МОЛЧИ | 18+

Заметки Валл:

Если видите ошибки, то прошу сказать мне про них, я великий слепой и жутко невнимательная, а также не забывайте оставлять комментарии и звездочки, дабы я знала, что книга вам нравится
Напоминаю про свой телеграмм канал - Замок Валл (в поиск вводите @valdxp), где очень много дополнительных материалов по "Молчи", других моих работах, моих недо-шуток и жизни.

Я стремилась к свету, но ударилась об фонарь и написала эту главу.

В жизни всё возвращается на круги своя: одним возвращается та боль, которую они когда-то причинили другим; другим, наоборот, жизнь возвращает уверенность в близком человеке, уверенность в себе. Жизнь влечет нас по кругу, чтобы дать нам шанс измениться, сделать выводы. Главное, чтобы мы сами были готовы к переменам.

цитата из сериала «Кухня»
Максим Лавров («Огузок»)

Мы видимся лишь на свадьбах и похоронах.

Суровая реальность.

Лишь смерть отца заставила меня вернуться в родимый дом. Пушкино - прекрасный городок, который казался мне ярче из-за детских воспоминаний. Знакомые улицы и парки, люди вокруг, соседи. Вон и тот самый дом, стены подъезда которого я разрисовывала, а затем бежала в нашу квартиру на первом этаже, где меня снова ждали крики. Я возненавидела этот город, как и всё, что как либо было связанно с моей матерью. Находиться в одной комнате с ней особенно страшно после похорон. Мы не виделись почти три года. Три чёртовых года, во время которых она закидывала мои мессенджеры, электронную почту и почтовый ящик сообщениями с одинаковым содержанием, преследуя лучше самого навязчивого поклонника.

"Кира, вернись, прошу."

"Я же люблю тебя. Прости."

"Ты же только моя девочка."

Иронично, ведь то же самое говорит мне Дима.

Родительский дом словно не изменился с тех пор, как я в спешке покинула его. Всё те же ароматические свечки с запахом ванили, запах маминых любимых духов из флакона, стоящего на полке искусственного камина. Вот только ваза для цветов уже несколько лет пустует. Синяки на теле матери прошли и новых уже не будет. Отец мёртв. Труп же не может бить жену, верно?

Волна страха накрывает меня так, что на секунду хочется убежать, и я замираю посреди кухни, уставившись на потрёпанные временем зелёные обои. Мама что-то напевает себе под нос, греет воду в чайнике, легко, словно танцовщица, перемещается от шкафчиков к холодильнику, готовясь накрывать на стол. Я чувствую себя так, словно наблюдаю за ней через экран. Всё кажется до жути нереалистичным. Вязкий привкус тревоги отдаётся жаром и новой порцией паники, кулаки сжимаются и разжимаются, страх сковывает, а я словно немею. Всё как в детстве.

- Кирочка, какой чай будешь? - поворачивается ко мне мама и её нежный голос выводит меня из раздумий. - Раньше ты любила зелёный...

- Кофе. Без сахара.

Она кивает и продолжает суетиться по кухне. Я со вздохом сажусь на диван и нервно тереблю кисточку на подушке.

- Как ты? - наконец, выдавливаю из себя вопрос. - Как жили вы с папой?

- Как можно жить с человеком, что в открытую стал изменять? - Она спокойна. Пока что. Аккуратно поливает тарелку с пастой кетчупом. - Самое плохое, что я так и не ушла от него. А он бил меня, крича, что ты вернёшься, что всё это моя вина, - её руки задрожали. - Ну ничего. Ты же правда вернулась и мы сейчас заживём. Ты же любишь меня. А я тебя. Помнишь, ты хотела сходить в тот парк? Как он, кстати, назывался? Я что-то подзабыла, давно не выходила на улицу... Что сейчас носят женщины моего возраста?

Я уже давно не слушаю её.

«Ну ничего. Ты же правда вернулась и мы сейчас заживём. Ты же любишь меня. А я тебя.»

В Е Р Н У Л А С Ь

З-А-Ж-И-В-Е-М

Л. Ю. Б. И. Ш. Ь

А̷ я̷ т̷е̷б̷я̷.

Не этого ли я всегда хотела?

- Кир, ты меня слушаешь? - в голосе мамы появилось раздражение и она сердито застучала кулаком по дну баночки с кетчупом, дабы стекли остатки.

- Мам, я хотела сказать... В общем...

- Ну что ты опять мямлишь? Знаешь же, я терпеть этого не могу. - Она застучала сильнее.

- Я вернулась ради похорон. Я не останусь с тобой навсегда. - Слова даются мне с трудом. Мне страшно при мысли, что она сделает, чтобы оставить меня с собой. - Я уеду завтра же утром.

Бах. Кетчуп хлынул из баночки водопадом, забрызгав стол и мамино платье. Вся паста скрылась под соусом, а атмосфера накалилась настолько, что её, казалось, можно резать ножом. Мои слова отдались на кончике языка неприятной горечью и страхом. На миг показалось что мамины пальцы в крови, но я отогнала эти мысли прочь. Это просто кетчуп.

Она облизывает их и смотрит на меня. В глазах снова появился тот огонь, что я хорошо знала. Маниакальное желание стереть меня в порошок, ударить, да хоть приковать к батарее, но оставить со мной и доказать, что я без неё никто.

- Уедешь? - она чуть наклоняет голову вбок. Платье испещрено красным, она вытирает об него руки и капелька красного соуса падает на пол. - Ты не уедешь, Кирочка. Ты слышишь меня?! Ты отсюда не уедешь!

Она кричит. Я же словно парализована своим страхом.

Чёрт, зачем я вообще приехала? На что я надеялась? Что смогу одолеть свои кошмары? Что всё будет по-другому?

Монстр не всегда прячется под кроватью. Иногда он живёт рядом с вами и дожидается момента убить. Цепляется своими когтями за твою шею. Ты ненавидишь его, но ещё сильнее боишься.

Мы не Архангел Михаил и дьявол, но я обязана победить¹.

Мама падает на колени и ползёт ко мне. Воздуха чертовски мало. Голова кружится.

Её руки хватают меня за ноги, размазывают по ним соус, слёзы бегут по щекам. Тушь и помада размазались, она кажется страшной, я словно переместилась в какой-то ужастик.

Нет, нет, заберите меня отсюда.

Внутри меня что-то ломается, прогибается и с треском исчезает. Вся та защита, которую я выстраивала годами, превратилась в миллион осколков.

- Посмотри на меня, - просит она, и, осторожно поднимая голову, я приоткрываю глаза.

Она стоит на коленях пред мной - напоминанием про счастливую жизнь - и вновь цепляется за шанс что-то изменить.

- Останься со мной, - взывает её хриплый, смешанный с рыданиями и всхлипами, голос. - Прошу.

От неё пахнет ванилью и цветами. Пахнет моими разбитыми мечтами, тяжёлым детством, обидами. Пахнет болью.

- Ты останешься со мной, слышишь?! Всё будет по-другому!

Её руки бегут выше, гладят меня по щеке.

- Не плачь, милая. - Убирает слезинку, что оставила влажную дорожку у меня на щеке. Целует её, а затем резко сжимает мою шею, сдавливая пальцы и царапая нежную кожу своим маникюром.

Я хриплю. Мама зажала прядь моих белых волос и больно дёрнула за неё, заставляя смотреть в её безумные глаза.

- Я не останусь с тобой. - Резко поднимаюсь на ноги, отталкиваю её от себя, делая долгожданный глоток воздуха.

Со мной из вещей только сумочка с билетом и кошельком. Телефон всегда в потайном кармане юбки. Я хватаю пальто и уже тяну руку к сумке, как мама перехватывает её. Достаёт билет и кошелёк. Я настороженно слежу за её действиями. За тем, как она медленно рвёт деньги, швыряя остатки от купюр мне в лицо. Как мой билет на первую утреннюю электричку превращается в сотни мелких кусочков у меня под ногами.

- Ты не убежишь снова. Не от меня. - Мать вцепилась в руку мёртвой хваткой, заставила снять пальто, вернуться.

С гневом смотрит на меня, а после с размаха даёт пощёчину. Я пошатнулась, но на ногах устояла. Щёку жгло огнём и я на автомате приложила к ней руку, а она продолжала.

Каждый удар отзывался во мне тупой болью, до моего сознания просто не доходило происходящее.

Крик, боль, удар, крик, боль, удар.

Она, словно в исступлении, мечется по кухне, возвращаясь ко мне для очередной пощёчине.

- Ты же говорила, что любишь меня, - шепчу я. Ожидаю, что она попросит прощения, отпустит, сделает что-нибудь адекватное.

А эта женщина, словно ничего не произошло, достала из шкафа бутылку с виски и села за стол, ограничившись тем, что перестала пиздить меня.

- Будешь? - отхлебнула прямо из горла, вытерла губы и помахала бутылкой мне.

- Ненавижу тебя. - Прошипела я и, не дай ей опомниться, словно вихрь, умчалась в свою детскую комнату, захлопнув дверь на замок.

Мать забарабанила в неё, а после стала пинать этот несчастный кусок дерева.

- Ничего, тварь, долго ты всё равно не просидишь тут.

И ушла обратно пить.

Всё пошло по старому кругу.

Страх-мольбы-ненависть-боль.

Я скатилась вниз по стенке, закрыв лицо руками.

Чёрт-чёрт-чёрт.

Руки судорожно обшарили карманы и вытащили телефон. Пальцы дрожали и не слушались, так что разблокировать его мне удалось не с первой попытки.

22:36 @_Kira_Dergavina2: Глеб, забери меня, прошу.

22:38 @Gleb-Moroz: Откуда? Кира, ты где? Ау?

22:41 @_Kira_Dergavina: Я у мамы. В Пушкино. Прогу, жабери меня.

22:42 @_Kira_Dergavina: Чёрт, прости, руки дрожат.

22:42@Gleb-Moroz: Твою мать. На хер ты туда поперлась? Я выезжаю.

22:42 @_Kira_Dergavina: У папы сегодня похороны были...

22:42 @Gleb-Moroz: Родная, продержись часок. Сможешь? Будь на связи, если что - сразу пиши мне, поняла?

22:43 @_Kira_Dergavina: Да. И захвати мне тёплую одежду.

Я правда надеюсь, что смогу. Что не сойду с ума в этом доме.

Осторожно сажусь на кровать и та скрипит так жалостливо, словно я выбила из неё последние силы. Все вещи в комнате были старыми и пыльными, тут явно ничего не трогали с моего ухода. Я перевернулась на другой бок, стараясь не издавать лишних звуков, дабы кровать снова не заскрипела, и прижала колени к груди. Надо продержаться всего лишь час.

- Ну привет, - шепнул Глеб, стоило мне открыть окно в комнате. С его мокрых кудрей стекала вода, на улице хлестал дождь. Стоило мне высунуть голову наружу, как почувствовала его ледяные брызги и холодный ветер, что трепал волосы парня. - Вылезай.

Я тут же засунула телефон в карман и перекинула ноги через раму, пытаясь делать всё как можно тише. Меня обдало холодом.

- Всегда мечтала выйти в окно, - пошутила, в то время как Морозов легко подхватил меня под бёдрами и поставил на землю.

Парень накинул на меня свою старую куртку, что прихватил из дома и потащил за руку. Я еле переставляла ноги, а слезы застилали глаза, но я упрямо бежала за Глебом.

Прочь отсюда.

Как и в тот день, когда папа купил билет, в голове у меня лишь одна мысль.

С Б Е Ж А Т Ь

Правило простое - "Бей, беги, замри", но третье слово просто вычеркиваю сейчас. Я не достаточно далеко убежала. Да и смогу ли я это сделать когда-нибудь? Её образ, образ той женщины, что является мне матерью, будет преследовать меня всегда.

Возле дома стоял мотоцикл, увидев которого я всё чуть улыбнулась.

- Ты починил его!

Глеб улыбнулся. Старенький красный мотик был его любимцем, отчего иногда казалось, что носится он с ним как с ребёнком.

Я села позади друга, надев на голову свой шлем, заботливо прихваченный им. Обвила руками его талию, уткнулась лбом в спину и, наконец, перестала плакать.

- Тепло. - Лишь прижалась к парню сильнее, а тот с лёгкой улыбкой завёл своего железного коня, унося нас прочь.

Я обернулась, дабы посмотреть на растворяющиеся в ливне очертания родного дома. В груди что-то неприятно сжалось, ибо я точно знала, что больше уже никогда не вернусь.

- Спасибо, что забрал, - прошептала я, когда мы стояли в тишине моей комнаты.

Перед глазами у меня всё ещё образ матери: её красные, безумные глаза, дрожащие губы и хриплый кричащий голос. Я теряюсь, теряюсь, теряюсь. Не могу поверить, что в безопастности. Шрам на руке словно жжёт, отчего я постоянно поглаживаю руку в том месте. Задыхаюсь от демонов внутри меня, но постепенно всплываю на вверх, зная, что при первой же возможности снова полностью погружусь.

Всё закончилось.

Мне хочется верить, что это конец. Что мой кошмар детства окончен, но я чувствую, как он дышит мне в затылок, медленно протягивая когтистую руку, чтобы схватить за шею.

Питер встретил нас своими серыми, иногда грязными улицами, но уже такими родными, что вся их мрачность и тоскливость радовали мои глаза. Словно попала в роман Достоевского. Теперь я Наташа, а рядом со мной стоит Ваня и ласково смотрит, давая понять, что ехать час по дождю ко мне - меньше, на что он готов.

Глеб накинул мне на голову полотенце и стал вытирать им мои мокрые от дождя волосы. Я хихикнула. В это время пришло сообщение от Димы.

Меня больше никто не заслуживает, даже ты с миллионами долларов³.

1 - архангел Михаил и дьявол олицетворяют основные противоречия человеческой жизни, моральные выборы и духовную борьбу.
2 - Ник Киры является отсылкой на фамилию русского писателя Державина.
3 - песня Просто Лера - "Лютики"