Глава 11. ч. 2.
Странно, но вмешательство богини стало для Илы облегчением. Пусть она, как и все, с содроганием ждала вечера, нельзя не признать, что участие Арты спасло город. Богиня избавилась от гнили и уберегла жителей от войны.
Впрочем, птицы и сами не сплоховали. Ила могла гордиться подчинёнными. Они оперативно отыскали жертв гнили и передали в руки жрецов. Благодаря слаженной работе подполья и церковников никто не погиб. Да, некоторые люди пострадали сильно, но имперская медицина поставит их на ноги.
Обитателям жилых кварталов повезло чуть меньше. Не столько глубоки были их язвы, сколь сильно подействовал страх. У многих прибавилось седых волос. Ила подозревала, что таким птицам понадобится помощь телепатов-эскулапов, чтобы справиться с душевными травмами. В любом случае, хоронить никого не пришлось, а это главное.
Когда выдалась свободная минутка, сипуха навестила пострадавших, утешила их и подбодрила, выслушала жалобы и обсудила предложения. Она старалась никого не выделять, чтобы не обидеть, но состояние друзей беспокоило её больше прочих. К Нуру, Инферу и сёстрам Ферро девушка успела прикипеть, ведь именно они чаще всего выручали её в городе.
Настроены товарищи были по-разному. Ослабленный болезнью сыч сохранял невозмутимость, считая, что самое страшное уже позади. Инфер злился и проклинал врагов на чём свет стоит. А сёстры-двойняшки боролись с переживаниями, помогая остальным.
Общение с соратниками успокоило Илу. Но только всё начало налаживаться, как дознаватель внезапно потерял сознание. Недомогание Оиса не на шутку перепугало и верховную жрицу. Подоспевший лекарь развеял опасения женщин, списав обморок на переутомление и действие лекарств.
Телепат вскоре пришёл в себя, и его отправили спать. Врач строго-настрого запретил будить орла. Несмотря на скорое собрание, спорить с его рекомендациями никто не решился.
Ближе к вечеру Ила поняла, что переговоры переносятся на утро. Эти сведения просто всплыли в её голове без всяких эффектов и объяснений. Сипуха приняла всё как должное. Так даже лучше – будет время отдохнуть и набраться сил.
Немного подумав, она распустила подпольщиков по домам. У многих из них имелись семьи в городе. Люди хотели убедиться, что с их родными всё в порядке. К тому же оставаться в библиотеке не имело больше смысла. Пространственные аномалии никуда не делись, а значит, дворяне при всём желании не смогут добраться до бунтовщиков.
Часть жрецов пожелала отправиться вместе с подпольщиками, памятуя о том, что кому-то может понадобиться помощь. Прочие священники вернулись в церковь. Остались лишь Релла да Нар-ху, поскольку богиня их вместе с сипухой хотела видеть на совете.
Девушка была заинтригована предстоящей встречей. Её одолевали смешанные чувства: грусть, тревога за товарищей и облегчение от того, что этот ужасный конфликт не перерос во что-то большее.
А ещё её снедало любопытство: Оис обронил, что Арта может прийти во плоти, и Иллариль хотела посмотреть на богиню. Её гнева она не очень боялась: в том, что та спасла горожан из добрых побуждений, Ила не сомневалась. Будь это не так, ситуация бы уже развернулась по-другому.
Люди, которые раньше встречались с Артой, описывали её как изящную женщину, лишённую каких-либо животных черт, присущих всем оборотням. Некоторые находили это довольно странным. Почему божество походит на человека куда больше, чем само современное человечество? Илу этот вопрос не заботил, ведь все они когда-то были просто людьми. Кто знает, может, это лишь дань традиции, как те же маски дознавателей?
Сипуха бросила взгляд на орла. Она волновалась за Оиса, хоть и не чувствовала с ним близости. Телепат нравился ей как человек, но не более того. Слишком уж отталкивала способность читать мысли. Даже если нечего скрывать, каждый имел право на секреты.
Оис тем временем мирно спал на одном из диванчиков. Лекарь сказал, что до рассвета тот не проснётся. Ила немного беспокоилась, являлось ли его состояние уважительной причиной для неявки. Верховная жрица заметила её тревогу и поспешила успокоить:
– Не волнуйся. Господин лекарь знает своё дело. К тому же не факт, что переговоры не перенесут снова. С богини станется.
Релла готовила поздний ужин на полевой кухне, что подпольщики оборудовали в вестибюле подальше от книг. Помещение выглядело непривычно пустым. Птицы вынесли из него почти всю мебель, оберегая ценные вещи от дыма, жара и влаги.
– Почему она тянет? Не лучше ли сразу во всём разобраться? – Нар-ху недовольно вздохнул, потянувшись в глубоком кресле. Ожидание его нервировало.
– Может, чинит мир? – предположила сипуха. – Вдруг эта гниль само мироздание разъедает? Как знать?
– Не мелите чепуху! – Релла с недовольным видом помешала овощной бульон. – Если бы гниль была настолько токсична, мы бы и свежестью пользоваться не смогли.
– А что тогда? – Ила передвинула стул и села у края стола, подальше от губернатора.
– А у вас больше никаких догадок? – хмыкнула жрица.
Суп был готов, пришла пора разливать его по глубоким мискам. Женщина бросила взгляд на собеседников. Те недоумённо пожали плечами.
– Стыдоба! Неуд обоим! И чему вас только в школе учили?
Поцокав языком, Релла поставила на поднос посуду с порциями варева и, грациозно обойдя столик, села между чиновником и экономкой.
– Ну-ка, вспомните, кто такой Вахо?
– Пророк богини, – Ила нахмурилась, не совсем понимая, к чему клонит жрица.
– Правильно, а что это значит?
– Что он выступает посредником между Артой и птицами империи, – ответила сипуха и смолкла. Нар-ху вопрошающе посмотрел на неё.
Релла закатила глаза, сдаваясь:
– Это значит, что он ручается за поведение жителей страны и соблюдение ими предписанных законов.
Соколиха сделала паузу, передав миски собеседникам.
– Иными словами, за то, что случилось в Нуттиле, перед богиней ответ держать не нам, а ему. Так что радуйтесь: покровитель примет на себя основной удар.
– То есть Арта занята, потому что ругается с вашим начальством? – Ила решила прояснить сказанное.
Релла рассмеялась. Её позабавила столь прямолинейная трактовка.
– Можно и так сказать, но если быть конкретнее, то не с моим, а с его, – жрица указала на спящего орла.
Ила кивнула. Не просто так Вахо зовут пророком. Посредник – он и есть посредник. К тому же, покровитель – самый главный телепат в стране. Логично, что крыло дознавателей находится под его началом.
– А вот на месте ваших земляков я бы напряглась, – кивнула Релла Нар-ху. – Раз они решили отсоединиться от империи, то договор на них не распространяется. Не думаю, что Арта упустит возможность высказать своё «фи».
– Даже если вы правы, предупредить их мы всё равно не сможем, – вспомнил губернатор про непреодолимые преграды.
– И поделом, – Ила мрачно хмыкнула. – Им следовало думать, прежде чем сбрасывать на нас флаконы с гнилью.
– Согласна, – Релла кивнула, – вседозволенность никому на пользу не идет, а местной знати и подавно.
Нар-ху промолчал. Он считал, что не всё так однозначно. Раньше губернатор непременно бы вступился за собратьев, но теперь, после личного опыта общения с тёмной магией, желание как-то поубавилось.
– Всем нам поделом, – протянул он, печально ковыряясь в тарелке. Женщины переглянулись и замяли тему. Стало как-то совестно и неловко.
***
Ночь прошла неспокойно. Ила просыпалась почти каждый час, безуспешно борясь с тревогой. Первый рассвет она встретила усталой и разбитой. Девушка наспех умылась и сменила одежду. Снаружи её уже ждали губернатор и дознаватель. Все последние часы Нар-ху и Иллариль упорно игнорировали друг друга, общаясь лишь по делу. Экономка чувствовала неловкость и злость рядом с бывшим начальником. Очень уж раздражал его обиженный, но при том суровый вид.
Релла выбежала чуть позже. Её аккуратная, украшенная лентами коса блестела на солнце. Глядя на чистый и опрятный вид жрицы, сипухе захотелось пригладить перья в волосах. В последнее время у неё совсем не находилось времени на прихорашивание. Удалось помыться и найти чистую мантию? Уже хорошо!
Пока четвёрка шла к особняку, на улице распогодилось. Небо прояснилось, а влага от недавних дождей придала воздуху лёгкости и новизны. Городская трава налилась соком и едва не сияла в лучах второго рассвета. На крышах гнёзд заново распустились красочные, дивно пахнущие цветы. Природа будто ликовала, радуясь новому дню.
В имении губернатора между тем оказалось безлюдно и тихо. До начала собрания оставалось каких-то десять минут, потому Ила рассчитывала, что городские представители уже собрались. Однако в трапезной никого не оказалось. На столе лежали заранее приготовленные карты, документы и писчие принадлежности, но тех, кто мог их использовать, не было и в помине.
Птицы растерянно переглянулись и отправились на поиски. В соседней комнате кто-то с вдохновенным рвением перебил всю декоративную посуду. Редкие сервизы и расписные вазы, что ещё недавно украшали гнездо, теперь осколками покрывали паркет. Судя по оставленным следам, здесь прошла целая толпа.
Увиденное взбудоражило компанию. Они могли только гадать, что именно стало причиной беспорядка. К счастью, следов крови не обнаружилось. Значит, побоище тут не устраивали.
С грустью осмотрев хорошо знакомые ей залы, Ила поспешила нагнать спутников. Те уже вышли в сад, привлечённые шумом, доносящимся из соседних имений. Следуя на звук, птицы прошли ещё несколько особняков, подвергшихся погрому. В основном пострадали садовые скульптуры, фонтаны, резные ограды во дворах. Где-то ураганом прошлись и в самих домах. У пары гнёзд был поврежден декор, однако сами растения не пострадали. Не тронули и плодовые кусты, выращиваемые почти в каждой семье.
Имения не были совсем безлюдными. Тут и там среди беспорядка с озадаченными лицами стояли слуги. Одни были напуганы, другие ругались, представляя масштаб работы, третьи радостно объявляли о долгожданном увольнении. Дворня явно не хотела наводить порядок.
На экономку и спутников люди реагировали спокойно, здоровались и уступали дорогу. А вот объяснять, что здесь случилось, все отказывались, ссылаясь на то, что такое необходимо видеть своими глазами. Их поведение компанию Илы изумляло. Казалось, у птиц какая-то общая тайна, которой так приятно дразнить непосвящённых.
Наконец путники оказались перед особняком рода Фехов. Нар-ху объяснил, что эта земля принадлежит городскому казначею. Судя по звукам, доносящимся из усадьбы, состояние чиновника сейчас неумолимо уменьшалось.
Птицы прошли через двор, обогнули главный корпус и очутились перед объёмным кольцеобразным гнездом. Ила припомнила, как сопровождала губернатора в гостях. Кажется, в этом здании располагался домашний музей – шикарная выставка с редчайшими экспонатами со всего света. Судя по грохоту, звону и отчаянным крикам, птицы пришли, куда нужно.
Перед глазами предстала довольно любопытная картина. Почти у самого входа вдоль стены выстроились несколько разгорячённых птиц, они галдели, увлечённые происходящим в центре зала. Там между бесконечными постаментами с нечеловеческой прытью носился раззадоренный вихрь в сияющих одеяниях. Их обладательница самозабвенно раскидывала уникальные экспонаты и обрушивала на пол целые стеллажи с бесценными предметами искусства.
Вокруг неё суетились и причитали хозяева и слуги особняка. Одни безуспешно пытались остановить погром, другие старались увернуться от брошенных в них вещей, третьи распихивали по карманам предметы, до которых могли дотянуться.
Ила оторопела. Похоже, в спасении имущества любые средства хороши. Всё ещё будучи под впечатлением, она переключила внимание на группу поддержки. Зрители, собравшиеся у стены, болели на зависть всем фанатам, одни – за хозяев, другие – за незваную гостью.
– Лови, лови! Шкатулка летит!
– Долой накопительство! Долой накопительство!
– Осторожно! Бюст Филомелии второй!
– Да какая Филомелия? Тарелки прячьте, такого фарфора нигде больше нет!
– Слышали? Тик-лельский сервиз бить в первую очередь!
Сипуха принюхалась. Нар-ху и Релла с подозрением покосились на дворян. Ну, конечно же, знать была пьяна. Одна счастливая парочка в центре с трепетом сжимала по бутылке в каждой руке. Видимо, пользуясь суматохой, сумели умыкнуть дорогое вино. Возмутительница спокойствия тем временем добралась до последней экспозиции.
Хозяину наконец удалось преградить ей дорогу. Пока Арта препиралась с казначеем, Ила получила возможность её рассмотреть. Роскошная мантия из нежнейшей многослойной ткани сидела на девушке как влитая. Золотистые локоны шёлком рассыпались по плечам, а фарфоровая кожа сияла едва заметным мягким светом. Голос её, высокий и уверенный, отдавал пронизывающим нутро звонким эхом. Вот только, несмотря на головокружительные эффекты, манера речи оказалась довольно приземлённой.
– Чего? Чего? Произведения искусства? Не тебе тыкать мне авторской солидарностью, понял? Те люди, чью смерть ты одобрил, тоже вообще-то чьи-то творения, и что-то я не заметила в тебе сочувствия к их матерям! Мерзость лицемерная!
От её напора казначей недовольно попятился, уступая дорогу. Богиня двинулась дальше. Злобный энтузиазм и ехидное веселье сквозило в каждом её движении. Перемещалась она так плавно и быстро, что казалось, ноги её не касаются земли.
Ила с удивлением поняла, что та расшвыривает вещи одними лишь жестами, а некоторые ценности так вообще взрывает взглядом. По спине экономки невольно поползли мурашки.
К счастью, на новые лица Арта не обратила никакого внимания, выискивая, что ещё в комнате осталось нетронутым. Удовлетворённая результатом, она поспешила учинять погром в следующем гнезде. Чиновники в бессильной злобе бросились за ней, морщась от звуков бьющегося стекла.
Ила остановилась в изумлении. Птица рассчитывала увидеть солидную серьёзную женщину с надменным видом и горящим взором. У юной девы, которая только что была перед ней, глаза метали молнии. Но в её взгляде читался не только праведный гнев, но и какое-то обезоруживающее ребячество. Очень странное сочетание...
Пока Ила приходила в себя, Оис повернулся к группе «болельщиков». Один из них разочарованно вздохнул и отсчитал товарищу несколько монет. Эти пройдохи ещё и поспорить тут умудрились! Вот уж действительно, глупцы не ведают страха.
– Не соизволите ли рассказать, что здесь происходит, уважаемые?
– Что происходит? – белохвостый орлан глупо захихикал. – Скандал у нас тут происходит. Типичный скандал!
– Ага, – поддакнул ему чиновник с журавлиными перьями в волосах. – И о его причинах вам лучше спросить вот этого господина! – он весело обнял и похлопал по плечу самого хмурого товарища в компании.
– Да уж, это из-за его дурости наши имения теперь разгромлены, – нервно засмеялась ещё одна птица.
Похоже, дворяне только делали вид, что им весело, а сами едва сдерживались, чтобы не разрыдаться. Алкоголь притуплял эмоции, поэтому лишившиеся имущества налегали на вино и коньяк.
Сипуха могла их понять. Родовые имения много значили для знати. Красота особняка говорила о могуществе владельца. Богатые приёмы в роскошных залах позволяли поддерживать ценные связи. Предметы искусства помогали сохранить капитал без оглядки на инфляцию. Редкие вина и изысканные безделушки легко обналичивались, благодаря чему помещики без помех содержали слуг и охрану.
Утратить имение общественной смерти подобно. Почти полное беспросветное забвение. Неудивительно, что птицы так ведут себя, отпуская злобные шутки по каждому поводу. Иначе можно пустить слезу на глазах у всех, растеряв всякое уважение к себе.
Ила знала, что не должна жалеть чиновников. Они её не пощадили. В произошедшем немалая доля их вины. Но ей трудно было смотреть на людей, которые ещё вчера мнили себя столпами общества, а сегодня лишились всего. На сердце становилось тяжело. Какие же они недалёкие! Глупцы, разрушившие то, что создавалось годами...
Оис вздохнул. Он почувствовал болезненные переживания Илы. Релла же посмотрела на неё изумлённо. Мол, ты чего нюни распустила? Богачи всегда смогут выкарабкаться. Не стоит их жалеть. Это не бесправные простолюдины без гроша за душой. Соколиха погладила сипуху по плечу, успокаивая. Оис тем временем продолжил.
– Так, ясно, и что вы наговорили богине?
– Как что? Сморозили самую большую глупость, какую только можно сказать, – орлан игриво пихнул локтем «виновника торжества». Тот отдёрнул руку и скрипнул зубами.
– Эта дурья башка заявила Арте, что она ничего не сможет нам сделать. Ей, видите ли, надо блюсти репутацию доброго и справедливого божества.
– А как отреагировала богиня? – Оис обалдел от такой дерзости.
– Посмеялась. По сути, наш товарищ прав, да только у Арты есть и другие образы. Ну вот надо было вам, имперцам, называть её взбалмошной и своенравной барышней, а? – чиновник притворно поцокал языком и печально захихикал.
– Ну да, – подумала Ила. – Что положено делать капризным дамочкам, когда их что-то не устраивает? Правильно: закатывать скандал. Шум, гам, крики и битьё посуды. В принципе, всё сошлось. Хитро, ничего не скажешь. Захотели подловить богиню, так получите и распишитесь.
– Слабоумие и отвага, – протянул Нар-ху.
– А ведь вам ещё повезло! Рассердись Арта всерьёз, так легко не обошлось бы, – телепат покачал головой, пряча за маской улыбку.
За окном раздался шум. Богиня продолжала своё разрушительное шествие.
– Долго она ещё будет буйствовать? – поинтересовалась Релла.
– Осталось четыре имения. Учитывая, как быстро она перемещается, много времени это не займёт, – заметил орлан-белохвост.
Не желая пропускать такое зрелище, все двинулись к выходу.
Вдруг стало необычайно тихо. Богиня с благоговением обходила идеально круглую кристаллическую жеоду. Огромный камень переливался всеми цветами радуги. Чувствовались в нём и древние ледники, и раскалённые пески пустыни, и лазурь безмятежного моря, дополняемая величием хвойных лесов. Ила невольно залюбовалась. Пусть большинство пейзажей она видела лишь на картинах, но отчего-то прекрасные образы сейчас пронеслись в её голове.
– Потрясающая диковинка, не правда ли? – мягко спросила Арта у притихших чиновников. В глазах её сиял восторг. – А ведь это работа моих учениц! Какие же все-таки умелые в Морайе девочки. Такое и разрушать жалко. Столько труда! Идея, а потом создание... Этот камень преодолел множество островов и подвесных дорог, добираясь сюда. Вы, должно быть, целое состояние в него вложили, мои хорошие?
Она бросила на казначея и его друга оценивающий взгляд. Те закивали, пряча гнев за улыбками.
– Я ценю труд своих дочерей, но ради этой штуки вы когда-то лишили крестьян пропитания. Им тяжело пришлось, знаете ли. Империя, конечно, всех спасла, но я бы не хотела обесценивать чужие страдания. Вы же понимаете? – девушка мягко улыбнулась и щёлкнула пальцами. Жеода сломалась в трёх местах, покрылась трещинами и разъехалась, крупными кусочками рассыпавшись во все стороны.
Богиня тут же переключилась на шикарный фонтан из белоснежного камня. Она вскочила на бортик и постучала по одному из декоративных украшений. Чаша моментально раскололась, вода хлынула прямо под ножки садовой мебели. Следующий жест Арты и её превратил в труху.
Птицам пришлось посторониться, чтобы не намочить лапки и обувь.
Арта спустилась и окинула местность взглядом, ища, что бы ещё разрушить. Выглядела она при этом бесконечно счастливой. Зрелище всколыхнуло в Иле знакомые чувства. Внезапная догадка поразила своей простотой. Да она же просто снимает напряжение! Крушит вещи, чтобы выпустить пар и не трогать людей. Ила, бывало, и сама так делала, когда подпольщики дурили и срывали задания.
Тогда перед разбором полётов она шла в пустующее родительское гнездо и рушила всё, что под руку попадётся. Давала волю гневу, позволяя чувствам настояться. Иначе нельзя отчитывать подчинённых, ведь проблемы должны решаться исключительно на трезвую голову.
Экономка не сомневалась в верности подхода. Ей не хотелось походить на несдержанных чиновников, которые краснели от ярости, срывая злость на подчинённых и слугах. Нет, птица не хотела иметь с ними ничего общего, потому квартирка готовилась к разрухе заранее. Закупались всякие объёмные и ненужные вещи, что приятно и не жалко разбить.
Арта встретилась с ней глазами и подмигнула. Ила смутилась, но, к её облегчению, внимание богини переключилось на Оиса и Реллу.
– О, пришла вторая сторона конфликта! Ох, простите, что-то увлеклась защитой чести. Пора бы и о делах подумать!
Девушка взмахнула рукой. Пространство за её спиной исказилось, скручиваясь в объёмную сферу. Края её сомкнулись и преобразились, являя проход в уже знакомую трапезную. Арта грациозно скользнула сквозь окно и жестом позвала за собой.
Преодолевать искажение было немного пугающе. Ила глаз не могла отвести от опоясывающей арки. Она рябила и переливалась, словно в ней уместили многие километры пространства. Завораживающее зрелище, к которому так и тянет дотронуться.
На ум сразу пришла аналогия со сложенной шерстяной тканью, где проход – это тонкая игла, продетая сквозь множество узелков. Иле ужасно хотелось выяснить, какова аномалия на ощупь. Но девушка так долго не могла решиться, что проход схлопнулся прежде, чем та успела сделать глупость.
В зале тем временем поднялась суета. Люди, пришедшие туда обычным образом, с изумлением смотрели на возникшую будто из воздуха процессию. Чуть позже все успокоились и заняли свои места за столом. Сторонники империи сели с одной стороны, противники расположились на другой. Ила отметила, что Нар-ху и несколько его друзей, которых она считала более-менее разумными, уселись по правую руку от верховной жрицы. Её порадовал этот факт, хотя она и не могла объяснить, почему.
Среди борцов за независимость из знакомых ей персон Иллариль приметила лишь Одей-ру и одного министра. Первый импонировал ей своей верностью народу, второй некогда поддерживал лекарей, работающих с бедняками. Обидно, что они по ту сторону баррикад.
Пока Арта собирала бумаги и свитки, за столом пополз тихий шепоток. Чиновники постепенно трезвели, обмениваясь мнениями и готовясь к серьёзному разговору. Оис с Реллой перекинулись парой слов. Ила не стала прислушиваться. Её заинтересовала карта местности, что богиня развернула лицевой стороной к птицам.
Добротное полотно отражало расположение имперских островов, среди которых был и тот, на котором находился Нуттил. Ещё один свёрток оказался картой Срединных Земель. Интересно, зачем она ей понадобилась? Ила подняла глаза на богиню.
– Так, с дворянами мы ситуацию уже обговорили, правда ведь? – Арта бросила многозначительный взгляд на знать.
Нар-ху проследил за кислыми лицами сидящих напротив и обратился к одному из своих бывших друзей с немым вопросом.
– Она объяснила, что такое гниль. Доходчиво, – усмехнулся тот.
Богиня не обратила на их шуршание никакого внимания. Она встала и, смахнув с плеча золотистый локон, продолжила:
– Поэтому перейдём к сторонникам присоединения. Что ж, ребята, у меня хорошие новости! Поскольку ваши оппоненты принесли на птичьи земли гниль, мы с Вахо решили, что и прав на территории они больше не имеют. Нуттил и вся прилегающая область войдёт в состав Империи!
Оис переглянулся с Реллой, та пожала плечами и неуверенно захлопала. Сторонники присоединения подхватили. Арта благодушно кивнула.
Ила сидела к богине ближе всех, потому могла рассмотреть её красоту в мельчайших деталях. Черты лица девушки были одновременно плавными и заострёнными как у хищников из семейства кошачьих. От богини приятно пахло фруктовой карамелью. Сладкий запах успокаивал и навевал воспоминания о беззаботном детстве.
– Да, согласна, мы молодцы, прекрасно вышли из ситуации, – Арта улыбнулась с едва уловимой самоиронией, – но вам не кажется, что это было бы несправедливо по отношению к тем, кто выступал против использования гнилых флаконов? А когда этого не удалось избежать, старался ослабить их действие, пожертвовав личными запасами свежих эликсиров? И ведь понимали – не получится, сами останутся без исцеляющего снадобья. По-моёму, такое надо поощрять!
Ила посмотрела на Оиса и Реллу, те разделили её удивление. Саботаж нападения! Она и представить такого не могла! Приятное открытие. Кажется, телепат упоминал, что гнилая волна вышла слабее, чем положено. Возможно, подпольщики обязаны жизнью кому-то из сидящих напротив. Кто бы мог подумать?
А ведь раньше Ила считала всех дворян преступниками. Сытый голодного не разумеет. Оказалось, и среди них есть порядочные люди, готовые жертвовать собой ради других. Её охватила радость: такие вещи возвращали веру в человечество.
– Спасибо, я признательна за вашу заботу, – Арта улыбнулась. – Поэтому позволю Нуттилу и прилегающим территориям получить независимость наряду с подданством империи, – богиня смолкла, дав собравшимся переварить услышанное. Она заинтригованно ждала реакции.
До птиц странность заявления дошла не сразу. Стоило им вникнуть, как трапезная наполнилась тихим гулом. Каждый хотел убедиться, что понял всё правильно. А как известно, без мнения товарищей в таких делах не обойтись. Ила и сама не была уверена в том, что ждёт Нуттил. Ему дадут особый статус? Разделят на две части? Оставят как есть?
– Да как это вообще возможно? – воскликнул один из чиновников, выразив общую мысль.
– А очень просто, – Арта сцепила ладони в замок. – Теперь у нас будет два Нуттила. Один останется здесь и войдёт в состав империи. Другой превратится в крошечный островок при Срединных Землях. Я думаю присоединить его к Расколотой Пустоши, рядом с Новым Эштом. Отличное будет соседство. А перемещением займутся пограничные мастера. Они уже давно нуждались в практике, так что и Империя в плюсе.
Птицы поражённо замолчали. Такого не ожидал никто. Хотя, учитывая возможности богини и её учеников, подобное не удивляло. Они ремонтировали и обновляли мир, а значит, и воссоздать маленькую область им будет несложно.
Да, пусть имперцы и дворяне сейчас сидели за одним столом, вряд ли они смогут ужиться в будущем. Дать каждому свою территорию – самый оптимальный вариант. Тем более, что Новый Эшт известен как древний птичий город, в чьих стенах чтят старого бога. В изгнанном королевстве сохранилась феодальная система, так что дворянство Эшта и Нуттила в перспективе найдёт много общего.
– Ну что ж, – Арта довольно улыбнулась. – Готовьтесь к переезду. Определяйтесь, кто уйдёт, а кто останется. Через пару дней здесь будет имперская армия. Она поддержит порядок, пока всё не закончится. Перенос организуем в ближайшее время. На этом всё. Хорошо питайтесь, высыпайтесь и больше никогда не слушайте дурачков, призывающих проливать кровь ради эфемерных идеалов. В общем, будьте лапочками и не разочаровывайте свою богиню.
Последняя фраза дразнящим звоном повисла в воздухе. Тело Арты засветилось как при обращении и рассыпалась в быстро исчезающую разноцветную пыль. Птицы тут же восторженно загомонили. Им не терпелось обсудить произошедшее. Перспектива переезда оказалась столь захватывающей, что затмила всё остальное, включая неисчерпанный конфликт.
Так закончилась борьба с коррупцией и разбоями в Нуттиле.