15.
__
Вы думаете, характер просто так формируется? Что люди рождаются злыми? Что стервы, суки, манипуляторы и лживые твари становятся такими сами по себе?
Нет, мир ломает их.
Минджу тоже была хорошей девочкой.
____
Шум машин за окном. Сквозь плотные шторы пробивается мягкий утренний свет, но в этой комнате он кажется лишним. Слишком стерильным, слишком тёплым для того, что здесь происходит.
Минджу сидит на кровати, её взгляд пустой. В воздухе витает запах дорогих духов, кофе и чего-то ещё - чего-то невидимого, но ощутимого.
Напротив неё стоит её мать - идеальная, безупречная, с ледяным взглядом, который прожигает кожу хуже огня.
— Ты опять выставляешь себя дурой, — говорит она ровным голосом, таким, как будто обсуждает финансовый отчёт.
Минджу не отвечает.
— Сколько раз тебе говорить, Минджу? Ты позоришь нас! — Ты хотя бы пытаешься думать? — продолжает мать, её голос остаётся спокойным, но в нём чувствуется скрытая злость.
— Думаю, что родилась не в той семье, — наконец отвечает Минджу, её голос хрипит от усталости.
— Осторожнее с языком, — мать делает шаг ближе. — Мы даём тебе всё, а ты...
— Всё? — Минджу горько усмехается. — Это ты называешь "всё"?
Её мать прищуривается, на лице появляется раздражённое выражение.
— Прекрати вести себя как жертва, Минджу. Это жалко!
— Жалко? — Минджу встаёт, смотрит ей прямо в глаза. — Жалко - это когда у тебя есть дочь, но ты её ненавидишь.
Мать смотрит на неё с отвращением.
— Я не ненавижу тебя, Минджу. Я просто разочарована.
Эти слова больнее любого удара.
Но Минджу давно научилась не показывать боль.
Она делает шаг назад, отворачивается.
— Ты никогда не будешь первой, — продолжает мать. — Ты всегда будешь в тени Киёна. Смирись с этим.
Её мать разворачивается и выходит из комнаты, оставляя после себя запах дорогого парфюма и пустоту.
Она давно уже смирилась.
Но принимать это никогда не собиралась, и уступать старшему брату - не станет.
Обеденный стол накрыт идеально. Белоснежная скатерть, серебряные приборы, вино в хрустальных бокалах. Атмосфера дорогая, безупречная. И такая же холодная, как всегда.
Минджу сидит напротив Киёна, её руки сжаты в кулаки под столом. Мать пьёт вино, отец безразлично смотрит в телефон. Они даже не разговаривают - просто сидят, делая вид, что являются одной семьёй.
— Слышал, папа? — внезапно говорит Киён, и его голос полон сарказма. — Минджу опять умудрилась стать позором школы!
Минджу замерла.
— Что ты несёшь? — тихо спросила она, уже предчувствуя очередную подлость.
— Ну, я слышал кое-что интересное, — он усмехается и берёт бокал вина. — Ты ведь теперь самая популярная девочка в школе, да? Все говорят, какая ты... — он делает паузу, наклоняется ближе и шепчет: — Стерва.
Минджу сжимает вилку так сильно, что ногти впиваются в ладонь.
— Киён, — спокойно говорит отец, не поднимая глаз.
— Что? Я просто говорю, как есть, — его голос наполнен притворной невинностью. — Минджу всегда так старалась быть в центре внимания. Кажется, у неё наконец получилось!
— Иди нахер, — прошипела девушка, её глаза полыхали яростью.
— Минджу! — резко осадила мать.
Но Киён только ухмыльнулся.
— Что, задело? — он оперся локтями о стол, его взгляд был насмешливым. — Ой, прости, я забыл, что ты терпеть не можешь правду!
Она резко встаёт, отодвигая стул с таким скрипом, что звук разрезает тишину.
— Ты вообще кто, чтоб мне что-то говорить?! — её голос срывается на крик. — Думаешь, ты лучше меня?!
— Да, думаю. Потому что, в отличие от тебя, я не веду себя как дешёвая драма-квин.
Она едва сдерживается, чтобы не швырнуть в него бокал.
— Ты ненавидишь меня? — её голос стал опасно тихим. — Поздравляю, это взаимно!
— О, я не ненавижу тебя, сестрёнка. Ты мне просто жалка.
Этого достаточно.
Минджу хватает бокал и со всей силы швыряет его в стену. Хрустальное стекло разлетается вдребезги, алое вино стекает по стене, как кровь.
Мать испуганно ахает. Отец резко встаёт.
— Минджу, твою мать! — его голос, полный злости, гремит по всему дому.
Она смотрит на него. В его глазах нет гнева. Только отвращение.
Только разочарование.
Она хочет сказать что-то, но понимает, что нет смысла. Девушка развернулась и ушла из этого проклятого дома, в котором никогда не было любви.
Минджу идёт по улице, ветер обжигает её кожу, но ей всё равно. Внутри пустота.
Она давно поняла: она может купить всё, что угодно.
Кроме семьи.
Кроме того, чтобы хоть кто-то любил её просто так.
Она сжимает кулаки и глубоко вдыхает.
Хорошие девочки остаются в этом доме и принимают правила этой игры.
Но Минджу не была хорошей девочкой.
Не больше.
****
Девушка с дрожащими пальцами подносит сигарету к губам, вдыхает глубоко, так, что дым обжигает лёгкие, но ей всё равно. Минджу стоит возле дома Рики, опершись спиной о холодную стену. Ветер дует в лицо, смешивая запах табака с ночным воздухом.
Глаза опухли от слёз, но она больше не плачет. Просто курит, пока её сердце бешено колотится в груди.
Только Рики знал. Только он знал, что происходило у неё дома.
И не потому, что она сама рассказывала - нет, Минджу не из тех, кто жалуется. Просто их семьи "дружили". Вот только эта дружба была фарсом.
За этой дружбой скрывались скандалы, деньги, сделки и грязь, о которой никто не говорил вслух.
И Рики знал.
Она слышит, как хлопает дверь, и через секунду он уже стоит перед ней, сложив руки на груди.
— Ты выглядишь, как полное дерьмо, — спокойно говорит он, всматриваясь в её лицо.
Минджу закатывает глаза, делает ещё одну затяжку и медленно выпускает дым в сторону.
— Спасибо за комплимент!
Рики подходит ближе, его взгляд цепкий, внимательный.
— Опять твой старик?
Она молчит, но он и так знает ответ.
— Что он сделал?
Минджу отворачивается, делая вид, что ей всё равно.
— Ничего особенного. Просто напомнил, что я бесполезная. Ну, ты знаешь, обычный семейный завтрак.
Рики усмехается, но в его глазах нет веселья.
— Надо было уже давно уйти от них.
— С чего бы? — Минджу смотрит на него с вызовом. — Это моя семья, помнишь?
— Семья? — он прищуривается. — У тебя нет семьи, Минджу. Есть только ты.
Она задерживает дыхание на секунду, но ничего не отвечает.
Он прав.
Её семья - это фарс.
— Тебе нужно что-то? — спрашивает он, словно проверяя, на каком она сейчас уровне.
Минджу усмехается, натягивая свою фирменную маску.
— На самом деле да, — её губы растягиваются в лёгкой улыбке. — Ты так и собираешь меня игнорировать, или наконец пригласишь внутрь?
Рики ухмыляется.
— А ты не думала просто войти, как всегда?
Минджу закатывает глаза, н заходя в дом, впервые за весь день чувствует, что хоть здесь, на несколько часов, она может позволить себе быть собой.
Она делает вид, что ей всё равно.
Что ей наплевать на семью, на их взгляды, на Киёна, на весь этот фарс.
Но в этом доме, сидя на диване, слушая чей-то голос на заднем фоне, пока Рики лениво листает телефон, она чувствует, что хотя бы сейчас...
Она не одна.
В доме было тихо. Слишком тихо.
Рики молчал, Минджу молчала, только лёгкий запах табака всё ещё витал в воздухе. Она лениво растянулась на диване, вытянув ноги, делая вид, что ей плевать, что внутри неё всё кипит.
Рики сел рядом, бросил телефон на стол и налил себе виски.
— Ты же знаешь, что они никогда не изменятся, — наконец сказал он, не глядя на неё.
Минджу закатила глаза.
— А ты знаешь, что мне похер?
— Не знаю, — хмыкнул он, сделав глоток.
Она собиралась что-то ответить, но в этот момент в холле хлопнула дверь.
— Рики, я дома! — голос был лёгким, звонким, как будто чужеродным в этой напряжённой атмосфере.
Рики даже не повернулся, но Минджу сразу узнала этот голос.
Ироха.
Родная сестра Рики.
Ироха появилась в дверном проёме, перекинула сумку через плечо и окинула взглядом комнату.
— А, Минджу, привет, — сказала она буднично, будто её появление в этом доме было чем-то обычным.
Минджу лениво подняла на неё взгляд и слегка кивнула.
— Привет.
Ироха задержалась на пару секунд, словно что-то хотела сказать, но передумала.
— Вы тут...? — она махнула рукой в воздухе, показывая, что ей вообще-то плевать, но ей всё равно любопытно.
— Ждём апокалипсис, — бросил Рики, не поднимая глаз.
— А, ну ладно, — фыркнула Ироха, снимая куртку.
Минджу смотрела на неё и чувствовала странную смесь эмоций.
Ироха была другой. Она не была такой, как они.
Она не была такой, как Минджу.
Она была частью элиты, но... всё равно казалась другой?
— Чего ты на меня так смотришь? — усмехнулась Ироха, ловя её взгляд.
— Думаю, как тебе живётся с таким братом, — лениво ответила Минджу, ухмыляясь.
— Кошмарно, — тут же сказала Ироха, закатывая глаза.
Рики молча перевёл на неё взгляд и поднял бровь.
— Ты серьёзно сейчас?
— Абсолютно, — невинно улыбнулась она.
Минджу впервые за весь день усмехнулась искренне.
Но ненадолго.
Потому что за этими шутками и лёгкими словами всё равно стояла другая реальность.
Реальность в которой они все были слишком запутаны.
И в которой никто из них не мог чувствовать себя в безопасности.
____