Класс и правда
Джеймс Поттер старший мерил комнату шагами, уже в нетерпении. С тех пор, как они прибыли в Хогвартс, все время они сидели в одном и кабинетов, тут же и спали. Хотелось поговорить с сыном, выяснить всю правду, понять, что происходит, но в последний раз он видел Гарри только по прибытию.
— Джеймс, пожалуйста, успокойся. — Тихо сказал Люпин, наблюдая за мельтешением друга.
— Римус, мы уже несколько дней здесь. При этом я не понимаю, что происходит! Когда мой сын стал взрослым мужчиной, хотя я помню его лишь в годовалом возрасте! И почему, во имя Мерлина, он так напрягся, увидев меня живым!
Римус и Сириус переглянулись, а их лица выражали горечь и сожаление, пополам с обеспокоенностью. Наконец тишину разорвал Сириус:
— Потому что ты умер. Умер, защищая свою семью. Я видел ваш дом, после того, как это случилось. Гнусный предатель, Петтигрю, выдал вас Темному лорду! Понимаешь, Джеймс? Он предал нас всех! Я, из-за него, оказался в Азкабане! Я увидел крестника лишь тогда, когда смог сбежать! — Вдруг Бродяга сник, опускаясь в кресло. Вид его было болезненным. — Он знает вас лишь с рассказов других, тех, кто знал вас. Он лишился всего, в тот день, когда вас убили. Я не мог ему помочь, Римусу пришлось скрываться, а Гарри жил у... — Тут Сириус перевел взгляд на, ошеломленную, Лили. — Твоей сестры и ее мужа. Даже не зная про магию, не зная о нашем мире, не зная и вас.
Джеймс опустился на стул, опираясь лбом о свою руку. Его поразило услышанное. А ведь мужчина даже не успел осознать свою смерть в тот роковой день, не успел ничего, даже попрощаться с сыном, что был так похож на него, но в то, же время на столько отличавшийся, просто из-за того, через что пришлось ему пройти в детские и юношеские годы.
— Вот оно как. — Слабым, отсутствующим голосом, наконец, произнес Джеймс, отнимая руку от лица. Его нога нервно подергивалась, а взгляд был направлен в мысли. — Я так надеялся, что Лили и Гарри выжили, но получается...
— Лили отдала жизнь за Гарри. — Слабо подтвердил Люпин. — Это дало ему защиту от сами-знаете-кого. Однако он вырос сиротой.
Не много помолчав, в задумчивости, Римус добавил:
— А теперь сиротой вырос и мой сын.
Лили посмотрела на друга и мягко поинтересовалась:
— Что произошло?
— Была битва за Хогвартс. Я и Тонкс...мы оба покинули этот мир, именно в тот день...вместе.
Лили посмотрела и на Сириуса, собираясь спросить, но тот явно понял, о чем та хотела поинтересоваться.
— Битва в министерстве, в отделе тайн. Меня убила Белатрисса. — Легкая, болезненная усмешка, сопроводила известное имя. — Римус ушел последним из нас. Не представляю, как ты это пережил.
— Было тяжело, но Тонкс переживала это куда болезненнее, я видел это. Совсем потеряла форму, ее силы пошли на спад.
Повисла тишина, полная немых сожалений о судьбе всех четверых, кто был в кабинете.
Вдруг дверь открылась и Лили ахнула. В дверном проеме стояла Петунья. Постаревшая, но все с такой, же длинной шеей и лошадиным лицом. Та явно нервничала, смотря на всех присутствующих поочередно. Рыжеволосая девушка поднялась со своего места у камина, смотря в глаза, полные сожаления и усталости. Несколько долгих минут женщины смотрели друг на друга, а все остальные переводили взгляд с одной на другую. Внезапно Лили сделала несколько шагов к сестре, а Петунья сделал пару шагов ей на встречу. Молчание казалось вечным, хотя и длилось не так долго. Внезапно тишину прервала Лили:
— Ты постарела. — Ее тон выражал неуверенность, а фраза должна была звучать как необидная шутка.
— А ты все та же. — С наигранно надменным тоном ответила Дурсль, чуть улыбнувшись краюшками рта.
Вина. Это бремя лежало на обеих. Когда-то Лили и Джеймс так и не сумели помириться с ними, а Друсли уже не один год жалели о том, как вели себя с Гарри и, еще раньше, с его родителями.
Сириус смотрел на них, хмурясь, от чего тощее, сухое и болезненное лицо стало подобно восковой маске.
— Лили. Ты бы лучше спросила у сестры, как они воспитывали твоего единственного потомка. — Мрачно посоветовал мужчина.
Супруги переглянулись. Чувствовали недоумение, по поводу его слов. В тот момент как Петунья опустила глаза, нервно перебирая складки одежды.
— Петунья? — Не уверенно спросила девушка.
— Да, мы с Верноном и Дадли не мало...усложняли жизнь твоему сыну, Лили. Но...
Однако женщина не успела закончить. Подняв глаза на сестру, она увидела такую злость. Видимо она быстро поняла, что Дурсль явно приуменьшает обстоятельства, судя не только из слов, но и из реакций. Причем не только сестры, а так же и Сириуса, да и Римус сильно помрачнел, явно зная куда больше, чем было известно Поттерам.