14 дней ада

Я поднялась в комнату, захлопнула дверь и, задыхаясь от подступающих слёз, начала лихорадочно искать платье, которое могло бы скрыть следы на моём теле. Если родители увидят меня в таком состоянии, они сразу что-то заподозрят. Но я знала: как бы ни старалась притворяться счастливой, мама всё равно почувствует неладное. 

Наконец, я нашла чёрное платье с высоким воротником и длинными рукавами. Оно мягко облегало фигуру, а расклешённый низ скрывал колени. Идеальный вариант, чтобы спрятать боль. 

Я быстро натянула его, затем подошла к зеркалу и взяла косметику, купленную Дэймоном. Немного тонального крема, лёгкий макияж — достаточно, чтобы замаскировать бледность и усталость. Волосы я аккуратно уложила, но оставила распущенными — так привычнее. В завершение образа надела невысокие каблуки. 

Глубокий вдох. Выдох. 

Нужно выглядеть безупречно. 

Нужно скрыть страх.

Когда я спустилась вниз, в гостиной никого не было. Только у входа стоял один из телохранителей, высокий и молчаливый, как и всегда. 

Я сделала шаг к двери, ощущая, как внутри всё сжимается в тугой комок. 

Телохранитель сразу же открыл передо мной дверь, и я вышла на улицу. 

Возле крыльца уже стояла чёрная машина с тонированными стёклами. Дверь заднего сиденья распахнулась передо мной прежде, чем я успела что-то сказать. 

— Прошу, мисс, — ровным голосом произнёс охранник. 

Я нервно кивнула и, собравшись с духом, села в машину. 

Дэймон уже был внутри. 

Он сидел на заднем сидении, не поднимая на меня глаз, полностью погружённый в телефон. На лице — невозмутимое выражение, пальцы быстро двигались по экрану. 

В салоне пахло его парфюмом — чем-то дорогим, пряным и опасным. 

Я села аккуратно, сложив руки на коленях, и затаила дыхание, ожидая его реакции. 

Прошло несколько секунд. 

Наконец, он бросил короткий взгляд на меня, медленно окинув взглядом с головы до ног. 

Я почти физически почувствовала, как его глаза задержались на высоком воротнике платья, на длинных рукавах. 

— Умница, — только и сказал он, снова опуская взгляд в телефон. 

Снаружи хлопнула дверь. Машина плавно тронулась с места. 

Мне было стыдно перед водителем. В прошлый раз Дэймон заставил меня кончить в его присутствии, и это было отвратительно. Унижающе. 

Всю дорогу Дэймон не отрывался от телефона, что-то печатая и улыбаясь. Возможно, общался с девушками — у него их много, и я была далеко не единственной. 

Я же сидела молча, устремив взгляд в окно, наблюдая за дорогой, ведущей меня домой. Только вот я возвращалась не свободной. Жаль... 

После всего, что произошло, я даже не знала, будет ли моя жизнь прежней. Или это уже невозможно. 

За нами следовали машины — несколько сзади, несколько впереди. Целый кортеж сопровождения. Конечно... Член семьи мафии. Что ещё ожидать?

Когда мы въехали в деревню, я сразу почувствовала, как что-то внутри меня сжалось. Здесь всё было таким знакомым, родным — узкие улочки, старые дома, ухоженные палисадники перед дворами.

Но вместе с тёплыми воспоминаниями пришёл страх. 

Вся эта картина — детство, беззаботность, родной дом — теперь казалась мне чем-то далёким, недоступным. 

На улицах было много людей. Кто-то вёл детей за руку, кто-то возвращался с рынка с полными корзинами, кто-то просто беседовал у калиток. Но, увидев наш кортеж, все остановились. 

Я заметила, как взгляды жителей начали собираться на нас, полные недоумения и осторожности. Здесь никогда не видели таких машин. Чёрные, дорогие, мощные автомобили с тонированными стёклами — они казались чуждыми этому месту, как будто вырванными из другого мира. 

Кто-то даже отступил на тротуар, провожая нас взглядом. 

Я сглотнула, ощущая, как всё тело пробирает нервный холод. 

Мои родители, наверное, тоже услышали, что в деревню въехали дорогие машины. Они, как и все, должны были выйти посмотреть. 

— Какой тёплый приём, — насмешливо протянул Дэймон, наконец отрываясь от телефона. Он откинулся на спинку сиденья и с интересом разглядывал улицы за окном. — Я думал, что у вас тут всё скромнее. 

Я молчала, крепче сжимая подол платья. 

— Деревенская простота, хм? — Он снова посмотрел на меня, наклонив голову. — Тебе нравилось здесь жить? 

Я кивнула, не решаясь говорить. 

— И ты действительно хотела бы сюда вернуться? — в его голосе слышалась лёгкая насмешка.

— Я... — я замялась, но он не отводил взгляда. 

Ответь неправильно — и разозлишь его. Ответь правильно — и предашь себя. 

— Это мой дом, Дэй, — прошептала я. 

Его взгляд на мгновение смягчился, но в следующую секунду он снова усмехнулся. 

— Теперь твой дом там, где я. 

Машина свернула на знакомую улицу. В конце её виднелся мой родной дом. 

И на пороге стояли мои родители. 

Мама и папа. 

С тревогой в глазах.

Боже...

Они даже не подозревали, с кем их дочь приехала и почему её сопровождает целый кортеж. 

Я прикрыла глаза, когда машина остановилась у моего дома. Пальцы нервно теребили край платья, а в груди росло напряжение. Что мне делать? Как себя вести? 

— Ну? — голос Дэймона был ленивым, но в нём скользило нетерпение. — Так и останешься в машине? 

Я вздрогнула, но не ответила. 

— Твои родители смотрят, — добавил он. 

Я резко повернула голову к дому. 

На пороге стояли мама и папа. Почти не двигаясь. 

Они смотрели прямо на машину но не видели меня.

Мама выглядела так же, как я её помнила: стройная женщина с русыми волосами, собранными в нетугой пучок, и добрым, но встревоженным взглядом. Её серо-голубые глаза изучали машину, потом метнулись в сторону других автомобилей, что стояли следом, и я заметила, как она сжала ладони в замок. 

Папа был рядом, высокий, широкоплечий, с густыми тёмными волосами, в которых уже виднелась седина. Его лицо выглядело жёстче, чем раньше, а морщины на лбу стали глубже. Он не сводил с машины внимательного, настороженного взгляда, словно заранее чувствовал, что что-то не так. 

А мой дом... 

Родной, любимый. Такой, каким я оставила его. 

Старый, но крепкий деревянный дом с большой верандой, увитой зелёным плющом. Белоснежные шторы слегка колыхались на ветру в открытых окнах.

На подоконниках стояли цветы, за забором виднелся маленький сад, который папа с мамой холили и лелеяли годами. Всё здесь было таким настоящим, таким родным... 

И мне казалось, что я больше не принадлежу этому месту. 

— Так и будешь сидеть? — спросил Дэймон.

Я не ответила. Только сильнее вжалась в кресло, сжав руки в кулаки. 

Но дверь уже открыли. 

Охранник стоял у неё, ожидая, когда я выйду. 

Я ещё раз взглянула на родителей. Они ждали. 

Как я могу остаться в машине? 

С трудом набрав в лёгкие воздуха, я, наконец, пошевелилась. Выпрямилась. Подняла подбородок, хотя внутри всё дрожало от напряжения. 

И сделала шаг наружу. 

Как только я вышла из машины, мама вскинула руку к губам, а папа нахмурился ещё сильнее. 

Я видела, как они стараются понять, всё ли со мной в порядке. 

Но прежде чем они успели что-то сказать, из машины следом вышел Дэймон. 

И в воздухе словно повисло напряжение.

— Элинор? — мама вскрикнула увидев меня, — Это ты?

Я ждала Дэймона. Он обошел машину и, бережно положив руку мне на спину, повел к родителям.

Я сглотнула, чувствуя, как ледяной страх пробегает по позвоночнику. 

— Мама, папа... — мой голос дрогнул, но я попыталась улыбнуться. 

Мама сделала шаг вперёд, словно хотела броситься ко мне, но остановилась, увидев, как Дэймон крепко положил руку мне на спину. 

Папа не сводил с него глаз, его челюсть была напряжена, а руки сжаты в кулаки. 

— Эли... — прошептала мама, её глаза тут же наполнились слезами. — С тобой всё хорошо? 

Я кивнула, боясь, что если скажу хоть слово лишнее, Дэймон тут же это почувствует. 

Мы остановились напротив.

— Конечно, — он первым нарушил тишину, его голос был бархатным, но холодным. — Разве не видно?

Папа сузил глаза, оглядывая мужчину с головы до ног, потом перевёл взгляд на кортеж из машин, окруживших их маленький дом. 

— Кто вы? — наконец спросил он, голос был твёрдым, уверенным, таким, каким я помнила его с детства. 

Дэймон усмехнулся, чуть сильнее сжимая меня за плечо. 

— Я Дэймон, — протянул он руку, но отец не ответил.

Я похолодела. 

Мама прикрыла рот рукой, а папа шагнул вперёд, но я тут же сделала быстрый шаг вперёд, встав между ними. 

— Папа, пожалуйста... 

Я чувствовала, как тяжело дышу, как бешено колотится сердце. 

— Кого ты привела, Элинор? — отец был раздражен.

Дэймон усмехнулся.

— Старик, успокойтесь, расслабьтесь, — произнес Дэймон.

Папа резко напрягся, его кулаки сжались ещё сильнее. 

— Старик? — взревел отец, — Кто ты такой? 

Я в ужасе оглянулась на Дэймона. Он улыбался. Лёгкая, ленивая усмешка, но в глазах не было ни капли веселья. 

— Тот, кто теперь отвечает за вашу дочь, — спокойно сказал он, наклоняя голову. 

Я сжалась. 

Мама вскрикнула, закрыв ладонью рот. 

Папа выглядел так, будто готов был наброситься на Дэймона прямо сейчас. 

— Эли, отойди от него, — приказал он. 

Я замерла. 

— Папа... 

— Сейчас же! 

Я даже не смогла двинуться. 

Но прежде чем я поняла, что происходит, Дэймон шагнул вперёд и поставил меня за своей спиной, отгородив от родителей. 

— Вы слишком много шумите, — спокойно произнёс он. — Я предлагаю сменить тон. 

— Ты предлагаешь что? — глаза папы вспыхнули. — Ты вламываешься в мой дом, ведёшь себя так, будто имеешь на что-то право, и я должен разговаривать с тобой спокойно?! 

— Я не предлагаю, — Дэймон чуть наклонил голову. — Я требую. 

В этот момент я увидела, как несколько охранников за его спиной сделали шаг ближе, всем своим видом показывая, что готовы вмешаться, если что-то пойдёт не так. 

Папа всё понял. 

Он тяжело дышал, его плечи ходили вверх-вниз, но он сделал то, чего я боялась больше всего. 

Он посмотрел мне в глаза. 

И увидел всё. 

Мой страх. Мою боль. 

Мою безысходность. 

— Господи... — прошептала мама, всхлипывая. 

Папа молчал. 

Я заставила себя улыбнуться и, скрывая напряжение, прижалась к Дэймону. 

— Мне обидно, что вы так его встретили, папа, — тихо произнесла я, стараясь звучать искренне. — Он мой первый парень, и приехал сюда, чтобы познакомиться с вами. 

Я почувствовала, как Дэймон усмехнулся, но промолчал. Вместо ответа он просто шагнул внутрь, даже не удосужившись снять обувь. 

Он двигался уверенно, с ленивой грацией хищника, разглядывая всё вокруг с нескрываемым интересом. 

В доме сразу стало тесно от его присутствия. 

Отец хотел что-то сказать, но мама мягко коснулась его руки, останавливая. 

Я вошла следом за Дэймоном, с тревогой наблюдая за тем, как он бесцеремонно оглядывает мой дом.

Его взгляд скользил по деталям — старинный деревянный стол в гостиной, семейные фотографии на стенах, тяжёлые портьеры на окнах. Он остановился у камина, провёл пальцами по мраморной поверхности, словно оценивая качество работы. 

Я замерла рядом, наблюдая, как он бесцеремонно проходит дальше, оставляя за собой ощущение холода и власти. 

— Уютно, — лениво протянул он, бросая взгляд на диван, где стояла подушка с вышитым узором. 

Папа сжал кулаки, но пока молчал. Мама нервно металась между нами, явно не зная, что делать. 

— Может, чаю? — робко предложила она.

Дэймон медленно повернулся к ней. Он чуть приподнял бровь, будто его удивил сам факт этого предложения. 

— Нет, — ответил он ровно. 

— Мы... у нас хороший чай, свежий, — мама попыталась смягчить атмосферу. 

Дэймон усмехнулся, но это не было весёлой улыбкой. 

— Я не пью чай, — сказал он, затем медленно добавил, делая шаг ближе к моему отцу: — И не пришёл сюда пить чай. 

Папа напрягся ещё сильнее. 

— Тогда зачем ты здесь? 

Дэймон наклонил голову, глядя на него с насмешкой: 

— Кажется, ваша дочь уже ответила на этот вопрос. 

Дэймон небрежно опустился на диван, закинув руку на спинку и удобно откинувшись назад. 

— Садись, Эли, — кивнул он, указав на место рядом. 

Я нервно сглотнула, ощущая на себе тяжелый взгляд отца, но подчинилась. 

Папа молча наблюдал за нами, его челюсть была напряжена, а дыхание тяжёлым, как будто он изо всех сил сдерживал желание вытолкать Дэймона из дома. 

Дэймон лениво скользнул по нему взглядом, затем улыбнулся.

— Что ж, — он откинулся ещё сильнее, раскинув руки по спинке дивана, — ваша дочь — олицетворение красоты. Я должен быть благодарен вам за то, что вырастили такой цветок. 

Слова звучали красиво, но в его тоне было что-то насмешливое, едва уловимое. И отцу это явно не понравилось.

— Мы не выращивали её для тебя, — процедил отец.

Дэймон усмехнулся, чуть наклоняя голову. 

— Разумеется, — протянул он, лениво оглядываясь вокруг. — Вы наверняка хотели, чтобы она связала свою жизнь с кем-то... приличным. Умным, образованным, «правильным» мальчиком из хорошей семьи. Так? 

Он поднял на отца насмешливый взгляд. 

— Но жизнь, знаете ли, имеет чувство юмора. 

Отец сжал кулаки. 

— Ты ведёшь себя так, будто у тебя есть какое-то право здесь находиться. 

Дэймон спокойно улыбнулся. 

— Но ведь я и правда имею, не так ли? Эли сама выбрала, с кем ей быть. 

Папа перевёл на меня тяжёлый взгляд. 

— Эли... скажи мне, что это не так. 

Я разомкнула губы, но Дэймон коснулся моего колена. Едва заметное движение — но я почувствовала его силу. 

— Скажи ему, малышка, — сказал Дэймон.

Я заставила себя улыбнуться. 

— Папа... это правда.

Папа шумно выдохнул, будто я только что вонзила ему нож в сердце. 

— Чёрт... — он провёл рукой по лицу, затем бросил испепеляющий взгляд на Дэймона. — Что ты с ней сделал? 

— О, ничего особенного, — лениво отозвался Дэймон, пожимая плечами. — Просто показал ей мир таким, какой он есть. Без лжи. Без иллюзий. 

Он жестом подозвал одного из своих людей. Охранник подошёл, наклонился и протянул Дэймону телефон. 

— Что ж... думаю, на этом наше приятное знакомство можно считать завершённым. 

Он поднялся с дивана, сунув руки в карманы. 

— Мы с Эли не будем вас больше беспокоить. Верно, малышка? 

Я кивнула, ощущая, как внутри всё обрывается. 

— Вот и славно, — Дэймон чуть наклонился к отцу и улыбнулся. — Только запомните, мистер Дельгад я не прошу вашего благословения. Я его просто беру. — он посмотрел на меня, — Эли, у тебя пять минут, жду тебя у машины.

С этими словами он вышел.

— Что это всё значит, Элинор? — Мама подошла ближе, её взгляд пронзал меня насквозь. — Где ты с ним познакомилась? Кто он вообще такой? 

Я ожидала этих вопросов, но у меня не было на них ответов. По крайней мере, тех, которые они хотели бы услышать. 

Я не могла сказать правду. Ради их защиты. 

Пришлось солгать. 

Я глубоко вдохнула, собирая в себе последние крохи решимости, и натянула на лицо спокойную улыбку.

— Мама, всё не так, как вы думаете, — произнесла я, стараясь звучать убедительно. — Я знаю, что Дэймон... не тот, кого вы бы выбрали для меня, но он... он заботится обо мне. 

Отец тихо выругался, но не сказал больше ни слова. Он стоял, стиснув зубы, явно пытаясь держать себя в руках. 

— Заботится? — голос мамы сорвался. — Ты хоть понимаешь, с кем связалась? Элинор, это опасный человек! Я вижу это! 

— Мама, Дэймон... хороший, — с трудом выдавила я.

Мама сжала губы, её взгляд был полон сомнений. 

— Элинор, ты видела, как он себя вёл? Ты бы никогда в жизни не выбрала такого человека. Откуда он взялся? 

Я не нашла, что ответить, и просто шагнула вперёд, крепко обняв её. 

— Я люблю вас. Я скоро вернусь, не переживайте. 

Мама замерла, но всё же погладила меня по спине. 

— Мне он совсем не нравится, — раздался за спиной голос отца. Он заглядывал в окно, наблюдая за Дэймоном, который спокойно ждал у машины. — Кем он работает? 

— У него бизнес, — я отстранилась от мамы и заставила себя улыбнуться. — Недвижимость. 

Отец хмурился, но не стал больше задавать вопросов. 

Я понимала, что не могу задерживаться. Дольше оставаться здесь — только подвергать их риску. 

— Мне пора. Со мной всё хорошо, правда. Не волнуйтесь. 

Я не дала им времени возразить и, набрав побольше воздуха в лёгкие, развернулась к выходу.

— Элинор, подожди! — отец перехватил меня за запястье, его хватка была крепкой, но не грубой. — Это не тот случай, когда можно просто сказать «не переживайте» и уйти! Ты правда думаешь, что мы отпустим тебя с ним, не зная, кто он такой? 

Я крепко сжала губы. Сердце колотилось в груди, но я заставила себя говорить спокойно: 

— Папа, я уже взрослая. Я сама знаю, что делаю. 

— Нет, не знаешь! — рявкнул он, отпуская мою руку. — Этот парень опасен, ты хоть понимаешь это? Он пришёл сюда, словно хозяин, угрожал нам прямо в нашем доме! 

— Он просто... — я замялась, подбирая слова, — он просто такой. Дэймон — сильный человек, он привык контролировать ситуацию. 

— Ты слышишь себя? — мама схватила меня за руки, её глаза наполнились слезами. — Разве так должен вести себя человек, который тебя любит? 

Я сжала челюсть и отвернулась. Если я сейчас начну сомневаться, то не смогу уйти. А мне нужно уйти. 

— Всё хорошо, мама, — прошептала я. 

Дэймон не любил ждать. 

— Эли, — отец снова взял меня за руку, но теперь крепче. — Ты не обязана идти с ним. Если он заставляет тебя... 

Я медленно покачала головой. 

— Никто меня не заставляет. 

— Тогда останься, — его голос дрожал от злости и беспомощности. — Поговори с нами. Дай нам шанс понять. 

Я прикрыла глаза. 

— Я не могу. 

Мама всхлипнула. 

— Почему? 

Я открыла глаза и посмотрела на них обоих. 

— Просто не могу.

Отец замер, его взгляд стал тёмным, тяжелым. 

— Он угрожает нам? 

— Нет, — я покачала головой и, подавляя дрожь в голосе, подошла к маме, крепко обняла её, а затем шагнула к отцу, сжимая его в своих руках. 

— Я люблю вас. И я вернусь. 

— Когда? — её голос дрогнул, наполненный тревогой. 

— Скоро, — прошептала я, хотя сама в это не верила. 

Отстранившись, я направилась к двери, но замерла, услышав тяжёлый голос отца: 

— Эли... 

В этих нескольких буквах была такая боль, что мне захотелось развернуться и остаться. 

Но я не обернулась. 

— Мне пора. 

Я открыла дверь и шагнула за порог. 

Дэймон ждал у машины, опираясь на капот. Его взгляд скользнул по мне, оценивающе, внимательно. 

— Всё хорошо? — спросил Дэймон.

Я кивнула и села в машину. Дверь с глухим щелчком захлопнулась, отрезая меня от дома, от родителей, от той жизни, что когда-то была моей. 

Дэймон бросил последний взгляд на окно, где всё ещё стояли мама и папа. Уголки его губ дрогнули в усмешке, и он сел рядом. 

Водитель завёл двигатель. Машина плавно тронулась с места. 

— Прекрасный день, малышка. 

Я отвернулась к окну, чувствуя, как слёзы жгут глаза. 

Я только что отрезала себя от своей семьи.

— Тебе больно расставаться с ними? — спросил он, доставая сигарету из кармана и зажимая её в зубах. 

Я отвела взгляд в окно, наблюдая, как мой дом становится всё меньше. 

— А ты как думаешь? 

Дэймон усмехнулся, чиркнул зажигалкой и прикурил. 

— Я вообще не думаю, — лениво протянул он, опуская стекло. — Мне плевать. 

— Я знаю, — тихо сказала я. 

Он выпустил клуб дыма, стряхнул пепел в открытое окно. 

— Не хочешь поблагодарить меня? 

Я скользнула по нему взглядом. 

— Нет. Я знаю, почему ты привёз меня сюда. 

Дэймон повернул голову, прищурился. 

— О? И почему же? 

— Чтобы они больше не беспокоили полицию. 

Его губы тронула насмешливая улыбка. 

— Правильно, детка. Ты права. 

— Спасибо за признание. 

Он хмыкнул, но не ответил. В салоне повисла тишина, наполненная запахом табака и лёгким напряжением. 

Спустя несколько минут он снова заговорил: 

— Будешь? — протянул мне сигарету. 

— Нет. Я не курю. 

— Это забавно. 

— Да, — кивнула я. 

Дэймон отвёл взгляд и сосредоточился на дороге. 

Прошло минут двадцать, прежде чем он неожиданно спросил: 

— О чём ты мечтаешь? 

Я медленно повернула голову, изумлённая вопросом. 

— Что? 

— Ты же мечтаешь о чём-то, — он посмотрел на меня. — Или у тебя этого больше нет? 

Я посмотрела на него внимательнее, пытаясь понять, откуда вдруг этот интерес. 

— Почему ты спрашиваешь? 

— Просто хочу знать. 

— С каких пор? 

Он усмехнулся, но ничего не ответил. 

Я снова отвернулась к окну, задумавшись. О чём я мечтаю? Раньше у меня были мечты. Учёба. Свобода. Любовь. Но теперь... 

— Не знаю, — наконец, сказала я. — Кажется, у меня больше нет мечты. 

Дэймон усмехнулся. 

— Жалко. Я всегда считал, что у таких, как ты, их полно. 

— Таких, как я? 

— Хороших девочек. Наивных. Тех, кто верит в сказки. 

Я усмехнулась, но в этой улыбке не было веселья. 

— Сказки не для меня. 

Дэймон некоторое время молчал, а потом заговорил снова: 

— Придумай новую. 

Я удивлённо посмотрела на него. 

— Что? 

— Раз у тебя больше нет мечты, придумай новую. Просто ради интереса. 

Я нахмурилась. Это была какая-то игра? Или он действительно хотел услышать ответ? 

— Хорошо, — сказала я спустя паузу. — Я мечтаю... 

Я замолчала, потому что не знала, что сказать. О чём я мечтаю? Что у меня вообще осталось? 

— Давай, не тяни, — произнёс он лениво. 

Я посмотрела в окно, за которым пролетали силуэты деревьев, и тихо сказала: 

— О свободе. 

Он усмехнулся, но на этот раз в его усмешке не было насмешки. 

— Забавно, малышка.

— Почему? 

— Ты не хочешь денег, не хочешь дом, машину... а всего лишь свободы? — он покачал головой, усмехаясь. — Впервые встречаю такую глупую девчонку. 

— Что плохого в том, что я просто хочу выжить? — мой голос звучал твёрже, чем я ожидала. — Мне моя жизнь дороже всех денег и машин этого мира. 

Дэймон медленно кивнул, будто обдумывая мои слова. 

— Жизнь, значит? 

Я не ответила. Он и так знал. 

— А что ты готова сделать ради неё?

— Всё, — прошептала я, не отводя взгляда. 

Дэймон прищурился, изучая меня. 

— Опасное слово, малышка. "Всё" — это слишком размыто. Ты готова убить? Предать? Продать свою душу? 

— Я не... 

— Не такая? — он усмехнулся. — Может быть. Пока. 

Я резко отвернулась, снова глядя в окно. Он проверял меня. Испытывал. Искал слабость. 

Я не хотела продолжать этот разговор. Это было слишком больно — осознавать, что меня ждет в будущем. Я прекрасно понимала, что этот человек не отпустит меня просто так. Он обязательно что-то захочет, но я не знала, что именно.

Дэймон больше не взглянул в мою сторону и не продолжил тему. Он расслабился на сидении, закрыв глаза, словно всё уже решено.