Дюймовочка

Утро выдалось сырым, промозглым и дождливым. Сильный, почти штормовой, ветер рвал в клочья серые тяжелые облака, разбрасывая их по всему небу. От вчерашнего мороза и снежных островков не осталось и следа.

Олег Константинович посмотрел в окно, поежился и осторожно, чтобы не разбудить сына вышел из комнаты и медленно прикрыл за собой дверь, заглянул в кабинет, где тихо посапывала заложенным носом девушка. Затем спустился в подвал и прибавил в газовом котле давление газа. Батареи хоть и были теплые, огромный каменный дом все еще не прогрелся и температура воздуха, по восприятиям мужчины не поднялась выше тринадцати градусов. Потом он вошел на кухню и по-хозяйски принялся орудовать у плиты, изобретая незатейливый завтрак.

- Так вкусно пахнет, что слюнки текут! Если меня не накормят, я съем повара! – Раздался у двери Венин бас. В комнате ароматно пахло свеже сваренным кофе.

- Заходи каннибал! – Улыбнулся отец, расставляя на столе тарелки с омлетом и бутербродами. – Может, заодно пригласишь к завтраку и девчонку?

Веня тут же развернулся и пошел за Ритой. Когда они вошли в кухню уже вдвоем, сухо произнес:

- Маргарита, познакомься, это мой отец - Олег Константинович. Пока он будет жить с нами, так будет безопасней для всех.

Через пять минут компания из троих человек в полной тишине, не считая Ритиного кашля, поглощала завтрак. Лишь изредка Вениамин бросал косые взгляды на бледную исхудавшую девушку. Когда допили кофе и, Веня уже собрался встать из-за стола, Маргарита его остановила.

- Нам необходимо поговорить... - Четко произнесла она, рассматривая узоры на тарелке и исподлобья, бросая взгляд на нахлобученного, занятого своими мыслями парня.

- Да, я слушаю, хм... - Веня прокашлялся и откинулся на холодную стену за спиной, пристально рассматривая Маргариту.

Его отец внимательно, как рефери в боксе, следил за бойцами словесного поединка, готовый в случае чего, перехватить летевшую через стол, брошенную друг в друга тарелку.

- Я.... Я вчера, случайно.... Случайно услышала ваш разговор о твоем побеге. В нем фигурировало имя сожителя моей матери? Ну, Художника. Или я ошибаюсь? – Нервно спросила Рита и пристально посмотрела на Веню.

- Нет, ты не ошибаешься! У меня есть все основания подозревать, что Художник целиком и полностью замешан во всей этой неприятной истории. Но, зачем это тебе? – Он изучал ее худое лицо, огромные карие глаза на бледной коже сейчас казались еще больше.

- Я думаю, что смогу тебе помочь... - Тихо произнесла она, прокрутив по кругу на столе пустую чашку.

- Мне помочь? Ты что, Дюймовочка, думаешь, я такой наивный, что сразу же поверю в твое желание помочь мне? Я - тот самый гад, который принес тебе столько неприятностей и неудобств, исковеркал твою тихую уютную жизнь, и, невзирая на это, ты мне предлагаешь свою помощь? Зачем это тебе надо, принцесса?

- Я просто не люблю несправедливости. В свое время Художник действительно исковеркал мне жизнь. Может, помнишь? Ты мне тогда сильно помог, просто так, безвозмездно. Почему мне не помочь тебе в этом запутанном деле? Правда, я так и не научилась морды бить, но кое-что все же я умею делать...

- Нет! – Выплюнул Веня, поднялся и с силой отодвинул ногой табурет. – Я не нуждаюсь в твоей помощи! Сам управлюсь!

Рита посмотрела на него с осуждением, а отец неожиданно громко рявкнул:

- Сядь на место, упрямец! Сам он управится!... Послушай хотя бы, что предлагает девчонка!

- Я ничего не хочу слушать! Ты же ее не знаешь, а я знаком уже много лет! Она как упрямый баран, если упрется во что-то, то будет бодать до тех пор, пока рога не обломает! Я даже догадываюсь, что она хочет предложить!

Он пнул табуретку ногой и выскочил из кухни. Рита сидела на месте шокированная его поведением. Ей было обидно, за то, что ее обозвали упрямым бараном. Кажется, она никогда не проявляла настырливости, за исключением разве что однозначного отрицательного ответа на его предложения о материальной помощи и пожить в его квартире. Венин отец вывел Риту из оцепенения, заговорив с нею.

- Девочка, не обращай на него внимания, за последнее время ему пришлось многое пережить.... И, вообще у него судьба очень необычная...

- Мне все равно. – Пожала плечами Рита. – Больше я не собираюсь навязываться со своими советами. Пусть поступает, как хочет. Лишь бы меня оставил в покое.

Она отодвинула тарелку от края стола ближе к центру и, сильно закашлявшись, встала из-за стола.

- Подожди, дочка, не торопись. Расскажи-ка мне, что ты задумала. А, я уж попытаюсь этого осла переубедить. – Мужчина взял ее за руку и усадил обратно на табурет. – Ну, давай, рассказывай...

- Хорошая компашка – баран и осел... - Иронично улыбнулась Рита. – Слушайте, мне ужасно осточертело находиться в этом холодном замке на правах заложницы! А так как другого выхода у меня нет, то мне кажется, если вся эта история закончится быстрее, то и я скорее окажусь дома. У меня осталась целая куча дел в столице, и я не могу позволить себе просто так гулять. – Рита отпила из чашки подлитого мужчиной свежего кофе и продолжила. - Художник – это бывший сожитель моей матери. Несколько лет назад у меня была крайне неприятная ситуация с его непосредственным участием. Вениамин тогда, можно сказать, спас меня от смерти. Я тогда впала в глубокую депрессию. Даже была готова покончить с собой. Ну, ладно, дело не в этом! Если этот мерзкий тип, Художник, проживает в своей прежней квартире, то я могу туда пробраться, будто бы в поисках своей матери, и попробовать поискать нужную вам запись... Я могу сделать вид, что только что вернулась со столицы. Главное попасть к нему в квартиру, а дальше, как пойдет... Ну, вот, что то в этом роде...

- А, ты дело говоришь, девочка. Вот, зря этот упрямец ушел. Ну, да ладно. Я ему повторю все, что ты сказала слово в слово. А, сейчас иди, отдыхай, дочка.

Рита покинула ставшую уютной с приходом мужчины, кухню и вернулась в свою келью. Она выпила лекарство и принялась наблюдать через окно, как косые струи дождя остервенело, колотили по оконным рамам с намерением пробраться в дом. Она обдумывала план действия, если, действительно сможет проникнуть в квартиру к Родиону. Одно только упоминание о нем будоражило в ней ужасные воспоминания. Она передернулась и плотнее укуталась в пальто, все еще глядя на мокрое окно. От размышлений ее отвлек громкий стук в дверь. Через секунду в комнату вошел Веня:

- Можно? Нужно поговорить...

- Говори. – Она стояла к нему спиной и продолжала смотреть в окно на белесые от дождя высокие сосны, растущие сразу за бетонным забором.

- Не дуйся Марго! – Когда он так произносил ее имя, она уже знала, что он будет о чем-то ее просить. – Давай спокойно поговорим...

- Я хотела спокойно поговорить еще на кухне за завтраком. А ты, вспылил! Так, как будто бы я предложила взорвать бомбу посреди твоей новенькой каменной гостиной.

- Марго, милая... - Он обратился к ней с нежностью в голосе, и тут же, она почувствовала у себя на плечах его большие теплые ладони. Он легонько сжал ее плечи и развернул лицом к себе. – Не дуйся, ну, пожалуйста.... Тебе это не идет...

Она смотрела на него снизу вверх, запрокинув голову. Он улыбался одной из своих обольстительных мальчишеских улыбок, обезоруживая ее. Веня успел принять душ и побриться, от него вкусно пахло шоколадом и терпким дорогим одеколоном. Он успел даже сменить брюки и свитер. «Щеголь...» - мелькнуло у нее в голове – «даже в этом дурацком положении он не может не выглядеть сногсшибательно...». Рядом с ним, в помятой не свежей одежде, она чувствовала себя бомжем. Она взяла себя в руки, оторвала его ладони от своих плеч и мужественно произнесла:

- Хорошо, о чем ты хочешь поговорить?

- О твоем предложении. Мне отец все рассказал.

- Прекрасно. Больше мне добавить нечего. Теперь нужно только разработать план...

Рита уселась на диван, забившись в уголок, Вениамин уселся на другой край дива.

- Сегодня вечером приедет мой друг Виктор, ты уже видела его вчера. И, мы подробно обсудим твою идею. Дюймовочка, знай, я не хочу тобой рисковать! Может на данный момент это звучит кощунственно, но если не дай Бог, с тобой что нибудь случиться, я этого не переживу, потому что ты для меня слишком дорога.

Он смотрел на нее глазами преданной собаки. Ему хотелось схватить ее в охапку, крепко обнять и прижать к груди. Но, она выглядела холодной, гордой и недоступной, как айсберг. «Адвокат с натертым носом...» - подумал Веня и легонько улыбнулся.

- Не вижу ничего смешного. – Строго сказала Рита и отвернулась, чтобы не соблазняться его улыбкой на красивых пухлых губах.

- Мне, почему-то вспомнилось, как когда-то давным-давно ты меня защищала в школе перед директрисой. Помнишь, как меня хотели выгнать? А, ты произнесла такую речь.... Все были в восторге, я - так особенно!... - Он опять ей улыбался. – Сегодня ты опять пытаешься меня защитить!

- А, что не стоит? – Спокойно спросила Рита и внимательно посмотрела на него.

- Наверное, стоит.... – Он пожал плечами. – Ведь я опять не виновен!

- А, тогда.... Ты точно был не виновен? – Участливо спросила она.

- Точно ... - Он все еще улыбался, гипнотизируя взглядом своих фиалковых глаз.

- А, учитель английского языка тоже не виновна? – Рита вспомнила все подробности пикантного собрания.

- Ну.... Как сказать... У нас с нею таки был небольшой роман. Но.... Все же, она меня выучила и английскому языку. – Веня загадочно улыбался, глядя на реакцию девушки.

- Вы играли в ролевые игры «учитель и ученик»? – Съязвила Рита и сама удивилась своему пошлому ехидству.

- Ты хочешь узнать все пикантные подробности? – Развеселился Веня и подвинулся, удобней устраиваясь в уголке старого дивана.

- Мне это не интересно! – Выпалила Рита, наверное, слишком поспешно, потому что Веня криво улыбнулся, приподняв уголок губ, демонстрируя очередную сногсшибательную ироничную улыбку.

- Да, ладно тебе!... Зачем же тогда спрашиваешь? Или это ревность? Точно, ты ревнуешь меня! – Он прищурился, подразнивая ее.

- Что? Если честно, то меня совершенно не интересуют твои любовные похождения ни прошлые, ни настоящие. Мирошниченко, ты просто маньяк!– Сердито произнесла Рита и тут же поняла, что он просто играет с ней, специально дразня, пытаясь отвлечь от мрачных мыслей, уже через секунду ее плечи затряслись от смеха.

Но, смеясь вместе с Ритой, Вениамин понял, что взбудоражил свое прошлоеи теперь воспоминания нахлынули на него, вызывая тоскливую ностальгию пошкольной жизни. >- Да, чGvS�{Y"