Это был Сильвер

Туманное дождливое утро достало Луну даже в помещении — в комнате от деревянного окна запахло сыростью, ноги продрогли, несмотря на теплое одеяло, а нежелание вылезать из кровати сопровождалось ощущением потери во времени и пространстве. Неудивительно, что при таких обстоятельствах будильник она пропустила мимо ушей и вскочила на ноги значительно позже необходимого.

Ей снова снилась мама. Это были частично стертые воспоминания вперемешку с детскими наивными фантазиями. Во сне мама заботливо держала Луну за обе руки, крепко обняв и помогая выдавить из кондитерского мешка крем для безе. Немного круглой массы с острой шапочкой помещались на пергаментную бумагу через небольшое расстояние друг от друга. Пирожное за пирожным, каждое последующее безе выходило симпатичнее предыдущего. Через два часа они уже пробовали легкий и воздушный десерт на вкус, наслаждаясь мягкой тягучей начинкой внутри и хрустящей корочкой снаружи.

Мама счастливо улыбалась и пританцовывала в такт известной только ей мелодии. Розовые, почти одинаковые платья, белая кружевная скатерть и букет пышных роз в центре стола создавали в душе настоящий праздник. Луна чувствовала давно забытую детскую радость, сидя за высоким стулом и болтая ногами в воздухе. Она была счастлива и находилась по-настоящему дома, в безопасности. В отличие от реальности, когда она проснулась в одиночестве в холодной постели и вспомнила, чем сегодня ей предстоит заниматься.

И с кем предстоит иметь дело.

— Ты опоздала на пятнадцать минут, — отчитал ее Сильвер, когда Луна, сонная и растрепанная, влетела в библиотеку под звон колокольчика, по инерции с силой распахивая дверь и чудом не снося хрупкие книжные полки у себя на пути.

Ну разумеется, Сильвер Рэйвенвуд был душным и пунктуальным до мозга костей. Его строгие требования к дисциплине и порядку, как Луна успела заметить, относились не только к другим людям, но и к самому себе. Может, это были черты личности, свойственные всем убийцам? Требовательность, перерастающая в одержимость. Невыносимое желание контроля и подчинения. Ненависть к людям и ко всему миру.

— Пропустила будильник, — отчиталась Луна беспечным тоном, снимая пальто и развязывая шарф.

Она хотела поскорее сменить тему и отвлечь внимание от своей «ошибки», так как не считала случившееся трагедией. Не желая злить своего «начальника», она послушно опустила взгляд в пол, что всегда работало с Астером. Но Сильвер не купился — он с раздражением постукивал стопой по полу и не двигался с места, заставляя Луну как следует осознать свою «вину».

«Твою ж тыкву!» — мысленно выругалась она. Если Сильвер был главным подозреваемым по делу об убийстве, а работа в библиотеке являлась лишь прикрытием для поиска доказательств его вины, Луна должна была стать двойным агентом. Это означало, что ей было необходимо притворяться, что она на стороне Сильвера, и защищать его перед братом и остальными жителями, а самое главное — ни на секунду не выходить из этой роли.

— Опоздаешь еще раз, и я тебя уволю, — предупредил Сильвер, и по его лицу она поняла, что он ни капельки не шутит.

«Зануда. Кретин. Сущий дьявол», — Луна мысленно перебрала, что в действительности думала о Сильвере, но на лице изобразила лишь виноватую улыбку. Глаза все еще прятала в пол, чтобы они не выдали ее истинных намерений. Немного терпения сейчас, и в будущем собеседнику воздастся по заслугам. — «Когда твою вину докажут, ты больше не сможешь работать в библиотеке. Это я тебя уволю, придурок. А затем займу твое место и буду работать здесь, в тишине и спокойствии читая книги и выдумывая новые рецепты для десертов».

— Извини. Завтра приду даже раньше, чем ты проснешься, — шуточно пообещала Луна.

Но чувства юмора у Сильвера явно не доставало. C лицом человека, не понимающего, на каком языке они вообще разговаривали последние пять минут, он нахмурил брови и с недоумением уточнил:

— Завтра воскресенье. Выходной.

— Но библиотека работает завтра, — напомнила Луна, потому что раньше часто заглядывала за новыми книгами именно в этот день недели.

— Но ты — нет, — сказал, как отрезал, Сильвер. — Мне нужно побыть в одиночестве. К тому же, ты разве не собираешься на похороны?

Обычно в воскресенье не работали ни продуктовые магазины, ни кафе, ни даже больницы. Все жители Сумрака холмов законно отдыхали от тяжелой недели в своих домах, собирались с семьей у камина за чашечкой горячего чая или пропадали в гостях. Улицы оставались полупустыми от заката до рассвета, и лишь дождь ежечасно заглядывал к жителям в окна.

Но день похорон Агнесс Шанте-Демонт стал исключением. Разительные перемены нагнали их еще вчера вечером — мадам мэр позвала Астериона к себе, чтобы вручить значок шерифа обратно, и официально попросила взяться за это дело. Далее текущее воскресенье объявили днем траура, а церкви было поручено подготовиться и с почетом сопроводить покойную в последний путь. На похороны собирались прийти все или почти все жители. В противном случае, неявка считалась подозрительной. А бросать на себя тень подозрений не хотел никто. Кроме Сильвера, которому, по всей видимости, было плевать на чужое мнение, а на уме у него было непонятно что.

Когда загадки и тайны соприкасались рука об руку со страшной трагедией — стоило ждать беды.

— Я пойду. Но почему ты хочешь остаться тут?

Сильвер отвернулся, внезапно заинтересовавшись полкой с художественной литературой больше, чем разговором. Его глаза стремительно забегали от одной книги к другой, а руки беспокойно начали двигаться в попытке навести порядок там, где и так все стояло идеально ровно. «Может, его мучает совесть?» — поверила Луна самому первому, что пришло в голову, наблюдая за этой картиной. — «Жаль, что этого не хватит для доказательств его вины».

— Не вижу смысла появляться там, где мне не рады, — проговорил Сильвер наконец, и Луне показалось, что она услышала глубокую обиду в том, что пытались выдать за равнодушие.

Что-то темное в глубине его души рвалось на свободу. Он сжал сухие губы в ровную полоску и громко выдохнул.

— Агнесс было бы при...

— Вчера ты сказала, что хорошо знала ее, но я так не думаю, — Сильвер покачал головой, пока Луна рефлекторно затаила дыхание. Колени непроизвольно задрожали от страха оказаться разоблаченной. Ее поймали на лжи, которую она выдумала, чтобы подобраться к Сильверу, но теперь она была в большой опасности. Кто знает, что он собирался делать дальше. — Агнесс терпеть не могла две вещи: лицемерие и трусость. Какой смысл в демонстрации другим своих наигранных слез? Общественное давление вынуждает всех жителей нашего города творить безумные вещи, даже не думая. На самом деле каждый из них боится показаться не таким, как все, и превратиться в изгоя. Стать мной.

Он не придал значения волнению Луны. Все еще стоя к ней спиной, пальцами он перебирал корешки потрепанных книг. Сильвер набирался сил, прежде чем продолжить: 

— Мне уже нечего терять. Может быть, это мои последние дни на свободе. Я не хочу провести их, притворяясь тем, кем я не являюсь

— Я докажу твою невиновность, — напомнила Луна тихо. — Разве не за этим я здесь?

— Разумеется, — Сильвер выпрямил плечи и резко развернулся к ней лицом. Мгновенно перевел тему. — Только не забывай о своих новых рабочих обязанностях.

Луна смогла расслабиться только тогда, когда они вновь вступили на знакомую ей территорию — к этому Астер ее подготовил. Работа в библиотеке, шпионаж и поиск улик. Теперь Луна сосредоточилась на главном — масштабной оценке окружающей обстановки. Глаза пробежались по местам, где еще вчера был беспорядок — теперь этого не наблюдалось, все книги лежали на своих местах, рассортированные по алфавиту; бумаги были собраны в аккуратные стопки. Деревянные стулья вплотную придвинули к столу в самом центре, идеально ровно, будто бы вчера ничего и не случилось. В углу разместили неразобранные коробки с новыми книгами.

Луна также не могла не обратить внимание, что, в отличие от Астера или Робин, бессонница которых читалась на болезненных бледных лицах, Сильвер выглядел хорошо. Волосы были собраны в низкий хвост, одежда — выглажена. Белая рубашка, надетая под кашемировый свитер кофейного цвета, и классические темные штаны создавали впечатление, будто он собирался на свидание, а не на инспекцию о трудовых буднях своей непопулярной среди жителей библиотеки в восемь, твою ж тыкву, часов утра.

Не подозревающий о ее мыслях, Сильвер подошел ближе. Только сейчас Луна заметила спрятанный в его волосах за левым ухом простой карандаш красного цвета. Это была единственная яркая вещь, которую он себе позволил — во всем остальном отдавал предпочтение пастельным тонам. Луна старалась обращать внимание на все детали, так что от нее не укрылось, что от Сильвера пахло кофе и, как бы странно это не было, сигаретным дымом. Девушка сделала себе мысленную пометку проверить это позже, поскольку никогда не замечала за ним привычки курить.

— Итак, что и как здесь расположено, ты знаешь, — Сильвер оглядел библиотеку покровительственным взглядом.

Это было прямоугольное помещение с высокими трехметровыми потолками. Все свободное пространство в нем было занято длинными книжными шкафами из благородного оттенка темного дуба, что были доверху забиты старыми книгами. Рассортированные по алфавиту, рядом друг с другом соседствовали писатели разных эпох и жанров. Сильвер обожал древнюю литературу, которая могла рассыпаться у тебя в руках, если ты будешь недостаточно бережен. Несмотря на убеждение окружающих в их ценности и сравнений своей библиотеки с сокровищницей, от одного взгляда на них Луне захотелось чихнуть. Она предпочитала стеллаж с современной литературой из этого века, но он был одним-единственным и располагался в самом дальнем и темном углу.

— Каждая книга требует бережного к себе отношения, — будто прочитал ее мысли Сильвер. — Не суди ее ценность по обложке только потому, что так делают другие. Заглядывай внутрь.

Он взял с верхней полки красную книгу с изношенными и потертым переплетом. С недоступной никому из людей нежностью он открыл ее и пролистал несколько желтых от времени страниц и выцветших иллюстраций. Характерный шорох, подобный живому дыханию, нарушил тишину библиотеки. Запах старости и чернил вызвал ностальгию и на несколько секунд вернул ее в прошлое, в кабинет отца.

Дежавю. Со всей строгостью, на которую способны отцы, уделяющие много времени работе и мало — семье, когда-то давно он разглядывал табель ее успеваемости в школе. Бумаги шуршали в руках медленно, одна за другой попадая в объектив его внимания. Отличные оценки сливались в нумерологическую бесконечность. Отец никогда не хвалил ее за успехи, но и не ругал. Ему, по правде говоря, было все равно на цифры. Он был писателем. Очень любил буквы, слова, предложения, а еще — свою работу. Луна, не сдержавшись, чихнула. И вернулась в реальность. В ту, где Сильвер нашел желаемую страницу после старательных и долгих поисков и зачитал вслух четверостишие:

— Фаянсовой ванны дно все ближе,

Я забываю о том, кто я есть.

Печаль меня тянет ниже, ниже,

Толкая на подлую месть.

— Цитаты из книг не помогут нам оспорить твою вину, — медленно проговорила Луна, не сразу сообразив, к чему клонил собеседник. Она с нетерпением ждала и одновременно оттягивала момент, когда они вновь вернутся к той самой теме. — ... особенно, когда весь город ополчится против тебя.

— Если ты так намекаешь, что у меня нет шансов... — Сильвер прикоснулся пальцами к странице в книге. Тонкие фаланги пальцев очертили четверостишие в невидимый узор. — ... то я и так это знаю. Тот, кто подставил меня, действовал не один, слишком уж хорошо все продумано. Такая складная сказка, что в моменты отчаяния мне и самому кажется, что я мог это сделать.

Вот оно. Рука Луны с нетерпением, но едва ли заметно для собеседника, скользнула в карман юбки, замаскированный под струящуюся складку ткани, и нажала на кнопку миниатюрного диктофона.

— Почему тебе так кажется?

Сильвер, глубоко погруженный в свои мысли, тихо проговорил:

— Я не был Агнесс родственником, просто другом. Я не знал, что это может привести к тому, что незадолго до смерти она захочет переписать на меня все свое наследство. Я ее об этом не просил. Но теперь это используют против меня. Астерион заявляет, что я ее заставил и что у него есть свидетели. Ха. Будто Агнесс Шанте-Демонт можно было к чему-то принудить.

Он на секунду замолчал, чтобы перевести дыхание.

— У меня нет алиби на момент убийства. У меня есть мотив. И я, разумеется, белая ворона, о которой все самого худшего мнения. Оказывается, этого достаточно, чтобы обвинить невиновного. Может, это был всего один человек, просто трусливый волк, прячущийся за маской невинной овечки. Ему ничего за это не будет, а остальные просто закроют глаза на все несоответствия.

— Вот как. Намекаешь на кого-то конкретного?

Пока Сильвер разбирался с тем, стоило ли рассказывать свои подозрения, Луна задумалась. Для нее, той, что росла в их городишке с малых лет, не было новых лиц — она знала всех жителей Сумрака холмов. Кого-то в большей степени, лично, кого-то — в меньшей, но они точно были знакомы через несколько рукопожатий. И все жители, безусловно, кроме Сильвера, казались безупречными, с хорошей репутацией и не вызывали даже малейших подозрений.

— Тот, кто это сделал, очень хороший лжец, ведь он обвел вокруг пальца всех вокруг, — Сильвер скривился, будто ему пришлось проглотить что-то кислое. — Лжецы лгут друг другу по кругу, создавая собственную правду. Напоминает одну игру, не находишь?

— Кто это был?

— Я подозреваю каждого, кто утверждает, что хорошо знал Агнесс, — сказал Сильвер, наклонившись. — Оливию. Робин. Кейтлин. Астериона. Тебя.

Луна отшатнулась. Палец соскользнул с кнопки записи, оставив диктофон в нерабочем состоянии. Она была в опасности. Сильвер видел ее насквозь. Пока она так старательно вглядывалась в него, ища доказательства, он все это время смотрел в ответ. «Какая глупая была идея, Астер был прав» — подумала она в момент паники. — «Я должна прекратить это прямо сейчас». Сильвер заглянул ей прямо в глаза и его взгляд не предвещал ничего хорошего. Луне захотелось сорваться с места и убежать прямо сейчас. Но она осталась на месте, глупо и отважно приподняв подбородок, чтобы сохранить зрительный контакт.

— Ты можешь доверять мне, — произнесла Луна вместо оправданий.

— А ты — мне. Я невиновен.

Размышляя ранее про непопулярность библиотеки, кое в чем Луна все же ошиблась — ровно в 8:45 — она успела бросить взгляд на часы — дверной колокольчик зазвенел, впуская первого посетителя и прерывая их разговор.

Порог переступила девушка ангельской внешности. Стук каблуков ее сапог обезоруживающе застал немногочисленных присутствующих в библиотеке — Сильвера и Луну — врасплох. Сильвер мгновенно выпрямился, вернув книгу, которую листал, пока они разговаривали, на полку. Луна вздрогнула, не ожидав, что кто-то заявится так неожиданно, и бессознательно отступила на несколько шагов назад, будто ее поймали на чем-то нехорошем.

Блондинка в черном траурном пальто сняла с головы берет и элегантно встряхнула слегка вьющимися от влаги волосами. Кейтлин Шанте-Демонт. Младшая из сестер и самая загадочная в своих намерениях. По совместительству будущая жена Астериона.

По мнению последнего, Кейтлин не выходила из дома, переживая большое горе. Астерион считал, что она должна была плакать, не переставая, однако прямо сейчас она стояла напротив без единого намека на то, что у нее что-то случилось. Косметика, хоть и творила чудеса, не смогла бы полностью спрятать опухшее от слез лицо.

— Ох, Луна, дорогая, что ты здесь делаешь?

Кейтлин была той, кто появился в их с братом жизни после смерти родителей. Она пыталась всячески заменить Луне мать и стать частью их семьи, но получалось из ряда вон плохо — они были почти одного возраста, и Луна не могла воспринимать ее всерьез. Астер же был очарован. Когда Кейтлин обратила на него свое внимание, он словно помешался на ней. Чем девушка и воспользовалась, манипуляциями и жесткими требованиями изменяя его внешне и внутренне. Когда он делал ей предложение, Астерион уже не был похож на самого себя. Черная кожаная куртка сменилась коричневым пальто, рубашка — кашемировым кардиганом. Растрепанные волосы он начал укладывать в модную прическу, а на руках носить часы. Это не было тем, что Астер мог позволить себе на зарплату продавца и пособие по пенсии. Кейтлин оплачивала ему презентабельный, соответствующий ей внешний вид.

С сестрой Астерион поссорился, как это обычно бывает, из-за ерунды. Когда они остались жить одни, все в доме стало до такой степени непривычным: безлюдная тишина гостиной, кухонный стол без свежих цветов, застойная духота от спальни родителей и кабинета отца. Все началось с недовольств, что они долго копили в себе и боялись высказать, а закончилось тем, что Луна заставила его выбрать: либо она и их прежняя жизнь, либо Кейтлин. Астерион ушел из дома и больше не возвращался. Переехал к Кейтлин в особняк Шанте-Демонт и правда забыл, или только делал вид, о сестре.

Лишиться еще и брата было, как порез ножом по незажившей ране. Луна замкнулась в себе и ушла с головой в книги. Метаясь от ужасов до любовных романов, она забывала о реальных проблемах. Книги по психологии помогали ей исцеляться, а детективы не давали мозгу заскучать. Но истории о чужих приключениях нравились Луне больше всего. Так что, когда выпала возможность почувствовать себя героем и восстановить справедливость, она почувствовала прилив давно забытого предвкушения на кончиках пальцев. Теперь опасное приключение стояло на пороге и требовало большой смелости, немного риска и, разумеется, терпения.

Жизнь принадлежала ей, так что Луна не собиралась упускать шанс ее изменить.

— Работаю, — невозмутимо ответила Луна, радуясь, что Астер не посвятил свою будущую невесту в их планы. Это означало, что теперь у них был один секрет на двоих, который не касался Кейтлин. — А ты почему здесь?

Кейтлин с Сильвером даже были чем-то похожи. И дело было не только в цвете волос, но и в идеальной осанке, надменном взгляде и умению держать свои настоящие мысли за семью замками. Луна ей не доверяла. Все, кто носил фамилию Шанте-Демонт, кроме, разве что, Робин, были скрытными и влиятельными людьми, склонными к манипуляциям и использованию других ради собственных целей. Пусть Луна не считала, что Кейтлин виновна в смерти матери, но держаться от нее подальше и отвадить брата, пока не поздно, было бы разумным. Особенно в период расследования, когда они могли что-то заподозрить и мешать их плану по разоблачению Сильвера, слишком форсируя события.

— Я пришла за книгой, — Кейтлин осмотрелась по сторонам, словно только сейчас поняла, где оказалась.

К слову сказать, Луна впервые слышала об этом хобби. Кейтлин ранее не интересовалась литературой, если только та не была связана с модой. Она предпочитала смотреть черно-белые фильмы и слушать музыку с виниловых пластинок. Астерион привыкал к ее предпочтениям долго, но вскоре стал таким же придирчивым эстетом. Луна терпеть это в нем не могла.

— Я думал, ты не умеешь читать, — встрял в разговор Сильвер, напоминая девушкам о своем присутствии.

Уголки губ Луны непроизвольно дернулись вверх. Она с наслаждением наблюдала, как глаза Кейтлин забавно округлились, не ожидая такой откровенной грубости. Луна также сделала мысленную пометку о том, что, должно быть, она никогда не общалась с Сильвером ранее. Теперь она ждала, что Кейтлин бросит какой-нибудь язвительный комментарий в ответ, но вместо этого девушка улыбнулась самой очаровательной улыбкой, которую Луна когда-либо видела.

— Когда я училась в медицинском, мне приходилось много читать, — поделилась Кейтлин спокойным голосом. — Теперь от чтения у меня болят глаза, и я стараюсь использовать другие источники информации. Или слушать аудиокниги, например. Но сейчас мне необходим бумажный экземпляр.

— Что ты ищешь? — перешел прямо к сути дела Сильвер, подозрительное лицо номер один.

— Я пришла за книгой, — повторила Кейтлин фразу, сказанную ранее, словно это было каким-то кодовым словом и имело смысл. Луна сделала мысленную пометку, и в мгновение Кейтлин стала подозрительным лицом номер два. — Которую последней читала моя мать.

Луна замерла. Что-то тревожное всколыхнулось в ее груди. Она посмотрела на Сильвера, лицо которого не выражало ни единой эмоции. Он замер под пристальным взглядом двух девушек и словно опять погрузился в пучину собственных беспокойных мыслей. Невнятно пробормотал:

— Приношу свои соболезнования.

— Благодарю, — сказала Кейтлин, как и подобает, понурив голову. — Это большая потеря для нас всех.

Луна смотрела на Сильвера, не отрываясь. На то, как опустились его плечи, как он спрятал руки в карманы брюк и как посмотрел в сторону окна. За прозрачным стеклом на улице во всю бушевал ветер, наклоняя к земле непокорные ветви деревьев, а те, что не гнулись — вихрь безжалостно ломал.

— Эй, — окликнула Луна, аккуратно касаясь его плеча.

— Не трогай меня, — сквозь зубы процедил Сильвер, отталкивая ее руку в сторону.

Он двинулся со своего места в сторону Кейтлин, проходя мимо стеллажей и оставляя Луну позади. Сильвер остановился только тогда, когда дистанция между ним и девушкой стала совсем незначительной, и наклонился, чтобы сказать Кейтлин прямо в лицо:

— Я понятия не имею, о какой книге идет речь.

— Правда? — с нескрываемым любопытством уточнила Кейтлин. В отличие от Луны, она не была напугана. Кейтлин выглядела еще более спокойной и уверенной в себе, когда снова поправила и без того идеальную прическу и как бы невзначай добавила. — А я думала, библиотекари умеют читать.

— Я понятия не имею, какую книгу последней брала твоя мать, — исправился Сильвер, не реагируя на ответную колкость.

— Мне казалось, ты знаешь об этом больше моего. Вы ведь были так близки. Ну да ладно. Это была книга по кулинарии. Коричневая обложка с дымящейся индейкой на лицевой стороне. Я все пытаюсь понять, что такого интересного там нашла моя мать, ведь она даже не умела готовить.

Кулинария? Что-то в Сумраке холмов закручивалось в тайне от Луны и Астера. Казалось, что Кейтлин тоже вела какую-то свою игру. Подозревала ли она Сильвера? И что она собиралась делать: отомстить ему лично или преследовала другие цели?

— Луна, принеси для нашей посетительницы книгу, — попросил Сильвер, не отвлекаясь от подозрительных переглядок с Кейтлин. — Третий ряд, первый шкаф, пятая полка снизу. Твердый переплет, коричневая обложка.

Было что-то некомфортное и странное в том, что ее отсылали подальше, чтобы поговорить наедине. Не желая уходить, Луна предприняла попытку возмутиться:

— Я тебе не служанка.

— Ты моя помощница, — бросил Сильвер бескомпромиссно. — Принеси книгу или я тебя уволю.

Луна без удовольствия приняла правила игры, отойдя за ближайший поворот, но вместо того, чтобы пройти за книгой, замерла, спрятавшись за стеллажом с исторической литературой. С ее места обзор был не самым лучшим, но зато она могла видеть, как Кейтлин Шанте-Демонт скрестила руки на груди и шепотом, как если бы она опасалась, что Луна подслушивала, произнесла:

— Мама... всегда очень любила тебя. Не знаю, что она в тебе нашла. Может быть, своих детей ей было недостаточно или она всегда мечтала о мальчике. Не могу об этом даже думать... и не хочу.

Было заметно, что эти слова давались Кейтлин с трудом, либо же она была просто потрясающей актрисой. Казалось, в любой момент она могла заплакать, но ее самообладание не давало этого сделать. Как против своей воли, девушка продолжила:

— Мама хотела бы, чтобы ты пришел на ее похороны. А также... на прочтение завещания.

— Это лишнее, — прервал ее Сильвер. — Мне ничего не нужно, — он сдержался, будто хотел добавить что-то еще, но скосил глаза туда, где затаилась Луна. Она в то же мгновение дернулась в сторону, прячась за книгами. Зажала себе рот рукой и постаралась не дышать. Он никак не мог видеть или слышать ее. — ...от вашей семьи.

— Ей всегда нравился твой острый язык и холодный ум. Мама часто сравнивала нас с тобой. Как ты догадываешься, не в нашу пользу.

— Зачем ты на самом деле пришла? — спросил Сильвер нетерпеливо.

— Мой муж, — Кейтлин говорила так, словно их с Астером свадьба уже состоялась. — Считает, что это сделал ты. Я пришла с предупреждением. Откажись от наследства, что завещала тебе моя мать, ничего из этого не принадлежит тебе. И тогда я, может быть, не выставлю против тебя обвинения.

— Обвинения? — повторил Сильвер и в порыве злости сжал ладони в кулак. — Какие?

— Я видела твою машину недалеко от нашего дома в среду вечером, — прошептала Кейтлин, предварительно сделав голос еще тише.

Луне пришлось как следует прислушаться, чтобы разобрать некоторые из сказанных ей слов. Разговор приобретал тревожные нотки. Кейтлин пошла ва-банк, наплевав на собственную безопасность. «Твою ж тыкву!», — чуть ли не прикусила язык Луна. — «Если у тебя такие важные сведения, то почему ты не рассказала об этом Астериону?» Луна уже приготовилась выбежать из своего укрытия, на случай, если нужно будет прийти девушке на помощь. Хоть она и недолюбливала Кейтлин, она не могла позволить Сильверу навредить ей.

— Лгунья, — воскликнул Сильвер оскорбленно. — Твои слова ничего не значат.

Но он все еще не двигался с места со сжатыми в кулак ладонями. Шумно дышал и не делал ничего, что представляло бы угрозу.

— Но кому все поверят: мне или тебе? Твое слово против моего? — сказала Кейтлин бесстрашно. — Я знаю, кто был у нас в гостях накануне убийства. И я знаю все про твою ссору с Оливией. Стоит моему мужу сопоставить факты и наказания тебе не избежать. Подумай об искуплении. Я лишь хочу дать тебе шанс на нормальную жизнь.

— К черту тебя, — прошипел Сильвер сквозь зубы. — Проваливай прочь! Или будешь следующей, кого я прикончу.

— Хорошо подумай, прежде чем угрожать мне, — она непроизвольно отшатнулась.

Прежде чем Луна успела что-либо предпринять, Кейтлин развернулась на каблуках и гордо прошагала обратно к входной двери. Еще секунда — ее и след простыл.

Библиотека погрузилась в напряженную тишину. Луна медленно и тихо, насколько ей позволяли дрожащие колени, отошла от места, где она пряталась, к третьему ряду, первому шкафу. На пятой снизу полке действительно была чрезвычайно толстая книга с коричневым переплетом. На обложке витиеватыми буквами было выведено: «Загадка на тарелке: раскрывая тайны вкуса». Сердце Луны бешено заколотилось, когда она раскрыла книгу в месте, куда была вложена торчащая между страниц закладка. Пустой листок бумаги запомнил место, на котором прервали чтение — на страницах был представлен рецепт вишневого штруделя.

— Все нормально? — позвал ее Сильвер. — Иди сюда. Книга больше не нужна. Кейтлин передумала оставаться в нашей приятной компании.

— Да-да, все хорошо, — отозвалась Луна рассеянно, пытаясь собрать все мысли в кучу. — Уже иду.

Именно вишневый штрудель был найден на месте убийства. Еще горячий и с воткнутым в его сердцевину ножом, он был важной уликой произошедшего с Агнесс Шанте-Демонт в кабинете, закрытым на ключ изнутри. Не зная, что и думать, Луна достала из кармана телефон и сфотографировала с разных сторон книгу и содержание рецепта. Листок бумаги, служивший закладкой, она спрятала к себе в карман, прежде чем вернуть «Загадки на тарелке» обратно на полку.

— Ты подслушивала, — полувопросительно, но больше с утверждением произнес Сильвер, когда Луна вернулась.

— Нет, — отрицательно покачала головой Луна. — Я ничего не слышала.

Сильвер поверил ей или только сделал вид. Он невозмутимо направился в сторону неразобранных коробок в углу, которые Луна заметила ранее.От него все еще исходило раздражение, но негативные эмоции почти сходили на нет. Было видно, что простая физическая активность в тишине помогала ему прийти в себя и успокоиться.

Когда Рэйвенвуд открыл первую коробку, девушка с удивлением обнаружила, что там лежали стопки книг современной литературы. Как раз то, что ей так нравилось читать в свободное время, и о чем прекрасно знал Сильвер. Пытался ли он таким образом подкупить ее?

— Кейтлин кажется мне подозрительной, — Луна предприняла попытку его разговорить, чтобы понять, как он прокомментирует случившееся. — Как думаешь, это она могла подставить тебя?

— Не исключено, — Сильвер пожал плечами, не горя желанием продолжать разговор. — Хватит болтать, мне нужно подумать. Принимайся за работу.

Больше ничего не происходило. Сильвер вел себя, как обычно, занимая часы бесполезными делами по перетаскиванию книг с полки на полку, ведению журналов инвентаризации и прочей иллюзии бурной рабочей деятельности. К шести часам вечера Луна чувствовала такую усталость, словно не спала трое суток, а то и больше. Все это время она размышляла над угрозами Кейтлин и книгой рецептов, найденной у Сильвера в библиотеке, но так и не пришла к понятному выводу. «Случайность ли, что Кейтлин хотела получить именно ее, или совпадение? Но тогда почему она ушла, не забрав ее?»

Когда день в библиотеке подошел к концу, началась вторая, неоплачиваемая, работа детективом-любителем. Астерион встретил ее, как и в прошлый раз, у могучего дуба на спуске с каменных ступеней. Было неожиданно радостно видеть его в любимой черной куртке, которую он не надевал уже очень долго, и на черном, блестящем под закатным солнцем, байке.

— Как твой день? — поинтересовалась Луна, и улыбка против воли расцвела на ее лице.

— Я был у Итана. Он просто пересказал мне все то же самое, что мы и так знали. Не думаю, что он в действительности замешан. Твоя подруга слишком предвзята.

— Ты тоже, — напомнила Луна.

— Только не говори мне, что теперь его защищаешь, — обида послышалась в голосе брата.

Астерион передал ей шлем, который она надела на растрепанные от ветра волосы. Дождь давно прекратился, но ветер так и гулял по вечерним улицам города. Осенний холод пробуждал только одно желание — побыстрее согреться.

— Вовсе нет, — Луна с легкостью и с предвкушением адреналина запрыгнула на мотоцикл. Говорить ей приходилось чуть громче из-за шлема. — Сегодня мне удалось собрать несколько доказательств. Теперь я точно знаю, что он виновен.

— Отлично. Расскажешь мне все, как доберемся до «Сладкой чашечки».

Луна кивнула. Рев заводящегося мотора вдарил по ушам. Она плотнее установила ноги в подножке и приблизила колени как можно ближе к байку. Обхватил Астера за пояс и прижалась грудью к его спине. Мотор издал еще один предупредительный рокот. Как бы сильно они с братом не ссорились, он всегда был ее самой надежной опорой в этом мире. Она доверяла ему, как самой себе.

Адреналин ударил в голову, и Луна почувствовала страх, растекшийся по всему телу. Но тепло чужого тела приносило внутреннее необъяснимое спокойствие. Мотоцикл сорвался с места одним резким рывком и, не снижая скорости, помчался вперед. Луна ощутила порыв ветра, скользнувший по волосам, и то, как пряди волос начали крутиться в разные стороны. Они добрались за пару минут, но ей показалось это время вечностью — Луна так соскучилась по Астериону, что едва смогла разжать руки и прекратить объятия. Этим вечером он так был похож на прежнего себя.

— Что? — смущенно спросил Астер, растрепав свои волосы, смятые шлемом.

— Нам надо добыть копию завещания Агнесс. Может, Робин сможет нам помочь? — перевела тему Луна, не желая еще больше его смущать. — У Сильвера с Кейтлин был странный разговор, и она сказала, что...

— Стоп. Кейтлин? Когда ты успела поговорить с ней?

— Когда она приходила к Сильверу. Я подслушала их разговор.

— Об этом подробнее. Я хочу знать все.

— Расскажу, как зайдем внутрь, — взмолилась Луна, у которой от холода уже замерзли ноги. Желая подогреть интригу, она решила рассказать только самое интересное. — Скажу только одно: Кейтлин сказала, что видела его машину в среду вечером у поместья Шанте-Демонт.

Но вместо ликования, что у них теперь есть доказательства, Астерион задумчиво почесал за ухом. Несколько секунд он что-то подсчитывал у себя в голове, а после заявил:

— Ты уверена? Она никак не могла видеть его в этот день. В среду Кейтлин была на дежурстве в больнице.

В этот момент Луна четко поняла, что Астерион совсем не знал человека, на котором собирался жениться, а еще — Кейтлин была не так проста, как кажется.