отвергнутый наследник

Я ложусь рано. Этой ночью я не ездил драться, поэтому тело не болит, и на следующее утро чувствую себя превосходно. В кои-то веки я успеваю выпить кофе и съесть бейгл на завтрак.

В школе останавливаюсь у шкафчика Ларри и бью кулаком по дверце рядом с замком. Та распахивается, и я засовываю внутрь коробку с кроссовками. Потом иду в раздевалку - поразительно, но я успеваю на нашу утреннюю тренировку. Когда вхожу, товарищи по команде встречают меня аплодисментами.

- Ну ни фига себе! - восклицает Ларри. - Без десяти шесть, а Вулфард уже здесь.

Кто-то усмехается.

- Наверное, ад замерз.

- А может, он проиграл спор, - иронизируют ребята.

Я закатываю глаза и иду к своему шкафчику. У двери в подсобку замечаю тренера Льюиса, который разговаривает с коротко стриженным парнем.

Хоть я пришел на десять минут раньше, но все равно позже. Тренер хлопает в ладоши, увидев меня, и говорит:

- Отлично. Все в сборе.

Я смотрю на Коннора Бэббиджа - тот стоит, прислонившись к своему шкафчику, - и незаметно киваю в сторону тренера. Коннор пожимает плечами, словно отвечая: «Понятия не имею, кто это».

Тренер выходит вперед.

- Ребята, это Брэндон Мэтис. Он только что перевелся в «Астор» из «Беллфилд Преп». И он наш новый квотербек.

Все в раздевалке, включая меня, облегченно выдыхают. Никто даже не оборачивается, чтобы посочувствовать двум девятиклассникам на скамейке запасных. Они уже доказали свою полную беспомощность, да и сами только что с облегчением восприняли озвученную тренером новость.

- Мэтис, - рявкает тренер. - Ты хочешь что-нибудь сказать своей команде?
Новенький улыбается нам. Высокий, приятной внешности, да еще и дружелюбный? Я уже прямо вижу, как на пол падают трусики девчонок «Астора».

- Только то, что буду рад со всеми вами подружиться и забрать домой кубок.

Несколько игроков одобрительно кивают. Я же пока присматриваюсь к Мэтису.

Тренер переводит взгляд на меня.

- А ты, Вулфард? Тебя устраивает эта перемена?

- Ого, тренер! Неужели вам не все равно, что я чувствую? - Я утираю несуществующую слезинку. - Я так тронут!

- Плевать я хотел на то, что ты чувствуешь, парень. Я просто знаю, сколько проблем может быть с вами, Вулфардами. - Он хмуро смотрит на меня. - Но сегодня никаких проблем не будет, да, Вулфард? Ты примешь своего нового квотербека с распростертыми объятиями, верно?

Я притворяюсь, что обдумываю его слова
.
- Вулфард, - предостерегает он.

Я широко ухмыляюсь.

- Нет, со мной не будет никаких проблем. - Я широко развожу руки в стороны и одариваю Мэтиса сияющей улыбкой. - Иди сюда, здоровяк, дай обниму!

Кое-кто из моих товарищей по команде прыскает от смеха.

Мэтис, кажется, ошарашен.

- Э-э, вообще-то, я не очень люблю обниматься.

Я опускаю руки.

- Черт, тренер, я приветствовал его с распростертыми объятиями - в буквальном смысле, - а он отказался обниматься со мной!

Бэббидж взрывается смехом.

Тренер вздыхает.

- Это фигура речи, парень. Просто пожми ему руку.

Не переставая смеяться, я делаю шаг вперед и жму руку Мэтису.

- Рад, что ты в нашей команде, - говорю я ему.

И это сущая правда. Нам кровь из носу нужен квотербек, который способен бросать чертов мяч.

- И я рад, что теперь с вами, - отвечает Мэтис.
Тренер снова хлопает в ладоши.

- Все, парни, переодевайтесь и марш на силовые упражнения!

Я снимаю с себя форму «Астор-Парка». Рядом со мной Доминик Уоррен натягивает баскетбольные шорты.

- Йоу, Мэтис, - кричит через комнату Дом. - Как у вас в «Беллфилде» с дырками?

- С дырками? - переспрашивает новенький.

- Да, с дырками. Ну, ты понимаешь. С телками. - Дом садится на лавку и наклоняется, чтобы завязать шнурки. - Я подумываю о том, чтобы найти себе девчонку в «Беллфилде» - все эти чики из «Астора» мне уже поперек горла.

Мэтис улыбается.

- Эй, а я слышал, что в «Астор-Парке» девчонки просто отпад.

- Ага, они красивые, - соглашается Дом. - Но им всем как будто палки в задницы воткнули. Их папочки миллионеры, понимаешь? И большинство из них ведут себя так, будто делают тебе одолжение, всего лишь заговорив с тобой.

- Не у всех палки в задницах, - не соглашаюсь я, думая об Элле и Вэл, двух самых классных девчонках из всех, кого знаю.

Я бы и Хартли к этому списку добавил, но только еще не успел узнать ее получше. А вот у ее мамаши точно в заду палка, а то и две. Какой черт вчера вселился в эту женщину? Я встречал не одну чопорную, высокомерную богатую стерву, но даже у самых-самых из них было понятие об элементарных манерах. Мы же южане, бога ради! Тебя сперва приглашают в дом, угощают стаканом холодного чая и куском пирога и только потом... Но захлопывать двери перед носом... Так никто не делает

Дом закатывает глаза.

- А вот еще кое-что, что тебе нужно знать, - говорит он Мэтису. - Вот этот вот Вулфард переспал с каждой девчонкой в этой школе.

- Я бабник, - обувая кроссовки, соглашаюсь я. - Держись меня, квотербек, и у тебя не будет проблем с противоположным полом.

Усмехаясь, Мэтис подходит ко мне.

- О, спасибо, Вулфард. Кстати, как тебя зовут?

- Истон Вулфард, - отвечаю я.

- И как тебя лучше называть?

- Да как хочешь. А ты что предпочитаешь: Мэтис или Брэндон?

- Вообще-то, Брэн.

- Брэн? Как та дрянь в кашах, от которой лучше срешь?

- Да, точнее и не скажешь. - Он бьет меня по плечу. - А ты забавный парень, Вулфард.

А то я не знаю.

Когда мы заходим в зал, Мэтис все еще смеется. Обычно я выбираю в партнеры Паша или Бэббиджа, но сейчас не против познакомиться с нашим новым квотербеком и поэтому предлагаю подстраховать его.

- Конечно, - с благодарностью отвечает Брэн.

Он ложится на лавку. Я встаю в изголовье, мои руки замирают над тяжелой штангой. Рассматривая руки Мэтиса, я отмечаю, какие они длинные и мускулистые. Надеюсь, бросок у него что надо.

- Значит... «Беллфилд Преп»? Ты жил в Хантерс-Пойнте, да? - спрашиваю я, имея в виду городок в двадцати минутах езды на запад от Бэйвью.

- Вообще-то, я до сих пор там живу. Мои родители не стали переезжать, чтобы я мог добираться до «Астора» за пятнадцать минут. Мама слишком сильно любит свой сад, чтобы оставить его.

- Чем занимается твоя семья?

- В смысле?

- На чем нажили состояние Мэтисы? - сухим тоном поясняю я. - Нефть? Экспорт? Транспортировки?

- А, это. Нет никакого состояния. Я думаю, мы относимся к среднему классу. Моя мама - учительница, папа - бухгалтер. Я здесь на стипендии, иначе наша семья не смогла бы оплатить учебу: она здесь в десять раз дороже, чем в «Беллфилде». - Он ставит штангу на место и делает пару глубоких вдохов. От усилий его лицо раскраснелось.

- Ясно, понял.

Я чувствую себя глупо из-за того, что сделал преждевременные выводы. Мэтис - классный парень. И он даже бровью не повел, когда я начал задавать вопросы, не обиделся на них и не устыдился своего социального статуса. Не то чтобы я хвастался миллиардным состоянием своего отца - какое отношение имеют ко мне его деньги?

Мы, продолжая разговаривать, меняемся местами, и теперь я поднимаю штангу, а Мэтис страхует меня. Он рассказывает, как в прошлом году начал регулярный сезон в команде «Беллфилда», но сломал запястье и не смог попасть в плей-офф. Заменявший его игрок в первой же игре три раза потерял мяч, и именно поэтому «Астор-Парк» ни разу не сыграл с «Беллфилдом». Они никогда не попадали в плей-офф, а теперь все, наверное, злятся, что Брэн ушел играть в «Астор».

- Но «Астор» открывает лучшие возможности, понимаешь? - говорит он. - Хорошее образование, плюс полезные связи.

Я даже и не думал об этом, потому что никогда не вращался за пределами социального круга «Астора». Если ты был частью этого мира, то сначала учился в школе Святой Марии для мальчиков и девочек, пусть даже твоя семья не была особо религиозной. После школы Святой Марии ты шел в Академию Лейк-Ли, ну а потом - в «Астор».

Мы растем на благодатной почве привилегированного класса, со всеми нашими трастовыми фондами, роскошными тачками и дизайнерской одеждой. И частными самолетами, если ты Вулфард.

- Какая у вас в «Беллфилде» тусовка? - спрашиваю я.

Судя по тем парням, с которыми я дерусь, единственное различие между мажором из частной академии «Астор» и парнем из дока - цена за выпивку, которую мы пьем. У всех нас красная кровь, и всем бывает больно.

- Я не особо часто хожу на вечеринки. Не пью.

- В смысле во время сезона?

- Вообще. У меня очень строгие родители, - признается Брэн, когда я соскакиваю с лавки, выполнив упражнения. - Мой отец - фанат футбола. В нем вся его жизнь, буквально. Он следит за тем, что я ем и пью. Мы даже наняли диетолога, который раз в неделю приезжает к нам домой с новым планом питания. С семи лет у меня личный тренер.

Похоже на оживший кошмар. Представить себе не могу, чтобы мой отец отслеживал, сколько токсинов попадает в мое тело. Их так много, что он бы просто не успевал считать. Единственное, где он по-настоящему проявляет твердость, - это полеты. Но как бы меня ни напрягало то, что мне закрыт доступ к кабине пилота, я понимаю, что это, скорее всего, в большей степени связано с одним судебным процессом, с которым папе пришлось разбираться некоторое время назад. Один из летчиков-испытателей «Атлантик Эвиэйшн» погиб, и расследование выявило злоупотребление спиртным. С тех пор отец очень строг в отношении алкоголя и летной работы.

- Это жесть, - участливо говорю я.

Брэн пожимает плечами.

- Футбол - мой билет в лучшую жизнь. Эта жертва того стоит. К тому же твое тело - твой храм, верно?

Я беру полотенце и вытираю вспотевшую шею.

- Нет, мужик, - с ухмылкой отвечаю я. - Мое тело - это игровая площадка. Хотя нет, подожди. Это парк развлечений. Истонленд. Девчонки сбегаются отовсюду, чтобы на собственном опыте испытать сумасшедшие поездки на аттракционах Истонленда.

Мэтис ржет.

- Вулфард, ты всегда такой самоуверенный засранец?

- Всегда! - подтверждает Паш с другого конца тренажерного зала.

- Серьезно, это чертовски бесит, - вмешивается другой товарищ по команде, Престон.

- Они просто завидуют, - объясняю я Мэтису. - Особенно Престон.

Затем театральным шепотом добавляю:

- Бедняга все еще девственник. Только ш-ш-ш, никому не говори.

Престон показывает мне средний палец.

- Да пошел ты, ! Это же неправда.

- Тебе нечего стыдиться, - снисходительным тоном говорю я, наслаждаясь тем, как краснеет его лицо. Престона легко подколоть. - Кто-то же должен обменяться кольцами невинности с дебютантками.

Мы перебрасываемся шутками и пошлостями до конца тренировки, и пусть это весело, я все равно расстроен тем, что сегодня мы только поднимали тяжести. Я бы с удовольствием выплеснул немного агрессии на грунте, но тренер уделяет нашей физической подготовке внимания не меньше, чем полевым упражнениям.

***

Первое, что я вижу возле него, - это задница Хартли. Ну, почти. Она стоит на цыпочках, пытаясь что-то достать с верхней полки. Ее юбка приподнялась, обнажая голое бедро.

А она не укорачивает свою юбку. Все остальные девчонки в «Асторе» подворачивают юбки настолько, насколько это может стерпеть Берингер. Хартли же демонстрирует ее подлинную длину - до колен.

- Давай достану, - предлагаю я.

Она испуганно вздрагивает и ударяется головой о нижнюю полку.

- Ой! - вскрикивает Хартли. - Черт бы тебя побрал, Вулфард!

Я усмехаюсь, а она потирает голову.

- Прости, просто хотел помочь. - Я подаюсь вперед и достаю учебник, за которым она тянулась. - Кстати, может, не стоит складывать вещи на самую верхнюю полку, если ты такая коротышка?

Хартли сердито смотрит на меня.

- Я не коротышка.

- Да неужели? - Я выгибаю бровь, глядя на нее сверху вниз.

- Да, неужели, - настаивает она на своем. - У меня просто нестандартные вертикальные пропорции.

- Ну ладно, давай будем называть это так. - Я передаю ей учебник, а потом роюсь в своем рюкзаке. - Кстати, раз уж я такой потрясающий и любезный...

- Никто не говорил, что ты потрясающий или любезный, - перебивает меня Хартли.

Я не обращаю на нее внимания.

- Я сделал для тебя копии своих конспектов по математике. Ты ведь начинаешь сегодня, верно?

Хартли медленно кивает и, глядя на меня с подозрением, берет конспекты.

- Это очень... мило с твоей стороны.

У меня такое чувство, что она скорее ударит себя, чем сделает мне комплимент, и от этой мысли на моем лице появляется широченная улыбка.

- Всегда пожалуйста.

- Я не сказала «спасибо».

- Ты сказала, что я потрясающий...

- Этого я тоже не говорила.

- ...что почти то же самое, что «спасибо». - Я придвигаюсь ближе и глажу ее по голове. Она отталкивает мою руку. - Так что всегда пожалуйста. Кстати, вчера вечером я заезжал к тебе домой и...

- Ты что? - взвизгивает Хартли.

- Я заезжал к тебе домой. - Я пристально смотрю на нее. - Это что, запрещено?

- Кто открыл дверь? - требовательным тоном спрашивает она. - Моя сестра? Как она выглядела?

Как она выглядела? Хартли ведет себя так, будто там не живет.

- Не знаю. Дверь открыла твоя мама, а когда я спросил, дома ли ты, она сказала «нет» и захлопнула дверь прямо у меня перед носом. Как это понимать?

- Моя мама не самый приятный в мире человек, - со смирением в голосе отвечает Хартли.

- Да ну?

В коридоре начинает собираться народ. Я замечаю, что в пяти шагах от нас притаились Фелисити и парочка ее подружек. Судя по их виду, им очень интересно, о чем я разговариваю с Хартли. Я слегка разворачиваюсь на месте, чтобы загородить им обзор.

- Ну и где ты была? - спрашиваю я. - На горячем свидании?

- Нет. Я не хожу на свидания. - Ее голос звучит рассеянно, и она грызет ноготь на большом пальце.

- Вообще не ходишь?

- Сейчас не хожу. У меня нет времени на это.

Я хмурюсь.

- Почему?

Она смотрит на меня.

- Ты очень клевый...и в другой жизни я бы с радостью ухватилась за шанс сходить с тобой на свидание, но у меня нет ни времени, ни энергии встречаться с парнем вроде тебя.

- И что, черт побери, это значит?

- Это значит, что мне пора на урок. - Она с силой захлопывает дверь своего шкафчика.

- Тогда увидимся за ланчем.

Ответа не следует. Но я же Истон Вулфард. Мне не нужен ее ответ. Я знаю, что она изменит свое мнение. Они все так делают.