Глава восьмая
После замечательного вечера, проведённого в компании Кейна, мой организм смог поспать только пару часов. Я уже не высыпаюсь!
Кейн все же обыграл меня и всякий раз, как я прикасалась к маленькому беззащитному пластиковому мячу для подачи, парень говорил какую-нибудь приятную колкость, сбивая меня с настроя.
Во время игры парень выкручивал из меня информацию о детстве и как бы ни хотелось мне этого, мне пришлось рассказать одну из таких историй о моем найденом на улице котёнке по имени Клубочек.
— И где же сейчас это мохнатое чудо? — я пробуравила его взглядом и брюнет оживленно расхохотался поднимая руки вверх
— Понял, тема закрыта. — Я в ответ закатила глаза. Как же тут сосредоточиться на игру?
Проснулась я в половину шестого утра, а надежды снова заснуть уже не было. Я по детски спрыгнула с кровати и со смехом рухнула на пол, убирая одеяло, запутавшееся на ноге. Мне захотелось посмотреть в окно и я откинула мягкое одеяльце, прежде чем устремиться на падающий хлопьями снег.
Ох, как я обожаю этот день в году. Все, что я могу сейчас — это только любоваться заснежанными горочками, образовавшимися при помощи накопленных кристальных снежинок. Я с детства ощущала себя в этот день другой. Совершенно беззаботной девочкой, что верит в волшебство, Санту и чудеса. Я с улыбкой потянулась, на ходу безшумно забегая в ванную. Сегодня на лице привычно сиял румянец, который в тон соответствовал моим тонким алым губам. Голубые глаза казались непривычно большими из-за отражающихся в них искорок веселья. Потянув задранный край новой пижамы, которую я приобрела перед приездом, я принялась за усердное утреннее умывание, включая процедуру чистки зубов и лёгкого макияжа, ведь сегодня я должна выглядит прекрасно!
С одеждой проблем не возникло, я заранее подготовила белоснежный свитер со снежинками по всей ткани и синие джинсы. Одевшись, я вышла за дверь, стараясь не издавать громких звуков, интересно, Кейн ещё спит? Или уже проснулся и готовится к выходу? Может, стоит навестить его, пожелать доброго утра...
Нет!
Прекрати, Юни. Флиртовать уж точно не твой конёк, тем более это может закончиться плачевно. Или с нарастающей (кхм-кхм) реакцией, какой ты еще не видела и конечно же не ожидала, и не хотела бы увидеть.
Верно.
Я отвернулась от его двери и медленно спустилась вниз по сильно скрипучей лестнице, да прекрати ты издавать отвратительно предательский звук. Раньше я этого не замечала.
Но судя по длительным продолжаемым скрипам моя просьба была проигнорирована, что ж, ну да, этого следовало ожидать.
В рекреации первого этажа я почувствовала запах выпечки, ммм...
Кто-то проснулся раньше, намного раньше, стоит ли остаться здесь или пойти на кухню? Вдруг я помешаю?
В действительности, не стоить блуждать по чужому дому, это не Флорида. Это не мой дом, в котором я вставала с позаранку и прибегала к ожидающим под елкой подаркам. Стоит вернуться в комнату, да, это будет правильно.
Я отрицательно покачала головой решительно поворачиваясь в надежде уйти, как из кухни послышался шум, а потом в проёме появилась тёмная макушка.
Это была Тесс.
— Юни! — приветливо окликнула она, расплываясь в доброй улыбке. — Сладкая, ты проснулась. Я тебя не разбудила? Прости, если да. Я всегда рано встаю, тем более в Рождество, как видишь, много дел на кухне.
Она поставила лист с заготовленным тестом для пирога в духовку, предварительно установив необходимую температуру.
— Ты меня не разбудила, — я спустилась вниз и проследовала на кухню. — Я тоже обычно рано встаю... особенно в Рождество. А где мама?
— Она уехала за продуктами, мне понадобились парочка ингредиентов, поэтому Эмили решила съездить, чтобы не будить Пола. У меня-то прав нет.
— Целее будешь, — хихикнула я и Тереза поддержала мою шутку.
— Да, это точно.
Я присела на стул, потирая ладони о джинсы:
— Тебе помочь?
Она кивнула:
— Помощник на кухне мне сейчас как никогда кстати. Может чай, кофе? А ещё есть горячий шоколад, — ответила Тереза, разряжая обстановку. Я облегчённо выдохнула,когда поняла,что моё присутствие ей приятно.
— Конечно, шоколад, две зефирки и..
— Ложка сахара, верно? — спросила она.
Я округлила глаза и кивнула:
— Ты запомнила?
Брюнетка немного смутилась, вновь награждая меня улыбкой:
— В восемь ты впервые попробовала этот напиток, когда приезжала к нам. Как я могла забыть об этом? — она поставила кружку передо мной и подмигнула. — Аккуратнее, он горячий.
Я была очень удивлена и одновременно тронута ее словами, но старалась не показывать этого, всем видом держа спокойное лицо. В ответ улыбнулась.
— Так почему вы решили сменить обстановку, ну, я имею ввиду переехать? — У меня в животе свернулся тугой клубок страха, когда я подумала, что Тереза могла и не поселиться в одном из больших городов и не найти контакты Эмили. Так же, как и не встретиться с ней после долгих лет.
Тереза задумчиво улыбнулась,подвинув ко мне пустое глубокое блюдце и разделочную доску с ножом.
— Если не сложно, нарежь овощи, я хочу отварить их и добавить в рис. Справишься? — попросила Тесса.
Я встала напротив неё, закрепляя волосы резинкой, получилось что-то вроде низкого хвоста. Я не стала продолжать расспрашивать её, очевидно, что брюнетка не хотела бы говорить на эту тему. Когда Тереза разложила на столе кучу продуктов, я с энтузиазмом начала нарезку.
— Все получается, Юни? — подошла она ко мне через минут 10-15.
— А я на правильные кусочки режу? Аккуратные? — с испугом спросила я, изрезав уже большую часть овощей.
— Отлично! — брюнетка широко улыбнулась. — В то время у меня никого ни осталось, мои родители погибли в автокатастрофе, а братьев и сестёр не было. — Она почесала нос, так ок обычно делает, когда думает. Я успела зто заметить за время моего пребывания. — Джек был рядом, ты знаешь, а ведь это мне помогало. Кейну исполнилось восемь, когда мой безумный муж, я о Джеке, объявил нам, что через пару недель у нас запланирован переезд! — Тереза весело усмехнулась- Помню, было очень много суматохи, я с такой спешкой собирала вещи, что многие коробки деформировались и мне вновь приходилось их выпрямлять, заполняя вещами. Мебель было перевезти труднее всего. А Кейн мне помагал, хоть и был совсем мальцом. Он всегда мыслил, не как обычный ребёнок... но это я уже ушла от темы! Ты закончила?
Я кивнула ей.
— Что дальше?
— Теперь тебе нужно смешать овощи с рисом, ложки во втором ящике справа.
Я кивнула, направляясь к гарнитуре, ящик оказался наверху. Поэтому мне пришлось вставать на носочки, чтобы достать прибор. И зачем так высоко складывать?
Дотянувшись до посуды, я закрыла шкафчик и вернулась к Терезе.
Тёплый взгляд задержался на мне чуть дольше, чем было положено. Я улыбнулась в ответ, хотя сильно смутилась! Она будто разглядывала меня.
Я продолжила готовку, хотя многие вопросы у меня остались открытыми. И я все же решилась их задать.
— А как о переезде узнала мама? Вы с ней общались? Просто ты же была на другом конце света, можно сказать, да и делов у тебя было по горло, работа, дом, ты, сын, муж. Как у тебя оставалось время на все остальное? — не унималась я, расспрашивая её вновь. Может, и не стоило задавать столько вопросов и давить на неё, но я ничего не могла поделать со своей любопытной сущностью.
— Юни, я, конечно, на тот момент, как и сейчас, была домохозяйкой. Но это не значит, что я погрязла в вечной уборке, стирке, глажке и готовке. Двадцать первый век на дворе, у меня была связь. Телефон... конечно, я поддерживала беседы с Эмили, иногда приезжала к вам, навещала вас с Олли, а потом, когда помощь при переезде оказалось необходимой, Эмили и Пол моментально согласились помочь без раздумий. К тому же мы друзья с молодости, учились вместе и весело проводили время, не думаю. что когда-нибудь подобное забудется.
— Прости, Тереза. Я не подумала об этом, просто, это все моя любознательность и интерес. Прости.
Она улыбнулась мне.
— У меня все готово! — я посмотрела на рис и, кажется, даже немного переборшила. — Что дальше?
— Осталось только немного добавить приправ, — Тереза подала заранее приготовленную приправу и я, ухватив горсточку, неспеша посыпала ее на моё блюдо. — Готово! Молодец, Юн.
— Отлично, я тоже закончила с мясом. Осталось только погрузить его в духовку, — Я кивнула ей и пошла мыть руки, пока Тереза ставила в духовку завернутое мясо.
— Спасибо за помощь!
— Не за что, я только рада помочь! — я шутливо подмигнула брюнетке, а она мне в ответ.
Тереза улыбнулась, но глаза ее были серьёзными:
— Юни, я хотела сказать, что тебе не стоит переживать из-за вчерашнего. Даже если Кейн рассказал нам, то вовсе ничего страшного не произошло, это свидание, простое и обычное. Не переживай. Я очень рада, что ты вместе с ним.
Я нахмурилась, когда уловила ее слова. Мне вдруг перехотелось нежно и по-дружески называть ее именем «Тесса», так что я выбрала строгое «Тереза».
— Тереза, мы с Кейном не вместе. Это просто свидание и ничего больше, — она понимающе отмахнулась. — Я серьёзно. Он трогал мое бедро под столом у всех на виду, а ты даже ничего ему не скажешь?! Это, по-моему, переходит все рамки приличия. И я на «свидание», — я специально исказила последнее слово, чтобы придать небрежности и пренебрежительности, — иду только из уважения к нему. Он убивался и буквально умолял меня сходить с ним, вот мне и стало его жалко. Да, жалко. Я согласилась из жалости, а не из уважения. Все?
Она закатила глаза:
— Из жалости... — пробормотала она мои слова, усмехаясь по-видимому над ними.
— Ну ладно тебе! Я ссориться вообще не хочу, Тереза. Извини, что говорю тебе правду так прямо, — твёрдо сказала я.
Затянулась пауза. Она была не длинной. Достаточной. И Тесса прервала ее:
— Ты уже решила что наденешь на свидание? — она сменила тему.
— Нет. Надену, что первое выпадет из шкафа.
Но она будто бы пропустила мою колкость мимо ушей и спросила:
— Может, какое-нибудь платье?
— Это прозвучало скорее как утверждение. — Я пожала плечами. — Так что да, может, и платье.
— Хорошо, — она хлопнула в ладоши и по детски улыбнулась, — ведь время открывать подарки.
Я только что нахамила ей, а она так просто и весело реагирует?
— Давай, — сухо ответила я.
— Та-а-ак! — воскликнула Тереза, — беги скорее открывать их.
Кивнув, я побежала в гостиную, падая коленями в мягкий ковёр.
— Они уже подписаны, — сказала Тереза, подходя ко мне.
Я открыла свой подарок от неё. Коробка была не просто одного цвета и не просто с рисунком, и даже не просто обёрнута: она была цвета космоса! Это были звезды и созвездия, галактики и вселенная! Планеты и системы планет.
— Даже жалко такое рвать... — сказала я, умиляясь прекрасной упаковочной бумаге. — Тесс, а сфотай меня, как я открываю!
— Давай! — согласилась она.
Я сбегала за телефоном на второй этаж.
— Итак. Снимаешь? Я буду все комментировать. Распускаю ленту синего цвета. Распаковываю бумагу. Открываю коробку. Поднимаю бумагу... Ох!
Я молчала, смотря на эту красоту. Я была не просто удивлена, нет, мне слов не хватает выразить своего шока от увиденного! Это платье прекрасно!!!
— Это платье прекрасно!!! Тесс, спасибо! Боже, иди я тебя обниму! Спасибо, это так приятно!
— Будет что надеть на свидание, верно?
Я обречённо выдохнула и убедительно кивнула.
— Не хочешь примерть его? — с надеждой в голосе спросила она.
Чёрт, что мне делать в такой ситуации? Растерянно оглядевшись по сторонам и не найдя спасения, я поджала губы и вновь убедительно кивнула:
— Конечно, думаю. примерю его как раз здесь... — Но дверь громко распахнулась, впуская прохладный ветерок, и мама мокрая от идущего на улице снега ступила на порог, держа в руках огромные пакеты с продуктами.
Тереза положила телефон с все ещё включённой камерой на столик и направилась к маме:
— Эми, я закрою! — она прикрыла дверь и забрала у блондинки пакеты, принявшись разбирать их.
— Юн, ты проснулась! — мама улыбнулась мне, стряхивая со своих пшеничных волос снег. — С Рождеством, доча! — вымолвила она, притягивая меня к себе. Тёплые и в то же время родные объятия вызвали у меня добрую улыбку, сколько бы времени не прошло. Объятия в семье Спирс останутся обыденной традицией.
— С Рождеством, - выдохнула я, разрывая объятия и заглядывая в голубые глаза. — Посмотри, что мне подарила Тесса! Это платье! Оно просто невероятное, скажи! Этот цвет, боже!
Оглушительный грохот раздался на кухне, одновременно повернувшись в сторону комнаты, я хотела было направиться к Терезе, но мое запястье было перехвачено.
— Я помогу ей, — заверила Эмили, коротко взглянув куда-то назад, и скрылась за перегородкой.
Повернувшись в обратном направлении, к ёлке в гостиной, я врезалась в стену и ударилась головой:
— Черт! — выругалась я, потирая лоб рукой.
Стена вовсе оказалась не стеной, а накаченной мужской грудью. Я подняла голову и встретилась с знакомыми тёмными глазами.
— Да нет, Юн, это всего лишь я.
Кейн выругался себе под нос и наклонился к моему лицу так близко, что предательский хрипловатый смешок спешно вырвался наружу:
— Цела?
Я неуверенно кивнула. Почему пульс при виде его глаз замирает? Почему тело реагирует на каждое невинное прикосновение? Хотела бы я знать ответы на эти вопросы. Я его ненавижу за распущенность и в то же время благословляю и обожаю за одно его существование!
— Нам пора бы уже перестать с тобой так встречаться по утрам, — его губы зашевелились, что-то произносили, но я не слышала того, о чем он говорил. Стоило отвести мой бестыжий взгляд от его губ, как я вспомнила, что она там говорил и подумала, что идея хорошая, а вот слишком долго пялиться на его губы было как минимум откровенно не прилично. И не хочу опускаться до его уровня!
— Ты слушаешь? — он щелкнул пальцами у моего лица, уже обхватив меня за талию.
Я ударила его по руке.
— Ага, то есть да, я тебя слушаю. И не обязательно распускать руки!
Он усмехнулся:
— Правда? — а я в ответ кивнула и снова задрала голову. Боже, эти темные глаза, я тону в них, а эти ресницы. Законно ли иметь такие? Хотя о чем это я? Тело Кейна было куда более интересней и занятней, сколько он торчит в спортзале? Может, он занимается каким-то видом спорта? О Боже! Кажется я прикоснулась к его торсу!!!
— Юни?
Я вернулась в реальность и резко одернула руку, которая сама нахально щупала его торс:
— Да, да. Ты прав...
Он закусил нижнюю губу и тихонько засмеялся:
— Ты меня совсем не слушала, снова разглядывала меня? И было приятно. — он снова взял за талию, но я уже не сопротивлялась. Кажется, бабочки совсем закружили мне голову. Я уже представила себя в том платье, что подарила мне Тереза. Он в красивой строгой, но не слишком, одежде, и мы стоим в объятиях: его руки на моих бёдрах, в то время как мои на щее и в его волосах, и тут он наклоняется ко мне ближе и...
Я раздраженно округлила глаза, когда до меня дошли его слова:
— Я не разглядывала тебя, Кейн! — выдержала паузу, — Ты слишком... м-многое о себе думаешь!
Я отвернулась в сторону, стараясь не заливаться краской из-за неопытной лжи. Да, я разглядывала тебя и трогала! Тупой ты красивый поганец!
Кейн пустил руку мне в волосы:
— А вот и не правда, ещё как разглядывала, Юни.
Я на мгновение прикрыла глаза, стараясь сохранить уверенность в лице, но снова включилась та картинка: ...он наклоняется ко мне ближе, пускает одну руку в мои волосы, я приоткрываю губы, его глаза не смотрят в мои, они смотрят на мои губы, уже влажные от покусываний и...
— Самонадеянный! — выдохнула я, раскрыв глаза. Я направилась к ёлке.
— Самонадеянный? — он усмехнулся и приземлился рядом со мной на мягкий волокнистый ковёр, а я стала распаковывать второй подарок в милой фиолетовой упаковке с изображением полярных медведей. — Нет ничего плохого в том, что ты меня разглядывала. Это нормально. Я же тебя разглядываю. Не могу не наслаждаться тобой вербально. — он задержал паузу и наклонился к моему уху, провел по нему пальцем, снова запустил руку в волосы, вызывая волну мурашек из-за обжигающего горячего дыхания и нежных прикосновений. Как мне нравится то, что он трогает мое ухо! Это же нормально? Кажется, называется эрогенной зоной... я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне, Кейн. Пожалуйста. Но он снова вырвал меня из мечтаний: — Мне это даже нравится. Надеюсь, мы скоро перейдём на новый уровень, сладкая.
Я выронила коробку и повернулась к самодовольному разлегшемуся рядом парню.
— Тебе никогда не говорили, что твоя уверенность тебя и погубит? — я знала, что он читает меня как раскрытую книгу, но не хотела признаваться даже себе в этом!
— А разве тебе нравятся неуверенные парни? Сладкая, ты же сама знаешь, что я нравлюсь тебе, хэй.
Я шикнула:
— Назовешь меня еще раз сладкой и, поверь мне, ты не сможешь иметь детей.
У Кейна округлились глаза:
— И сколько же твой не болтливый язычок смог погубил парней?
Я вздрогнула, но паниковать не стала. Он сказал «язычок»? Боже, все... я таю...
— Достаточно, — промямлила .я
— Ха-ха!
Я промолчала, а после того, как он успокоился, вздохнула.
— Как скажешь, — он занял положение сидя и придвинулся ближе. — Этот мой, — брюнет указал на стоящую рядом подарочную коробку и ободряюще улыбнулся, — открой ее, сладкая.
В животе что-то вдруг затрепетало снова, когда я притронулась к коробке, начиная аккуратно разрывать бумагу. Хотелось потрясти, но я этого делать не стала. Не зная, что лежит в ней, я не могла быть уверена, что не разрушу подарок своими действиями. Кейн, не отрывая глаз, следит за каждым движением, не сдерживая очередные смешки, стеклянный шарик появился в момент, заставляя задуматься над интригующим предметом.
— Нравится? — спросил он, увидев мой удивленный взгляд. Кажется, он забеспокоился. Я с любопытством разглядывала стеклянный заснежаный шар, прокручивая его из стороны в сторону: впервые в жизни я получила в Рождество то, чего по настоящему хотела. Санта в центре снежной метели махал рукой в такт праздничной мелодии, а позади него стоял большой пряничный домик с его оленями в упряжке и мешком с подарками.
Я подняла голову и встретилась с его проницательным взглядом, омутом чёрных глаз, Кейн явно пытался прочесть эмоции на моём лице, но по-видимому это ему плохо удавалось:
— Юни?
— Я в восторге! Ты лучший! Я Асю жизнь об этом мечтала!!! — я кинулась в объятия к парню прежде, чем он успел осознать, что машинально обхватил мою талию и свалился на спину смягчая удар. Я сидела сверху него, радостно покручивая шарик.
— Хорошо, — произнес он, часто моргая, — Вау... — резко выдохнул Кейн, продолжая смотреть в мои глаза. — ты позволила себе сейчас намного больше, чем я. Посмотри, ты сидишь на мне.
Я улыбнулась и склонилась над ним. Мои волосы свисают, он нежно убрал их. Я наклонилась над ним для поцелуя. Чмокнула в щеку:
— Спасибо, — мои губы прикоснулись к его гладкой щеке, это была моя вторая попытка поцелуя, почти настоящего. Я отстранилась, а зрачки Кейна заискрили.
Он потянулся ко мне, чтобы привстать, но на пол пути отстранился, оперевшись на руки и приковал свой взгляд на мои губы.
Я нервно сглотнула. Я хочу этого. Я хочу, чтобы он поцеловал меня. Целуй же!
— Юни, — тихо произнёс он.
— Кейн, — также тихо сказала я, уже предвкушая вкус поцелуя.
— Какого черта, чувак? — взревел Олли, сжимая кулаки.
Мы повернулись в сторону лестницы, где стоял брат.
Да уж! Более дурацкой ситуации и не придумать! Я сижу на Кейне, мы смотрим друг на друга, и тут влетает Олли, который готов разнести все к чертям!