Крик сквозь стены.
Раннее утро выдалось не из тех, что хочется вспоминать. Солнце медленно пробиралось сквозь щели в стенах хижины, золотя пыль в воздухе, будто намекая на спокойствие. Но внутри Элоры было иначе — всё ныло. Будто тревога ночных снов не оставила её даже с рассветом.
С усилием она приоткрыла глаза, поворачивая голову к мягкому свету. Потянулась, зевнув, и села, собирая мысли в кучу.
Тишина.
Обычная, утренняя — но непривычная.
Ньюта рядом не было.
Он всегда просыпался первым, шуршал чем-то, тихо переговаривался с Минхо или сидел у двери. Но теперь — пусто.
Элора нахмурилась, повела плечом и встала. Всё тело будто ломило после сна.
Склонившись к найденной накануне коробке, она на миг замерла. Вещи. Чужие, оставленные кем-то, словно дары — или след. Для неё ли? Или это ещё одна странная уловка Лабиринта?
Без лишних раздумий она достала чёрную футболку и натянула на себя, оставив те же потёртые джинсы. Волосы стянула в неряшливый пучок — от прикосновений пальцев кожа головы словно вздрагивала. Но привычность этих мелочей успокаивала, как дыхание перед прыжком.
Выходя из хижины, она направилась было к Хомстеду — нужно было сменить бинт. Но что-то вдруг остановило её. Шум.
Голоса.
Сначала глухо. Потом — отчётливо, резко, как нож.
Кто-то спорил. Нет, ссорился.
Она замерла. Не из страха — из острого, болезненного интереса. Тонкие обрывки слов вырывались наружу, и одно имя пронзило её слух, как выстрел:
— ...она пришла, и вместе с ней начались проблемы! — почти резкий голос раздался в ушах.
Галли. Узнала бы его голос среди сотен.
Совет...Из-за неё.
Элора прильнула к стене, осторожно приближаясь. Слушать было больно, но ещё больнее — не знать. И, главное, всё было слышно отчётливо.
— Не неси чушь, Галли! Метаморфоза ещё не прошла? — голос Минхо, резкий, режущий.
Внутри у Элоры что-то дрогнуло.
Он защищал её. Даже не зная, что она рядом.
— Ты сам чуть не остался в Лабиринте из-за смены стен! — визг Галли будто впивался в уши.
— Шанк, тогда при чём тут Элора?!
Голоса росли, будто накатывающие волны. Каждое слово — как удар. Будто они сражались за неё, а она сама — где-то за стеной, призрак, виновный без вины.
— Ты просто не понимаешь! Алби, скажи уже что-нибудь!
— Замолкни чертов рот, Галли. — голос Алби, глухой, усталый, но твёрдый.
У Элоры перехватило дыхание. Грудь сжалась. Ей хотелось зайти туда и закричать. Или ударить. Не Минхо. Не Алби.
А Галли.
Ты снова всё валишь на меня.
— Во-первых, Элли ничего не сделала. Какого черта ты вообще собрал этот совет? — Алби чуть ли не сорвался.
— Я её видел! Она виновата во всём! — вопль Галли.
И тут всё сорвалось.
Грохот.
Удар.
— Что ты там сказал, кланк?! — прозвучал британский акцент Ньюта, сорвавшийся с контроля.
Второй удар. Третий.
Он пинал Галли — прямо при всех.
Всё внутри Элоры застыло. Она знала Ньюта. Знала, что он терпит, сдерживается, держит всё в себе. Но если уж сорвётся...
Это было из-за неё.
Кто-то пытался их разнять. Шум, суета, напряжение. Наконец, Галли отступил, вырвался — и выбежал прочь.
Дверь распахнулась рядом с Элорой. Он прошёл мимо неё, даже не взглянув. Но от него тянуло злостью, как от пламени.
За ним — вышли остальные. Только Фрай, задержавшись на секунду, встретился с ней взглядом. Но ничего не сказал.
Она не медлила, и сразу вошла внутрь.
Три взгляда встретили её: Минхо. Ньют. Алби.
— Подслушивала? — прервал тишину Алби.
Она не ответила. Просто зашла. Молчаливая. Взгляд — твёрдый, упрямый.
— Что он задумал? — голос был сдержан, но в нём звенело напряжение.
Алби вздохнул, будто старик, не юноша.
— Он считает, что ты пришла от Создателей. Что ты здесь, чтобы нас уничтожить.
Элора почувствовала, как закипает.
Сердце гремело в груди, будто барабан.
— Вы верите этому придурку? — голос дрожал от ярости. — Алби, если бы я была с ними — разве я была бы здесь?! Разве они стали бы отправлять своих?!
Она распахнула руки, показывая себя, Лабиринт, весь этот мир. Эл осмотрела всех окружающих взглядом, и остановилась на блондине.
Ньют не ответил. Только взгляд — затуманенный.
Больно.
— Мы не говорим, что верим, — медленно начал Алби. — Галли... просто выживает по-своему. Как и мы.
— Он выживает, топча других. — прошептала она, почти не слышно.
Она больше не могла оставаться.
Резко развернулась — и вылетела прочь.
⸻
Едва она вышла, как почти столкнулась с Логаном. Он будто ждал.
— Эл... хочешь, сходим в лес? — ухмылка на лице была мерзкой. Невовремя.
Она даже не удивилась.
— Свали с дороги. Мне не до тебя.
Он сделал шаг вперёд, протянул руку — попытался коснуться запястья.
Она увернулась резко, почти автоматически, и пошла дальше.
Он остался позади. С глупой ухмылкой и пустым взглядом.
⸻
Хижина вновь приняла её в свои стены.
Тишина. Слишком плотная, будто могла задушить.
В углу — бумага. Чистая, белая, как утро, в котором не случилось ни боли, ни Галли, ни Ньюта.
Рядом — карандаш.
Она уселась рядом. И начала рисовать, первая линия, вторая...
Губы.
Волосы.
Глаза.
Она уже знала, чьё это лицо. Оно было с ней в каждом сне. Оно дышало рядом.
Та самая девушка.
Из снов, из прошлого.
Имя. Оно было где-то рядом. Прямо за краем сознания.
Голова начала болеть. Сначала слабо, потом сильнее.Но она продолжала рисовать. Словно в этом — ключ.
Воспоминание вспыхнуло. Образ — отчётливее. И... больнее.
Я знаю тебя. Но не помню, кто ты.
мыслью проговорила она.
Последний штрих, она замерла, вглядываясь в лицо на бумаге.
И мир стал тише.