душе боролись противоречивые чувства, он ощущал нечто похожее на жалость, хотя понимал, что не должен поддаваться эмоциям, иначе всё будет потеряно.
«Я скажу, я скажу! Я не Цзыци, я Сунь Фэнбай, я не Цзыци... не он...» — вскрывая свою самую сокровенную тайну перед Вэй Циньяном, Сунь Фэнбай не мог удержаться от дрожи. Физическое неудобство и горькое чувство внутри поглощали остатки его сознания.
«Ты не Цзыци? Ты Сунь Фэнбай?» — Вэй Циньян приподнялся, внимательно глядя на Сунь Фэнбая. Увидев его частое кивание, Вэй Циньян вдруг тихо вздохнул, ослабил хватку и поцеловал его яркие губы.
Пальцы Вэй Циньяна обхватили напряженный член Сунь Фэнбая, двигаясь вверх-вниз. Мозолистая кожа его рук, натренированная долгими годами занятий боевыми искусствами, приносила Сунь Фэнбаю невыразимое наслаждение.
Погруженный в страсть, Сунь Фэнбай обхватил руками шею Вэй Циньяна, их губы переплетались в поцелуе, изредка между ними появлялись капли прозрачной слюны, оставляя тонкие нити.
Их обнаженные тела тесно сплелись, каждое трение кожи приносило неземное удовольствие. Сунь Фэнбай двигался вверх-вниз, стремясь ускорить действия Вэй Циньяна.
Из-за действия препарата Сунь Фэнбай не продержался долго и кончил в руках Вэй Циньяна, разбрызгивая белую жидкость по простыне.
Тяжело дыша, Сунь Фэнбай полуоткрыл глаза и вдруг резко поднялся, с удивлением толкнув Вэй Циньяна на кровать.
«Вэй Циньян, ты негодяй!» — только он произнес это, как вцепился зубами в плечо Вэй Циньяна. Хотя твердые мышцы на его плече причиняли боль деснам, Сунь Фэнбай упорно продолжал кусать, и Вэй Циньян не пытался его оттолкнуть.
Несмотря на недавнее облегчение, тело Сунь Фэнбая продолжало гореть. Лежа на Вэй Циньяне, он продолжал извиваться, ослабив хватку ртом.
Даже Вэй Циньян, с его выдержкой, не мог больше сдерживаться. Одной рукой он прижал голову Сунь Фэнбая, запечатывая его слегка опухшие губы поцелуем, а другой рукой начал проникать в его узкое отверстие, используя свежую смазку.
Пальцы Вэй Циньяна медленно проникали в теплоту, ощутив плотные стенки. Сунь Фэнбай выгнул спину и сжал ягодицы, отчего его нижняя часть тела прижалась к горячему телу Вэй Циньяна, вызвав у обоих стон.
Вэй Циньян резко перевернул Сунь Фэнбая, оказав его под собой. Теперь они были тесно прижаты друг к другу. Вэй Циньян добавил второй палец, и, видя, как его пальцы исчезают в розовом отверстии, он не мог удержаться от учащенного дыхания и пота на лбу.
Сунь Фэнбай чувствовал дискомфорт от проникновения, но вместе с этим и приятное чувство наполненности. Он непроизвольно двигал бедрами, глубже вбирая пальцы.
Неожиданно Вэй Циньян ускорил движения, добавив третий палец, чем вызвал у Сунь Фэнбая громкие стоны. Тот, сжав простыню, наконец не выдержал:
«Быстрее, еще быстрее».
Услышав это, Вэй Циньян усилил темп, внезапно вытащив пальцы и прижавшись к входу своим напряженным членом.
Внезапное чувство пустоты внутри заставило Сунь Фэнбая открыть глаза, которые были плотно закрыты. Наклонившись назад, он на мгновение поглотил горячую твердость Вэй Циньяна.
Держа его за талию, Вэй Циньян резко проник в него, не оставив времени на адаптацию. Сунь Фэнбай, шокированный болью, наклонился вперед, ощущая, как недавно зажившая рана снова открылась. Сжав зубы, он выдерживал этот болезненный удар.
Сзади человек продолжал двигаться, и Сунь Фэнбай ясно слышал чавкающие звуки, когда жидкость вытекала из-за движений Вэй Циньяна. Боль смешивалась с удовольствием, и Сунь Фэнбай, плача, начал стонать от наслаждения.
...
Когда ночь сменила день, и лунный свет проник в комнату, Сунь Фэнбай с усталостью открыл глаза, несколько раз моргнув, прежде чем распознать балдахин своей кровати. Он помнил все, что произошло днем, включая то, как он без стыда умолял Вэй Циньяна о близости, и как тот жестоко его мучил. Он помнил все до мельчайших деталей.
Разве в сериалах не показывают, что после всего этого человек забывает все? Почему же он помнит? Боль в анусе была слишком реальной, напоминая о всей нелепости ситуации: его, Сунь Фэнбая, действительно "взял" мужчина, и это было по его же просьбе.
Прошло целое утро, и даже Вэй Циньян уснул рядом, а Сунь Фэнбай все еще не мог уснуть. Повернувшись, он взглянул на спящего человека. Его мысли были запутаны. Если бы не этот человек, он бы не оказался в такой ситуации. Ведь это афродизиак явно был не предназначен для него!
Сегодня он почти ничего не ел: утром перекусил, а на обеде в главном зале ел то же, что и все остальные. Но никто, кроме него, не оказался под воздействием афродизиака. Единственное, что он выпил — это вино, которое ему подал Чжугэ Юньфэн, когда он держал на руках Вэй Лина.
Он выпил его, не задумываясь, так как Чжугэ Юньфэн уже налил напиток. Кто мог подумать, что это приведет к такому... Если бы не Тан Юньфэн, он, возможно, стал бы посмешищем во всем доме генерала. Нет, возможно, даже во всем столице, ведь теперь он был человеком из семьи генерала, приемным отцом родного сына Вэй Дадзяньцзюня. Может, это был план, чтобы опозорить Вэй Циньяна?
Он не мог найти другого объяснения. Ведь он встретился с Чжугэ Юньфэном только один раз и тогда никак не обидел его.
«Ты проснулся?» — хриплый голос раздался прямо у уха, и Сунь Фэнбай, вздрогнув, повернул голову, увидев, что Вэй Циньян уже смотрит на него с ясными глазами.