Чумная угроза. Глава 7
"Недоразумения повсюду, и чем чаще ты выбираешься в люди, тем больше их случается"
"Странное воспоминание" - Артур Дрейк.
Из - за нескончаемого пекла, казалось, что глаза полны песка день и ночь. Гонимая ветром пыль поднималась в воздух и оседала на белых кафтанах, смешиваясь с потом, от чего, даже фалдоны липли к телу, пока палящие лучи солнца обжигая, оставляли зудящие ожоги. Будто бы издеваясь, нескончаемые ручьи соленой воды текли по обгоревшим рукам и стекая со лба, попадали Вейнару в глаза вынуждая от боли тереть их до красноты. Мужчина размазывал грязь по всему лицу.
Обиталище тир "Красная чайка" встречая прохладой, закрывало тело от беспощадного зноя, позволяло расслабиться после долгого пути. Развалившись на полу, обезвоженный, темноволосый мужчина провалился в мысли о своих неистовых желаниях. Обманчивый призрак, созданный собственным воображением от мечтаний, навел на разглядывающего Вейнара, мираж.
Ветхий каркас крыши обвивался стремящимся к солнцу, ядовитым плющом и потрепанные гнезда, изобиловали птенцами возмущенными, пока крылатая мать несла в клюве еду.
Капля воды попадая в рот, рассеяла туманы сознания Вейнара, и все пропало - в гнездах развалившихся из веток, покойно не издающие ни звука, они укрытые вечным сном, валялись на деревянных половицах и гнилостный запах въедаясь, приютил белых паразитов дожирающих обречённых из-за жары.
Проседающая крыша кое-как держалась за счет тонких стен и балок в середине помойного пространства, защищая людей от неминуемой гибели под палящими солнцем.
Проникающие лучи солнца, освещая его тело сквозь развалины, уносили за собой пыль от изгвазданных в грязи одеяний.
Раздраженность съедая нутро вынуждала скривиться от омерзения и злости, пока он жрал пыль в воздухе, то чувствовал, что его личное пространство нарушают. Мужчина перевел свой взгляд на чайку, что ловко развязывала шнуровку на рубахе. Почти стянула верх. Вейнар оттолкнул её и резко вздыбился.
-Некоторое время назад ты не отталкивал меня! Кто она?!- женщина словно бы шипела сквозь собственный крик.
- Вейнар полегче, это же Айра! Пора бы уже привыкнуть к тому, что Мидгард солнечный край и не выплескивать свое раздражение на несчастных тир! В чем они виновны?! Что с тобой происходит в последнее время?
Светловолосый мужчина пресекая действия спутника потянул женщину на себя, на что та, отпихнула его, и вновь полезла к Вейнару тонкими пальцами лаская изможденное тело. Излишне настойчивая женщина пылала похотью, и хлестая эль, сущность внутри нее просила высвобождения.
- Балэйн, прошу заметить, что несколькими днями ранее, ты находился в Альвхейме. Вот, когда твое тело будут покрывать ожоги, тогда и станешь мне указывать, а пока, прикрой причинные места и это, я сейчас не только про рот. Во-первых...с каких пор, местом встречи стало обиталище тир, извращеных рабством и безвыходностью? И во-вторых, солнечные земли скоро падут на колени, а от отправленной на земли Альвхейма, Девы щита, и вести нет. Сколько нам еще ждать? Отведи меня в их пещеры и я обещаю, что это не останется за мной как долг.
-Йотунов ты сын! Чего ты такой не терпеливый? Вот скажи, а?! - вдруг вспылил Балэйн - Мандора из святыни отправила на земли одну из своих, но и без защиты, она не должна была остаться точно. Да, вероятно обязана была добраться уже и отправить весть, скорее всего, встряла куда. Однако, она же точно жива, да? Ну скажи! Чего раньше времени паниковать?! Наверняка вслед Мандора отправила за ней нескольких других дев.
- Кормишься драугским вином йотунов, их же и упоминаешь, ну-ну...Альвхейм и сам долгие года под снежным покровом обитает, творится неладное. На что Мандора понадеялась, отправляя туда женщину одну? Это даже звучит как издевательство, из тех соображений, что точно ничего не известно по поводу того, что вслед за ней отправили и других дев. Не нужно выстраивать своих догадок, Балэйн.- спокойно проговорив, Вейнар позволил тире положить руку на его бедро. - Чайки не уберутся, да? Мы здесь по делу, отведи меня в их святые пещеры.
- Ну не знаю, девы из святыни посильнее любого будут. Стала бы Мандора отправлять деву туда одну, зная о том, что она умрет? Ну ты подумай, Вейнар.
- Поднимай свою приколоченную к этому месту задницу! Выдвигаться пора. Разузнаем, раз вестей нет.
- Аа...а как же девочки, ну? Смотри какие сладкие, эй, смотри...Ну? Ну? - залепетал Балэйн ласково и в его голосе слышалась искренняя надежда. - А слышишь это? - принуждая Вейнара прислушаться, мужчина затих блаженно прикрыв глаза. - А теперь? Я уверен друг, что ты не откажешь мне и согласишься пробыть здесь еще пару тройку часов, прежде, чем солнце уйдет в закат! Тем более, здесь моя сестра.
- Ну не уходите...- жалобно проговорила чайка.
-Так вот оно что, значит, сестра. - грозно проговорил Вейнар вытаскивая из-за пояса сакс и приставил к горлу молящейй. - Ты либо сейчас встанешь, либо твоя сестра увидит Иггдрасиль, а может быть Хельхейм.
- А-ааа, стой, Лота правда моя сестра. Ну же, чего горячиться! Убери же лезвие от Айры! Что ты творишь?! Совсем из ума выжил после своих снов?!- не дергаясь и с места, прокричал Балэйн, пока женщина спала на ногах.
- У тебя отец и мать тоже йотуны? Ну ты смотри, уши большие, ноги тоже длинные, нет у тебя сестер.Слишком молчаливая чтобы быть ею для того, кто даже во сне умолкнуть не может. Ложь свою, себе в зад можешь засунуть. Сейчас же встаешь, а иначе я тебя за яйца под лошадь привяжу и весь день без умолку не только болтать будешь, но и орать.
- Она была рождена вне союза! Вейнар!
- А, вот ты в кого! Ну понятно, в каждом поколении этой семейки один альв с концами пропадает в Йотунхейме, а позже появляется приплод. Так значит, твоя сестра на часть альва? Кровосмешение запрещено, и поэтому ее сослали на окраины Свартальфахейма, а после сделали тирой в Мидгарде -задумчиво проронил Вейнар. - Чудные...И сколько еще таких ваших по землям шастает?
- Ненасытные, терзающие тело холода... - сквозь сон, Лота перебила Вейнара.
- Кхм...Может Альвхейм и засыпало снегом из-за предпочтений вашей странной семейки?
- Да хватит, Вейнар! Что за кошмары тебе сниться стали? Какой плешивый тебя покусал на этот раз? Еще и на пойло налегаешь, полегче друг! Радуйся, что вообще теперь спать можешь! Годы без сна! Годы! Скоро соберется весь тинг Мидгарда, и я добьюсь освобождения сестры от трактира и тирства, а после - увезу в Альвхейм. Тогда я помогу тебе с пещерами и с плащами.
- Твоя сестра может подождать, на кону гибель Солнечных земель. Отведи меня к Мандоре и можешь быть свободным. Пути наши на этом разойдутся и ты не останешься у меня в долгу. - устало потерев переносицу, Вейнар в очередной раз залил в себя хмель.
- Толомо?! Ты так соглашаешься с Вейнаром? - ворон сидящий у изголовья Балэйна, затрепетал крыльями и взлетев беспокойно закружил над мужчинами, его остервенелое карканье действовало на нервы. - Ну хватит! Дружище, прекращай!
Закрытую дверь пытаясь открыть, разломили в щепки оставляя секиру воткнутой в полу-прогнившие половицы, что в миг жалостно заскрипели. Смех полуголых чаек смешанный со стонами ужратых, дородных мужчин проник в комнату удовольствий.
Пастозное лицо опалилось гневом при виде Вейнара, и брюзжа слюной от возмущений, человек прошел во внутрь прерывая чужой диалог.
- Чайки, прочь. - кое - как вытащив секиру прокричал человек, приближаясь к ним.
Почувствовав исходящий гнев от нервного незнакомца, девицы спеша прикрыть нагую плоть тонкой тканью, повскакивали с мест и обходя мужчину стороной, заискивающе поглядывали в глаза.
- Прекрати меня отвергать. То, что ты ищешь, находится гораздо ближе, чем ты можешь предполагать. Есть над чем задуматься, Вейнар. Никакая власть и богатство не сможет принести того, что могу тебе дать я. - не оборачиваясь рассмеялась Айра.
Вейнар поперхнувшись хмелем, отвернулся. Насколько же иногда его раздражала эта женщина, что всегда ищет с ним встречи, он передать словами не мог.
- Снова теребит! - вдруг выкрикнул незнакомец.
- Какого гарма?! Прошу заметить, что сейчас ты ворвался сюда прерывая наше чудесное времяпровождение, Лэрт! Так ведь?! Вей?! Смеешь выпроваживать моих девочек? Нам с Толомо будет очень грустно без них! Видишь, как беспокоится за девченок?! Так закружил над нами! Истинный хранитель жизни благоверных и солнечных земель! - восхваляя птицу, Бал убрал руку со своих шароваров.
- Трахаться дело не великое. Прекращай свой отросток мять. - только и сказал Вейнар.
- Да что вы все про отросток говорите?! Может, это у вас проблемы со своими...
- Рот закрой уже! - гаркнул мужчина, пока Вейнар резко отставив кубок, покинул беспокойное пристанище, где ранее покой и расслабленность чувствовались оплетающей тело нежной вуалью прохлады.
- Мать твою! Куда уходишь?! Вейнар! Стоять! - кричал он, пока его лицо стремительно краснело подобно сладким плодам с деревьев Свартальфахейма - У нас разговор не требующий твоего присутствия, Бал! Не плетись следом! Неугомонный поганец!
Ветхая, деревянная лестница вела в общий зал, где громкий, размеренный шаг высокой фигуры, привлек внимание хитрых чаек и нажравшихся мидгардцев. Ранее сидящие в угаре, они совсем стихли в своем хаосе вызванным падкостью к похоти и жратве от поехавших голов.
Наступил покой навеянный страхом и удивлением, казалось, даже музыканты стараясь быть невидимыми играли на арфах, а остальные сидели за столами стараясь не чавкать и не хлебать громко эль. Поглядывали исподлобья, стараясь не наткнуться на чужой, выходящий из под контроля, гнев.
Ужратый торговец шатаясь из стороны в сторону, фальшиво напевал, вызывая отвращение, резало уши и пододвигая Вейнару кувшин хмеля, он выкатил глаза уставившись на нечто позади него, совсем смолк. Вновь заржал.
-Я обещал что буду меньше пить, видимо пора. Почему эта несчастная чайка всегда права?! Ох! Эта тира...- шепотом негодовал драматично торговец и его улыбка разрывала пасть.
- Как ты вообще можешь спокойно сидеть и жрать это пойло?! Обосаный сын грёбаной чайки! - брюзжа слюной орал младший брат Вейнара.
- Напомни мне, чем ты занимался все то время, что я бегал по землям разбираясь с чумными в плащах? Они пропитаны гнилью, а ты все пропадал в трактире заверив мне о помощи, прошу заметить, пропадал ты, с чайкой. Твои высказывания лишние, лучше держи язык за зубами подобру-поздорову, Лэрт.
- Не говори о ней так!
- Сиди и дальше слушай то, что она льет тебе своим тоненьким голосочком в уши. А меня оставь и уходи вместе с хранителями. Мозги совсем иссохли за годы пекла - открыто ступаешь по землям вместе с хранителями.
- Рано или поздно вести все равно разлетятся в округе. В самое пекло во дворце произошло скрытое нападение! Пока ты пропадал на землях Мидгарда, отец почил! Никто об этом не знает, кроме тигнарманов...И знаешь...
- Это знает уже весь трактир, как минимум из-за того, что ты в открытую запыхавшийся шастаешь по землям с варангами и орешь, словно потерпевший. Все время был с той чайкой, пока отца убивали?
- При чем здесь она?! Не смей говорить со мной так! Затуманенные разумы не способны вспомнить ничего более, чем собственные ощущения, мысли или эмоции! Все что они слышат, как время, утекает сквозь пальцы. Однако, это уже не имеет ни малейшего значения! В особенности то, где я сказал тебе об этом, ведь разлетается все быстро! Люди не умеют хранить тайны!
- Насколько ты уверен в том, что это убийство? Его тело давно иссохло, а душа прожила свой опыт. Пирует где-нибудь в Вальгалле с твоей матерью, да смотрит, как их любимый сынок, что почти всю жизнь не отрывался от юбки матери - шатается по трактирам, да и ни одной чайки не упускает. Лишнего шума наводишь, да беду накликаешь.
Светлый фалдон, казалось выкроен из золота и кристаллов, блики которых слепили глаза, был скинут Лэртом на дощатые, грязные полы. Кинутое под ноги тряпье зазвенело, а выглядывающий сакс коварно зашептал мелодию окровавленным лезвием вписавшись в доски.
- Родовой сакс из тигельной стали, ну надо же! Все сложнее чем, могло бы показаться, правда?! А знаешь, кому он принадлежит? Никто не сунется в пепелище ради правления, только, если это не приближенный с Солнечных земель! Ты не имеешь права и слова сказать, о том, где я и что делаю! Если бы ты отставил свою заносчивость, то сейчас я бы разговаривал с тобой в другом тоне!
- Клинок мой. - отпив хмеля, Вейнар развалился на треноге. - Это правда и отрицать я, этого не буду.
- Ты совершил не поправимую ошибку! А все чего ради?! Для того, что бы заполучить бразды правления?! Чего молчишь?! Хоть слово скажи!
- Лэрт...
- Конунг Лэрт для предателя! Варанги, вытащите этих двоих из Красной чайки! - призывая людей схватить брата, закипающий гневом Лэрт, как ошпаренный выбежал из обиталища тир в спину слыша лишь тонкий писк встревоженных чаек.
- Святая погань! - выругавшись, Вейнар прокатился по полу, уклоняясь от крепкой хватки прожаренных людей.
-Проклятье! Он открещивался от Солнечных земель с самого твоего рождения!
Балэйн убегал, и срывая голос, кричал о невиновности спутника, на все обиталище презренных своим одиночеством и беззащитностью перед чужой волей, чаек, что каждый день убирая расправленные крылья в надежде на освобождение, смотрели в глаза правде, от того и вечно утопали в хмельном угаре. Одурманенные разумы некоторых девиц, просияли ясностью и страх отражаясь в глазах, вынуждал хаос выйти за пределы мыслей. Они, хватаясь за прозрачные одеяния, разбегались в разные стороны, спотыкались от паники, пока хлесткие удары цепей по полам, сбивали треноги и разбивали бутылки легкого и крепкого хмеля, да так, что осколки втыкались в лица и этот яд обливал чужие одежды.
Звон секир и мечей резали слух шепча о неминуемой смерти. Несмотря на сопротивления, варанги волоком тащили мужчин по сухой земле и грязь во рту мешалась со зловонием из рта Вейнара. Сколько времени он не может попросту умыться? Слои грязи наложились на тело, стали дополнительным одеянием.
- Ты нарушил один из устоев баланса. Убивая без самозащиты, ты вынес себе смертный приговор, так прими же свою участь и не смей противиться воле народа, моей воле.
- Мидгард твой и всегда был твоим, ты же знаешь об этом. Из года в год населяющие падают замертво от жары, все равно все сгорим. Видишь, что происходит в последнее время? Убей меня своими руками, моя душа будет спокойна. - стоя на коленях говорил Вейнар, пока пряди темных волос ниспадая на обгоревшую местами кожу, прикрывали безразличное выражение лица. Он точно знал, что Лэрт не имел права ему отказывать в последней просьбе перед смертью. - Однако, перед этим я желаю смыть грязь со своего тела. Чистым умирать не жалко и приятно.
- Ты просишь воды?! С грязью родился в душе, в ней и подохнешь! Не видать тебе этой ценности!
Дрожащие руки конунга приняли переданный варангами меч, что казался неимоверно тяжелым и занося лезвие над шеей, Лэрт выронил его не в силах управлять телом, от чего располосовал брату лицо.
Чистое небо не внушая доверия, заполнялось молниями и раскаты заставили иссушенную землю трещать - пошли разломы. Густые облака заполнили небо пропуская последние лучи солнца и нескончаемые потоки воды обрушились с неба смягчая порывы разрушительного ветра. Земля ревела от боли, заставляя в испуге за собственное дыхание человеческих тварей ползать и молить забытых богов. За свои грехи они вставали на колени и протягивая руки к небу, кричали, каялись в истерике.
- Самум! - поднимающаяся пыль заполняла рот, от чего приходилось сплевывать куски грязи.
- Тигнарман Вейнар нарушил баланс, боги гневаются!
- Ваши боги начали гневаться, лишь тогда, когда вы попытались зарезать его. - выпалил Балэйн прижимаясь к горячей земле. - Он хотел умыться между прочим!
Перья пернатого создания переливались сине-черным блеском от сырости и резкие взмахи объемных крыльев хлестали по хранителям полосуя кожу. Неповоротливая от ветра, туша Толомо, витала в воздухе, противилась пыльному ветру, даже тогда, когда грязь стала налипать на живот, оставалась между перьев и мешала движениям. Стараясь выклевать глаза обидчикам своего владельца, Толомо преследовал хранителей в точности так же настойчиво, как и пыль попадающая в глаза не оставляла и шанса на исполнение смертной кары продиктованной в будущем, самим конунгом Мидгарда.
Кровавые разрывы всполохами осветили ревущее небо и темные сгустки, как из раны, повалили точно кровь окрашивая пурпурное небо в алый цвет. Треск. Рокот и мольба. Снова треск. Рев из разломов небесного купола резко и гадливо прорываясь, мстили. Это нечто издевалось выражая ту боль, что все время была взаперти. Как дикое зверье, глаза со всей наблюдательность и энтузиазмом смотрящие с небес, будто желали поглотить живых.
-Э-это не самум! Ч-что это...? Боги?! Это все тигнарман Вейнар! Его вина! - вопли одного варанга разразили округу заставляя поспешно встать оглушенных.
Скрежет металла по костям. Неизвестный в фалдоне вынул окровавленный меч и в демонстрации силы, разрубил кости и без того мертвой блудни ранее наслаждавшейся благами женского тела в трактире.
Призрачные клубы тьмы сгущались превращаясь в едкое, громадное марево набирающее обороты, как пузырь, тьма раздувалась показывая свою мощь и величие. Расхититель чужих жизней подкидывал тьму, дразнил её голодную натуру, показывая люду, а после, швырял и она обхватывала нещадно сжимая всех на своем пути, не трогая прислужников тьмы. Разрывались тела, валились кости и кишки, в грязь втаптывались паникующими среди песчаного безумия.
Слуги же с укрытыми лицами, раскидавшись по сторонам, хватали невинных перерезая плоть, душили и проламывали черепа несмотря на истошные крики о мольбе и ругани. Не вздрогнули, ни разу.
Беспощадные языки пламени охватили обиталище тир усмиряя веселый угар, и душераздирающие крики чаек привели оглушенного ревом Вейнара, в чувства.
Голые тиры стараясь спастись выбегали, спотыкаясь об тонкую ткань, кричали от того как клинки резко и беспощадно входят в плоть, отбивались. Паника и нерешительность приводили к тщетности и конец предрешен был для слабых изначально - смерть, а после, сладкие и греховные земли Хельхейма, где постигнет наказание каждого. Выживет сильнейшая душа, слабая же - сгинет в тумане курганов без шанса хотя бы приблизиться после расплаты за грехи и ощутить окутывающее тепло величайшего древа.
- Я же сказал, что чайки здесь ни к месту.Приспешники бога тьмы нашли нас. - отбивая удар, прикрикнул Вейнар закрывая отвлекшегося на кровоточащую рану Балэйна.
- Что он делает?! Лота! - кричал Балэйн смотря на бегущего к таверне.
- Не сейчас, нужно проваливать. Обиталище горит! Бал, твоя сестра мертва!
- Вей нет! Я не могу! Что ты творишь?! - Вейнар припал на колени дернув мужчину на себя. - Я хочу убедиться в этом! Она может быть жива!
- Да очнись же! Красная чайка в щепки разлетелась! - кричал он сквозь ветер и ляцганье мечей. - Она не успела выбраться, Бал! Лота мертва!
Жгучая боль, подобно раскаленному металлу, разлилась по телу от бедра, пока нарастающий шум прострелил виски, мутнелось и пыль заслоняла взор оставляя Вейнара беззащитным, уязвимым.
Души варанг оставляли бренные останки своих тел скитаясь по светлеющему небу, пока щепки продолжали отлетать от горящего пристанища тир.
Чужая кровь окрашивала лица, тела и сквозь песок виднелось месиво, от чего приходилось превозмогать боль, оглушенность обмякшего тела и неясность разума ошеломленного резкостью взрыва.
- Вейн...Вейнар! - слышал он приглушенно чьи - то вскрики. - Заживо сгорим! - оттаскивая его от горящих щепок, Балэйн хватаясь за голову продолжил отбивать удары неизвестных.
Стрела пронзившая плоть оставила расползающийся, кровавый след на кительной рубахе. Взгляд туманный, открытый рот в немом молчании от потрясения, протягивающаяся рука вперед - все это, говорило о том, что Лэрт желал помощи.
Грезы тянущие сладко жизнь, почти неуловимо и еле ощутимо оставляли внутри приторное чувство покоя и мнимое ощущение завершенности миссии на землях и в жизнях иных живущих. Коварством плащей , ему обходился визит в "Красную чайку", ведь стреляли, пока отвлекся. Ревущее пламя и тревожное лицо брата - это все, что он видел четко, перед тем, как его дыхание начало угасать, а зрение размылось.
Долгожданная прохлада от крон деревьев принесла облегчение, пока подозрительная тишина навевала на тревожные мысли и развивала паранойю. Слышался хруст веток и шепот люда, как ворчанье полуживой, трухлявой бабки - тревожил неживую природу.
- Мидгард твой, ты доволен? - закашливаясь, Лэрт не замечал как ноги сплетались на ходу, а голос ослабевал. - Ты получил все, что хотел, слуга темных сил! Трон твой...Пекло можно было остановить, я мог найти этот источник противоположных сил...А ты! Лишил народ процветания! Ты опорочен своими темными помыслами! Нужно было совершить над тобой верховный суд еще тогда, когда ты впервые убил...Сейчас бы ничего этого не было бы...- мир медленно вертелся перед глазами. Лэрт закашливался и белая пелена заволакивая взор заставляла впасть в сон на ходу. Прикрывая веки, каждый раз Лэрт одергивал себя.
- За копыто бы его поиметь! Вей что-то не так... Твой сакс... Да откуда?! Ты не делал эттгр! Голова кругом идет...- настороженно проговорил Балэйн. - Да и пеклу десять лет, - это ожидаемо, что оно станет сильнее с течением времени. Но, погоди! Он, что, правда сказал, что его можно остановить? Это у меня грезы или он совсем из ума выжил!? - усмехнулся Балэйн. - Нет, способов не существует! Это просто невозможно! Этот тупоголовый поганец бредит и ему совершенно точно нужно помочь сейчас. Ой, ты видишь?! Он на бок заваливается! - продолжая придерживать Лэрта, человек удивленно потряс его.
- Грезы захватили его недоразвитый ум. Пекло, не остановить, никто не сталкивался с подобным. Лучше бы он тогда еще озаботился, что это за твари в мантиях зарезали и сожгли всех чаек, кто провернул подобные действия с людьми на границе со Свартальфахеймом. Сколько жителей погибло? - словно яд просочились слова из уст мужчины. - И снова вина моя. Откуда эта паскуда взяла мой сакс? Между тем, что бы думать насколько он падок до власти или глуп, выберу второе. Слишком мутная история с этими плащами, да и он правда туп, сначала обвинениями раскидывается, а позже выясняет дело, в отца весь.
- Неиссякаемый источник баланса находится в одной из земель, мне нужно к нему попасть...Моя душа покидает тело и возвращается туда, откуда вернулась. Благословенный Иггдрасиль примет меня окутывая...теплом. - задыхаясь кровью, мужчина раздирал горло и слезы наворачивались в его глазах - А ты...вечность будешь гнить за убийство отца. - невидящий взгляд мужчины вклинился в небо. - Ты не отмоешься от крови, даже, если найдешь этот источник. - проронил он.
- И после таких весомых обвинений, этот недалекий решил просто сдохнуть? Так скучно...!
-Заткни рот, Бал. - прислушиваясь, гаркнул Вейнар.
Гиблая, безмолвная трясина простиралась вглубь лесов, запутывая, заставляла бродить по грязи. Вводя в неугомонную панику, густые ветви обсохших кустарников и деревьев закрывали обзор, лишь лучи солнца нагло заявляя о своем появлении сквозь густоту после грозы, освещали дороги и били жестоко в глаза забавляясь. Ноги вязли в грязи по щиколотку и все тело казалось, пропиталось вонью гнилостных топей.
Ноги подкашивались, застревали в грязи от тяжести тела брата. Безмолвная трясина заполняла пересохший рот свалившегося со спины Лэрта и бульканье заглушило хруст в отдалении.
- Поднимай! - рявкнул Вейнар.
- Хвост до сих пор есть?! - в удивлении Балэйн зашагал в торопях
- Топь бурлит! Альв ты обмороженный!
-Нас преследуют, его не спасти. Пойми ты это.
- А то, что тинг Солнечных земель обвинит меня, тебе ни о чем не говорит? Может он и не бредит вовсе...
- Мы ничем ему не поможем, Вейнар! Слишком поздно!- мужчина закинул брата на спину, шаги давались еще тяжелее, чем раньше. - Он труп...
- Все разлетается очень быстро, это люди. В Солнечных землях уверенны, что я убийца конунга. Не думал ли ты, какие последствия меня ждут после второй кончины правящего? Вся вина ляжет на мои плечи. Он в любом случае должен выжить, даже, если Хель приглянется моя душа.
- Ты бережешь свою честь и честь династии - это ошибка, Вейнар! Хель уже почти забрала его в свои объятия, а ты все еще дышишь! - на одном дыхании обеспокоенно проговорил Балэйн. - Он на волоске от своей гибели и сейчас находится далеко не здесь, взгляни ему в глаза и скажи, что не видишь это утопание! Он как не умеющий плавать - барахтается, а все бестолку! Не спасешь ты его, даже, если есть крохотный шанс! Погляди куда попала стрела и заставь свой мозг нагретый солнцем шевелиться!
Трясущимися руками, Вейнар в упрямстве отодвинул ветки мертвого древа. Простирающиеся границы приобретали очертания. Вдали виднелись заснеженные вершины и стены сотканные из камней, имели кривые проходы ведущие в неизвестность.
-Гьелль... Мертвые путы разливающихся вод и покойная гладь. Эта прохлада, боги...Сладкий покой моих нескончаемых мечтаний...Чайки...
- Не пересекай реку, йотунов ты сын! У кого что в Хельхейме, а этот даже в грезах женщин видит! Извращенец до последних частиц мозга! Просто неугомонный...Одни девки на уме! - восклицал в изумлении Балэйн, забыв о преследовании.
- Потомок фальшивящих скальдов...- словно бы хватаясь за голову, проговорил Вейнар - Не пищи как тупая, помойная крыса, тошнит. Что за Гъель?
- Это я-то крыса помойная? Ну знаешь! Крысы умные! И вообще, я хотя-бы знаю, как другие находясь на грани Хельхейма начинают окунаться в забытье! И для Лэрта это пред знаменует скорую кончину! Очень! Очень дурной знак! - все продолжал Балэйн восклицать и в его голосе слышались негодование и обида.
-Сколько у нас времени? И где эта ополоумевшая Мандора с Девами щита? Покажи тот путь к старухе, который знаешь.
-Хельхейм уже поглощает его. Чувствуешь это скользкое ощущение холода? Оно обволакивает его тело и приносит неприязнь, это не холод пещер переходных. Если ты готов к тому, что Мандора попросит у тебя больше, чем ты сможешь отплатить ей, то дерзай. Эта женщина не проста.
- Да откуда ты ее знаешь?
- Секреты альв остаются на землях Альвхейма...Ой, ладно! Вообще, знаешь, мой отец виделся с Мандорой.
- И дай угадаю, в Йотунхейме? - хмуро проговорил Вейнар и эхо продолжало биться о каменные своды.
- Стой, а как...Откуда ты знаешь?!
- Догадался. Тут много ума не надо.
Если старая не предстанет передо мной сегодня же, то поплатится собственной жизнью. Обещала поддержки как хранительница, отослала одну деву в Альвхейм, а в итоге беду накликала на Солнечные земли точно она, а иначе некому, не чисто что-то. То ли деву пытают и сразу послали сюда чумных, как заговорила или же правда подстава. Не верю я твоей Мандоре, эта женщина давно прожженная столетиями.
- Ну да, нужно понимать, откуда ноги растут. Однако, невозможно, чтобы Мандора кого-то подставила или наобещала лишнего, она всегда держала свое слово и соблюдала писания.
- Там, где о святости кричат без умолку горло надрывая, грехи совершаются каждый день, каждый час и секунду.
- Нет, она конечно была в Йотунхейме, но по рассказам отца у Дев щита там были дела, они ведь как хранительницы земель.
- Если тинг Свартальфахейма не стесняясь при живых то предназначенных союзом проводит время с йотунскими женщинами и мужчинами, смешивая кровь. Думаешь Мандора другач? Что-то сомневаюсь, что она не распивала драугский хмель и не проводила ни ночи с йотунами. Старое, как известно не меняется с течением лет, а лишь прикрывается тщательнее от чужих любопытных глаз. Запреты же, действуют лишь на простой люд.
- Да что ты все очерняешь?! Это уважаемая и почитаемая всеми женщина!
Ощущение замогильного холода пробрало тело до самых костей и горячая плоть зарылась в сугробах. Тонкая одежда собирала на себя мокрые слои снега и ошарашенно разглядывая округу, они смотрели на каменный проход в стене и бескрайние просторы ослепляли белоснежностью.
- Может я и сам в грезы провалился от вечных походов в Йотунхейм? Только..Где Данрис? -задавался вопросом в воздух Балэйн и обида в голосе, показывала его детское, искреннее непонимание, пока слезы то и дело, наворачивались на глазах. - Если я все же нахожусь на грани, то право имею поддаться соблазну ее тела! Я ведь не должен делить с тобой свои желания!
Белобрысый сдерживался как мог. Однако, по вздрагивающему, мощному подбородку, все же стекало пару слезинок.
- Закрой рот! На грани он! - и после слов Вейнара, послышался крик, пока стрелы разрезали воздух над головами.
Под рыхлые груды окрапленного снега проваливалось тощее тело и с кровяной росписи окрасившей лица.
Боевой раскрас на лицах застывал от крепкой хватки мороза становясь ледяной маской, скрывались эмоции и растерянность.
Из разорванной кожи виднелись раздробленные ребра и реки крови топили снег. Окровавленный Лэрт, точно каменный истукан, помертвел. Последний вздох застыл в глотке. Предсмертный страх - это все, что читалось в глазах налитыми слезами и виднелась пустота грез утянувших жизнь. Страх, животный и дикий от отсутствия понимания произошедшего у самого ранее живого Лэрта.
- Он в забвенье! В забвенье, слышишь?! Он не вернется, Вейнар, успокойся! - приходя в себя, Балэйн отрывал друга от брата и оглядывался по сторонам слыша как скрипит снег и стрелы продолжают сыпаться попадая мимо них. - Он уже в Хельхейме! Ты ничего с этим уже не сделаешь! Вразумись! Мы не в силах время отмотать! То, что мертво, воскреснуть не может!
- Нужно сжечь его тело пока не поздно!
- Нет! Сейчас плата за это жизнь моя или твоя, а быть может и вдвоем расплатимся за благие намерения! Не та ситуация чтобы соблюдать писания святые! Голову включи, здесь его даже сжигать нечем! - спотыкаясь, Балэйн столкнул Вейнара вниз по склону туда, где солнце продолжало сжигать иных.
- Что это?!
- Здесь вроде все в балансе, хотя... У кого ты вообще спрашиваешь? То холод неясный, то пекло, тьфу ты! Везде мерзость! Можно уже что-то между получить и не мучиться так?
- Лэрт должен был огласить о моей непричастности к темным делам.
- Не должен, он мертв, забудь!
- Меня обвинят!
- Решишь ситуацию по-другому, дева уже в Альвхейме. Тебе действительно беспокоиться не о чем, не убивал же.
- Ты не понимаешь, на земли хода нет! Плащи бушуют, а люд без защиты трясется, да в пьяном угаре сидит. И нет никакой точности, что Альвхейм действительно решит оказать помощь Мидгарду, даже, с помощью Мандоры!
- Женщина многие года занимает место святыни не просто так. Они ведь как норны, только живые и помогут действительно вернуть все на круги своя. - Вей? Ты слышишь? Что с тобой, друг?! Вейнар!
Прохлада приятно обволакивала ослабленное жаром тело вдыхая и даруя новое дыхание и прилив сил кипел. В подкашивающиеся ноги впивались камни, и съезжая от сырости из-за неровной поверхности, резались стопы и кожу кололо остро от резкости движений. Сквозь помутненный взор, пока Вейнар держался за шершавые стены, стекала свежая вода омывая грязное тело, попадала в глаза и становилось вязко двигать глазными яблоками. Сквозь ручьи стекающих по лицу с арки пещеры, виднелся отблеск синих кристаллов.
Абсолютная тишина прерывалась тоскливой мелодией ветра бродящего по лабиринтам пещер и вода разговаривала, завывающе, так ласково, словно бы ластилась приученная,от того и делилась историей своих лет.
Ветер злобно обжигал кожу стараясь быть замеченным, оставлял красный румянец.
Тело настолько охладело, что делая малейшие движения, Вейнара обдавало жаром изнутри. Он бился в агонии, словно заточенный в клетке из собственного тела, что никак не может вдохнуть воздух и ощутить полную гармонию и баланс как внутри, так и снаружи. Лицо краснело и задыхаясь, казалось легкие разрывались от влаги.
Тонкие пальцы женских рук с большим усилием сжимали чужое туловище и в попытке удержать его, женщина сама свалилась в воды. Темная копна волос прикрывала наготу его тела и укрывала лицо в ожогах.
Рябило в глазах и кристаллы ослепляли яркостью света как пронзали голову насквозь и боль била со всей силы. Вейнар кричал сквозь грезы в которые впадал и моментами выходил из них хватая воздух ртом, как рыба на суше.
Точно шипы кустов вонзались в разбитое на части тело от внутренних терзаний, что изводили во сне доводя до конечной. Очередная паника просочилась сквозь сон сковывая тело, придавливала, не позволяя сдвинуться с места, Вейнар видел очертания мужчин в плаще, что замерли над его неподвижным телом.
- Оставьте еë - переодически открывал глаза мужчина и кричал во сне.
Привкус еë нежного тела застревал в сознании, а светлые локоны казались шелком, который он ощущал на своем лице, когда мессия обнимала его со спины, даже после пробуждения бред застревал в голове заставляя сходить с ума, однако, она будто бы отгоняла все то, что может причинить ему вред, приносила покой и несмотря на страх, решительность и силу. Забирала все плохое на себя и не просила ничего взамен. Каждый раз Вейнар пытался уцепить ее призрачный образ, но мессия исчезла и больше не приходила, ему больше не виделся ее смазанный образ.
Эта валькирия делала его своим заложником, отвлекала от кровопролития в коем его обвинили и от паники в беспокойных грезах.
Во сне, ему больше не угрожали слуги бога тьмы Хëда.