Глава 5.
Внутренности сковывает неведомый страх, когда перед глазами появляется черный замок, тянущийся к уже потемневшему небу. Я итак всю дорогу и перелет чувствовала себя отвратно, будто находилась среди зверей, которые в любой момент могут напасть. Мужчина, что сидел за рулём был более расслаблен, говорил со мной так, будто я челядь, а вот та власть, что исходила от самого Пахана леденила кровь.
-Проведи ее ко мне в кабинет, я пройдусь к девочкам, - говорит Исай на неизвестном мне языке, и смотрит в мою сторону.
Его пронзительный, тяжёлый взгляд тусклых голубых глаз проникает под кожу и я прищуриваюсь, наблюдая за тем, как он кладет руки в карманы. Вены выступают на тыльной стороне его ладоней, а серая материя брюк натягивается на бедрах.
Я находилась смятении, когда пересекала границу США и влетела на территорию Канады. Сердце билось так сильно, что, казалось, его слышат все вокруг. Я даже не могла поверить, что мой план воплотился в реальность так быстро и легко. Пахан Русской Братвы действительно сделал это возможным, и теперь я здесь, в новом мире, о котором мечтала, но который наполняет меня странным чувством неопределенности.
Сначала я чувствовала эйфорию, которая буквально окутывала меня, как теплое одеяло. Это ощущение свободы, освобождения от прежней жизни, где каждый день был полон мести и ограничения. Я чувствовала, что смогу начать заново, и это наполняло меня надеждой. Но эта эйфория вскоре начинает рассеиваться, и я понимаю, что нахожусь в ситуации, которая совсем не так проста, как казалось. Постепенно приходит осознание: я теперь совершенно одна в чужом мире, окруженная малознакомыми мужчинами. Их лица не вызывают у меня доверия, а их взгляды - нечто другое. Я остро чувствую, как паника окутывает меня, как туман, который скрывает мир вокруг. Чувство уязвимости нарастает, и внутри меня раздается тревожный шепот: Что я наделала?
На мгновение я останавливаюсь, осматриваюсь вокруг, и каждый звук кажется громом в тишине. Я запуталась в своих мыслях, ощущая, как меня накрывает страх. Как я могла так наивно надеяться, что всё будет просто? Я стою на краю неизвестности, и в моем сознании мелькают картинки из прошлого, в которых я была в безопасности. Теперь же я здесь, в окружении мужчин, чьи намерения мне неизвестны. Это было бы легко, если бы я могла доверять кому-то, но сейчас моё сердце наполнено сомнениями. Исай продолжает сверлить меня взглядом.
Что, если я не смогу адаптироваться? Что, если моя решимость обернется против меня? Я глубоко вдыхаю, стараясь успокоить дрожащие руки. Я знаю, что должна взять себя в руки, не позволить панике овладеть мной. Нужно помнить, что свобода - это не только возможность, но и ответственность. Теперь, когда все вокруг кажется устрашающим и незнакомым, мне нужно научиться выживать, найти свою дорогу в этом новом мире - даже если она полна испытаний.
-Пойдем, наркоманка, - мой локоть обхватывают, я вздрагиваю, но не подаю вида, что боюсь.
Исай удаляется теряя ко мне интерес, а Чейз тянет меня ко входу.
-Боб Марли тоже наркоман? - шиплю я, вспоминая о том, как он нагло выбросил мои косяки в окно.
-Все, кто употребляют эту дрянь - наркоманы.
Чейз дёргает меня сильнее, я ощущаю неприятную боль в руке, а паника медленно, но верно наполняет грудь. Темный замок, русские незнакомцы, отсутствие косяка и осознание, что меня уже ищут. Все вместе в моей голове превращается в хаос, и я не перестаю нервничать. Каждый шаг и движение отдает звоном в ушах.
Мы входим в замок, холод бежит по спине от внутренней красоты этого места. Столько пафоса, смешанного с попытками обустроить замок под обычный дом, темные тона и гул пустоты. Я мнусь, а Чейз все ещё не тормозит, идёт уверенно, тащит меня за собой, пока я мотаю головой, рассматривая картины на стенах, и рисунки на потолках. Это место было похоже на церковь, правда.
-Сиди тут, и жди Елисея, - угрожающе произносит Чейз, когда мы входим в огромный кабинет, исполненный в чёрно-белый тонах.
Я не успеваю опомниться, как дверь захлопывается, и я остаюсь одна в месте, где стены кажутся выше обычного, а иконы, фотографии женщин украшают каждый его угол. Сглатываю, поворачиваясь. Прижимаю к себе сумочку, словно кому-то здесь она нужна.
Фотографии, их слишком много. Стены отделаны деревянными прутьями до середины, выше же просто белая краска, а на ней фото и иконы. Делаю шаг, чтобы рассмотреть их поближе. По словам Чейза это кабинет Исая, но почему здесь нет его изображений, коллекции жертв, или набора оружия? Одни женщины, которых прежде я не видела. Всматриваюсь в первую фотографию, на которой изображена высокая девушка лет двадцати, с гладким пучком, в брендовой юбке и белом топе, словно на показе мод, а рядом с ней две похожие девочки, только цвет волос и взгляды отличались. Во время изучения странных фетишей Исая, я будто отгоняла панику, и после двадцати минут блужданий по кабинету, я наконец успокоилась.
В моей груди бушует небольшой шторм. Волнение за отца, которого когда-то любила больше жизни, смешивается с тревогой за себя, с предвкушением свободы и жаждой мести. Я понимаю, что мой побег может стоить ему жизни. Может стоить жизни человеку, который всегда защищал меня, который был моей опорой, моим щитом. Но боль от его возможной смерти меркнет по сравнению с желанием отомстить. Я хочу быть свободной, хочу вырваться из этой клетки, которая душит меня. Хочу, чтобы все, кто причинил мне боль, заплатили за свои деяния. Я знаю, что мои поступки неразумны. Знаю, что у меня есть шанс на нормальную жизнь, что я могу построить будущее, где нет места жестокости и страху. Но в этот момент, я не могу думать здраво. В мои девятнадцать, я сломалась так сильно, что не вижу грани между разумным и неразумным. Я отдаю все, что имею, ради мести. Отдаю всё, что имею, ради свободы. Отдаю всё, что имею, ради себя. Люди зачастую ломаются. Ломаются под тяжестью обстоятельств, под грузом боли и страданий. И я - не исключение. Я - сломанная кукла, которую никто не смог собрать заново. Я - осколки бывшей себя, сцементированные жаждой мести и тоской по свободе. И сейчас я не могу остановиться. Я не могу позволить себе сомневаться. Я должна идти вперёд, несмотря на всё. И стены, что окружают меня своей тьмой, дают уверенность в том, что я делаю всё правильно.
Раздаются шаги за массивной дверью, и я замираю. Шуршание, разговоры, движения, но никто не входит. Я облизываю губы, двигаюсь к двери на носочках, и прислушиваюсь. Женщины находились по ту сторону комнаты.
Я слышу отчетливый шепот на том же языке, на котором говорили Исай и Чейз, и хоть и не понимаю, все равно подхожу к двери.
-Он привел женщину, - злится одна, я понимаю по тону.
-Он не священник, София, естественно он спит с женщинами.
-Но он никогда не приводил их в дом. Надо сказать Гаяне, я не потерплю чужаков, - снова напористый и яростный голос.
-Не злите брата. Он может распоряжаться своим домом как хочет, - мягкий, нежный голосок.
-Ты видела эту малолетку? Агния, не будь дурой, брат не станет приводить шлюх в замок! Надо разобраться, что здесь происходит.
Я прислоняюсь щекой к двери, улавливаю еще шаги.
-Добрый день, двое из ларца, - мужской, хрипловатый голос, и мурашки бегут по моей спине.
Это не Исай, кто-то другой, и снова говорят не на английском.
-Мы не близнецы, придурок, - тот же раздраженный женский тон.
-Прекрати, - милый голос. -Здравствуй, Тимофей.
Тимофей? Звучит, как название французской сладости. Что, черт возьми, в этом замке происходит? И стоит мне только задуматься, как я отлетаю от двери, падаю на задницу, и устремляю взгляд на того, кто распахнул эту чёртову дверь. Исай. Широкий, пугающий, спокойный и до жути высокий. Я только хочу подняться, но его голос заставляет меня остановиться.
-Софа, засунь свой интерес в задницу, возьми данные у Тимофея, и сделай все возможное со счетами Каморры, - говорит он на грёбаном другом языке, от чего я злюсь, а потом протягивает мне руку.
Я не тороплюсь, но принимаю помощь, и когда наконец оказываюсь на ногах, вижу, что три пары глаз с прищуром смотрят на меня: две молодые девушки и взрослый, высокий и устрашающий мужчина. Неловкость посещает меня моментально, когда я понимаю, что моя маленькая ладонь все ещё лежит в руке Исая, и он не торопится отпускать меня. Резко отстраняюсь, осматриваю свой грязный костюм, и ругаюсь под нос.
-Едва младше меня, - шипит темноволосая девушка уже на английском, и я непонимающе поднимаю на нее глаза. -Брат...
-Софа, выполняй.
И сразу же Исай захлопывает дверь перед их недовольными лицами, вгоняя меня в ступор. Наши руки наконец размыкаются, Исай садится во главе стола, и кивает мне на диван. Я присаживаюсь, мысленно ругаю себя за грязный наряд, но выбора больше нет.
-Итак, - произносит мужчина, выглядящий как настоящая хуманизация власти и авторитета.
Андреа был властен, Теодоро внушал страх, но флюиды исходящие от Исая перебивали все. Эта статность, этот вайб, все вместе образовывали купол невероятной опасности и защищенности одновременно.
-Думаю, тебе стоит рассказать мне, по какой причине ты покинула место, которому должна быть предана. Я осведомлен, что девушки в Каморре обычно не передвигаются по местности в одиночестве.
Я усмехаюсь, скрывая волнение, но кажется, мое лицо все выдает. Я моментально вспоминаю о матери, о ее улыбке и смехе, и горло сковывает болью.
-Я могу вам доверять? - спрашиваю я, хотя понимаю, что ответ на этот вопрос совершенно ничего не значит.
Исай с неким непониманием обводит меня взглядом, я же смотрю на обтянутые белой рубашкой мышцы, что выглядят массивными и тяжелыми. Моя охрана и отец не выглядели настолько сильными.
-Не могу объективно ответить на этот вопрос. Я не знаю твоих целей, поэтом вряд ли смогу держать язык за зубами в случае чего, - отвечает Исай, постукивая пальцами по поверхности стола. -Если ты все же расскажешь, скорее всего, доверию я место найду.
Я чувствую себя неловко после падения и взглядов неизвестных мне людей, а от настойчивости Исая и вовсе мурашки бегут по коже. Но я не собираюсь скрывать своих помыслов. То, о чем я мечтала наполовину сбылось, и бояться было нечего, кроме того, что эти русские сделают из меня холодец. Говорят, они любят есть сомнительную пищу.
-Я хотела обрести свободу, и сделала это благодаря вам, - начинаю я, и Исай заинтересовывается ещё больше. -Меня бы не выпустили из США по моим документам, отцу бы сразу пришло уведомление.
-Но ты не просто так хотела этой свободы, - говорит Исай, почесывая свою темную бороду.
Она придавала ему солидности и возраста. Кажется, ему должно быть не больше тридцати.
-Я потеряла маму, - наконец смелею я, и опускаю голову. Делаю глубокий вдох, а затем улыбаюсь, словно это не такая уж важная тема для разговора. -Папа ничего не сделал, чтобы наказать людей, убивших ее.
Мой новый знакомый неожиданно вздыхает, будто тема семьи для него так же важна, как и для меня. Эти темные стены давят на меня, но я не показываю эмоций.
-А ты знаешь, кто это сделал?
Вопрос застает меня врасплох. Стоит ли говорить Исаю все, что я знаю? Не использует ли он эту информацию против меня? Не вернёт ли Романо, чтобы извлечь выгоду? Плевать, терять мне уже нечего.
-Братья Романо считают, что с их рук сходит все, что они делают. Я знаю, что у смерти мамы причастны они оба, -от воспоминаний гнев взбудораживает кровь. -Теперь, когда я ушла, у Андреа большие проблемы, и если вам не трудно, я хочу, чтобы вы скрыли мое местоположение от него.
Просить о чем-то главу русского криминала было странно, но я сделала это. Исай же реагирует спокойно, и когда я замолкаю, он наклоняет голову.
-Ты понимаешь, где оказалась?
Я киваю, но совершенно не понимаю причины его вопроса.
-Территория Канады полностью под моим влиянием. Я вывез тебя из Каморры по просьбе, но на этом моя помощь заканчивается. Сейчас тебя проведут отсюда, и ты будешь свободна, - ожесточенно произносит Исай, и вдруг замолкает, но его губы не перестают двигаться.
Его взгляд двигается к фото и иконам, и мне кажется, что он молится. У него странные замашки, и я совершенно не понимаю, что здесь происходит.
-Извините, а сколько вам лет? - спрашиваю я.
-Мне тридцать шесть, - уточняет Исай, и я широко распахиваю глаза от удивления.
Иса выглядел слишком хорошо, и я не могла поверить, что он старше меня на целых восемнадцать лет.
Вдруг, в комнату без стука, словно вихрь, врывается женщина, изображенная на одной из фотографий, и бешеными глазами смотрит на меня, а затем уже на Исая. Ее длинные волосы взлохмачены, а мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть в ее лицо, настолько она высока.
-София кое-что мне сообщила. Ни шагу не сделаю, пока ты не объяснишь, какого хрена эта каморристка делает в нашем доме, - оскаливается она моментально, и Исай приподнимает край губ.
-Гаяна, - голос моего нового знакомого становится стальным.
-Брат, - с той же интонацией повторяет женщина, а затем ударяет кулаком по столу.-Вступишь в спор? Я злая. Злая настолько, что не промолчу.
-Вызови мне Михаила, и приведи себя в чувство, Гаяна, или это сделаю я.
-Рискни, - ворчит так называемая Гаяна, и я начинаю нервничать.
Следом же в кабинет влетает та самая девушка, что видела меня сидящей на заднице на этом же полу.
-Я взломала систему безопасности на банковских счетах этой семейки, брат, - она улыбается, говоря не на английском. -Деньги Каморры у нас. Есть ещё поручения?
Я слышу название клана и напрягаюсь.
-Софа, изыди, у меня тут разговор посерьезнее, - вмешивается высокая женщина. -Исай, я жду.
-Тим ждёт его, - перебивает темноволосая.
-Пока мы не разберемся откуда здесь взялась рыжая баба, Исай никуда не пойдет.
Склоки продолжаются, то на английском, то на неизвестном мне языке, но как я понимаю, это русский. Я перестаю улавливать суть, но в моменте Исай встаёт с места, и яростно ударяет ладонью по столу. Бумаги разлетаются в разные стороны.
-Замолчали! - рычит он, и цепляется взглядом с Гаяной. -Вышли вон, обсудим все за ужином. А сейчас, блядь, оставьте меня, и вызовите Михаила, иначе клянусь, вы пожалеете о своих истериках.