Глава 41
Белый свет от узоров Феликса и Хёнджина ослепил всех на мгновение. Когда зрение вернулось, двойники стояли неподвижно - их черные глаза впервые выразили нечто похожее на замешательство.
"Что вы сделали?" - голос двойника Хёнджина звучал искаженно, будто воспроизводился через старый динамик.
Феликс посмотрел на свои руки. Узоры пульсировали теперь не голубым и не фиолетовым, а чистым серебристым светом. "Мы... переписали правила."
Тень Банчана вдруг появилась между ними, ее золотистый силуэт дрожал как пламя. "Не останавливайтесь! Они слабеют!"
Минхо первым понял. "Они питаются нашим сомнением. Нашими страхами быть недостаточно хорошими." Он резко шагнул вперед, к своему двойнику. "А я? Я чертовски идеален."
Его двойник замер, затем начал... трескаться. Как статуя из глины.
Джисон рассмеялся и обнял Минхо за плечи. "Ну конечно, только ты мог победить самолюбие самолюбием."
Один за другим двойники начали распадаться. Все кроме одного.
Двойник Хёнджина стоял, сжимая голову руками. "Нет... я должен... исправить..." Его голос раздваивался, в нем слышались отголоски чего-то древнего.
Феликс почувствовал странный импульс - не страх, а жалость. Он сделал шаг вперед. "Тебе не нужно ничего исправлять."
"Не подходи к нему!" - крикнул настоящий Хёнджин, но было поздно.
Двойник взглянул на Феликса - и в его черных глазах мелькнуло что-то человеческое. "Почему... это больно..."
Тень Банчана вдруг появилась рядом. "Он последний. Карильон держится через него." Она повернулась к Феликсу. "Ты должен решить."
Феликс посмотрел на Хёнджина - настоящего, живого, с его теплыми руками и несовершенными эмоциями. Потом на двойника - идеального, пустого, страдающего.
Он протянул руку. "Я выбираю тебя. Настоящего."
Двойник закричал - звук разорвал воздух как стекло. Его тело начало рассыпаться на черные песчинки, которые тут же растворились в воздухе.
Тишина.
Потом грохот - как будто рухнула невидимая стена. Оставшиеся осколки зеркала взорвались в миллион сверкающих частиц.
Тень Банчана улыбнулась - впервые по-настоящему. "Вы сделали это." Ее силуэт начал светлеть, становиться прозрачным. "Теперь я могу..."
Она не договорила. Золотистый свет поглотил ее, оставив лишь книгу, падающую на траву. "Делириум". На обложке теперь красовалась новая надпись: "Конец - это только начало".
Банчан поднял ее, его пальцы дрожали. "Она... она была частью меня. Настоящей частью."
Чанбин неуместно фыркнул. "Значит, технически ты только что потерял часть себя? Это как... э-э..."
"ЗАТКНИСЬ," - хором сказали все.
Но смех, который последовал за этим, был живым, настоящим, и в этом моменте - совершенным.