Осколки преобразования

Тяжелые капли дождя барабанили по окнам Центральной штаб-квартире. Хмурое утро, словно предчувствуя трагедию, навевало гнетущее ощущение тревоги. Коридоры военного штаба гудели от перешептываний и потрясенных взглядов. Мира шла по главному холлу, когда услышала разговор двух офицеров, стоящих у стены.

– Полковник Мустанг своими руками... Говорят, её даже опознать невозможно...

– Сжёг дотла... От лейтенанта Росс почти ничего не осталось...

Мира замерла, кровь застыла в её жилах. Она развернулась к говорившим, сжав кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

– Повторите, что вы сейчас сказали, – её голос звучал хрипло, будто чужой.

Офицеры вздрогнули, заметив девушку.

– Ты ведь сестра Элриков? – неуверенно спросил один из них. – Извини, но... Лейтенант Мария Росс казнена этой ночью. За убийство бригадного генерала Хьюза.

– Кем казнена? – Мира сделала шаг вперед, её глаза потемнели.

– Полковником Мустангом, – ответил офицер, явно чувствуя себя неловко. – Он лично привел приговор в исполнение. Использовал свою пламенную алхимию... Тело настолько обгорело, что опознать смогли только по зубам и браслету на руке.

Мира не стала слушать дальше. Развернувшись на каблуках, она стремительно направилась к кабинету Мустанга, её шаги гулко отдавались в притихшем коридоре. Картины вчерашнего разговора мелькали перед глазами – как Мустанг сам сказал ей, что сомневается в виновности Марии, как обещал разобраться...

***

Дверь в кабинет полковника Мустанга распахнулась с такой силой, что ударилась о стену, заставив вздрогнуть сидящего за столом Хавока.

– Где он? – голос Миры дрожал от едва сдерживаемой ярости.

Хавок медленно поднял на неё глаза, в них читалось сочувствие.

– Мира... Сейчас не лучшее время.

– Я спросила, где полковник Мустанг? – она сделала шаг вперед, её руки дрожали.

– В соседней комнате, но он просил...

Мира не стала дожидаться окончания фразы. Она рванула к указанной двери и без стука вошла внутрь. Полковник Мустанг стоял у окна, глядя на размытые дождем очертания города. На звук открывшейся двери он медленно повернулся.

– Я сейчас не в настроении для...

– Заткнись, – процедила Мира сквозь зубы, подходя ближе. – Ты же сам сказал, что не веришь в её виновность! А теперь я узнаю такие новости. Почему?..

Рой окинул девушку холодным взглядом, затем быстро взглянул на приоткрытую дверь и обратно. В следующий момент он неожиданно схватил Миру за локоть и притянул к себе.

– Замолчи, – прошипел он, его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от её. – Здесь у стен есть уши.

Мира попыталась вырваться, но хватка полковника была железной. Рой вывел её из кабинета, кивнув Хавоку, который поднялся было со своего места. Они быстро двигались по коридору, затем спустились по запасной лестнице и оказались в небольшом техническом помещении, заполненном трубами и вентиляционными решетками.

Мустанг закрыл за ними дверь и включил тусклый свет. Только сейчас Мира заметила, насколько изможденным выглядело его лицо – темные круги под глазами, заострившиеся черты, будто он не спал несколько суток подряд.

– Ты имеешь право ненавидеть меня, – тихо произнес Рой, опираясь на металлическую трубу. – Но у меня не было выбора.

– Не было выбора? – Мира горько усмехнулась. – Ты сжёг невиновного человека дотла! Какое оправдание может быть у этого?

– Она жива, – обронил Мустанг, внимательно наблюдая за реакцией девушки.

Мира застыла, не веря своим ушам.

– Что?..

– Мария Росс жива и находится в безопасности, – повторил Рой. – Инсценировка казни была необходима, чтобы вывести её из-под удара. Настоящему убийце Хьюза нужно было поверить, что проблема решена.

Мира прислонилась к стене, чувствуя, как колени подкашиваются от внезапного облегчения. Она смотрела на Мустанга расширенными глазами.

– Но как... тело...

– Подмена, – кратко пояснил Рой. – В морге лежит не Мария Росс. Детали тебе знать не обязательно ради твоей же безопасности.

– Почему ты не сказал мне? – голос Миры дрогнул от обиды. – Я думала...

– Прости, – неожиданно искренне произнес Мустанг. – Это была необходимость. Чем меньше людей знают – тем лучше. Я не мог рисковать. Даже лейтенанту Хоукай не сообщил заранее.

В повисшей тишине они смотрели друг на друга. Мире казалось, что она видит Роя впервые – не самоуверенного полковника с маской вечного пренебрежения, а человека, измученного болью и ответственностью, человека, готового пожертвовать собственной репутацией ради справедливости.

– Куда она отправилась? – спросила Мира после паузы, уже более спокойным тоном.

– Чем меньше ты знаешь...

– Я не ребенок, полковник, – резко перебила его Мира. – И я могу помочь.

Мустанг подошел ближе и внезапно дотронулся до её плеча. Этот жест был таким неожиданным, что Мира вздрогнула.

– Я знаю, что ты не ребенок, – тихо сказал он. – Но иногда незнание – лучшая защита. Поверь мне на этот раз.

Его взгляд смягчился, и Мира вдруг почувствовала странное тепло, разливающееся в груди. Несколько мгновений они стояли в напряженной тишине. Рой первым отвел глаза, словно что-то осознав.

– Эдвард скоро отправляется в Ризенбург, – сказал он, возвращаясь к деловому тону. – Думаю, тебе стоит знать, что у него есть задание от меня. Но он не должен догадаться, что тебе известно об этом.

– Задание, связанное с Марией Росс? – быстро поняла Мира.

Мустанг едва заметно улыбнулся.

– Ты действительно умна.

***

Поезд на Ризенбург готовился к отправлению. Эдвард стоял на перроне, рядом с ним возвышалась внушительная фигура майора Армстронга. Ал и Мира пришли проводить брата.

– Почему я не могу поехать с тобой? – спросил Ал подозрительно глядя на Эда. – В Ризенбурге наш дом, и я имею полное право...

– Не в этот раз, – отрезал Эдвард. – Мне нужно... отдохнуть. И перебрать автоброню у бабули.

Алфонс тихо вздохнул, его доспехи слегка заскрипели.

Мира обменялась быстрым взглядом с Алом, затем кивнула.

– Хорошо, будь осторожен.

***

Ночь опустилась на Центральный город, когда в штабе раздался сигнал тревоги. Мира как раз находилась в библиотеке, изучая книги по алхимии, когда услышала шум и крики.

– Что происходит? – спросила она у пробегавшего мимо рядового.

– В секторе D прорыв! Какое-то существо в доспехах атаковало охрану!

Сердце Миры пропустило удар. «Ал?» – подумала она, но тут же отбросила эту мысль. Альфонс был с ней всего полчаса назад.

Выбежав в коридор, она увидела Хавока, бегущего с оружием наготове.

– Хавок! Что здесь творится?

– Тебе лучше укрыться, – бросил он на ходу. – Это Барри-Мясник!

– Тот самый из Пятой лаборатории? – Мира побежала следом за ним. – Я иду с тобой.

– Приказ полковника – держать тебя в безопасности, – Хавок остановился и серьезно посмотрел на девушку. – Он меня живьем сожжет, если с тобой что-то случится.

– Я алхимик, – возразила Мира. – И я не собираюсь отсиживаться в безопасности, пока все рискуют.

Хавок колебался несколько секунд, затем покачал головой.

– Чертовы Элрики... Упрямство у вас в крови, да? Держись позади меня.

Они вышли во внутренний двор и увидели хаос – несколько солдат лежали без движения, другие окружили странное существо – пустые доспехи с огромным тесаком в руке.

– Ну наконец-то интересные люди! – проскрежетал Барри. – Я устал от этих мясных мешков, которые даже сопротивляться толком не умеют!

В этот момент во двор вбежала лейтенант Хоукай, за ней – Мустанг и Фарман.

– Барри! – крикнул Фарман. – Стой! Мы здесь, чтобы помочь!

– Помочь? – Барри-Мясник опустил тесак. – Помогите мне найти того, кто украл моё тело! Оно сбежало отсюда! Я чувствую его!

Мира оглянулась на Мустанга, пытаясь понять, что происходит. Тот выглядел мрачным и сосредоточенным.

– Его тело сбежало из лаборатории, – коротко пояснил Рой, заметив её взгляд. – Кажется, нас ведут в ловушку, но у нас нет выбора.

В этот момент к ним присоединился Альфонс, его доспехи поблескивали в лунном свете.

– Полковник, что происходит? – спросил он.

– Тело Барри скрылось в направлении Третьей лаборатории, – ответил Мустанг. – Мы собираемся проследить за ним. Похоже, это как-то связано с убийством Хьюза.

Мира сжала кулаки.

– Я иду с вами.

– Это не обсуждается, – отрезал Рой, но Хоукай положила руку ему на плечо.

– Сэр, возможно, нам понадобится каждый человек. Особенно алхимик.

Мустанг встретился взглядом с Мирой и, помедлив, кивнул.

– Хорошо. Но ты будешь выполнять приказы беспрекословно.

***

Третья лаборатория возвышалась мрачной громадой на окраине города. Они подобрались к ней тихо, следуя за Барри, который явно чувствовал местонахождение своего тела.

– Разделимся, – решил Мустанг, когда они оказались внутри здания. – Так охватим большую территорию.

Мира неожиданно для всех взяла на себя инициативу:

– Я предлагаю разделиться так: я, полковник Мустанг и лейтенант Хавок пойдем по восточному крылу. Лейтенант Хоукай и Ал – по западному.

Все удивленно посмотрели на неё. Мустанг приподнял бровь.

– И почему именно так? – спросил он, когда они уже разошлись с группой Хоукай.

Мира пожала плечами, стараясь выглядеть невозмутимой.

– А когда ещё я побуду в компании двоих красивых мужчин?

Хавок подавился смешком, а Рой закатил глаза, но уголки его губ дрогнули в легкой улыбке.

Они прошли несколько метров в тишине, когда Мира вдруг остановилась.

– На самом деле... – произнесла она уже серьезнее. – У меня плохое предчувствие, а оно меня обычно не подводит. Я не хотела, чтобы Риза и Ал пошли сюда.

– Почему? – спросил Мустанг, внимательно глядя на неё.

– Потому что мы идем туда, где с тем, что нас ждёт они точно не справяться, – тихо ответила Мира.

Рой и Хавок переглянулись.

– Умно, – признал Мустанг. – И дальновидно. Возможно, я недооценил тебя.

– Все недооценивают меня, полковник, – Мира грустно улыбнулась.

Они подошли к незаметной двери в конце коридора. Мустанг осторожно попробовал ручку – заперто.

– Хавок, – он кивнул лейтенанту.

Тот выбил дверь одним мощным ударом. За ней оказалась лаборатория. Довольно старая.

Хавок в полголоса произнес:

– Уж слишком тихо...

Его слова повисли в воздухе, эхом отразившись от холодных, безжизненных стен лаборатории. Мира напряженно всматривалась в темноту, сжимая кулаки так сильно, что костяшки побелели.

– Это и пугает, – прошептала она, ощущая, как по спине пробегает холодок предчувствия.

В следующий миг пространство перед ними исказилось, и из темноты выступила стройная женская фигура. Длинные волнистые волосы, облегающее черное платье, хищная улыбка и печать уробороса на груди – Ласт, воплощение похоти среди гомункулов.

– Люди всегда так предсказуемы, – промурлыкала она, проводя пальцем по губам. – Как мыши, бегущие прямо в ловушку.

Её пальцы внезапно удлинились, превращаясь в смертоносные копья. Секунда – и металлические пластины с оглушительным лязгом опустились с потолка, перекрывая все выходы. Звук был настолько резким, что Мира непроизвольно вскрикнула, прикрывая уши.

Мустанг мгновенно принял боевую стойку:

– Держитесь позади меня!

В воздухе мелькнула перчатка с алхимическим кругом – щелчок пальцами, и искра превратилась в бушующее пламя. Взрыв кислорода озарил помещение ослепительным светом, заставив Миру прикрыть глаза. Жар был таким сильным, что девушка почувствовала, как воздух буквально выгорает в её легких.

Когда пламя рассеялось, они увидели обугленную фигуру Ласт. Её кожа почернела и потрескалась, обнажая мышцы и кости. Но прежде чем они успели среагировать, по телу гомункула пробежали красные искры регенерации. Обожженная плоть восстанавливалась на глазах, кожа затягивалась, волосы отрастали.

– Так значит, слухи не лгут, – прохрипела Ласт, выпрямляясь. – Знаменитый Огненный алхимик... Очень впечатляет.

Мира всмотрелась в грудь Ласт, едва успевшую восстановиться – на мгновение там блеснул красный камень, тот самый философский камень, источник их бессмертия.

– Она регенерирует! – выкрикнула Мира. – Философский камень в груди!

Ласт растянула губы в жестокой улыбке:

– Умная девочка. Но знание не спасет тебя.

Молниеносным движением гомункул метнулась вперед. Её пальцы удлинились, превращаясь в смертоносные клинки. Её пальцы-копья вонзились в спину Хавока, пригвоздив к стене. Кровь хлынула из раны, заливая его форму.

– Хавок! – закричал Мустанг, снова щелкая пальцами.

Новая волна огня накрыла Ласт, но та уже отскочила в сторону, оставив Хавока сползать по стене. Её другая рука молниеносно устремилась к Мире. Девушка успела хлопнуть в ладони, создавая алхимический щит из пола, но пальцы Ласт пробили преграду как бумагу, вонзившись в живот Миры.

Боль пронзила всё тело. Мира вскрикнула, падая на колени и зажимая рану. Кровь струилась между пальцами, пропитывая ткань кофты.

– Я знаю о тебе, сестра Элриков, – прошипела Ласт, отступая в тень. – Отец искал тебя. Жаль, так терять ценную жертву.

Мира сжала зубы, пытаясь игнорировать боль:

– Кто... кто такой этот ваш Отец?

Ласт рассмеялась, уклоняясь от очередной атаки Мустанга:

– Вы слишком медлительны для таких вопросов.

Мустанг швырнул еще одну волну огня, но гомункул двигался слишком быстро. В тесном пространстве лаборатории они оказались в невыгодном положении – негде было маневрировать. Перевернутые столы, разбитые колбы, опрокинутые шкафы с химикатами создавали хаос.

– Хавок! – крикнул Мустанг. – Прикрой Миру!

Раненый лейтенант с трудом поднял пистолет, пытаясь целиться, но кровь, заливающая глаза, мешала ему видеть. Мира видела, что он бледнеет с каждой секундой – рана была серьезной.

Рой сконцентрировался, расчетливо создавая серию последовательных взрывов, загоняя Ласт в угол. Его глаза горели решительностью человека, готового на всё. Точный щелчок – и пламя прожгло грудь Ласт насквозь, обнажив мерцающий красным философский камень.

Мустанг бросился вперед, пытаясь вырвать камень из груди гомункула. Его рука почти коснулась сияющего кристалла, но в последний момент Ласт извернулась с нечеловеческой гибкостью. Её пальцы удлинились, пронзая бок Мустанга.

Полковник захрипел, кровь хлынула из его рта. Он упал на колени, зажимая рану, тяжело дыша.

– Полковник! – закричала Мира, пытаясь встать на ноги.

Боль разрывала её изнутри, но адреналин и страх придавали сил. Она доползла до Мустанга, видя, как его белые перчатки окрашиваются алым. Рана была глубокой – она видела, как кровь пульсирует между его пальцами в такт сердцебиению.

– Кажется... моя самонадеянность... меня подвела, – прохрипел Мустанг, пытаясь подняться, но снова падая.

Мира посмотрела на него и приняла решение.

– Что ты делаешь? – прошептал Рой, когда её дрожащие руки коснулись его раны.

– Прижигаю... – голос Миры дрожал от боли и напряжения. – Это остановит кровотечение...

Голубое свечение алхимии смешалось с шипением обожженной плоти. Мустанг стиснул зубы, но не издал ни звука. Его лицо побелело от боли, но глаза оставались ясными.

Мира чувствовала, как собственные силы покидают её. Рана продолжала кровоточить, в глазах темнело.

– Риза и Ал... – прошептала она. – Ласт пойдет за ними...

Она увидела, как в глазах Мустанга вспыхнул огонь осознания. Его рука сжалась в кулак.

– Только ты... сможешь спасти их, – продолжила Мира, едва выговаривая слова. Перед глазами всё расплывалось. – Потом... вернёшься за нами...

Она схватила его за отворот окровавленного мундира.

– Обещай...

Мира не услышала ответа – темнота поглотила её сознание, и она рухнула на холодный пол лаборатории.

***

В западном крыле Риза держала пистолет наготове, а Альфонс двигался рядом, настороженно оглядываясь. Массивный доспех тихо поскрипывал при каждом шаге. Рядом с ними передвигался Барри-Мясник, его металлические части тела тускло блестели в полумраке.

– Здесь что-то не так, – пробормотал Альфонс. – Слишком пусто.

Барри внезапно замер:

– Я её чувствую... Она здесь!

– Кто? – Риза насторожилась, поднимая пистолет.

Ответом стал мелодичный смех, разнесшийся по коридору. Из тени выступила Ласт, её платье колыхалось при каждом шаге, словно живое существо.

– Лейтенант Хоукай, надо полагать, – промурлыкала она, рассматривая Ризу с нескрываемым интересом. – «Ястребиный глаз», верная тень Огненного алхимика... Жаль, что он больше не сможет оценить вашу преданность.

Лицо Ризы напряглось:

– О чем ты говоришь?

– О полковнике Мустанге, разумеется, – улыбка Ласт стала шире. – Он был весьма... впечатляющим противником. До определенного момента.

– Что ты сделала? – в голосе Ризы появились стальные нотки, но рука, держащая пистолет, чуть дрогнула.

Ласт провела пальцем по своей шее в недвусмысленном жесте:

– То же, что сделаю с вами. И с этим доспехом. И с маленькой сестрой Элриков. Она оказалась не такой сильной, как братья, знаете ли... Кричала очень громко, когда я пронзила её.

– Ты лжёшь! – закричал Альфонс, его детский голос, заключенный в доспех, дрожал от ярости и страха. – Мира не могла...

– Не могла что? Умереть? – рассмеялась Ласт. – О, поверь мне, брат Элрик, смерть не делает исключений даже для алхимиков.

Ал с криком бросился вперед, выводя алхимический круг на полу. Голубое свечение озарило коридор, и каменные шипы вырвались из пола, устремляясь к Ласт.

Гомункул легко уклонилась, и её пальцы удлинились, превращаясь в смертоносные копья. Одним движением она пронзила нагрудную пластину доспеха Альфонса, разрывая металл и оголяя кровавую печать.

– Ал! – закричала Риза, открывая огонь.

Пули попадали в Ласт одна за другой, но лишь замедляли её на мгновения. Красные искры регенерации мерцали на её теле, затягивая раны.

Барри с громким лязгом бросился на гомункула, размахивая своими топорами.

– Я разрублю тебя на кусочки! – закричал он безумным голосом.

Ласт легко уклонилась и одним точным движением вырвала кровавую печать из доспеха Барри. Металлическая оболочка с грохотом рухнула на пол, рассыпаясь на части.

Риза продолжала стрелять, но видела, что это бесполезно.

– Пора заканчивать эту игру, – прошептала Ласт, медленно приближаясь к Хоукай.

Глаза Ризы расширились от боли и отчаяния.

– Значит, он действительно мёртв? – спросила она, и её голос, обычно твердый и уверенный, дрогнул.

Ласт наклонилась ближе, почти касаясь губами уха Ризы:

– А как вы думаете? Я проткнула его насквозь. Даже Огненный алхимик не выживет с дырой в животе.

Она отступила на шаг и замахнулась для смертельного удара. Риза закрыла глаза, приготовившись к неизбежному.

В этот момент коридор озарился ослепительным светом. Волна испепеляющего жара пронеслась мимо Ризы, заставив её открыть глаза.

В дверном проёме стоял Рой Мустанг. Его форма была пропитана кровью, лицо бледное как мел, но глаза – глаза горели яростью, какой Риза никогда прежде не видела.

– Отойди от неё, чудовище, – произнес он таким холодным тоном, что даже Ласт на мгновение застыла.

– Полковник... – прошептала Риза, не веря своим глазам.

Мустанг щелкнул пальцами, и новая волна пламени охватила Ласт. На этот раз он не давал ей ни секунды на восстановление. Щелчок за щелчком, огонь обрушивался на гомункула, не позволяя регенерировать.

– Невозможно! – закричала Ласт, пытаясь уклониться. – Ты должен был истечь кровью!

Мустанг не отвечал. Его лицо было искажено от боли и ярости. Каждый щелчок пальцами заставлял его морщиться – рана, наспех прижженная Мирой, открывалась снова, пропитывая форму свежей кровью.

– Лейтенант, – произнес он, не отводя взгляда от Ласт. – Заберите Альфонса. Немедленно.

– Но полковник...

– Это приказ!

Риза подхватила поврежденный доспех Ала, помогая ему двигаться к выходу.

Ласт, видя, что жертвы уходят, попыталась атаковать их, но Рой создал стену огня, отрезая ей путь.

– Твой противник – я, – прорычал он, сжимая окровавленную перчатку в кулак. – И на этот раз я не остановлюсь, пока от тебя не останется пепел.

Щелчок – и огонь сжег Ласт до костей. Она пыталась регенерировать, но Мустанг немедленно атаковал снова. И снова. И снова.

– Это за Хавока, – щелчок, новая вспышка огня, от которой даже стены покрылись копотью.

– Это за Миру, – еще одна атака, еще более мощная. Запах горелой плоти заполнил коридор.

Философский камень внутри Ласт начал трескаться. Красное сияние пробивалось сквозь обугленную кожу. Она закричала – не от боли, а от осознания неминуемой гибели.

– А это... – Мустанг поднял руку для последнего щелчка, его глаза были холодны как лед, – за попытку отнять у меня лейтенанта Хоукай.

Ослепительная вспышка – и тело Ласт рассыпалось, превращаясь в пепел. Философский камень раскололся на тысячи осколков, которые рассыпались красной пылью.

В коридоре повисла тяжелая тишина. Мустанг стоял, тяжело дыша, его руки дрожали от истощения и потери крови.

– Полковник, – тихо позвала Риза, поддерживая поврежденный доспех Альфонса. – Мира и Хавок... они...

– Они живы, – отрезал Мустанг, с трудом сохраняя равновесие. – Но в восточном крыле. Нужно... вытащить их.

Он пошатнулся и чуть не упал, но Риза поддержала его, осторожно обхватив за пояс, избегая задеть рану.

– Вы сдержали обещание, – тихо произнесла она.

Мустанг поднял на неё усталый взгляд:

– Какое?

– Вернуться, – просто ответила Риза.

Он слабо улыбнулся:

– Я еще не выполнил его полностью. Сначала нужно вернуться к ним.

Альфонс, поддерживаемый Ризой, тихо произнес:

– Мира... она правда жива?

– Да, – кивнул Мустанг. – Она спасла мне жизнь, Ал. Твоя сестра... настоящий герой.

На лице Роя промелькнуло выражение боли – не только физической.

– И я чуть не опоздал, – прошептал он. – Ещё раз.

Риза сжала его руку:

– Но не опоздали. Идемте. Нам нужно торопиться.

Они медленно двинулись по темному коридору, оставляя за собой следы крови и пепел, который когда-то был гомункулом Ласт. Впереди ждали новые испытания, но сейчас важно было только одно – вернуться к тем, кто всё еще нуждался в помощи.