6
Лёжа на пустой кровати в позе унылой морской звёздочки с отмороженными конечностями, Тэхён безучастно смотрит на уже такой знакомый и родной потолок — за столько-то часов его детального изучения.
В глазах щиплет, а тяжёлые веки от усталости так и норовят переплести верхние и нижние ресницы. И всё же он не может уснуть, потому что, хоть его тело физически изнурено, мысли в его голове бьют по нервам так быстро, как будто он бежит марафон.
Громко зевнув и сморгнув покатившуюся по щеке слезинку, Тэхён поворачивается на бок, чтобы посмотреть на часы, и прижимает левую щёку к мягкой подушке.
Двенадцать часов.
Ему просто по-человечески интересно, можно ли чисто физически пить в течение одиннадцати часов — именно столько без всяких признаков возвращения отсутствует Чонгук. Его мозг сгенерировал уже столько всевозможных гипотетических ситуаций, что из них можно составить целый фильм.
Тэхён вздыхает и утыкается носом в подушку, наконец-то позволяя высохшим глазам закрыться. Он хмурится и пытается убедить себя в том, что независимо от того, что случится с Чонгуком, это совершенно не его дело и ради этого глупо жертвовать драгоценным сном. Тэхён изо всех сил пытается замедлить ход своих мыслей и представляет успокаивающие ноты своей воображаемой колыбельной.
В момент, когда тревога немного отпускает парня и он практически погружается в сон, его телефон начинает громко, противно и совершенно неожиданно для такого часа пищать. Пульсирующая боль от затылка и до самых глазных яблок яркой вспышкой возвращается в голову Тэхёна.
Он подскакивает и инстинктивно тянется за телефоном, чтобы выключить раздражающий шум. Когда он берёт в руки гаджет, яркий свет противно бьёт в лицо, от испуга он непроизвольно роняет телефон на пол. Тэхён шёпотом матерится и протирает ослеплённые глаза, которые изо всех сил пытаются сосредоточиться на дисплее в темноте. Свесив половину тела с края кровати, парень рукой шарит по полу и пытается найти упавший мобильник. Даже не смотря на вызывающего абонента, Тэхён проводит пальцем по экрану и принимает вызов, так и продолжая лениво свисать желеобразной субстанцией.
— Алло? — отвечает он, устало оперевшись ноющей кочерыжкой о пол. В голову ключом бьёт горячая кровь, а повышенное давление неожиданно ослабляет головную боль, поэтому парень мысленно решает, что стоит так и остаться в этом божественном положении.
— Тэхён! — визжит в трубке знакомый голос. Тэхён вздрагивает и отдёргивает телефон. Потерев глаза и подождав пару мгновений, чтобы приступ боли в висках отступил, он снова подносит к уху трубку.
— Кто это?
— Кто это?! Чёрт тебя возьми, это Чимин, идиот!
Тэхён удивлённо распахивает глаза. Какого чёрта Чимин звонит ему в середине ночи?
— Что такое? — бормочет он.
— Можешь открыть дверь, потому что… — на заднем плане что-то гулко падает, шум сопровождается стоном, а затем и несвязными воплями Чимина.
Несмотря на затёкшие от странного положения руки, Тэхён медленно поднимается, чувствуя, как от напряжённой шеи отступает кровь, и озадаченно чешет голову.
— Что? — бормочет он. Он не знает, из-за того ли, что он на грани обморока, или из-за неистовой головной боли, но его мозг отказывается что-то понимать.
— Просто открой дверь и принеси ведро, мы с Чонгуком скоро будем, — быстро говорит Чимин, а затем без всяких объяснений вешает трубку.
От имени своего соседа Тэхён чувствует такое смешанное облегчение, что он почти падает в
обморок — хотя, возможно, это из-за резко отлившей от головы крови. Несмотря на всё, он всё равно рад слышать, что Чонгук не умер от алкогольного отравления.
Тэхён вскакивает с кровати и пытается найти ведро, как и просил Чимин. Когда то всё никак не находится, он хватает попавшуюся на глаза мусорную корзину, стоящую под столом Чонгука. В этот момент в комнате эхом отзывается громкий удар в дверь, сопровождаемый криком: «Тэхён, лучше немедленно открой эту дверь, или я лично придушу тебя!».
От неожиданности Тэхён почти роняет импровизированное ведро, однако тут же быстро берёт себя в руки. Он сваливает мусор на пол, украшая его икебаной из порванных бумаг и банановой кожуры, и бежит к двери.
Тэхён открывает дверь, чтобы поприветствовать полуночных гостей, но не успевает он и глазом моргнуть, как стоящий напротив Чонгук дёргается и падает вперёд, приземляясь на пол с болезненно громким глухим стуком.
Вместо того, чтобы поймать тело, Тэхён взвизгивает и отскакивает назад (у него всегда были ужасные рефлексы). Из головы тут же вылетают все слова, и он тупо смотрит на растянувшегося по полу Чонгука; его влажные волосы липнут к покрытому потом лбу, чёрная толстовка отсутствует, а открывающая ключицы белая свободная рубашка застёгнута так, будто кто-то делал это впопыхах. Но, безусловно, самая бросающаяся в глаза, а точнее в нос, вещь — запах: смесь алкоголя и рвоты.
Тэхён едва сдерживает желание заткнуть пальцами нос и тут же переводит взгляд на запыхавшегося Чимина, который, сгорбившись, устало опирается о трясущиеся колени и по вискам которого стекают прозрачные капельки пота.
— Проклятье, почему он такой тяжёлый? — задыхаясь, бубнит он.
Тэхён встревоженно вытягивает руку и гладит друга по спине, пытаясь не чувствовать отвращение к пропитанной потом толстовке.
— Чёрт побери, что произошло?
— Это я должен у тебя спрашивать, — хрипит Чимин, наконец находя силы, чтобы выпрямиться.
— Что произошло между вами?
— Да ничего такого, — отвечает Тэхён, совершенно ничего не понимая. — Я просто разбудил его, а он начал без всякой причины бузить, поэтому я отчитал его, на что он заявил, что зачем-то собирается из-за меня напиться.
Чимин выглядит слегка встревоженно.
— Ты разбудил его?
— Да… Разбудил, — медленно говорит Тэхён, смущённо поднимая брови. Чимин неловко откашливается и вытирает со лба бусинки пота, пытаясь поймать взгляд друга.
— Что такое? Я чувствую, что что-то не понимаю.
— Не мне тебе это рассказывать, — вздыхает Чимин и смотрит вниз на Чонгука, стонущего на полу.
— Не думаю, что Чонгук хотел бы, чтобы я тебе много рассказывал.
Тэхён морщит нос, в который раз пытаясь не чувствовать себя оскорблённым. Он просто должен признать, что младший без всякой видимой причины ненавидит его.
— Хорошо, понимаю, но это уже просто смешно, — раздражённо говорит он. — Я абсолютно ничего не знаю и, по-видимому, продолжаю делать вещи, которые соответствуют цитате «ты меня в гроб сведёшь». И я понятия не имею, что это значит или как это изменить.
Чимин выглядит не совсем убеждённо.
— Я не знаю.
— Чимин, я хочу помочь. Если я что-то сделал не так, то могу я хотя бы это исправить? — умоляет Тэхён. — Я ночами буквально спать не могу, потому что Чонгук — самый беспокойный и тревожный человек на всём свете, да-да. И я не преувеличу, если скажу, что уже готов взорваться.
Задумавшись, Чимин пристально смотрит на Чонгука. Поскольку невыносимая тишина, кажется,
слишком затягивается, Тэхён резонно замечает, что Чимин заканчивать эту молчанку явно не собирается, а потому вздыхает и трёт ладошками усталые глаза.
— Ты ничего плохого не сделал, — наконец заявляет Чимин.
Тэхён снова вздыхает. Какая-то его часть надеялась, что он действительно не сделал ничего такого, однако теперь, после этих слов, разочарование только сильнее растёт в его сердце.
— Тогда в чём, чёрт возьми, проблема?
Явно рассерженный вопросом, Чимин хмурится. Его губы сжимаются в тонкую линию, а затем парень обречённо говорит:
— У него бессонница.
Тэхён мгновенно убирает от лица руки, и в его голове что-то бесповоротно щёлкает.
— Что? — всё, что он может сказать.
Чимин сглатывает и проводит рукой по волосам. Он твёрдо смотрит Тэхёну прямо в глаза, показывая, что совершенно не шутит.
— Это как у тебя, когда ты не можешь заснуть, пока все не вернутся домой. Я имею в виду, ты ведь тоже страдаешь определённой формой бессонницы, поэтому Юнги подумал, что поселить вас двоих в одну комнату — это хорошая идея. Потому что только ты в состоянии понять его.
Тэхён моргает.
— Подожди. У меня бессонница?
Чимин хмурится.
— Я не доктор, но, думаю, что это просто незначительная разновидность, — повторяет он. — У тебя нет проблем со сном, ты же мог проспать тридцать два часа…
— Ой, да ладно, это было всего один раз.
— Тебе чисто психологически трудно именно уснуть, главным образом из-за твоего беспокойства. Тэхён медленно кивает. Он слишком хорошо знает об этой своей особенности.
— Случай Чонгука намного серьёзнее, — медленно и неуверенно говорит Чимин, как будто не зная, стоит ли ему продолжать. — Кое-что вызвало его бессонницу, и, прежде чем ты спросишь, что именно, я сразу предупрежу, что не собираюсь это тебе говорить, потому что только Чонгук имеет на это право.
Тэхён понимающе кивает головой. У него самого есть приличный перечень тайн, о которых он рассказал Чимину, и он бы не хотел, чтобы кто-то узнал о них даже после его смерти.
— Ему приходится нелегко из-за этого, ты же знаешь, он урывками спит то тут, то там, поэтому и выглядит всё время таким усталым, — продолжает объяснять Чимин. — И, наверное, поэтому он так волновался, когда ты разбудил его. Ведь, прежде всего, ему невероятно сложно просто уснуть.
— О Боже мой, — медленно говорит Тэхён, начиная понимать сложившуюся ситуацию. Столько всего сразу начинает иметь смысл, начиная от чёрных мешков под глазами и поведения. — Я не знал…
— Ну, конечно, не знал. Он же не рассказал тебе.
Тэхён хмурится.
— Почему? Он слишком преувеличивает грандиозность этого предприятия.
Чимин обречённо вздыхает.
— Для него это важно. Хоть он и говорит, что его не волнует то, что люди думают о нём, но он чертовски боится критики. Он даже отказывается думать, что у него проблемы, и говорить об этом с другими.
— Он рассказал тебе и Юнги, — замечает Тэхён.
— Да, рассказал, — соглашается Чимин, а потом делает небольшую паузу. — Мы пытались помочь ему, но он ясно дал понять, что не хочет этого. Вот ещё одна причина, по которой он тебе ничего не говорит. Он не хочет, чтобы ему помогали.
— А ему это нужно?
Чимин кивает.
Тэхён неприятно вздрагивает — он прекрасно знает, как тяжело иметь проблемы со сном. Он сходит с ума просто от того, что не может уснуть, каково же это не спать вообще. А ещё ему никогда не приходилось думать о самом себе: да, у него с детства была проблема с тем, чтобы заснуть, но он никогда не рассматривал это как бессонницу.
— Чувствую себя ужасно… Я назвал его бесчувственной скотиной.
— Но он правда бесчувственная скотина, поэтому даже не переживай за это.
Тэхён привычно вздыхает.
— Так много всего сразу встало на свои места, — разочарованно выдыхает Тэхён и, подняв руку, до боли оттягивает волосы. — Поэтому он сказал, что я злюсь, не зная всей ситуации?
— Наверное.
— Это несправедливо! Почему он делает из меня злодея? Это он не захотел рассказывать мне всю эту полную историю, — жалуется Тэхён. — И как я должен был узнать её?
— Никак, — отвечает Чимин, примирительно смотря другу в глаза. — И это даже не полная история.
— Есть ещё что-то? — стонет Тэхён.
— Даже не представляешь, как много всего, — кивает Чимин. — Он не может спать, когда в комнате находятся другие люди. Не только ты, Тэ.
Опустив руки, Тэхён шокированно открывает рот.
— Ты надо мной издеваешься?
Чимин печально качает головой, и Тэхён снова стонет. Парень разворачивается и начинает шагать назад-вперёд, боясь даже посмотреть на всё так же одиноко лежащего на полу Чонгука. Наконец остановившись перед Чимином, Тэхён испуганно смотрит ему в глаза.
— Чимин, я так часто ругался на него из-за этого.
Положив руку на плечо Тэхёна, Чимин успокаивающе говорит:
— Не кори себя за это. Он сам тебе ничего не рассказал. А потом ещё и натворил дел, сделал всё ещё хуже. Ну, я имею в виду, «я в жизни ни за какие коврижки не буду спать с тобой в одной комнате» было, конечно, немного резковато, даже я, зная всю ситуацию, обиделся бы.
Однако это ни на йоту не облегчило душу Тэхёна. Вина будто проросла в его сердце. Да, Тэхён всё так же считал поведение младшего совершенно невыносимым, но он и представить себе не мог, как бы сам себя вёл в такой же ситуации. Он уже находится в таком плохом настроении от простой недели плохого сна.
— Так всё это время он не хотел делить со мной комнату не потому, что презирал меня, а потому, что он буквально физически не может заснуть со мной?
Чимин медленно кивает.
— Думаю, я сейчас откинусь.
— Наверное, это из-за того, что от Чонгука несёт, как от дерьма.
Как будто почуяв нужный момент, Чонгук приподнимается от пола и, судорожно закашляв, быстро прикрывает рот ладонью, угрожающе надув щёки.
— Тэ, ведро! — вскрикивает Чимин.
Быстро выйдя из своего горюющего транса, Тэхён немедленно ставит мусорное ведро на пол. Чимин помогает бедолаге приподняться с пола над ведром, и уже в следущий момент Чонгука выворачивает.
Тэхён мысленно стонет и задерживает дыхание, пытаясь не последовать примеру младшего. Он наблюдает за тем, как парень дрожит над мусорным ведром, противно хрипит и раздирает кашлем горло, и его сердце мучительно сжимается. Чонгук пытается выпрямиться, но в следующую секунду его снова накрывает новый позыв, и он вновь припадает к ведру.
Тэхён закусывает нижнюю губу и чувствует, как противная вина разрывает его изнутри. Он медленно опускается на колени и аккуратно гладит спину парня.
— Ты в порядке? — мягко шепчет Тэхён, однако в ответ получает лишь тихий кашель и измученный стон.
Ему правда больно смотреть на то, как Чонгук обнимает спасательное ведро и прижимается к нему лбом. Пытаясь скрыть отвращение, Тэхён убирает руку со спины и аккуратно смахивает волосы с лица парня, чтобы те не испачкались о рвоту. Он снова переводит взгляд на Чимина, виновато бегая глазами и непонимающе поднимая брови.
— Он сказал, что хочет напиться из-за меня. Что это значит?
Чимин удручённо вздыхает.
— Чонгук не так выразился, — заверяет парень. — В прошлом году он постоянно напивался, потому что не мог заснуть. Поэтому, собственно, он и пил, пока не потеряет сознание, лишь бы только отключиться на несколько часов.
Кажется, Тэхён перестаёт дышать, и его сердце падает в пятки. Он возвращает внимание к своему соседу, который выглядит совсем маленьким и уязвимым в таком состоянии. Он совершенно не знал, сколько перенёс Чонгук. Тэхён настолько увлёкся игрой в жертву, что даже не задумался, что Чонгуку тоже может быть плохо.
— В этом году он перестал так делать, наверное, потому что понял, что такая жизнь и похмелье рано или поздно просто сгонят его в могилу, — объясняет Чимин. — На самом деле, он не делал так, пока…
— Пока не приехал я, — горько заканчивает Тэхён, продолжая смотреть на младшего. Как только тот снова заходится кашлем, он машинально протягивает руку и нежно гладит его спину.
Чимин не говорит ничего, что могло бы опровергнуть его догадку.
— Почему Юнги-хён думал, что это хорошая идея? — спрашивает Тэхён. — Мы просто сделали друг другу ещё хуже.
Чимин, наверное, раз в десятый вздыхает.
— Если честно, я не знаю. Я говорил ему, что это плохая идея, но он правда думал, что ты сможешь помочь Чонгуку, потому что у тебя похожая ситуация.
Тэхён невесело смеётся.
— У нас буквально полностью противоположные ситуации: я не могу уснуть, когда его нет рядом, а он не может спать, когда рядом я, — недоверчиво смотрит он на Чимина. — Чонгук был прав, я не могу помочь ему.
Чимин слабо усмехается.
— Не будь так строг с собой.
Тэхён устало вздыхает.
— Чимин…
Угукнув, Чимин показывает, что он слушает.
— Я собираюсь вернуться к вам с Юнги.
Чимин также вздыхает, однако кивает.
— Думаю, это к лучшему.
— Как считаешь, он разрешит мне?
— Я поговорю с ним, — робко улыбается Чимин. — Но можешь переночевать здесь ещё хотя бы ночь? Лучше отложить переезд на завтра: мне понадобится время, чтобы убедить его.
Пытаясь скрыть своё разочарование, Тэхён согласно кивает.
— Да, всё нормально, тем более мне, наверное, нужно помыть Чонгука, чтобы он нормально выспался. Я не против подождать.
Облегчённо улыбнувшись, Чимин протягивает руку и слегка гладит Тэхёна по щеке.
— Тебе помочь?
Тэхён качает головой и благодарно улыбается в ответ.
— Не волнуйся, я справлюсь сам, иди поговори с Юнги.
Чимин всё равно явно не хочет уходить.
— Правда, всё нормально, отмыть рвоту в сто раз легче, чем убедить в чём-то Юнги.
Чимин фыркает и встаёт на колени рядом с Чонгуком.
— Я ухожу, ты же будешь в порядке, приятель?
В ответ Чонгук просто стонет, но Чимину хватает и этого. Он треплет младшего по волосам, а затем поднимается на ноги.
— Ты уверен, что у вас всё будет хорошо?
Тэхён закатывает глаза.
— Мне всё время приходилось ухаживать за своими братьями, а они те ещё детишки. Думаю, смогу справиться с одним Чонгуком, — говорит он и честно не знает, верно ли это.
— Если понадобится помощь, просто позвони или напиши, хорошо?
Тэхён хихикает и слегка толкает Чимина.
— Прекрати разводить драму и иди.
— Но если… — и затем Тэхён захлопывает дверь прямо перед его носом, уже прекрасно понимая, что этот разговор может длиться бесконечно.
Как только дверь закрывается, Тэхён громко выдыхает, готовясь встретиться лицом к лицу с Чонгуком, который всё ещё лежит на полу в обнимку с мусорным ведром. Тэхён встаёт на колени и пытается убрать разящую корзинку, но младший не желает её отпускать.
— Эй, Чонгук, — нежно говорит он. — Не мог бы ты отдать мне ведро? Что-то пробормотав, Чонгук качает головой и тычет носом в руку.
Тэхён громко вздыхает. Он уже может сказать, что это будет долгая ночка. Сжав сильные руки младшего, Тэхён пытается убрать их от ведра.
— Давай, Чонгук, оно грязное.
Чонгук лишь снова качает головой, сильнее сжимает пластмассу, и Тэхён чувствует новый приступ тошноты, потому что парень буквально обнимает ведро со рвотой.
— Отпусти, если не хочешь заразиться СПИДом.
Чонгук хмурит брови и ведёт носом, даже не открывая глаз.
— Не думаю, что оно так работает, — бормочет он нечленораздельно, пытаясь отвязаться от назойливого соседа. Тэхён едва сдерживает смешок: этот ребёнок, даже будучи пьяным, всё равно умудряется с ним спорить.
— Уйди, я спать хочу, — шепчет парень, и сердце Тэхёна смягчается: такой Чонгук почти что похож на маленького крольчонка. Наклонив ниже голову, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, Тэхён снова начинает успокаивающе поглаживать спину младшего.
— Я знаю, но чем быстрее мы тебя помоем, тем раньше ты сможешь лечь спать, — говорит он мягко.
— Ты не можешь спать в таком виде.
— Почему? — Чонгук непонимающе выпячивает губу, и у Тэхёна капитально замирает сердце. В пьяном состоянии он и в самом деле довольно милый (в отличие-то от своего обычного поведения).
Тэхён выпрямляет спину и, встав с коленей, удобнее садится на корточки, чтобы наконец-то успешно вырвать мусорное ведро из рук Чонгука, проигнорировав недовольный стон последнего. Как только у Тэхёна получается это сделать, он тут же отставляет на максимально дальнее расстояние этот противно воняющий объект.
— Потому что это отвратительно. Чонгук стонет и кладёт голову на пол.
— Лежи тут, — на всякий случай инструктирует его Тэхён, прекрасно понимая, что младший вряд ли будет в состоянии куда-то испариться, и идёт в ванную комнату.
Задержав дыхание, Тэхён героически вычищает ведро. Он прилагает все свои усилия, но в конечном счёте всё-таки решает просто выбросить его и купить новое, потому что едкий запах, кажется, навсегда впитался в пластмассовые стенки. Парень откладывает мусорное ведро и несётся обратно к Чонгуку, которому каким-то чудом удалось доползти до двери в ванную.
Смотря на равномерно вздымающуюся при каждом вздохе грудь неподвижного тела, Тэхён даже не знает, уснул Чонгук или нет. Ему уже просто хочется разрешить этому изнурённому ребёнку спать дальше, но затем он делает вдох и резко вспоминает, что Чонгук пахнет фантастическим дерьмом, поэтому быстро выбрасывает эту идею из головы.
Сев на корточки, Тэхён начинает слегка поглаживать плечо Чонгука.
— Чонгук, тебе нужно помыться, — говорит он напряжённо, боясь, что на него снова могут накричать.
В ответ Чонгук лишь хмурится и перекатывается на другой бок спиной к Тэхёну.
— Нет, я устал, — бессвязно ворчит он.
Тэхён сжимает зубы, пытаясь бороться с собственной усталостью и раздражением, и обползает парня, чтобы снова увидеть его лицо.
— Всего на несколько минуток.
Чонгук корчится и снова пытается перекатиться на другой бок, но Тэхён быстро хватает его за плечо, не давая вновь сбежать.
— У меня нет сил, — говорит он и в подтверждение своих слов поднимает вверх размякшую руку, а затем бросает её обратно на пол. Из-за такого по-детски милого действия Тэхён едва сдерживает смех.
— Я сейчас скажу это самым мягким из возможных способов, — начинает он, — но ты пахнешь, как совокупление протухших водорослей на дне мусорного бака.
Чонгук ничего не отвечает, и в комнате раздаются лишь звуки его тяжёлого дыхания и постоянного тиканья часов.
Тэхён в миллионный раз огорчённо выдыхает, когда в его голову приходит довольно приободряющая мысль.
— Просто можешь не двигаться, хорошо? Я всё сделаю сам.
— Нет, я хочу спать.
— Будешь спать сразу после того, как я закончу. Тебе даже не нужно шевелиться.
Чонгук опять что-то булькает, и Тэхён наклоняется ниже, пытаясь понять, что ему сказали. После нескольких секунд тишины он переспрашивает:
— Так могу я начать? — уточняет он. — Мне нужно твоё согласие, а то не хочется мне тут драки с тобой.
— Валяй, — говорит Чонгук так тихо, что Тэхён едва улавливает его голос. Однако такого ответа ему хватает сполна. Немного отскочив назад, Тэхён тянет Чонгука в сидячее положение, а затем закидывает его руку себе на плечо, чтобы поднять.
— Надо было больше спортом заниматься, — шипит он сам себе и, сжав зубы, поднимается на ноги, таща Чонгука за собой вверх. Как только они встают, оказывается, что Тэхён совершенно не готов к весу Чонгука, поэтому, пошатнувшись от тяжести, он резко бьётся спиной о стену, утягивая за собой младшего.
Тэхён громко стонет и сквозь зубы шипит на острую боль в лопатках, а затем смотрит вниз на Чонгука, волнуясь, всё ли с ним в порядке. Чонгук явно в полном порядке: он крепко обнимает Тэхёна одной рукой и, положив щёку на плечо парня, тычет своим носом в его шею. Сглотнув, Тэхён бьётся затылком о стену и закрывает глаза, категорически запрещая себе таять от такой непосредственной близости.
Шумно втянув воздух и мысленно поругав себя, Тэхён наконец открывает свои глаза. Он крепче сжимает руку и талию Чонгука и отталкивается от стены. Как только они вваливаются в ванную, при этом свалив на своём пути, кажется, всё, что только можно, Тэхён тут же сажает тушку младшего на сидушку унитаза.
— Ты чертовски тяжёлый, — выдыхает он. — Это всё твои мышцы, отвечаю, — ему правда интересно, как Чимин смог притащить его сюда через весь студгородок — он сделал с ним всего пару шагов, а у него уже одышка, как после марафона.
Голова Чонгука опасно накреняется вперёд, грозясь упасть, и Тэхён быстро хватает её за обе стороны. Вернув тело младшего в безопасное положение, Тэхён опирает его о бачок унитаза.
Убедившись, что Чонгук случайно не упадёт на кафельный пол, Тэхён быстро заходит в душевую кабинку и включает кран. Покрутив ручки, чтобы отрегулировать напор, и проверив рукой температуру воды, Тэхён зачем-то сам себе кивает и возвращается за Чонгуком.
А затем он застывает как вкопанный, потому что до него наконец доходит: чтобы вымыть Чонгука, его для начала нужно полностью раздеть.
Это он не продумал.
Тэхён медленно приближается к Чонгуку и поднимает его голову с туалетного бачка.
— М-м, Чонгук, — начинает он.
Чонгук расслабленно вздыхает и льнёт к рукам старшего. Он опять что-то ворчит, из чего Тэхён делает вывод, что его слушают.
— Ничего, если я сниму с тебя одежду?
Даже с закрытыми глазами Чонгук хмурится.
— Чтобы помыть тебя! — быстро уточняет Тэхён, чувствуя, как к лицу приливает тепло. Он безгранично рад, что глаза у Чонгука закрыты, да и сам он настолько пьян, что не заметит его смущения. — Это будет очень-очень быстро, а потом ты сразу баиньки, — обещает он.
Чонгук едва заметно согласно кивает, и Тэхён облегчённо вздыхает. Однако совершенно не расслабляется.
Смачно сглотнув, он тянется к кромке белой рубашки младшего и мысленно убеждает себя, что в этом абсолютно, вот точно, сто процентов нет ничего такого. Он морально готовится, зачем-то отсчитывает до пяти, а затем аккуратно через голову снимает рубашку Чонгука, открывая вид на подтянутое от постоянных тренировок и танцев тело. Затаив дыхание, Тэхён быстро отбрасывает рубашку на пол, как будто та жгла ему руку. Он закусывает губу и застывает, смотря на то, как стонущий, явно не понимающий, куда делось тепло от ткани, Чонгук трёт свою грудь.
Когда младший вновь расслабленно опускает руки, Тэхён напряжённо выдыхает и тянется к молнии на штанах Чонгука. Зажмурившись, Тэхён быстро расстёгивает чужие штаны и торопливо стаскивает их сразу вместе с боксерами, воздерживаясь от своих ненужных мыслей. Разрешив глазам открыться, Тэхён тут же смотрит непосредственно в лицо Чонгука, которого, кажется, совершенно не беспокоит происходящее.
Не смотри вниз. Не смотри вниз. Не смотри вниз.
— Чонгук, я сейчас помою тебя, хорошо?
Младший ведёт носом и кивает, всё так же не разлепляя веки.
Быстро перекрестившись, Тэхён берёт Чонгука за руку и снова тащит его на себе в сторону душевой кабинки, старательно разглядывая нависающий сверху занимательный потолок.
Не смотри вниз. Не смотри вниз. Не смотри вниз.
Он практически подползает к душу, всеми фибрами пытаясь игнорировать тот факт, что абсолютно голый Чонгук сейчас доверчиво прижимается к его телу, и ногой отодвигает шторку.
Тэхён замирает, как только понимает, что сам-то он всё ещё полностью одет.
Есть вариант тоже раздеться, но упаси Господь он сделает это, поэтому он так в одежде и залезает внутрь.
Он прислоняет Чонгука к стене, а тот, едва коснувшись холодной плитки, неожиданно вздрагивает и сильнее прижимается к его тёплой коже. Тэхёну приходится вцепиться в твёрдый бицепс Чонгука, чтобы тот ненароком не упал.
— Хорошо, можешь вот так постоять две минутки? — устало спрашивает он.
Чонгук ничего не отвечает и лишь только хмурится от струй воды, бьющих ему в лицо. На пробу отпустив Чонгука, чтобы проверить, не упадёт ли тот, Тэхён аккуратно стоит,
приготовившись. Когда парень так и остаётся стоять на месте, Тэхён почти плачет от облегчения.
Краем глаза следя за Чонгуком, он выдавливает на ладонь шампунь и пытается проигнорировать тот факт, что его уже мокрая одежда начинает неприятно прилипать к телу. Подняв руки, Тэхён запускает пальцы в слипшиеся то ли от рвоты, то ли от воды тёмные волосы младшего, начиная втирать в них шампунь. Хмурый взгляд Чонгука исчезает, и его лицо расслабляется. В этот момент Тэхён решает, что стоит, наверное, полностью посвятить себя мытью волос этого парня, и начинает нежно и аккуратно массировать его голову.
Возможно, это происходит совершенно непроизвольно, но Чонгук открывает рот и протяжно, явно от удовольствия, постанывает.
Тэхён немедленно напрягается и зависает. Водоворот звуков и шум воды, как по щелчку, исчезают, и чонгуков стон, словно мячик, начинает отскакивать от стенок его головы. Парень застывает на месте, не зная, как дышать, и медленно убирает руки.
Угрюмый вид Чонгука явно даёт понять, что парень совершено не рад — даже зол — тому, что лишился такого приятного массажа.
Тэхён откашливается и мужественно пытается игнорировать покалывающее тепло внизу живота, пока назойливый звук продолжает отзываться эхом в его ушах. Тряхнув головой, парень поворачивается за гелем для душа Чонгука и видит, что того на его привычном месте нет — скорее всего, он закончился.
Встав перед слишком сложным моральным выбором, Тэхён стонет от недовольства и по-детски почти притопывает ногой. Хотя волосы у Чонгука теперь чистые, от его тела всё ещё исходит зловоние алкоголя и пота — и не похоже, что он может отлучиться, чтобы купить парню новый гель для душа.
Тогда в его голову приходит не самая приятная — прямо как запах от Чонгука — мысль, и он медленно переводит взгляд на свой. Свой драгоценный, дорогой, великолепный гель для душа.
От досады закусив кулак, Тэхён с тяжёлым сердцем тянется к фиолетовой бутылке. Открыв крышку, парень вздрагивает и вдыхает такой приятный и любимый запах ванили.
Жертвы здесь не избежать.
Тэхён выдавливает гель на руку и тихо рыдает, наблюдая, как мягко-кремовая струйка ложится на ладонь. Нехотя вернувшись к Чонгуку, парень снова застывает. И только сейчас до него доходит, что ему вновь придётся прикоснуться к этому божественному телу.
Вот об этом он точно не подумал.
Внезапно гель для душа становится наименьшей из грядущих проблем.
Тэхён так и стоит, смотря на то, как вода льётся на Чонгука и стекает вниз по лицу. Естественно, его взгляд следует за игривыми капельками, которые предательски нарезают путь по сильной шее, гладко скользят вниз по ключицам и убегают дальше по накачанной груди. Тэхён сглатывает и облизывает неожиданно сухие губы.
Он мысленно кричит на себя и ругается, что нельзя вести себя, как застенчивая девственница. Сейчас братан просто выручает своего братана.
Разве что большинство «братанов» не выглядят так, как сейчас выглядит Чонгук.
Вода уже начинает смывать гель в его ладони, и хрена с два Тэхён позволит своему золотцу пропасть зря, поэтому он резко втягивает воздух и подносит руки к плечам Чонгука. На секунду парень делает паузу, чтобы проверить реакцию соседа и убедиться, что в его нос сейчас не прилетит чужой кулак. Однако Чонгук никак не реагирует, поэтому Тэхён набирается храбрости и начинает массирующими движениями втирать гель в его кожу.
Чонгук откидывает голову назад, чтобы вода била прямо ему в лицо, и Тэхён пользуется этой возможностью, чтобы провести руками по его шее, слегка намылив кожу.
Продолжив интенсивно работать, Тэхён даже начинает тихонько напевать какую-то мелодию. Всё не так уж и плохо, почему он так волновался?
Он массирует заднюю часть шеи Чонгука, скользит большими пальцами за уши и гладит, пока мышцы младшего наконец не расслабляются. Чонгук наклоняет голову, чтобы предоставить Тэхёну больше свободы действий, и блаженный стон слетает с его губ.
Руки Тэхёна застывают. О, верно, вот почему.
Старший упрямо пытается выставить все свои предательские мысли за дверь и просто закончить работу, но в следующий миг Чонгук сглатывает, и глаза Тэхёна автоматически прослеживают путь медленно вздымающегося, а затем опускающегося адамова яблока. И затем он чётко понимает, что знатно проебался.
Невероятно гладкая и беззащитно выставленная шея Чонгука выглядит такой привлекательной, что он не может отказаться от мысли наклониться и осквернить эту чистую кожу.
Вода, бьющая ему в спину, внезапно оказывается кипятком, а дышать становится нечем: Тэхёну просто хочется снять свою мокрую, липнущую к телу и, кажется, ненужную одежду.
В кои-то веки Чонгук неожиданно подаёт признаки жизни и начинает шевелиться, что тут же выводит Тэхёна из его неприличного оцепления. Он чувствует, как его лицо мгновенно вспыхивает, а тепло внизу живота перестаёт быть приятным и становится просто давящим. Парень наконец убирает руки с шеи Чонгука и ведёт ими вниз, к груди. Он делает это быстро, долго не оставаясь на одном месте и настырно пытаясь игнорировать звуки, вылетающие изо рта младшего. Однако с течением времени он чувствует удушье.
Поскольку его руки опускаются всё ниже и ниже, задача «не смотреть на член Чонгука» становится всё более и более невозможной.
Когда он наконец видит его, Тэхён резко вдыхает и стремглав поднимает глаза к потолку. Его сердце бьётся настолько быстро, что возникает чувство, будто оно сейчас выпрыгнет из его груди и пробежит на этом заводе до самой Луны.
Пытаясь отвлечься, Тэхён начинает напевать песню. Это просто член. Часть чьего-то тела. У всех мужчин они есть. У него тоже. У его папы он есть. У Чимина он есть — его взгляд медленно сползает вниз, — и у Чонгука он, определённо, тоже есть.
Вода из крана уже потихоньку начинает остывать, а Тэхён всё равно продолжает чувствовать, как безбожно горит. Однако, когда холодная вода касается кожи, Чонгук вздрагивает, и Тэхён решает, что, в принципе, запах уже не чувствуется и Чонгук завтра сможет сам помыть остальные части своего тела. Немного колеблясь, Тэхён нависает над шеей младшего и делает глубокий вдох.
Когда его нос заполняет запах ванили, Тэхён удовлетворённо угукает. Он отходит назад и позволяет воде смыть с Чонгука гель. Как на младшем не остаётся ничего пенистого, Тэхён отключает воду и обращается к парню:
— Вот и закончили! — говорит он облегчённо, чересчур радуясь.
В ответ Чонгук лишь как-то зябко подрагивает, и Тэхён немедленно убирает шторки душа и берёт пару полотенец.
Одно он бросает на голову Чонгука и хихикает из-за того, что тот даже не шевелится в ответ на свисающую на лицо ткань.
Быстро протерев волосы, Тэхён со скоростью гонщика «Формулы-1» промокает всё остальное тело младшего шершавым полотенцем. Чонгук на это недовольно морщит нос, вызывая у соседа непроизвольную улыбку.
Как только Тэхён заканчивает, он быстро вытягивает подмёрзшего Чонгука из душа, а потом и из самой ванной. Игнорируя мокрые дорожки и стекающие с него на пол капли воды, Тэхён аккуратно кладёт свою ношу на кровать. Как только голова Чонгука касается мягкой подушки, с его губ срывается облегчённый вздох. Парень перекатывается на свою сторону кровати и утыкается носом в полотенце, которое всё ещё находится на его голове.
Тэхён быстро мечется к шкафу и вытаскивает из него спортивные штаны, боксеры и безразмерную рубашку.
Сейчас сонливость как никогда практически бьёт его по голове сковородкой, грозясь вырубить в любой момент, и всё, о чём он может думать, — это как бы ему побыстрее выбраться из этой противной мокрой одежды и лечь на мягкую постель.
Тэхён бросает полотенце на пол и одевает Чонгука, от усталости даже не обращая внимания на его наготу. Успешно закончив, он заботливо натягивает одеяло на плечи младшего, подворачивая его под подбородком и аккуратно поправляя подушку.
Громко выдохнув, Тэхён наконец-то понимает, что он всё закончил. И хотя он потратил на всё это мероприятие около тридцати минут, ему кажется, что прошло как минимум несколько часов. Однако, когда Тэхён смотрит на наконец мирно спящего младшего, он решает, что оно того стоило. Без всяких мыслей Тэхён протягивает руку и слегка водит ею по ещё влажным волосам Чонгука, разметавшимся по всей подушке.
Неожиданно поняв, что он делает, Тэхён уже собирается отдёрнуть руку, но Чонгук так приятно мычит, что он ещё несколько минут продолжает гладить его голову в полной тишине комнаты. Однако, когда Тэхён окончательно замерзает и понимает, что его насквозь промокшая одежда накапала около кровати уже неплохую такую лужу, он убирает руку, чтобы пойти переодеться, как неожиданно Чонгук вытаскивает из-под одеяла свою и хватает Тэхёна за запястье.
Тэхён останавливается и, подняв бровь, вопросительно смотрит на младшего.
— Тебе что-то нужно? — шепчет он хриплым от усталости голосом.
Чонгук качает головой и затем кладёт руку Тэхёна обратно себе на волосы.
— Не останавливайся, — бормочет он. — Это так приятно.
Сердце Тэхёна застревает в горле, и он просто физически чувствует, как на его лице расцветает румянец.
— Не буду, — заверяет он. — Просто дай мне переодеться.
Чонгук лишь трясёт рукой и сильнее сжимает его запястье, даже несмотря на всё своё почти бездыханное и истощённое состояние.
Сидеть в мокрой одежде чертовски неудобно, но Тэхён просто не может уйти, поэтому лишь вздыхает и нерешительно снова гладит Чонгука по голове.
— Хорошо, — говорит он мягко и встаёт на колени около кровати. — Пока не уснёшь, а потом я пойду переодеваться.
Чонгук едва заметно кивает и, удобнее повернув голову, льнёт к чужой руке.
Вздохнув, Тэхён устало и совершенно неудобно кладёт голову на своё плечо и смотрит на младшего. Его губы немного раскрыты, он больше не хмурится, а его лицо, наверное, впервые с их знакомства спокойное и расслабленное. Почему-то это, несмотря на противно холодную мокрую одежду, приятно греет Тэхёна.
Пока его пальцы аккуратно пробегают по шелковистым волосам Чонгука, последние остатки разума окончательно покидают парня, и когда его глаза понемногу начинают слипаться, он думает, что, может быть, всё не так уж и плохо.