Яхонтовый Якорь

Глубокой ночью матросы постепенно стали приходить в себя. Йонас для своего произведения стал сразу же расспрашивать их о том, что они видели. Кто-то отвечал что это были русалки, прекрасные девушки, кто-то говорил о чудовищах, больших осьминогах. Но парню нужно было больше подробностей, поэтому он сделал заметки на краях бумаги и отправился спать. Все отправились спать. На утро Мартин, Йонас и Тильда отсыпались за свои труды. Ни Клементе, ни Карен в этом не нуждались. За завтраком орехами, затем за работой на палубе шло буйное обсуждение вчерашних чар. Каждый делился своими видениями. Жаль, что Йонас спит, ему было бы интересно и занимательно это послушать.
Карен снова подошла к Сэму.
— держим путь к берегу?
— к берегу. Вернее, я надеюсь что там берег, компасы окончательно выбились, не работают. К вечеру увидим куда нас принесло. В лучшем случае я буду забавляться с пышной красоткой заливаясь ромом, в худшем снова отдамся миражем спорыньи. Еды хочется неимоверно.
— Оливер!, - воскликнула Карен., — поднимай паруса. Прибавим ходу.
И работа вновь пошла своим ходом. К вечеру все помогающие спасти экипаж от галлюцинаций проснулись, но Тильда не появлялась на глаза Карен. Видимо, все ещё смущена. Или что-то случилось во время их ласк, что не понравилось девушке и она теперь избегает женщину. В любом случае, этим вечером Тильду Карен не видела. Лишь когда луна стала заливать морскую воду своим сиянием, они увидели еле различимые огни острова. Наконец, пришвартовавшись к обширному скрипучему пирсу, они сошли с корабля. Первым делом найдя простенький кабак решили сделать заказ на провизию. Благо заведения империи ещё могли снабжать пиратов, если те вели себя прилично. И они вели себя так, пока к ним на пирс не вышли дамы в утяжных корсетах, чулках, похожих на сети для рыбы, пышными грудями, бледными от мела лицами и красными, от помады, губами. Мужская часть не отказывала себе в удовольствиях, поэтому почти все комнаты на втором этаже кабака были заняты.
Йонас, как самый не заинтересованных и Карен вели переговоры с трактирщиком. То был мужчина лет сорока пяти, полный как бочка, с румяными щеками, густой рыжей бородой и жидкими волосами на голове, рубашка его под мышками была пропитана потом и заляпана остатками пищи на пузе.
— люблю я пиратов, - говорил он, обмывая в мутной воде кружки, — как ни приедут - столько денег дают. Щедрые, не то что эти имперские..., - его передернуло, но он продолжил, —...как ни приедут, так все им обязан бесплатно. А ведь мы, хозяева прибрежных трактиров деньги из ниоткуда не берём...
Карен обдумывала его слова, улыбаясь мыслям, медленно пила ром. Затем ответила медленно, безучастно.
— графов душат щюпальца. У них с рождения все на золотом подносе. Таков высший свет - мрази с завышенным мнением о себе, а остальным лишь велено поклоняться, учтивой улыбаться и целовать ботинки.
Трактирщик гулко засмеялся, но затем его смех стал обречённым.
— что есть, то есть... Совсем скоро сюда прибудет ещё одни имперские, правда не по одному галеону как обычно, а целых три. Представьте моё положение. Три галеона с свиньями, которые жрут не помои, как полагается, а самые вкусные блюда. Мне душевно будет лучше накормить людей, старадющих от истерии, чем этих гадов.
— откуда такая информация, про имперских?, - рука женщины сжала ручку кружки. Йонас, наблюдая за этим, удивился, как дерево не треснуло. Плотник был хорошим мастером, потому что рука у капитана тяжёлая. Он молчал, не встревая в разговор.
— да представляешь, Мумия, прислали всем нам прибрежным письма с восковыми красными печатями, все как полагается. Пишут "через неделю прибудем к вам, размер экипажа - три галеона. Будьте готовы накормить наших служащих как полагается высшим постам и предоставить самых лучших женщин. В наших целях победить пиратское судно". Я тогда так и обомлел...
Он бы продолжил говорить, но Карен, в не свойственной её манере перебивать людей, совершила это.
— не осталось ли у тебя это письмо? Мне любопытна печать...
Трактирщик оставил посуду в тазе с мутной водой и, обтерев руки о рубаху, наклонился под стойку. Женщина тем временем опустошила кружку и странно посмотрела на Йонаса. Парень хранил молчание, хоть ему и до жути было интересно что она об этом думает. Капитан будто прочитала его мысли
— рано ещё делать выводы, мне нужно взглянуть на печать.
Тогда послышалось шуршание и восторженный возглас мужчины.
— нашёл, так вот я когда это услышал, так и подумал "нужно каждого пиратского капитана теперь предупреждать"... , - он вылез из под стойки и протянул распечатаное письмо Карен, - ... Так что вы по аккуратнее ребята, как бы не прозвучало обидно, не задерживайтесь здесь надолго. Вдруг они именно вас и ищут.
Женщина осмотрела печать. Ни один мускул не дрогнул на её лице. Затем она достала лист бумаги и прочла все то, что цитировал трактирщик. Внизу, после текста, аккуратными буквами стояла дата и подпись. Письмо пришло пять дней назад, значит фору у пиратов был один день. Сзади послышалось тяжёлые шаги, на которые молодой парень обернулся, но Карен не видела в этом нужды. Она знала обладателя таких шагов.
— посмотри на подпись, скажи мне что я ошибаюсь...
— ты не ошибаешься, это Вазир. Даже по печати видно, - голос, похожий на металлический, вернул Карен к реальности. Клементе был прав, ошибки быть не могло
      — 𝓢𝓮𝓷𝓸𝓻 𝓥𝓲𝓼𝓽𝓪-𝓒𝓪𝓻𝓫𝓸𝓷𝓮

— чем ты занимаешься на судне, милый?, - воркующий голос ласкал слух, а язык её ласкал шею.
— я плотник. Слежу за состоянием коробля и веду его починку, - лениво отвечал Бранд, обхватив правой рукой жрицу любви. Свечка её давно погасла, но вылезать из его жарких объятий она не планировала.
— вау, как это серьёзно... У меня тут тоже одна штучка ломается, починишь её?, - приоткрыв ярко-красные губы от помады, которая вышла за край, она стала стонать под движения рукой в своей промежности. Напыщенно и ненастояще. Но, такие вещи как актёрское мастерство не интересуют мужчин, месяцами воздерживающихся в плавании. Бранд навис над жрицей, разглядывая то её глаза, потекшие от туши, то кожу на лице, вернее румяна, которые трескались от большого своего слоя.
— не так быстро, милый, сначала зажгем свечку, - она потянула руку к тумбе рядом с кроватью, которая невольно скрипнула, до коробка. Её большая, но обвислая грудь вывалилась из сорочки, из-за чего мужчина полностью разорвал её на женщине.
— плачу на три свечки и новую сорочку вперёд.
— тогда вгоняй свою штучку в меня по самые яйца, - хихикала она, обхватив его ногами.
Такое происходило почти в каждой  комнате. Карен шла по коридору второго этажа, стараясь думать и не обращать внимания на крики и стоны вожделения.
После подтверждения Клементе, что печать от Висте-Карбоне она была точно уверена - охота велась за ней. Эта погоня длилась очень долго, но ему удалось напасть на след только сейчас. Оставался один вопрос - как и откуда он узнал где она находится?
Первой мыслью было - потребовать от трактирщика провизию немедленно и тот час же отплывать от берега в ином направлении, чтобы сбить с курса галеоны, а так же припугнуть мужчину, чтобы тот ни слова ни сказал о том, что Золотая Мумия была в этом кабаке. Но, слыша весь этот кратковременный смех, стон или храп наслаждения, она поняла что не может отплыть сейчас. Пиратам нужно было отдохнуть. Да и к тому же нельзя сменять курс, вдруг неизвестный галеон с яхонтовым якорем находится именно там? Женщине не хотелось терять билет в светлое будущее, а ещё больше не хотелось терять статус одного из лучших пиратов.
Брат нагнал её и они скрылись за дверьми её комнаты. Сейчас, когда они были бок о бок друг к другу все разрывы и обиды оставались в прошлом, забывались на какое-то время, чтобы ударить с новой силой потом.
— что будем делать? Он не останет, если понял, что напал на твой след...
— даже если так, это проблема исключительно моего характера.,- Карен выглядела уверена, но движения показывали её смятение. — Я не могу втягивать в это тебя и команду..
— не забывай что мы тогда вместе провинились. Он считается нашим сводным братом, который был влюблен в тебя, но ты отказала ему и отплыла со мной и возлюбленным рыжим чудаком, положение которого было ниже крестьянского.
— да, это неоспоримо ударило по слухам империи и уж тем более по его самолюбию. Но он мстит только мне. Сколько бы у тебя не было друзей, враг - вот, кто никогда тебя не придаст. В враге ты можешь быть полностью уверен.

Детство Клементе и Карен проходило в замке Сан-Хуан  приморского города Льорет-де-Мар. Их мать была обычной крестьянкой, а отец наследником графского состояния. Такая связь, несомненно, произвела бы сомнения внутри города, поэтому молодой мужчины предложил крестьянке большую сумму за молчание и детей. Так они, ещё будуче младенцами попали в замок, где воспитывались как графы. Через десять лет, в обществе все же прознали о детях, но к тому времени граф успел устроить женитьбу с дамой в два раза богаче и старше его. Перед обществом они договорились объясниться так - дети их общие, появились до брака из-за чрезмерной любви. А жениться им якобы мешали метяжи и восстания. Всё бы хорошо, но и у этой графини не без скелетов в шкафу. Синьорита имела такого же retoño, как Клементе и Карен. Он был на пять лет старше ребят и имел поведение гадкое и слизкое, как морская водоросль.  Гуляя по городу он мог опрокинуть ящики с фруктами старушки-торговки или разбивать витражные стекла церквей булыжниками. Перед Графом и Графиней данное существо лило слезы и просило о пощаде, ведь это все совершал не он, а эти двое пакостливых детей, которые решили свалить вину на него. В замок приходили крестьяне с многочисленными жалобами именно на старшего их сына, но истории отпрыска не менялись. Не менялись и тогда, когда старый, исхудалый рыболов, чьи пальцы с 10 лет познали жестокость мазолей, язвы на ногах пахли гнилью, а кожа трескалась из-за солёного морского воздуха, стоял на коленях и слезно призывал к правосудию хоть как-то повлиять на юнца, что вывалил бочку свежей рыбы обратно в море. Молодой мерзавец лишь стоял рядом с своей madre, держа её за руку с видом благородным, на самом деле одаривал рабочего презрением, усмешкой.
Когда Клементу и его сестре исполнилось по 16 лет они уже не были детьми. Парень был необычайно огромен и мускулист для своего возраста, а девушка так же мощна, фигуриста и очаровательна. Её природная красота и невинная непорочность заставила отпрыска, которому исполнился как никак 21 год, влюбиться. Но все попытки найти ключ к сердцу Карен были тщетны. Девушка с невероятной лёгкостью помагала крестьянам, общалась с этими невоспитанными мальчуганами с города. Его передергивало от мысли, что её руки касаются их грязной и порочной кожи, когда могли бы ласкать и ублажать его.
В тот же момент она находит себе предпочтительного друга из компании крестьян. Ребята часто говорили о пиратах, восхищались ими, не смотря на то, что те часто нападали на город и грабили богатые заведения. Его ярко-рыжие волосы безобразно сбивались в клоки, но она лишь шутила, что пора бы ему состричь их. Его нечастые веснушки появлялись в разных местах, то сбоку от глаза, то на затылке, что приводило к ещё большей ненависти. Широкие, изумрудные глаза, высокий рост, жилистая фигура и обычный, крестьянский нрав. Всё это раздражало молодого человека, который любил Карен. Девушка не обращала на него внимания, такое поведение оскорбило его мужское достоинство и он, в одну из весенних тёплых ночей, когда на улице ещё дует холодный мартовский ветер, а на рассвете поют птицы, пробрался в её спальню и надругался над спящей. Она приняла его с достоинством - без криков и слез, лишь её золотые глаза блестели в ночи угрожающе.
"так то ей и нужно", - думал он, "пусть сучка знает свое место и полюбит меня. Следующей ночью я вновь приду к ней и вновь воспользуюсь её приятным узким местечком". Затем он думал, что крови на второй раз должно быть меньше, но противная улыбка нарисовалась на лице, когда он осознал, что даже не против её крови. Ему нравилось видеть её мучения.
Но на следующую ночь он её не обнаружил. Он обошёл почти весь замок, но её нигде не было. Лишь утром, когда он вышел на песчаный берег, который обжигал пятки, от того что нагрелся на палящем солнце, Вазир заметил в далеке, в море черную точку.
— отец, мама, позвольте узнать, где находится мои вечно любимые брат и сестрёнка?
— ох, ты их увидишь ещё не скоро. Мы отправили их в плаванье.
— что?
— ты же знаешь как они любили море и все эти морские истории, - разъяснял ему Граф, — Карен лично пришла ко мне утром, вид её настолько был жалок, а голос слаб. Она просила, чтобы я дал им задание в море, она знала моё влияние на город. Ну и я дал им поручение, к тому же с ними поехал крестьянский парень в виде корабельной обезьянки. Принеси-подай. В общем, они отправились вчера на закате. Когда ты гулял в городе.
Тогда внутренний мир Висте-Карбоне окончательно прогнил.

— чтож, тогда решено, отплываем завтра же к обеду. Незачем нам здесь задерживаться.
— да, только есть один нюанс, - брат задумчиво смотрел в одну точку на полу своим тяжёлым янтарно-золотым взглядом из под густых бровей.
— как они напали на твой след?
Вот этого она и вправду не знала. Но путем логических раздумий, она начала мыслить вслух.
— все пошло на перекосяк после того спора на Republic of Pirates. Думаю, там был шпион или что-то на подобии этого.
— а ты не думала о том, что шпионы вокруг тебя?
— о чем это ты?
— ты знаешь все о своей команде? Кто они, что у них в мыслях, откуда они?
Она молчала. Ответ был яснее чем разъяснения элементарной вещи физиком, чёрными буквами по белой бумаги.
— думаю нужно сделать выводы и копать глубже.
— да, откапаем и что? Я могу их всех даже убить, если потребуется, но это не изменит того, что рано или поздно мне вновь придётся встретиться с глазу на глаз с тем отпрыском. А вот когда это произойдёт зависит от времени. А так же от экипажа.
— а что экипаж? Тут и так все понятно, тебя изначально предали.
— я не про это, а про то, что вдруг они все таки прониклись уважением к своему капитану. Не находишь?
— пираты и уважение? Слышал бы тебя наш учитель по литературе, он бы заставил тебя покраснеть.

В деревянных зданиях, не смотря на то, что щели забиваются песком и солью, которая служит скреплябшим материалом, все равно хорошая звукопроводимость. Поэтому весь дом стоит на ушах и буквально пляшет, если в нем пляшут другие. Когда Карен погрузилась в сон, Бранд, лежавший в одиночестве и мраке за стенкой обдумывал их разговор с Клементе. Как только ему надоело общество проститутки и он перестал платить ей, она поспешно удалилась за новой наживкой, оставив от себя лишь темноту и запах жженых свечей. Всё время путешествия он думал что Карен доверяет ему такие дела и к нему первому идёт за советом. По крайней мере так было раньше. Теперь же она беседует только с этим преступником с абордажного судна. Судя по разговору они достаточно близки, даже очень, раз могут трезво оценить ситуацию вместе, будто у них один мозг на двоих и легко осуждать господина Висте-Карбоне, которому все так учтиво служили.