4
После вечера кино Тэхён, к счастью, не так часто встречается с Чонгуком. Когда следующим утром он просыпается после того, как ночью невольно заснул на втором или третьем фильме, он один лежит звёздочкой на пустой кровати. На немой вопрос понимающий Юнги рассказывает, что Чонгук ушёл сразу же, как только Тэхён начал пускать на нём слюни, но младший лишь делает вид, что его это совершенно не волнует.
Хотя позже Тэхён нередко встречает его в коридорах или общих холлах, что, к слову, совершенно не мешает ему резко поменять траекторию движения или притвориться, что он ведёт невероятно интересную беседу по телефону, лишь бы только избежать любого контакта с этим парнем.
Ещё Чонгук несколько раз заходит к ним в общежитие, чтобы поработать над домашней работой или просто зависнуть с друзьями, и каждый такой раз Тэхён немедленно ретируется из комнаты, потому что он на все сто процентов уверен: этот парень — его личный вестник неудач.
Например, в первый раз, когда Чонгук заявляется в их комнату, чтобы поработать над песней с Юнги, Тэхёна немедленно отправляют в ссылку в самый дальний угол, где впоследствии бедняга греется в своей внутренней яме негодования. После нескольких минут тихого дудения в саксофон Тэхён решает, что хватит это терпеть и пора возродить справедливость: нечестно, что ему неудобно, а этот Чонгук валяется на мягкой кровати. Поэтому после изнурительных внутренних дебатов Тэхён решает сделать себе чашку свежего чая и намеренно, держа её в руке, долго пялится на Чонгука, пока тот наконец его не заметит. План удаётся, и Чонгук просит его прекратить глазеть на него, на что Тэхён, не сводя взгляда с цели, лишь поднимает к губам чашку чая, чтобы громко, противно и чертовски раздражающе отхлебнуть напитка. Однако, наверное, парень был так озабочен миссией заставить Чонгука почувствовать себя максимально неудобно, что совсем забыл, что чай вообще-то только что заварен и, логично, представляет из себя кипяток. Немудрено, что как только жидкость касается его языка, то тут же сжигает все его вкусовые рецепторы и до жути обжигает язык.
Испуганный Тэхён проливает весь горячий чай на себя и в следующий момент мучительно скулит от боли. В конечном счёте Юнги приходится тащить его к медсестре, чтобы та осмотрела ожог, и когда они возвращаются, Чонгук уже давно ушёл.
После этого Тэхён решает выучить поступь опасного Чонгука и, только улавливая его шаги в сторону их комнаты, уже знает, что пора сваливать. Если же он всё-таки не уходит (потому что Юнги в открытую смеётся над ним и его поведением), он напрочь игнорирует этого парня и занимается своими делами. Чонгук, к слову, занимается тем же и совершенно не обращает на Тэхёна внимание, что немного утешает последнего: его хотя бы не обзывают, не выставляют за дверь и не ведут к медсестре.
Ещё один случай, о котором Тэхён, надо признать, довольно часто думает, происходит пару дней спустя: после уроков несколько его одноклассников приглашают его порепетировать где-нибудь на свежем воздухе. Они упоминают что-то о единении музыки с природой и очищении души. Тогда Тэхён как-то запоздало понимает, что это группа травяных энтузиастов. До него доходит, только когда они приглашают его к себе в общежитие и упоминают что-то о том, что «принимать наркотики через зад, это — самый быстрый способ пустить их в свой кровоток».
Сидеть в сторонке от странных нариков и играть на свежем воздухе оказывается довольно приятно, несмотря на все опасения Тэхёна и его неумение отказывать. Через некоторое время он даже начинает привлекать аудиторию: люди останавливаются, чтобы послушать его, сфотографироваться и даже дать несколько советов. Именно о такой жизни Тэхён всегда и мечтал.
В какой-то момент во время игры Тэхён готов поклясться жизнью своего драгоценного саксофона, что видит в толпе Чонгука, всё такого же красивого и с такими же бездонными усталыми глазами, смотрящими прямо на него. Однако Тэхён тут же предполагает, что это всё игра его воображения и ему просто напекло голову, потому что, когда он вновь смотрит в ту сторону, Чонгука там уже нет.
В конечном счёте вечером Тэхён рассказывает об этом Чимину, и тот заявляет, что да, скорее всего, это и был Чонгук, потому что в это время у него как раз занятия в северной части кампуса и он ходит тем путём каждый день.
Его первая реакция — облегчение, потому что он всё-таки не сходит с ума, но, с другой стороны, теперь ему просто хочется навсегда спрятаться под одеялом, потому что Чон-долбаный-гук видел, как он играл. Тэхёна накрывают стыд и смущение: он ведь правильно сыграл все ноты, да? Не сфальшивил, нет?
Ещё одно последствие «ночи кино» состоит в том, что теперь Юнги стал просто невыносим по отношению к Тэхёну.
Тэхён по своему существу от рождения человек неуклюжий, все его друзья знают об этом и принимают его таким: Намджун даже говорит, что это понятно по тому, как он ломает всё, чего коснётся его рука. Именно поэтому, когда он постоянно задевает и ломает вещи Юнги, последний даже не удивляется. Каждый раз, когда это происходит, Юнги просто смотрит вниз на то, что Тэхён сломал, и затем медленно и без намёка на малейшую эмоцию переводит пустой взгляд на виновника. В такие моменты Тэхён нервно смеётся и обещает купить новую вещь или отдать деньги. Однако Юнги всегда лишь просто смотрит и ничего не говорит. А Тэхёну очень бы хотелось, чтобы парень кричал, ругался, да всё что угодно, лишь бы только не молчал. Поверьте, это намного страшнее.
Вместо этого после минуты молчания Юнги начинает обратный отсчёт с десяти, медленно и странно спокойно, и, прежде чем он успевает добраться до пяти, Тэхён рывком выбегает из комнаты, со скоростью звука пробегая весь коридор, лишь бы только избежать кошмара и мрака, грозящихся вырваться из мятноволосого парня. Если честно, порой ему хочется остаться до конца отсчёта и узнать, что же на самом деле происходит после заветного «зеро», но рисковать совсем не хочется.
Несмотря на это, Тэхён знает, что, сколько бы неприятностей он ни доставил Юнги, тот всё равно его прощал; это работало довольно долго, но, конечно, как и все остальные прелести его жизни, всё хорошее когда-то заканчивается.
Через несколько недель у Тэхёна будет его первое показательное выступление, и, конечно, ему хочется, чтобы всё прошло абсолютно идеально и отточено. Он практикуется день и ночь везде, где только выпадает шанс: в общежитии (каждый раз, когда Юнги на занятиях) или в музыкальных классах; он всегда играет, практикуется и остаётся после уроков, чтобы позаниматься дополнительно.
Именно поэтому, когда однажды Тэхён возвращается с пар и никого в комнате не находит, он решает, что это — прекрасная возможность для практики (прежде чем Юнги вернётся и снова начнёт ругаться, что он мешает его ежедневному тихому часу).
Брюнет вытаскивает из кейса саксофон и перекидывает ремень через шею. Он кладёт пальцы на клавиши и обхватывает губами мундштук, тихонько проверяя звук и пробегая взглядом по нотам. Как только он начинает играть, мелодия, к счастью, выходит ровной и приятной, явно отработанной постоянной практикой.
Однако всё как ветром сметает, когда внезапно из-под покрывала появляется знакомая мятная макушка Юнги, угрюмо откидывающего одеяло и смеривающего его своим фирменным взглядом. От неожиданности Тэхён испуганно вскрикивает и машинально опускает саксофон, который, к счастью, не падает на пол, но почти душит его ремнём.
Он смотрит взглядом побитого оленя и испуганно пятится назад, когда Юнги сползает с кровати не хуже Садако, выползающей из телевизора.
— Х-хён, я не знал, что ты здесь, — нервно икает Тэхён.
Играть на саксофоне при Юнги — это одно, но играть, когда он спит, — это совсем другая история. В свою защиту Тэхён может сказать, что иногда Юнги спит как фруктовый рулет, закутанный в гигантский шар из одеял, поэтому его порой практически невозможно заметить.
— Хён, пожалуйста, я правда не видел тебя! — Тэхён шагает назад и инстинктивно вскидывает вперёд руки, когда Юнги стеной топает к нему.
Юнги тянется за саксофоном, и Тэхён в панике вертит всеми конечностями, словно душевнобольная ветряная мельница, чтобы отбиться от чужих рук и спасти свою принцессу.
— Да ладно тебе, не будь таким!
Он оказывался в этой ситуации уже достаточно раз, чтобы знать, что старший снова хочет отобрать и спрятать его саксофон.
На самом деле, Юнги намного сильнее, чем выглядит, к чему Тэхён до сих пор не привык, поэтому, когда старший прыгает вперёд и обхватывает его руками, он полностью теряется. Тэхён кряхтит и задыхается, пытаясь скинуть с себя парня и выбраться из его медвежьего захвата.
— Вот тебе прям необходимо это сделать, да?!
Юнги отпускает его, но только Тэхён успевает поднять своё красное лицо и глотнуть воздуха, как старший ловко стаскивает ремень от саксофона с его шеи и перебрасывает себе за плечо.
— Подожди, нет…
Юнги игнорирует его и штурмует прямо к двери, на что Тэхён стонет и бежит за ним.
— Разве это не может подождать? Я должен практиковаться!
Но не успевает он закончить своё предложение, как Юнги уже выходит из комнаты. Тэхён снова стонет и неохотно вылетает за дверь. Если он поторопится, то ещё успеет поймать парня, прежде чем тот чёрт знает где спрячет его инструмент.
Ноги у Юнги, может, и короткие, но ходит он быстро, поэтому стремительно удаляющийся парень прошествовал уже половину коридора. Тэхён непонимающе хмурится, когда замечает, куда направляется Юнги, ведь в той стороне лишь ещё одно крыло общежития, а прячет саксофон он обычно где-то за его пределами. Однако на размышления времени нет, поэтому Тэхён просто скороходом бежит за ним.
Как только Тэхён подбегает к нему, то тут же тянется за своим саксофоном, но Юнги, даже не смотря на него, бьёт по протянутой руке, как будто затылком видит бегущего за ним парня.
— Хён, пожалуйста, — Тэхён выпячивает губу и пытается промычать своё лучшее эгьё. — Ты понапрасну тратишь время. Если ты просто отдашь мне мою детку, то снова сможешь лечь вздремнуть.
Юнги продолжает игнорировать его и ускоряет темп, чтобы оторваться от назойливого парнишки. Тэхён громко вздыхает и устало проводит рукой по лицу, вслепую следуя за Юнги.
Когда тот поворачивает за угол, Тэхён неверяще хлопает глазами и узнаёт до ужаса знакомый маршрут, который уже месяц преследует его в кошмарах.
— Подожди… — медленно тянет он, увеличивая темп. Его сердце ускоряется в ответ при одной простой мысли о возможном исходе, а ладони тут же становятся липкими от пота. — Ты же не идёшь туда, куда я думаю, правда?
Юнги не отвечает на его вопрос, но ему и не нужно, потому что ответ приходит сам, когда в поле зрения появляется дверь с номером 204. В голове у Тэхёна будто всё меркнет, и лишь эта дверь переливается по краю красными огоньками и подсвечивается ярким светом прожектора.
Тэхён тормозит и чувствует, как его сердце падает в пятки.
Ноги немедленно теряют силу и становятся ватными, и он отчаянно падает на колени. В панике подползая вперёд, Тэхён что есть мочи обхватывает руками ноги Юнги и сжимает их так, что любая коала бы позавидовала, тем самым успешно мешая Юнги двинуться дальше.
Юнги раздражённо поглядывает на него сверху вниз, а Тэхён кладёт ему на колено подбородок и смотрит своим лучшим щенячьим взглядом, который только может потянуть. Старший пытается встряхнуть ногу, но Тэхён лишь ещё сильнее цепляется за него.
— Тэ, отпусти.
Тэхён отчаянно качает головой и впивается подбородком в ногу Юнги.
— Хён, обещаю, я больше никогда-никогда-никогда-никогда не буду играть в комнате снова!
— Отпусти, — повторяет он спокойно.
— Я обещаю, что больше никогда ничего твоего не сломаю!
Юнги руками отпихивает Тэхёна, и тот падает на пол, как сваленная кегля в боулинге. Быстро вскакивая на ноги, Тэхён оббегает своего друга экс-друга и расставляет в разные стороны руки, чтобы преградить тому путь.
Совершенно невпечатлённый Юнги просто смотрит на него и пытается обойти, но Тэхён быстро блокирует его путь.
— Почему ты предаёшь меня? — шипит он.
Юнги прекращает все попытки обойти парня и закатывает глаза.
— Не драматизируй.
— Можешь мне хотя бы объяснить, что ты собираешься сделать?
Юнги устало трёт переносицу и меланхолично вздыхает, заставляя Тэхёна подумать о самом худшем.
— Разве ты не думаешь, что тебе пора бы уже вернуться в собственную комнату?
— Нет.
Юнги устало смотрит на него.
— Тэ…
— Хён, он ненавидит меня, — перебивает Тэхён.
Кажется, старший уже совершенно не злится на него и лишь продолжает упрямо смотреть прямо в глаза.
— Он не ненавидит тебя.
— Ненавидит, — безоговорочно заявляет Тэхён. — Он думает, что я тупой и бездарный.
Юнги удивлённо поднимает бровь.
— Это он так сказал?
— Ну… нет, — Юнги снова вздыхает, и Тэхён оборонительно выпрямляет спину. — Но я вижу это в его взгляде.
Старший закатывает глаза и отодвигает парня в сторону. Отчаянный Тэхён хватает его за руку, вновь останавливая.
— Разве ты не слышал, что он сказал? Он не хочет делить со мной комнату! Он всё время говорит об этом!
Раздражённый Юнги вырывает руку из захвата Тэхёна и заявляет:
— Я делаю это не только для тебя. Я делаю это и для него тоже. Он должен преодолеть это сейчас, или в будущем это перерастёт в кучу проблем.
Тэхён хмурится и корчит одновременно любопытную и ничего не понимающую рожицу.
— Как его нежелание делить со мной комнату может вызвать проблемы в будущем?
Юнги разочарованно выдыхает и смотрит Тэхёну в глаза.
— Спроси его об этом сам.
— Он ничего не хочет мне говорить!
Юнги просто проходит мимо него прямо к комнате Чонгука.
— Ну, теперь ему придётся.
На данном этапе Тэхён уже готов убежать, но всё же кое-что удерживает его от этого: у Юнги его саксофон — поэтому Тэхён неохотно плетётся за ним. Ничего, как только он вернёт свой инструмент, и духу его здесь не будет.
— Хорошо, прекрасно, ты прав. Можешь хотя бы вернуть мне мою детку?
— Нет, ты сразу же убежишь.
Проклятие.
— Нет, я не убегу… — да, он определённо бы убежал.
Как только Юнги приближается к двери, паника и импульсы адреналина зашкаливают по всем параметрам и просто рвут от напряжения его вены; Тэхёна бросает в холодный пот, а его сердце, кажется, собирается выпрыгнуть из груди. Он тоскливо смотрит на свой саксофон и закусывает нижнюю губу, ломая голову над тем, что же ему делать.
Прости, детка. Я вернусь за тобой позже.
С этими мыслями он разворачивается и уже готовится убежать далеко-далеко на максимальной скорости в сторону Юпитера, но его действия, должно быть, настолько предсказуемы, что, прежде чем Тэхён успевает сделать хотя бы два шага, Юнги вытягивает руку и хватает его за рубашку.
От неожиданности Тэхён путается в своих же ногах и чуть ли не падает лицом в пол, но, к счастью, Юнги его удерживает. Теперь старший занимает новую позицию, как он выразился, «в его интересах» и тянет неповинующегося парня к комнате Чонгука.
В знак протеста Тэхён громко скулит и жалуется, тормозя ногами о бедный ковролин, лишь бы задержать процесс на максимально долгий срок, что, к слову, совершенно напрасно.
Как только они добираются до злополучной двери, Тэхён предпринимает ещё одну попытку сбежать, но захват Юнги — не иначе как кованное железо, поэтому парень переходит на следующую стадию. Мольбы.
— Хён, пожалуйста, не делай этого. Я сделаю что угодно, всё, что попросишь. Я сделаю тебе массаж ног. Я отдам тебе деньги, которые ты мне одолжил. Я дам тебе больше. Сколько хочешь? Я буду…
Юнги стучит в дверь, и Тэхён почти начинает рыдать.
Он цепляется за руку старшего, как за свою последнюю попытку убежать, и проклинает Юнги, который всё равно не отпускает. Он стучит снова, громче и напористей.
Тэхён всей душой надеется, что Чонгука нет дома.
Но, конечно же, ничего в этом мире не происходит просто так и в угоду Тэхёну, потому что в следующий миг дверь медленно распахивается, противно скрипя и предвещая его скорую кончину.
Из-за двери наконец-то появляется Чонгук; его волосы снова влажные, наверное, он только вышел из душа, и пряди липнут ко лбу. К сожалению К счастью, на нём не надета та самая футболка, что являла миру все его божественные мышцы, а лишь простая белая рубашка и пара чёрных джинс.
В этот раз у Тэхёна нет времени глазеть на него: он слишком занят попытками освободиться из стального захвата Юнги, одновременно стараясь спрятать лицо всеми возможными способами.
— Что, чёрт возьми, происходит? — хмурится Чонгук, недовольно анализируя развернувшуюся перед ним сцену.
Вместо того, чтобы ответить, Юнги рывком тянет Тэхёна вперёд и толкает его прямо в Чонгука, заставляя бедного и не сориентировавшегося парня стукнуться носом о чужую накаченную грудь. Тэхён откидывает голову, автоматически прикрывает ушибленный нос ладошками и, простонав, чуть ли не падает назад.
Руки Чонгука инстинктивно подаются вперёд и обхватывают талию Тэхёна, не давая ему упасть. Его взгляд перемещается на Юнги, всё так же статично стоящего напротив входа в его комнату.
— Ты что творишь?
Юнги пожимает плечами и ядовито смотрит в ответ.
— Просто возвращаю тебе твоего соседа по комнате.
Чонгук переводит взгляд вниз, на Тэхёна, который трёт свой нос и шёпотом бормочет все известные ему ругательства, а затем, сузив глаза, снова смотрит на Юнги.
— Он не мой сосед.
Юнги наклоняет голову.
— И почему же нет? — его взгляд натыкается на руки Чонгука, плотно охватывающие талию Тэхёна.
— Кажется, вы прекрасно уживётесь вместе.
И Тэхён, и Чонгук оба медленно смотрят вниз и как будто только сейчас понимают, в какой странной позе стоят. Младший тут же отдёргивает руки, словно до этого держал не иначе как раскалённое железо, а Тэхён отскакивает обратно к Юнги, совершенно забывая о своём ушибленном носе.
Юнги закатывает глаза и, цокнув языком, снимает с плеча ремень саксофона, пихая его в руки Чонгука.
Инстинкты Тэхёна кричат ему схватить свой инструмент, но ему приходится побороть себя. Он нервно закусывает губу и пристально смотрит на двух друзей, которые впиваются друг в друга искрящими взглядами. Челюсть у Чонгука сжата так, что скулы, наверное, сводит, а глаза горят недобрым огоньком.
— Ты прекрасно знаешь, почему я не могу делить с ним комнату. Ты же говорил, что понимаешь.
Взгляд Юнги смягчается, и он делает шаг вперёд.
— Чонгук, я правда понимаю.
Озадаченный Тэхён хмурится.
— Понимаешь что?
Ни один из них не обращает на него внимание, и Тэхён приходит к выводу, что его нагло игнорируют. Парень выпячивает губу и дуется, но тут Юнги тычет в него рукой.
— Чонгук, расскажи ему.
Взгляд Чонгука режет пуще ножа.
— Какого чёрта я должен это делать? — возмущается младший. — Он не поймёт. Так же, как не понимаешь ты и все остальные!
У Тэхёна сжимается сердце от сочувствия даже при том, что он всё так же не понимает, о чём речь, но, кажется, у этого парня серьёзные проблемы с доверием. Тэхён хочет попросить Чонгука дать ему шанс, хочет сказать, что он всё поймет, но не может, потому что не знает, удастся ли ему сдержать это обещание.
Юнги делает ещё один шаг вперёд.
— Дай ему шанс, он сможет помочь тебе. Поверь, у вас больше общего, чем ты думаешь.
Чонгук усмехается и осматривает Тэхёна с ног до головы, и Тэхён внезапно стесняется и отходит назад, пытаясь избежать пристального взгляда, блуждающего по его телу.
— Он? И как, чёрт возьми, он сможет мне помочь? У нас нет ничего общего.
Тэхён прикусывает губу, изо всех сил стараясь не выглядеть оскорблённым. Чонгук возвращает свой пристальный взгляд к Юнги.
— И мне не нужна никакая помощь, — шипит он. — Со мной всё в порядке. Мне не нужно помогать!
— его глаза широко распахнуты, и это, наверное, первый раз, когда Тэхён видит этого парня таким уязвлённым.
— Чонгук…
— Почему тебя вообще это так волнует? — Чонгук выходит вперёд. — Это всё из-за того, что ты не можешь уединиться с Чимином, пока Тэхён живёт с вами?
Подождите, что.
Тэхён смешно выпячивает глаза и медленно открывает рот.
— Подожди, уединиться с…
Юнги сужает глаза в две опасные щёлочки.
— Не будь смешным, это не так, и ты это знаешь.
— Погодите…
— Тогда почему? Весь месяц всё было в порядке, и никто не возражал!
— …с каких это пор ты и Чимин вместе…
— Чонгук, ты не в порядке!
—…и почему я не знал?..
— И как жизнь с Тэхёном в одной комнате исправит это?
— ...вы поэтому принимаете душ вместе?..
— Я не знаю, но ты должен дать ему шанс. Что, если это поможет?!
— ...я просил Чимина мыться со мной, потому что чувствовал себя брошенным, а вы, парни, всё это время трахались?!..
— Не поможет. Гарантирую тебе.
— ...Как…
— Помолчи! — в унисон кричат Чонгук и Юнги, и Тэхён немедленно сжимается в сушёную кукурузинку, опуская голову и обиженно выпячивая нижнюю губу.
Юнги громко выдыхает, пытаясь успокоиться, и снова обращается к Чонгуку.
— Один месяц. Всего один месяц. Чонгук вздыхает и отводит взгляд.
— Если через месяц ты всё так же не захочешь жить c ним, то хорошо, мы с удовольствием заберём его себе, без вопросов.
Тэхён робко поднимает руку.
— А моё мнение учитывается?
— Нет.
Тэхён опускает руку.
— Ладно.
Чонгук всё так же, как и прежде, не выглядит согласным, поэтому Юнги протягивает руку и по- братски кладёт её ему на плечо, что не на шутку удивляет Тэхёна.
— Всего один месяц, и кроме того… — Юнги переводит взгляд на Тэхёна. — Он не такой уж и плохой сосед, даже если он ломает вещи и противно громкий, он довольно очаровательный… иногда.
— Даже не знаю, это должно мне польстить или оскорбить.
Чонгук продолжает молчать, поэтому Юнги отчаянно заглядывает ему в глаза.
— Прекрасно, всего три недели.
Чонгук щурится, и Юнги вздыхает.
— Две недели.
Чонгук всё так же не сдвигается с места, и Юнги уже просто не знает, куда себя деть.
— Ну, давай же. Две недели — это не так долго. Ты даже не заметишь, как они пролетят!
Тэхён скрещивает руки на груди и усмехается, недоверчиво оглядывая этих двух торгашей. Они относятся к нему, как к сыру с истёкшим сроком годности.
Оба парня так и смотрят в упор друг на друга (Тэхён даже думает, что они играют в игру «Кто моргнёт первым»), пока Чонгук не цокает и раздражённо не отводит взгляд, что Юнги расценивает как свою победу.
— Вот и договорились.
Юнги разворачивается и начинает уходить, вскинув руку в прощальном жесте.
— И не выгоняй его раньше положенного срока, мы его к себе не впустим, и он будет спать на улице.
— Хорошо, меня всё-таки оскорбили.
Когда Юнги сворачивает за угол и окончательно исчезает из вида, Тэхёна окутывает чувство страха и тревоги. Тэхён так и смотрит другу вслед, пытаясь переварить всё, что опять произошло рядом с этой комнатой.
Как только в коридоре остаются лишь они одни, Тэхён наотрез отказывается развернуться и встретиться с Чонгуком взглядом. Однако он знает, что с Юнги шутки плохи, поэтому, мысленно поругав себя добрую минуту, парень оборачивается и натягивает на лицо свою самую яркую фальшивую улыбку, которая немедленно дёргается, когда он замечает огорчённый взгляд Чонгука. Его глаза едва видны из-под нахмуренных бровей, челюсть сжата до предела, а кулаки напряжены до такой степени, что видны все его белые костяшки. Кажется, если сейчас на него упадёт пылинка, то он взорвётся.
Тэхён тревожно закусывает изнутри щёку и пытается придумать, что же сказать.
После нескольких минут неловкого молчания оба парня всё так же неподвижно стоят в коридоре, и Тэхён решает, что в этой ситуации что угодно лучше, чем гробовая тишина. Поэтому он издаёт нервный смешок, застенчиво почёсывает затылок, а затем говорит первое, что приходит ему на ум.
— Так, м-м, будем спать на одной кровати или как?
В глазах Чонгука моментально вспыхивает гнев, и парень, недолго думая, со всей дури захлопывает дверь прямо перед лицом Тэхёна.
Хорошо, возможно, не что угодно.