Гинеколог

— Ой, Зина, не знаю, он еще так молод, а там у вас старшеклассницы выглядят как девушки легкого поведения, — отпивая свой ароматный чай, проговорила женщина с очками на глазах. 

 — Марина, не выдумывай глупостей! — возмутилась ее подруга, что сидела напротив женщины. — Он взрослый мужчина и в состоянии понять, какую ответственность на него мы возлагаем. Главное, чтобы он сам согласился. Тем более, у него сейчас практика, договориться о том, чтобы он проходил ее у нас в школе, не составит труда. 

 — Я понимаю, но ты же знаешь: он все же мужчина. 

 — Успокойся, подруга, обещаю за ним приглядывать, — женщина хихикнула и сделала очередной глоток из кружки. — Когда он вернется из больницы? 

 — Должен вот-вот прийти. Из-за того, что мой гинеколог ушла на недельный больничный, я попросила его заменить ее. Сегодня был последний день его работы, а завтра Тамара выходит. Он неплохо справлялся, хоть у него и немного другая специализация. Что ж, зато будет неплохой опыт, я думаю. 

 — Согласна с тобой. А тут, представь: практика, при этом я буду ему платить зарплату наравне с другими работниками. Хорошие условия обеспечены, а университет согласится, поверь. Он хороший ученик, тем более практикант, ему это необходимо. Убьет одним выстрелом двух зайцев: и практику пройдет, и универ закончит отличившимся специалистом, у которого уже будет стаж. Его без проблем возьмут потом в любую больницу. 

 — Ты права, Зина. О! — Женщина поставила кружку с чаем на стол, когда услышала, что дверь квартиры открывается. — Вернулся. 

 Парень снимал обувь, когда в прихожую вошла его мама. Он улыбнулся и повесил ветровку на крючок. 

 — Привет, мам. — Дима обнял женщину и поцеловал в щеку.

 — У нас гости? — спросил он тут же, когда в глаза бросилась чужая обувь. 

 — Да, тетя Зина пришла, у нее к тебе есть небольшое предложение. — И улыбка озарила лицо женщины. 

 — Да? — удивленно приподнимая брови, проговорил сын. — И какое? 

 Она загадочно улыбнулась. 

 — Сам узнаешь. Проходи на кухню, я пока тебе чай налью. — И мать Дмитрия исчезла за поворотом. Парень глубоко вздохнул, проведя по волосам рукой; значит, понял, что сейчас ему от разговора не уйти. Тетя Зина была весьма успешной женщиной и всегда добивалась того, чего хочет, поэтому он был уверен, что просто не сможет отказать ей. 

 — Димочка! — поприветствовала его мамина подруга, вставая из-за стола и протягивая руки, чтобы обнять мальчишку, выросшего у нее на глазах. — А ты, мне кажется, стал еще выше, — потрепав по волосам, добавила она. 

 Парень засмеялся.

— Да нет, все тот же. А вы, кажется, стали стройнее, небось мужчин лопатами отгребаете, — с легкой ухмылкой парировал он, подмигивая. 

— Вот засранец маленький, — со смешком ответила женщина. — Садись, я расскажу тебе суть своего предложения, — и добрая тетя Зина присела на свое место. 

 Дима последовал ее примеру, рядом с ним приземлилась и мать, пододвигая к нему чашку ароматного чая. 

 — Дим, — лицо тети Зины вдруг стало серьезным. — Я хочу предложить тебе пройти практику у нас в школе. Мой фельдшер уволился, точнее, уволилась, а школе срочно нужен врач. Деткам, нет-нет, да нужен доктор. У тебя сейчас практика начинается, как раз отработаешь ее у нас в школе. Я буду также выдавать тебе зарплату, так что можешь на этот счет не волноваться. Как я уже говорила твоей маме, ты и практику пройдешь, и стаж получишь. Соглашайся, я дважды предлагать не буду. 

Дмитрий задумался. Предложение было действительно заманчивым, и поводов отказываться у него не было. Никаких. Абсолютно. Однако... 

 — А на байке приезжать можно? — приподнимая бровь, спросил парень, при этом ослепительно улыбаясь. 

 — Засранец, — фыркнула женщина и, подумав, продолжила: — Ладно. Можешь приезжать на своем драндулете, но учти кое-что. — Она поучительно помахала перед его лицом указательным пальцем. — С девчонками шашни не водить. Сама лично выпорю тебя при матери. — И улыбка засияла на ее лице. — Ну что, договорились? — спросила тетя Зина, в один миг став доброй и хорошей. 

 — Попробуй тут не согласиться, — с привычной ему усмешкой проговорил Дима.

 Женщины посмеялись и принялись обсуждать прилегающие вопросы: внешний вид, поведение, разговорная речь. Странно было говорить о речи, но это касалось ненормативной лексики, то есть никаких матерных слов. И да, разумеется, нельзя распускать руки. Это больше всего рассмешило парня. А также было решено, что его косичку придется обрезать. 

 Мамина подруга просидела в гостях еще совсем недолго и вскоре удалилась. Дима убрал чашки из-под чая в раковину и повернулся к проходу, в котором показалась его мама. 

 — Тетя Зина просила еще передать, чтобы ты уже завтра приступал к работе, — женщина чуть улыбнулась и подошла к своему чаду. — Ты точно уверен, что сможешь там проходить стажировку? Я могла бы пристроить тебя у нас в центре, если уж говорить о практике.

 — Мам, не переживай, все будет отлично, ты и так многое для меня сделала. Тем более, если я буду проходить практику в центре, то все будут считать меня «маменькиным сынком», мне-то будет все равно, а вот коллеги твои что подумают? В общем, ма, не заморачивайся, все будет пучком, — парень хохотнул и, поцеловав женщину в щечку, пошел к себе в комнату. 

 — Убирай все эти слова из своего лексикона, дорогой, ты будущий врач, — пригрозила Марина Николаевна, помахав указательным пальцем в спину уходящему сыну. 

 Да, она волновалась. Это Дмитрий понимал, как никто другой. Ее выдавали все внешние признаки: покусывание нижней губы, сжимание и разжимание кулаков и закручивание на пальце локонов волос. Он знал свою мать как облупленную, мог предугадать даже ее последующие слова. Мало кто может похвастаться такими отношениями с мамой. Нет, он многое от нее утаивал, в том числе и свою личную жизнь. Марина Николаевна все чаще и чаще стала ему напоминать о том, что пора бы уже и девушку завести, а там, глядишь, и жениться на ней. Но такая перспектива не радовала самого парня, он не хотел пока заводить долгие и серьезные отношения, все заканчивалось гораздо проще: перепих в туалете очередного клуба, вписки и больше ничего. 

 Уже в комнате Дима плюхнулся на кровать. И, перевернувшись на спину, посмотрел в потолок. Сегодняшний рабочий день его просто вымотал. Школьницы, что приходили сегодня к нему из-за диспансеризации, так и норовили заглянуть к нему в штаны. Причем в буквальном смысле. Бедный парень не знал, куда себя деть и как остудить пыл юных особ, которые уже в таком возрасте вели себя как проститутки. Что ж, Диму это не особо удивляло, потому что в настоящее время девушки взрослеют быстрее и им поскорее хочется попробовать взрослую жизнь со всеми ее прелестями. Девушки хлопали своими накрашенными ресницами, томно вздыхали и чуть ли не умоляли продолжить осмотр в более интимной обстановке. Дима же равнодушно поглядывал на малолеток, отмечая для себя, что нынешнее поколение девушек совсем не знает стыда. Последняя вошедшая в его кабинет девушка не была на них похожа, и это его слегка удивило. А потом он просто получал удовольствие от того, что подтрунивал над ней. Но его работа окончена, теперь его ждет возвращение в ту школу, где он когда-то сделал выбор стать врачом. Это было забавно: проходить практику в том учебном заведении, где ты пробыл 11 лет. Он с тех пор так и не заходил в родные стены своей школы. «Интересно, она как-нибудь изменилась?» — подумалось вдруг Диме, и нахлынули резкие воспоминание о школе: как они носились по коридорам, задирали в младших классах девчонок, случайно разбивали окна, гоняли мяч во дворе школы, занимались списыванием в старших классах, ругань с учителями и другие моменты, что вихрем проносились в его голове, создали ощущение ностальгии.

 Дима улыбнулся и сел на кровати. Проведя рукой по волосам, он посмотрел на звонящий телефон. Рингтон ему всегда нравился, поэтому он сначала немного послушал мелодию одной из любимых песен. 

 — Да? — спросил он, слегка улыбнувшись. Звонил его друг по универу — Стас. Этот парнишка был еще тем лентяем и проказником, но как-то умудрялся сдавать все свои зачеты и контрольные точки. В меде было учиться нереально сложно, и на первом году обучения парни хотели просто выпилиться или хотя бы забрать документы и уйти. Но строгие родители им этого не позволили. Хотя сейчас Дима бы не сказал, что ему не нравится.

 — Чувак, сегодня намечается небольшое пати у Сафронова, идешь? — радостно сообщил ему приятель, намекая на то, что никаких возражений он терпеть не собирается. 

 — Хм... — Дима задумался. Ему, в принципе, нужно уж завтра на работу, но... пару бутылочек пива не сделают ничего плохого, верно? 

— Да, конечно, но предупреждаю, Стас, я ненадолго, у меня завтра начинается работа. — Конечно! Без проблем! Ты меня знаешь, все будет нормас! 

 «Именно поэтому я тебя и предупреждаю, потому что знаю» — подумал Дима перед тем, как попрощаться с другом и отключиться.

***

«Черт...», — первая мысль, что проскочила в голове у Димы, когда он проснулся от резкого звонка прямо под ухом. Голова тут же разболелась и в висках началась посекундная пульсация. В горле было сухо, как в пустыне, — хотелось пить. Много пить. Дима открыл глаза и посмотрел на дисплей своего телефона, который не переставал издавать оглушающие звуки. Округлив глаза, парень подскочил с кровати, в которой помимо него лежало еще штуки три туши, и было абсолютно непонятно, кто есть кто. Переступая через бутылки и через бесчувственные тела, Дима прошел в ванную. Ополоснув лицо, он оценил свои шансы добраться вовремя до работы. Но как бы он ни старался, он понимал, что опоздает. Шмотки он возьмет из шкафа Сафронова в качестве компенсации, это не займет много времени, но вот дорога до школы... 

 Дима вздохнул и набрал номер матери. 

 — Привет, ма, у меня к тебе просьба, выручишь? 

 — Для начала, молодой человек, я хочу знать, почему ты не ночевал дома! 

 — Не начинай, я уже большой мальчик, — проговорил парень и зачесал растрепанные волосы назад. 

 — Для меня ты всегда останешься ребенком, хоть тебе будет лет 40! — проговорил обеспокоенный голос в трубке. Вздохнув, женщина продолжила: — Что за просьба? 

 — Позвони тете Зине, скажи, что я немного опоздаю на работу, — говоря это, Дима прошел к шкафу с одеждой и открыл дверцы, оценивая на глаз, что можно взять у Сафронова.

 — Ну, беда с тобой, — проговорила мать Димы. — Ладно, позвоню, но сильно не задерживайся! 

 — Спасибо, мам, люблю-целую, до встречи, — и парень отключился от разговора. Достав белую рубашку и темные джинсы, парень быстро переоделся и отправился в ванную. Почистив зубы и умывшись, Шестаков быстро ретировался вниз. Найдя свою ветровку на вешалке, он проверил, на месте ли ключи от мотоцикла. Все было на месте: ключи, телефон, бумажник — можно смело отправляться в путь. Проверив бензин, парень хмыкнул: ему хватит и на работу, и домой, а вот потом нужно заправиться.

 Шум мотора оглушил двор, и парня уже не было на месте, он мчался по дорогам, обгоняя не один автомобиль. На место он прибыл через двадцать минут после того, как выехал от друга. Опоздал Дима на добрых десять минут. Что ж, не так уж и много. Шестаков-младший, припарковав свой мотоцикл, снял шлем и поправил волосы. Вытащив ключ зажигания, парень посмотрел на свою школу. Она не изменилась. Все такое же четырехэтажное здание, та же площадка для баскетбола и футбола рядом с главным входом, все те же деревья, у которых они иногда по дурости ломали ветки. 

 Вздохнув, Дима направился ко входу. Открывать двери школы, в которой не появлялся несколько лет, было слегка волнительно. Но преодолев это чувство внутри, парень вошел. Хах, и внутри она все та же. Ничего не поменялось. В коридорах была гробовая тишина. Конечно, сейчас у всех уроки. Парень подошел к вахтерше и сказал, что он к директору насчет практики. Женщина улыбнулась и сказала, что ее предупредили по поводу него, и без проблем пропустила внутрь. 

 Дима зашел в кабинет директора, в котором не раз побывал. Тетя Зина очень злилась на него, когда тот при своих одноклассниках не раз говорил: «Теть Зин, смотрите, а у меня новая кофта!», «Теть Зин! А мне мама телефон новый купила», «Теть Зин, представляете, меня девушка бросила», и еще много-много различных фраз, которые выводили директрису из себя. Все только и слышали: «Шестаков! Быстро в мой кабинет!». Все те же светло-коричневые стены, массивный шкаф из темного дерева, рабочий стол, как всегда заваленный бумагами. Два кресла, расположенные напротив друг друга. Поменялся только компьютер на столе: там больше не стоял тот огромный ящик, которым можно было убить, сейчас там стояла более современная модель. 

 — Теть Зи-ина, — постучав в дверь, произнес Дима, потому что войдя в кабинет, женщина его не заметила, разгребая какие-то бумаги. Подняв на него глаза, Зинаида Петровна улыбнулась и указала рукой на кресло. 

 — Ты опоздал, но мне звонила твоя мать и предупредила, что ты задержишься. Итак, — отложив бумаги в сторону, женщина поправила очки на переносице и, посмотрев парню прямо в глаза, продолжила: — Я тебе выдам твой пропуск, по которому тебя будут пропускать в школу, тебе не придется каждый раз отмечаться в журнале. Ключи от кабинета будут у тебя, конечно же, это будет дубликат, настоящий останется на вахте. Все необходимое ты найдешь у себя в кабинете. На двери написан и твой график работы. Все остальное мы обговорили вчера. Можешь приступать, — женщина улыбнулась, и Дима хотел было уже попрощаться и идти, как его остановил голос Зинаиды: — И обрежь ты эту свою косичку. 

 — Хорошо, теть Зин, я вас понял, — посмеявшись, ответил Шестаков. 

 — И не называй меня тут «теть Зин», соблюдай правила приличия, — грозно проговорила директриса.

 — Обещаю, теть Зин, ой, простите, Зинаида Петровна, что такого не повторится, — и парень с улыбкой вышел из кабинета. 

 — Паршивец маленький...

***

Шел еще первый урок в школе, но Дима уже успел привыкнуть к обстановке вокруг него. Кабинет был неплохо оборудован. Сразу видно, за детьми тут приглядывают капитально. Холодильники с лекарствами, полки с разными бутылочками, баночками, градусниками, ватой, бинтами и еще куча всего, что могло ему понадобиться во время работы. Пара койко-мест, шкаф со всеми карточками учеников. Все расфасовано, красиво поставлено. Все по порядочку, начиная с первых классов. 

 Надев халат, парень стал осматривать журнал последних посещений. Хах, в основном старшеклассники. Боли в животе, боли в животе, боли в голове, боли в животе, боли в голове. «А в этой школе ничего не меняется, даже отмазки», — подумал Дима и уселся на стул. Но как только его пятая точка коснулась поверхности стула, в кабинет влетела женщина в спортивном костюме. 

 — В-вы новый фельдшер? — запыхавшись, спросила она, не скрывая явный ужас в своем голосе.

 — Успокойтесь, — проговорил парень. — Да, это я, что у вас случилось? 

 — Сейчас, — и женщина выбежала из кабинета. Дима уставился на дверь, которая медленно начала открываться, потому что эта дама ее недозакрыла. Шестаков уже хотел было закрыть двери и продолжить смотреть историю посещений, как в кабинет влетел довольно высокий парень, а на руках у него лежала девушка. Парень был бледен как мел, видимо, совсем перепугался за свою одноклассницу. Дима тут же указал рукой на свободную койку. Парень быстрыми шагами преодолел расстояние и аккуратно положил девушку. Волосы закрывали лицо пациентки, и Дима их убрал, чтобы посмотреть какого оно цвета. Что-то в ней было знакомо Дмитрию, но пока он не мог вспомнить, где мог раньше ее видеть. Лицо было бледным, пульс был быстрым. 

 — Что произошло? — спросил Дима, посмотрев на парня, потом он перевел взгляд на женщину. 

 — Мы бегали вокруг школы, сдавали норматив, как Полина на четвертом кругу согнулась пополам и начала заваливаться на бок. Я успел ее подхватить, и она не упала на землю, — быстро протараторил парень, а женщина кусала ногти, и было видно, что ее трясло. Шестаков встал и, поискав на полке, нашел пустырник. Он дал этот пузырек школьнику, наказал развести десять капель в теплой воде и дать выпить преподавательнице. Сам же Дима закрыл все ширмой, нашел нашатырь и, смочив ватку, поводил перед носом девушки. Та начала жмуриться, а потом и вовсе открыла глаза. И Дима вспомнил: это же та самая вчерашняя пациентка! С о-о-очень хорошей чувствительностью. Он невольно ухмыльнулся, но тут же взял себя в руки. 

 — Сколько видишь пальцев? 

 — Два, — тихо проговорила Полина. — Где я? 

 — В медкабинете. Что у тебя болит? 

 — Живот... низ живота... 

 — Здесь? — Дима начал аккуратно двумя пальцами надавливать в определенные места и смотреть на ее реакцию. Где-то она морщилась, где-то всхлипывала. 

 — Сейчас я тебе измерю давление, лежи и не двигайся, — парень встал с кровати и прошел к полкам. Через некоторое время он вернулся обратно. Измерив давление, увиденные результаты его совсем не обрадовали. 100/60. Это очень низкое для ее возраста давление.

Полина вся сжалась и свернулась клубочком. А на простыне красовалось небольшое красное пятно. «Месячные, — пронеслось в голове у парня. — Вот оно в чем дело». Дима поискал в коробочке с лекарствами и нашел нужные ему обезболивающие и те, что повышают давление. Наполнив стакан водой, он подошел к девушке. 

 — Выпей, — проговорил Шестаков, наблюдая за тем, как она смотрит на него слегка испуганными глазами. «Она понимает то, что я знаю причину этих болей». 

 — Это вы... — проговорила она шепотом и спрятала лицо в подушку, скрывая свое смущение. 

 — Выпей лекарства, — шепотом проговорил Дима и встал на ноги. Стакан с водой и таблетками он положил на тумбочку. Выйдя из-за ширмы, он направился к женщине, что сидела на стуле и попивала воду из стакана. Паренька уже не было, видимо, вернулся к остальным. 

 — Как она? С ней все хорошо? — тут же встрепенулась преподавательница, как уже догадался Дима, по физкультуре. 

 — У нее понижено давление, а все из-за менструальных дней. Советую вам насчет этого поговорить с женской половиной класса, у кого уже идут месячные. При «таких» нежелательно заниматься физической культурой, — Дима открыл журнал посещений и начал записывать данные ученицы. 

— Какая у нее фамилия? 

 — Дубцова, — проговорила женщина. 

— Но, вы знаете, многие девочки меня предупреждают, когда они у них идут. 

 — Поверьте, многие из них не хотят пропускать этот предмет или боятся преподавателя. Что-то одно из двух. Поэтому проведите с ними беседу по этому поводу, настоятельно прошу. Не дай бог такое повторится, все может закончиться еще хуже. 

 — Да, конечно, — ответила женщина. 

— От меня что-нибудь еще требуется? 

 — Да, позовите мне ее классного руководителя, пожалуйста, мне нужно с ней переговорить, — Дима уже сделал запись в журнале и теперь просто сидел за своим рабочим столом, который, кстати говоря, был немного не прибран. Ему еще стоит здесь навести небольшой порядок. 

 — Конечно, сейчас, — и женщина вышла из кабинета. Парень же перевел дыхание, встал со стула и прошел за ширму. Таблеток на тумбочке не было, как и воды в стакане. Закрыв глаза, Полина, сжавшись в клубочек, тихо, можно сказать, поскуливала. Боли, видимо, были страшные. Ее нужно было чем-то отвлечь до прихода классной. 

 — Не ожидал Вас здесь увидеть, Полина, как вас там по батюшке, кажется, Анатольевна? Верно? — Дима прошелся вдоль ширмы и остановился напротив девушки. Та приоткрыла глаза и с едва сдерживаемой злостью проговорила: 

 — Николаевна. 

 — Ах, да, точно, Николаевна, — он усмехнулся. — И Вы, наверное, надеялись, что больше никогда меня не встретите? — сложив руки на груди, продолжил Дима. 

 — Не будем об этом, ладно, Дмитрий Евгеньевич, — уже с явно проявляющейся злостью, прошипела Дубцова, сжимаясь еще больше от боли в животе. 

 — О, Вы запомнили мое имя, я польщен, — ехидная ухмылка на лице нового фельдшера не скрылась от девушки, и та лишь фыркнула ему в ответ. Двери кабинета снова открылись, и на пороге появилась невысокая женщина в очках. Она быстрым шагом подошла к Полине и начала о чем-то перешептываться. Девушка покивала и улыбнулась.

 — Я позвонила ее матери, та скоро за ней приедет. Меня зовут Александра Михайловна, я классный руководитель Полины, а Вы, я так полагаю... 

 — Да, я новый фельдшер. Прохожу практику в этой школе. Когда-то и сам ее закончил, — нотки легкого веселья пронеслись в его голосе, словно весь мир — это одно огромное розовое облако. Что ж, в детстве кажется все именно так. 

 — Очень приятно, — проговорила женщина и улыбнулась. — Мне нужно подняться наверх и встретить маму Полины. Скоро вернусь, — женщина ушла и Дима повернулся к девушке. На его губах снова заблестела ехидная ухмылочка. Он подумал о том, что эта девушка точно ему не даст здесь скучать и это не последняя их веселая встреча. Ну, эту встречу нельзя назвать полностью веселой, но сказать, что он был просто удивлен встрече с ней, значит, не сказать ничего. 

 — Надеюсь, мы видимся с Вами не последний раз, Полина Николаевна, — а в глазах заблестел не очень добрый огонек. — И да, в следующий раз, покупайте себе ночные прокладки с большими крылышками, они не дадут протечь, — после сказанных слов, Дмитрий подмигнул. Полина тут же залилась краской и хотела что-то сказать, но в кабинет забежала ее мама; и практически с порога начала задавать ей разные вопросы, та лишь кидала фразочки: «Все хорошо, мама», «Я в порядке», «Таблетки помогают». 

 — Спасибо, что помогли Полине, у нее всегда первые дни с болями идут, — начала говорить Ирина Дмитриевна, но ее перебила дочь. Этот день просто останется в памяти Димы, как самый обрывочный. Все началось с того, что он нормально так и не сел на стул. Во всем виноват стул, определенно. 

 — Мама! 

 — Что 《мама》? Говорила, выпей таблетку перед уходом, а у тебя как всегда: в одно влетает, в другое вылетает! — Полина виновато опустила голову, стоя рядом с матерью и держа ту за руку. Ее тело было еще напряжено, но было видно, что боли постепенно уходят. 

— Еще раз спасибо Вам... 

 — Дмитрий Евгеньевич. 

 —... Дмитрий Евгеньевич. 

 — Не стоит, это моя работа, — парень улыбнулся. — Идти сможешь? — спросил он, обращаясь к Полине. 

 — Смогу, — буркнула та в ответ и потянула мать в сторону двери. 

 — До свидания, Дмитрий Евгеньевич, — вежливо проговорила женщина. 

 — До свидания, — «Ох, а работка-то обещает быть о-очень веселой...»