Глава 17. Выбор
Стефани прижалась спиной к холодной каменной стене и, закрыв глаза, сжала кулаки. Она изо всех сил пыталась выровнять дыхание и сделать выражение лица расслабленным, чтобы ни в коем случае себя не выдать. Пальцы потянулись к сумке, рывком дёрнули бегунок и ощупали пучок трав, украденный в доме Флоресов, мешочек с измельчёнными когтями и перетёртый жёлтый камень.
"Просто забудь о том, что Вернер — псих и возьми у него эту чёртову сыворотку, — мысленно приказала себе водница. — Он в любом случае расскажет о том, что я её просила, вопрос лишь в том, когда... Арнольд сейчас на учениях, а значит, у меня есть час-полтора в запасе на то, чтобы сделать зелье, дать ему настояться и покопаться в документах на втором этаже".
Резко выдохнув, Стефани рывком закрыла сумку и без стука ворвалась в комнату, плотно заставленную шкафами-этажерками, на которых по алфавиту было расставлено бесчисленное множество колб, заткнутых пробками и стеклянных баночек с разноцветными жидкостями внутри. В полумраке сидел Энцо, сгорбившись в позе лотоса над бруском дерева, и что-то сосредоточенно вырезал на нём ножом. Он никак не отреагировал на появление водницы, а потому она встала на носочки и прокралась к одному из стеллажей, подтянув квадратные очки ближе к глазам.
"Здесь столько колб с серой жидкостью, что не поймёшь, что из этого настойка дождевой воды и амброзии, а что — сыворотка сновидческая, — Стефани прищурила видящий глаз, зачем-то натянув повязку на лице. — Вот чёрт! Здесь всё на древнемагическом! Ладно, попробую по памяти определить их разницу..."
Вдруг крепкая мужская рука схватила её за запястье, и водница, вскрикнув, развернулась и зарядила кулаком прямо по лицу Вернера. Ойкнув, Стефани отскочила к стене и виновато посмотрела на Энцо, чьи глаза в темноте светились подобно глазам страшного безумного зверя, предупреждающе оскалившегося перед нападением.
— Хорошая реакция у тебя, — проскрипел он и потёр ушибленную щеку, скользя пальцами по медно-ржавой короткой бороде с проплешинами в некоторых местах. Длинные волосы неряшливо спадали чуть ниже плеч, а на носу едва удавалось разглядеть пятна грязи.
— Извините, — с запинками сказала она. — Рефлекс.
— Если бы не покровительство Флореса, я бы с тобой расправился, воришка, — хмыкнул он, очевидно, стараясь звучать дружелюбно, однако от одного его присутствия у Стефани волосы становились дыбом, а ноги бессознательно тянули её назад. Энцо снова взял брусок и продолжил вытесывать на нём символы.
— Рукодельничаете? — она вскинула брови, с опаской наблюдая за тем, как скользило лезвие ножа по древесине.
"Не так ли плавно он резал Майю?" — промелькнула в голове жуткая догадка, застыв на языке неозвученным вопросом. Стефани пробил приступ крупной дрожи, и она вцепилась в лямку сумки.
— К ритуалу нужно быть готовым заранее, — Энцо медленно направился к застывшей у стены воднице, увлечённо выводя руны. — Ты что здесь забыла?
— С-сыворотку, — выпалила она. — Сыворотку сновидцев.
— А Арнольд знает, что она тебе вдруг понадобилась? — он наконец-то поднял на неё взгляд своих серых глаз и склонил голову набок. Стефани поёжилась и потёрла плечо: в комнате стало невыносимо холодно.
Энцо положил нож в карман пыльных брюк и взял одну из колб, зачарованно наблюдая за тем, как в ней переливалась мутная жидкость.
— Разумеется. Сами у него спросите, если не верите, — пожала плечами Стефани.
— Обязательно спрошу, — оскалился Вернер и протянул колбу воднице.
Выхватив сыворотку, Стефани рывком кивнула в знак благодарности и помчалась прочь, минуя хитросплетения коридоров. Всего за десять минут она пробежала через весь учебный корпус коллегии и, взмыв по узкой винтовой лестнице, оказалась в комнате Арнольда.
Она вытянула из кармана ключ от кабинета на втором этаже, зажала его в зубах и вскарабкалась по металлическим ступенькам-прутьям, подобно проворной мартышке. Постоянно оглядываясь через плечо, Стефани с четвёртого раза попала в замочную скважину и отворила узкую деревянную дверь.
"Я даю тебе ключи от этой комнаты в знак доверия, однако настоятельно прошу тебя туда не соваться", — снова вспомнила слова Арнольда водница.
Прикусив губу, Стефани толкнула дверь внутрь и, с силой оттолкнувшись, заскочила внутрь. Лестница с грохотом повалилась на пол.
— Твою ж налево! — прошипела она и, махнув рукой, призвала струю воды, которая подняла лестницу и поставила её на место, после чего растворилась в воздухе, слегка намочив паркет осыпавшимися каплями.
Не колеблясь ни секунды, Стефани закрылась в кабинете и дважды хлопнула в ладоши, чтобы зажечь магическую искру, однако темнота даже не поредела. Тогда водница вытянула из сумки баночку с карманным синим огоньком и вытянула руку вперёд, освещая помещение.
Таинственный кабинет Арнольда оказался самой обычной каморкой в несколько метров длиной и шириной с довольно высоким потолком. В ближнем углу стояла раскладушка с идеально сложенной в стопку постелью без единой складки или вмятины. Рядом с ней — графин с водой и стакан, с другой стороны — деревянная ширма, отделявшая спальню от рабочего места. Бегло пройдясь взглядом по немногочисленным вещам Флореса, Стефани пристыженно подумала о том, что она сама могла бы жить в этом чулане, а не занимать место мужчины.
И всё же она отдёрнула ширму и, обнаружив на столе свечу и несколько проволок, пересадила огонёк на фитиль. Стефани с удивлением отметила, что стол был практически пуст: у стены стояли лишь стакан с карандашами, линейками и ластиками, а также гора чистых листов бумаги и свитков. Над ними висели карты всех частей Корнеума в разные времена истории, и лишь на изображении Мэдиса — заброшенного острова, — была обведена разваленная крепость, отдалённо напоминавшая некогда величественный замок.
— Ага, значит, искать надо в столе... — пробормотала под нос она, потушив огонь на проволоке, и принялась суматошно выдвигать ящики. Внезапно остановившись, Стефани потянулась в сумку за банкой с недоготовленным зельем. — Сначала лучше закончить его и дать настояться, чем потом ждать.
Наспех влив сыворотку в банку с мутной жидкостью и засыпав туда травы, жёлтый камень и перетёртые когти, водница плотно заткнула горлышко сосуда пробкой и со всей силы потрясла его, взбалтывая зелье. Отставив снадобье в сторону, Стефани начала быстро пролистывать стопки бумаг, исписанных мелким острым почерком, едва успевая пробежаться взглядом по строчкам.
— Не то... Снова не то... — пробормотала она и, облизнув палец, перевернула страницу одного из блокнотов. — Какие-то личные записи... Что-то про Мглу! Чёрт, это о том, как пробудить в бездушном частичку Мглы... Та-ак, а тут что?
Водница вытащила толстую чёрную тетрадь и пролистала её. Между каких-то хаотичных набросков схем теснились объясняющие подписи и жирные восклицательные знаки. Однако не было ни одного намёка на возрождение такого великого существа, как Азерра.
— Да ладно! Две стопки коротких досье на студентов выпускного курса? — с явной досадой в голосе простонала Стефани и аккуратно задвинула ящики. Её взгляд упал на маленький шкафчик, что скрывался в тени под столом и был прибит прямо к стене. На нём висел кодовый замок, в котором нужно было правильно ввести четыре цифры. — Вот в таком месте наверняка можно хранить что-то очень секретное.
Взяв свечу, Стефани нырнула под стол и поднесла огонёк к замку.
— Четырёхзначное число... — она закусила губу и притянула очки поближе к лицу. — Навряд ли это случайный набор цифр. Либо дата, либо год.
Стефани прокрутила одно из колёсиков, на котором были выгравированы цифры, после чего положила руку на стену и уронила на неё голову.
— Думай, Стеф, думай. Это точно не его год рождения, иначе любой смог бы открыть... И не мой так точно. Какой-то памятный год...
Зажав палец в зубах, она нахмурилась и, уставившись на волнующееся на фитильке пламя, принялась сосредоточенно бормотать под нос:
— Если там информация об Азерре, то, должно быть, пароль связан с ней. Как хорошо, что я учила историю! Великая магическая революция тысяча пятьдесят седьмого года?
Водница ввела код, однако шкаф не открылся.
— Первая магическая война?
И это число также не подошло.
— Если он ввёл год её смерти, то я побреюсь налысо, — покачала головой Стефани и выдохнула с облегчением, осознав, что вновь ошиблась: магические камни на замке слабо блеснули красным светом. — Ладно, год казни его мамы... Шестьдесят второй плюс десять... Серьёзно? Окей, попробую шестьдесят третий — когда родились Аманда и её сестра.
А шкаф всё не поддавался. Она перепробовала с десяток вариантов кода, однако все они оказывались неверными. Водница ударила кулаком по стене и закатила глаза, тяжело втянув воздух ртом, после чего поставила свечу на пол и помассировала виски.
— Кто ещё у него есть такой важный... Или всё-таки это набор цифр? — протянула Стефани, постукивая кончиками пальцев по выпуклым камням на стене.
"Да, племяшек он прямо-таки обожает. Особенно старшую Адель — с самого рождения он любил нянчиться с ней. И она его очень любит, прямо как родного отца", — вспомнились слова Аманды.
— Точно ведь! Так, насколько помню, она на год младше меня... — она поменяла две последние цифры, и внутри что-то заскрипело, а камни сверкнули белой искрой.
Дёрнув ручку, Стефани выхватила из практически пустого шкафчика аккуратно скрученный свиток и лист бумаги. Подняв свечу обратно на стол, водница, не садясь на стул, сгорбилась над рабочим местом Арнольда и развернула свиток.
— "Dorchadasa nó Azerra Mo charem Bielliekuse scríobhanne", — прочитала она и пробежалась взглядом по строчкам. — Тут же всё на древнемагическом... А что здесь?
Большинство записей на втором листе было перечёркнуто, и лишь в самом конце один из абзацев оказался обведённым толстыми чёрными линиями. Поднеся свечу ближе к строчкам, Стефани прокашлялась и принялась читать вслух, едва повышая голос до громкого шёпота:
— "Мгла или же Азерра пишет своим друзьям бэлликусовцам...", — она запнулась, — а вот тут надо запоминать: "Когда народ мой будет подвержен давлению со стороны кого-либо, я могу быть призвана из царства мёртвых и возрождена в теле дитяти воды и пламени, чью душу сгубила часть меня, передавшаяся от бездушного отца. Поражённое справедливости жезлом естество жизни наполнят своей мощью четверо дышащих стихийных новобранцев и их наставников, а также трое бездыханных созидателей. В месте моего рождения я восстану вновь, в окружении сапфировых камней да наделённая силой высеченных на плоти рун". Так вот почему ты оставил Майю и Финна в живых, Арнольд... И вот почему отпустил их: они должны быть именно стражами, а не просто учениками. Не то, чтобы меня это очень удивило, но всё же...
Стефани ещё раз пробежалась взглядом по основному тексту и более подробному описанию приготовления нужных настоек, после чего взглянула на зелье, в котором уже появился искристый осадок. Едва она успела протянуть за ним руку, прямо за спиной яркая вспышка пронзила полумрак, окутавший комнату.
Водница подскочила и резко обернулась, глядя на Арнольда округлившимся от страха глазом. Гипнозник был взбешен не на шутку: стиснутый кулак крепко держал наполовину пустое зелье телепортации, а прикрытые мокрыми от снега волосами сапфировые очи яростно блестели. Аристократически бледное лицо покраснело, а густые брови сошлись у переносицы, насупившись, грудь тяжело вздымалась и опускалась.
— Вот так ты решила отблагодарить меня, Стефани? — рявкнул он.
— Ты ведь должен был... — она попятилась и опустила ладонь на банку со свежеприготовленным зельем.
— Сейф зачарован. И если ввести неправильный код больше трёх раз, меня оповестят об этом, — Арнольд заправил волосы с левой стороны за ухо, и взгляд Стефани упал на всегда скрытую под гущей чёрных прядей серебряную серёжку с хризолитом. Водник подошёл к столу, опёрся на него и навис над Дэвис, находясь неприлично близко к подопечной. Он прошипел ей прямо в лицо: — Не ожидал от тебя такого поступка. И это после всего того, что я для тебя сделал...
— Что сделал? Что?! — дрожащим голосом воскликнула Стефани и, извернувшись, метнулась в угол. — Похитил меня? Запер здесь, заставил солгать моим друзьям, когда они пришли мне на помощь? Дал этому подонку напасть на Майю и чуть её не прикончить?!
Отступив, Арнольд выпрямился и скрестил руки на груди, внимательно наблюдая за водницей. Её буквально трясло, руки непроизвольно дёргались, взгляд постоянно метался от гипнозника к двери, а спину пробивала мелкая дрожь.
— Скажешь, что хотел уберечь меня от злых стихийников? Что прощал мне мои выходки? — продолжала она, пятясь вдоль каменной стены. Набрав больше воздуха в лёгкие и зажмурившись, Стефани согнулась и выпалила: — Да я не просила тебя об этом!
Грудь Дэвис пылала изнутри нещадно обжигающим огнём страха, дышать становилось всё труднее. В затылок, казалось, леденящим ветром дышала стремительно приближавшаяся расправа, из-за чего тело обдавало холодным потом, а сознание погружалось во тьму. Арнольд лишь по-прежнему не сводил взгляда с водницы и не шевелился.
— Ну давай же, убей меня! — закричала Стефани, и из глаз брызнули горячие слёзы. Она замахала руками, показывая на грудь, после чего вцепилась в кофту и вся из себя сжалась. — Убей меня, убей! Чего стоишь?! Разве ты не за этим сюда пришёл?
Вскинув брови, Арнольд вздёрнул подбородок, однако так ничего и не сказал.
— Я же предала тебя! Вломилась в твой кабинет, перерыла все вещи, нашла секретную информацию и хотела передать её стихийникам! Почему ты не убьёшь меня прямо сейчас? Давай, достань свой кинжал, которым ударил Майю, засади его мне в глотку! Или отдай на растерзание своему дружку Вернеру! Казни при всех студентах коллегии! Ну же, убей меня наконец-то!
— Ты всё сказала? — тяжело выдохнул водник.
Стефани вдруг перестала рыдать и выровнялась, с опаской поглядывая на мужчину.
— Успокоилась?
Порывисто кивнув, водница закрыла рот ладошкой, а по лицу быстро покатились новые струи солёных слёз.
— Прекращай реветь, — строго произнёс он, — и послушай, что я тебе скажу. Для меня в приоритете всегда стояло счастье моей семьи. И твоё тоже. И раз ты столь часто пытаешься отсюда сбежать или навредить Бэлликусу, то...
Водница настороженно застыла в тёмном углу и подозрительно покосилась на гипнозника. Тот мельком взглянул на банку с зельем пространственного коридора и протянул её, отвернувшись.
— Уходи. Прямо сейчас возьми зелье, открой портал и телепортируйся к Майе. Расскажи ей всё то, что успела здесь разузнать. Не станем разочаровывать заботливую подругу, которая наверняка постоянно связывалась с тобой, чтобы убедиться, что ты в полном порядке, вовсе не ради того, чтобы вытянуть секретную информацию.
Стефани даже не шелохнулась, хотя внутри что-то словно надломилось, и вся злость и страх куда-то испарились, оставив после себя лишь горький осадок.
И ведь действительно: ни до того, как Стефани попросила о спасении, ни после провальной операции по её побегу никто из стихийников не попытался связаться только ради того, чтобы узнать, жива ли она вообще. Майю, кажется, интересовала лишь возможность помешать планам Арнольда, а не дела подруги, которую, возможно, насильно вынудили отказаться от помощи.
С другой стороны, водница сама подвергла друзей смертельной опасности понапрасну, чем могла подорвать доверие стихийников, однако мешало ли это им снова попытаться ей как-то помочь?
— Я тебя отпускаю. Другого шанса не будет, так что решайся скорее, — безучастно сказал Арнольд и кивнул на зелье.
Резко вырвав банку из рук гипнозника, Стефани сжала её в ладонях и уставилась на переливающуюся искристую жидкость, прикусив нижнюю губу. Крепко сжимавшие зелье пальцы содрогались, голова опустилась, склонившись над сосудом. Спокойно дышать не получалось: из-за коротких вдохов и выдохов горло обхватывали цепкие когти колючего удушья, а широкие сутулые плечи порывисто поднимались и опускались. На глаза наворачивались слёзы, щипали покрасневшие веки, а в груди что-то защемило, отдавая ноющей сильной болью.
Арнольд молча наблюдал за водницей, всё не опуская скрещённых на груди рук. Челюсти были стиснуты, да так сильно, что очертания впалых щёк казались выразительнее.
Громко всхлипнув, Стефани махнула рукой и выронила зелье. Она бросилась к Арнольду и, обхватив сильную спину руками, уткнулась лбом в широкую грудь. Банка звонко разбилась, разлетевшись на сотни мельчайших осколков. Флорес опустил ладонь на голову водницы и пригладил взъерошенные короткие волосы, пока Дэвис дрожала в его объятиях, заходясь в отчаянном рыдании.
— Прости, прости меня... — бормотала она в перерывах между всхлипами.
— Я знал, что ты не предашь меня, милая Стефани, — ласково произнёс Арнольд, глядя из-под полуопущенных век на водницу. Он обнял её крепче и принялся поглаживать сгорбившуюся спину, которая едва-едва заметно трепетала.
Возникший за спиной портал испарился всего за несколько секунд, так и оставшись неиспользованным.