Глава 8
Мы с Реем служили в разных частях Америки, но нам всё равно удавалось часто общаться. Правда, общение перешло в письма, но у многих и этого не было. Хочу сказать, что служил я довольно не пыльно, у меня всё очень хорошо получалось и меня часто отправляли на самые тяжелые задания. Правда, в этом мне тоже удалось найти свои плюсы. Приходилось очень много и часто путешествовать, так что был шанс посмотреть страну. Рей был в войсках, которые шли по побережью Атлантического океана. Этого мне ни когда не забыть, он даже после службы часто хвастался, что прошел своими ногами всё побережья. Как оказалось, служить было не так плохо, да у войны было много минусов, но приходилось закрывать на них глаза, иначе было просто не реально выдержать такой напор эмоций. Вообще мне не приходилось жалеть о своём решении пойти в армию. В июне 1964 года, когда еще велась война на побережье, мы с Реем вновь встретились, впервые за многие годы. Меня направили с донесением в отделение, в котором служил брат. Честно говоря, я сам вызвался его переправить. Хотелось наконец-то увидеть старшего. Отец беспокоился, что что-то могло случиться, так как брат слишком долго не отвечал на его письмо. Хотелось успокоить семью и лично убедиться, что с нашим верзилой всё в порядке. К сожалению, родительское чутьё не подвело, Рей и вправду попал в беду, его группу выловили при диверсионной вылазке. Не многим удалось спастись, кого-то взяли в плен и я был полон уверенности, что это непременно должен быть мой старший брат.
Одним утром, я разузнал у ротного, где могу найти лагерь конфедератов. Да, знаю, затея глупая, идти туда в одиночку, но сами посудите, разве можно бросить родного брата в беде? Ехал долго, нудно, в самое пекло, но дело того стоило. Добравшись до лагеря южан, я решил затаиться, разведать все, а вечером вытащить Рея. К тому же напролом мне было бы не справиться с сотней солдат, даже при всем моём мастерстве. Узнав получше местность мне пришла идея. Лагерь был в низине, на острове, а вокруг него была река. За ней небольшая поляна, а дальше холмы. Идеальное место. Ни кто не сможет подобраться близко к острову, хотя бы потому что переправа через реку займет время. С наступлением темноты я решил не терять драгоценных минут и начинать. Во первых, мною был заминирован мост, через реку. Это было не обходимом, так как если бы подняли шум, то хотя бы не было бы погони. Когда тьма вовсе окутала землю, взяв винтовку, ножи и револьверы, отправился в лагерь. Прокравшись по кустам, проскользнув под мостом, обошел часовых и попал в лагерь, где было около десятка палаток. Конечно, я понятия не имел в которой из них держат брата, поэтому пришлось слегка импровизировать. Посидев, понаблюдав, мой разум или скорее интуиция выбрала подходящий навес. Я пополз к нему и как видно не очень промахнулся. Там хранился динамит, пушка, пулемёт и снаряды. Удачно, но не то. Решив ещё слегка нахимичить, мне удалось собрать огромную бомбу. "Хах, теперь они у меня попляшут!"- думал я пробираясь дальше. Приходилось действовать максимально тихо и продумывать свои действия на десять ходов в перед. Нервы были на пределе. Сняв одного, отбившегося от стаи часового, мне удалось выведать, где держат брата. Найдя по описаниям ту самую палатку, я прокрался и посмотрел в щель. Да, там был Рей, но по мимо него были еще и конфедераты пытавшие его. Собственно, у меня были все козыри. Спокойна войдя в палатку я спокойно приложил одного прикладом. Другой был по упорнее, видно жить ему хотелось больше. Правда, опыта было у меня больше. Блокировав пару ударов, мне удалось удачно вывернуться и пырнуть его ножом. Всё, дело сделано, чувствовал себя прямо Американским героем. Разрезав путы, я буквально поймал Рея, который ели держался на стуле.
-Ну, ты как, браток? Не волнуйся, я вытащу нас отсюда.- сказал я обняв брата.
-Если бы ты притащил сюда свой зад чуть раньше, то было бы на пару целых ребер больше, а так. Сам видишь, не маленький.- разъяренно ответил Рей, но всё же быстро остыв продолжил- спасибо, брат.
Тут произошло то, чего наверное ни кто не ожидал. Подняли тревогу. Надо было всё таки убить того часового. Как же я мог так оплошать. Нужно было незамедлительно уносить ноги, пока на уши не подняли весь лагерь, теперь нас было двоё и в среднем, при ожесточенном бое, каждый должен был положить около сотни конфедератов. Мы выбежали из палатки, увидев того самого часового Рей прицелился и засадил ему пулю. Ох как же я ненавидел его в тот момент, он испортил всё прикрытие. Теперь нас точно знали, где искать. Посмотрев на брата, я спросил:
-Ты чего? О нас теперь уже весь лагерь знает!
-Да ладно?! А то они думали, что он пошутил!- с острил Рей.
В этот момент повыскакивал южане и один из них выкатил ''Гатлинг'', который стоял у выхода из лагеря. Всё, началась практика в беге. Не когда было отстреливаться, нужно было исключительно бежать, радует, что Рей это быстро осознал. Мы побежали в сторону моста, а больше выхода то и не было. У нас над головами свистели пули. Было понятно, что южане сейчас окончательно проснуться и мазать больше не будут. Нужно было не много напугать их. Я схватил винтовку и укрылся за камнем. Рей перебрался по мосту следом за мной, даже отвлекать солдат не пришлось. Нажав на ручку динамита меня буквально оглушило взрывом. Видно слишком близко установил запальник. Наверное, ни кто из нас не ожидал такого поворота, если бы Рея не была рядом, то это был бы мой последний глупый поступок в жизни.
-Чтоб тебя, рвануло будь здоров! -прокричал Рей подбежав ко мне.
Скоро пыль от разрушенного моста осядет и нас снова будет хорошо видно, нужно было уходить. В таком состоянии я был не в состояние думать, пришлось положиться на Рея, который повел нас в ближайший городок. Нам обоим нужно было передохнуть и восстановиться после "боя". Прибыли мы поздно ночью, в это время салун обычно пустует, что было для нас как раз на руку, ни кто бы не заподозрил неладное. Плохая была идея, можно даже сказать ужасная. Видно меня сильно оглушило взрывом, что мне позабылись все правила безопасности, одно из которых гласит:"Ни когда, ни когда, не входи в поселения при выполнение боевой задачи, без крайней необходимости.". Рей развалился в углу и заказал выпивку, я не стал ему перечит, пусть выпьет столько пережил всё таки, на две жизни вперед впечатлений хватит. Мне же было интересно пообщаться с барменом, хороший мужик попался общительный. Всё рассказал и о городе, и о окрестностях, и о властях ворюгах, и шерифе тиране. Видно не сладко им тут приходилось. Ночь прошла спокойна, неприятности нагнали нас только к утру.
Светало, мы с братом уже собирались уходить, как в бар вошел разъяренный офицер. Он сразу же нас заметил. Ещё бы не заметил. Мы не только были единственными посетителями, но и одеты по форме. Прямо рождественский подарок под ёлочкой. Офицер был молод, наверное одного с нами возраста. На лице висели пышные бакенбарды, которые ему не шли. Прическа была довольно модная, один из наших лейтенантов недавно хвалился точно такой же. Два маленьких глаза прикрывали длинные пышные ресницы. Не надо было быть гением, чтобы понять, что этот парень частенько заливал неудачи алкоголем. Видно и у него была глубокая душевная травма, которую он не смог перебороть, в отличии от меня. Да, за эти годы война изрядно покромсала людей. Многих, с кем я начинал служить, было уже не узнать. Во многих, что-то сломалось внутри, оборвалась какая-то нить, которая делала нас всех людьми. Сломала наше сознание и выстроила его заново. Теперь мы спокойно, без угрызений совести убивали и шли дальше, не задумываясь, не оборачиваясь. Офицер, увидев нас с братом сразу изменился в лице. Теперь это была не какая солянка из эмоций. Тут была и злость, и ненависть, в то же время радость и призрение. Он злобно потирая руками произнес:
-Так вот где вы черти прятались всё ночь! Вы мастера своего дела. Сбежали из лагеря, навели там шороху, перепугали всех солдат. Меня из-за вас чуть под трибунал не отправили! Вы! Это всё вы!
-Слушай, мне жаль, честно. Нам не нужны неприятности, просто дай нам уйти...-произнес я медленно подходя ближе.
-Да что ты с этой псиной позорной церемонишься?!- спросил Рей.
Ох, не в первый раз старший портил всё дело. Он в два шага подскочил к офицеру и приложил рукой, да так сильно, что тот попятился и упал на пол, крича от боли и придерживая челюсть. Рей отряхнул руки, подойдя ближе, схватил солдатика за воротник и приподнял. Как же зря. Офицер выдернул из кармана маленький перочинный ножик и провел брату по лицу. Видно он метил в глаз, но к счастью промазал и разрезал старшему только обе губы. Рей завопил, такого я ещё ни когда не слышал. От его крика, кровь застыла в жилах. Брат прижал руку, его вопли стали более приглушенные, видимо кровь попала в рот. Он попятился назад закрывая лицо рукой, что-то пытался нащупать, но в итоге споткнулся и упал на пол. Офицера это явно забавляла. Отсутствие сострадания и моральных устоев было не редкость в наше время, хотя кое какие обычае всё ещё имели силу.
- Слышишь! Хочешь уйти от сюда живым? Выходи на улицу, разберемся по старинке!
-А если я не соглашусь, что тогда?
-Тогда я вернусь в лагерь и сдам вас со всеми потрохами! Ты должен понимать, что вам не уйти от погони. Хочешь уйти? Выходи на улицу и победи меня в честной дуэли, тогда я дам вам шанс.
Офицер не долго думая поднялся на ноги и отряхнул пыль с шинели. Сплюнул накопившуюся во рту кровь и вышел на улицу. У меня было пару минут, чтобы принять верное решение. С одной стороны, я просто мог взять брата под мышку и по тихому уйти через черный ход, но конфедерат был прав, если о нас узнают, то обшарят всю округу, тогда мы точно не сбежим. Хорошо, если убьют на месте, а если нет? Они могли и забрать нас обратно в лагерь, на допрос. Это будет мучительно и долго. Выбор не велик. Придется стреляться. Я осмотрел рану брата. Выглядела она ужасно. Пришлось обработать спиртом и наложить повязку. К счастью Рей, скрепя зубами всё это выдержал, бедолага, даже жаль его стало, но он сам виноват, не чего было лезть на рожон. Офицеришка уже начинал нервничать. В окно было видно, как он с величественным видном расхаживает по улице. Всё грозился уйти. Больше тянуть было нельзя. Я вышел на улицу. Начинало светать, яркий бордовый полукруг вставал над местной ратушей, освещая город слабым светом. Вот-вот должны были пробить часы, оставалось не больше минуты. Примерное расстояние друг от друга считать не стали, встали на глаз. Мы кружили по кругу, не сводя глаз с соперника. За всю жизнь это была первая моя дуэль. Как же я волновался, весь покрылся холодным потом. Пальцы, то и дело подергивались от напряжения. От переживаний захватывало дух. Офицер напротив, был довольно спокоен, он был уверен в себе. Видно для него такое решение проблемы не в новинку. Вот, пробил тот самый звон, которого мы ждали. В этот момент моя голова как будто опустела. Не было не единой мысли. Рука молниеносно потянулась к револьверу. С непривычки даже допустила осечку, но всё же выдернула пистолет. Я только спустил курок. На мгновение мне даже показалось, что время остановилось. От страха я зажмурился, так сильно, как только смог. Толчок и правое плечо пронзила невыносимая боль. Хотелось кричать, но прикусив губу мне удалось сдержаться. Меня отшатнула, с огромным трудом мне удалось удержать равновесие. Пришло время открыть глаза. В паре метрах дальше, лежал офицер. Земля под ним пропитывалась кровью, становилась темно-бордового оттенка. Юноша был ещё жив. Ему с трудом удавалось дышать, он кашлял захлебываясь собственной кровью. Пистолет был всё ещё у него, даже при смерти его уже посиневшая рука крепко сжимала ствол. Офицер мучился, это было и без того понятно. Да, мне приходилось убивать людей десятками за эти годы, но в пылу битвы нет времени на раздумья, там закон джунглей, либо ты, либо тебя, другого не дано. Здесь было всё по другому, моя душа отказывалось принимать это, ей все ещё казалось, что можно было всё решить без кровопролития. Хотелось бы в это верить. Плечо всё ещё прожигала от боли. Правда, рана была не такая серьёзная. "Жить буду"-подумал я подходя к юноше. Он смотрел на меня карими глазами, у нас в отделе было поверье, что когда человек слишком долго убивает и не испытывает ни каких чувств сострадания к своей жертве, то его глаза становятся пустыми, без цветными. Офицер смотрел на меня карими глазами, в них больше не было злости. Он ели заметно шевелил губами, видно хотел что-то сказать. Я упал на колени и поднес голову поближе. Всё, что мне удалось услышать это: "Проваливайте из моего города....". Юноша перестал кашлять. Пальцы наконец разжалась и холодная сталь выпала из его руки. Я закрыл парнишке веки и ушел.
Израненный, с текущей по руке крови, я вошел в трактир. Бармена не было на месте. Видно убежал за шерифом. Времени у нас было не так много, нужно было хватать брата и уходить. Правда, сначала, надо залатать рану. Пуля к моему большому сожалению застряла внутри, но её ещё можно было вытащить. Рей уже оклемался и смог мне помочь, но пулю пришлось извлекать самому. Нужно было обеззаразить рану и выпить, чтобы боль была не такая острая. Найдя бутылку не разбавленного спирта, брат полил им мою рану и дал мне выпить остатки. Такая гадость, мне чуть не вырвало, от той пары рюмок, который в меня насильно влили. Вот момент истины, Рей протянул мне сверток ткани и всунул в зубы. Так же, он продезинфицировал мой армейский нож и вложил в руку. Что же, нужно было сделать это. Медленно я подвел нож к ране и надавил. Холодная сталь без жалостна стала разрывать мне плоть. Боль была просто не выносимая. Я сжимал челюсти всё сильнее и сильнее, от криков спасала тряпка, которая позволяла только мычать. Пулю было не сложно найти. Уже через пару секунд, нож уперся в её металлический корпус. Нужно работать с ювелирной точностью, чтобы не навредить себе. Приходилось вводить нож медленно, что было ещё мучительнее. Вот, вроде нащупал острый конец пули. Поддел и так же не спеша начал вытаскивать. Боль была просто не выносимая. На глазах наворачивались слезы. Хотелось выдернуть нож. Наружу показался кончик пули. Всё, я больше не мог это терпеть. Резко дернув лезвием, пуля без каких бы то ни было проблем выскочила наружу и с грохотом упал на пол и укатилась за барную стойку. Челюсти машинально разжались, жутко болели мышцы, но по сравнению с пулевым ранением, это была мелочь. Рей сверху снова полил спиртом, но мне было уже всё равно. Пережив такие мучения, я просто сидел на столе, с окровавленным ножом в руке. Смотрел пустыми глазами в ту сторону, куда ускакала пуля. Брат обнял меня и забрал лезвие. Нужно было уходить. Рей на скорую руку наложил повязку и схватив меня за свободную руку вывел на улицу. Мне ни чего сейчас не хотелось. Боль ослабла, притупилась, но голова отказывалась трезво думать. Если бы не старший, то я скорее всего остался бы в салуне. Он вывел нас из города незамеченными. К обеду я оклемался и вроде мог уже внятно размышлять. Вновь оживал, от пережитого стресса. Шли молча, что не удивительно. Рей не мог говорить из-за повязки, а у меня просто не было желания что-то обсуждать не получая ни какого ответа. К тому же, отойдя от болевого шока, я вновь стал чувствовать тупую боль в плече. Это конечно лучше, чем острая, но приятного всё равно мало. Мы заблудились, что не сулило нам хорошего будущего. В особенности здесь, на границе с конфедератами. Идти не зная куда было бесполезно, поэтому я решил заночевать прям здесь в поле. Мне удалось найти местечко с парой деревьев, которые надежно укрывали от палящего солнца. У каждого из нас появились свои плюсы и минусы. Рей например не чувствовал уже боли, но не смог поесть, в силу своего разрезанного рта, боялись заражения, поэтому довольствовался водой. Мне же удалось плотно поужинать, правда спать я не смог, эта дурацкая боль в плече просто убивала меня. Просидел у костра до самого утра. Да, у костра. Знаю, что рискованно, но какая уже разница? Мы были голодные и уставшие, к тому же ночью резко похолодало, нужно же было как-то согреться. Раним утром нас подобрал отряд, идущий с задания. Повезло, в который раз нам с братом крупно повезло.
Я отслужил ещё пару дней, но в конце концов решил уйти. Начальство было не против. Всё равно пользы после ранения было от меня мало. Брата чуть не расстреляли за дезертирство. Помогли мои связи в высшем командование. Отпустили его под мою ответственность, с посылом: "Чтобы духу твоего здесь больше не было!". Жалко брата, лучшие годы отдал армии, а вышвырнули с позором, как котенка. Правда взвод проводил его как положено. Повезло ему, у меня армейских друзей не было. Всегда работал с новыми людьми. У нас конечно был в свой взвод, но в целях безопасности нам не давали часто пересекаться. Вот так я и Рей вернулись домой летом 1864 года.