Глава 9: Дьявол Нью - Йорка
Дэймон
— Что за девчонка? Где ты вообще её откопал? — Саймон лениво откинулся на спинку кресла, скользя по мне внимательным, цепким взглядом.
— Не твоё собачье дело, Сай, — бросил я, поднося сигарету к губам и глубоко затягиваясь.
Мы сидели в полутёмном подвале элитного клуба, который принадлежал нам. Здесь вершились наши самые грязные дела — сделки, убийства, пытки. В воздухе стоял слабый запах дорогого алкоголя, сигарет. Красный свет, льющийся с потолка, придавал помещению зловещий оттенок, будто мы оказались в преисподней, где дьяволом был кто-то из нас.
Саймон покачал бокал с вином, наблюдая, как жидкость лениво облизывает стенки.
— Мы всегда делили девушек, — он прищурился, ухмыляясь. — Семь дней с тобой, семь дней со мной. Разве не так мы договаривались?
Я молчал, сдерживая накатившую волну раздражения.
Он нарывался.
Хотел вывести меня из себя. Хотел доказать, что я такой же, как он.
Но дело было не в этом.
Я не знал, почему, но мысль о том, что Элинор окажется в его постели, вызывала во мне ярость. Обычная девушка, которых у нас было сотни. Должна быть обычной. Но, чёрт возьми, не была.
— Я не стану её делить, — наконец выдавил я. — И на этом точка.
Тишина затянулась. Саймон смотрел на меня, чуть склонив голову, словно изучая редкий, но крайне любопытный экспонат. Затем усмехнулся.
— Почему? — Саймон сделал глоток вина. — Ты ведь никогда не отказывался...
— Потому что я был первым. И стану последним.
В помещении мерцал красный свет, раздражая меня ещё больше.
— Да брось, брат, — Саймон усмехнулся. — Мы всегда так делали. Делили всё. Зачем менять правила?
Я сжал зубы, чувствуя, как во мне закипает злость.
— Потому что она принадлежит мне, — процедил я, снова затягиваясь.
Саймон усмехнулся.
— Ты так говоришь, будто она для тебя что-то значит.
Я не ответил.
— Чёрт, Дэймон, — он откинулся в кресле и покачал головой. — Ты начинаешь вести себя странно.
— Иди к чёрту, — бросил я усмехаясь.
— Тебе ведь не важно, сколько у неё было мужчин до тебя, верно? Так почему тебя так парит, если она побудет со мной?
— Потому что я был первым. И стану последним, — повторил я холодно.
Саймон цокнул языком и покачал головой.
— Ты, конечно, псих, но не думал, что настолько.
— Брат, я такой, какой есть.
— О-о-о... Да ты, твою мать, реально залип, — протянул он, ухмыляясь. — Неужели ты решил оставить её себе?
— Я сказал, заткнись.
— Или что? — Он лениво потянулся и сделал глоток. — Ты ведь знаешь, что это неизбежно. Ты ей поиграешься, она тебе надоест, и ты либо избавишься от неё, либо передашь её мне. Так что зачем этот цирк? Мы всегда так поступаем.
— Если ты хоть пальцем её тронешь, я вырву тебе грёбаный язык, ясно?
Глаза Саймона сузились, но страха в них и близко не было.
— Да ты спятил, братец, — процедил он. — Из-за какой-то деревенской шлюшки?
— Она не шлюха. Она попала ко мне случайно.
— Мы ждали Эшли, а появилась Элинор. Забавно, как порой судьба всё решает за нас.
Я усмехнулся, вспоминая тот день.
— И я рад, что Элинор оказалась здесь. — сказал я, — Интересная игрушка для развлечений.
В ту ночь я ожидал совсем другую девушку, но из-за погоды она задержалась. Каким-то образом вместо неё ко мне попала Элинор — моя малышка, которую я теперь держу при себе. Она зацепила меня с первой секунды, как только переступила порог. Поэтому я даже не колебался — сразу же позвонил и отменил заказ.
Я помню тот момент, когда впервые увидел её.
Она стояла на пороге, дрожа от холода, с мокрыми волосами и испуганными глазами. Она явно не понимала, куда попала, но в её взгляде не было той фальшивой покорности, к которой я привык.
Она была настоящей. Живой.
И это зацепило меня.
Не потому, что она была особенной. Нет. Потому что я понял — она моя.
Мне нравился этот страх, эта слабая попытка сопротивления. Она еще не понимала, что убежать невозможно.
Я чувствовал, как внутри меня что-то переворачивается, когда она смотрела на меня своими огромными синими глазами. Как будто её присутствие разрывало меня изнутри, пробуждало нечто тёмное, первобытное.
Слишком слабая, чтобы бороться. Слишком гордая, чтобы сразу сдаться.
Я хотел разорвать эту гордость. Сделать так, чтобы её мир сузился до одного — до меня.
С первого взгляда я понял: она не просто случайность. Она — мое наваждение.
Я понял - она мне нужна. А все всегда бывает так, как я посчитаю нужным
— Ты собираешься освободить её через две недели? — спросил Саймон, прищурившись.
— Ты имеешь в виду, убью ли я её?
— Да.
— Пока не решил, — я выпустил струю дыма. — Но одно знаю точно: мне легче её убить, чем позволить быть с другим. Её судьба — в моих руках.
Саймон ухмыльнулся.
— Тогда дай мне тоже повеселиться с ней, пока ты этого не сделал, — рассмеялся Сай.
Я резко повернулся к нему, сжав сигарету между пальцами.
— Заткнись, Саймон! — рявкнул я. — Сколько раз повторять? Я не собираюсь делить её с тобой!
— Ты нарушил правила, — с притворной заботой напомнил он. — А это уже знак, что ты влип.
Я бросил на него убийственный взгляд, затем резко встал, развернулся и направился к выходу.
— Пошел ты.
Саймон лишь рассмеялся мне вслед.
— Ты всё равно её сломаешь, Дэймон! Вопрос только в том, как быстро!
Тоже мне... Нашёлся моралист.
Мы с Саймоном всегда делили девушек. Он мой близнец — один хер, какая разница, кто из нас её трахает первым. Обычно он забирает тех, что поярче, с силиконовыми губами и каблуками повыше. А мне остаётся мусор — те, что ломаются после первой ночи или плачут, когда я сажаю их на колени.
Но Элинор — другая.
Она чистая. Невинная.
И именно это сводило меня с ума.
Я вышел из клуба, подкуривая сигарету трясущимися пальцами. Холодный воздух ударил в лицо, немного остудив кипящую злость. Мне нужно было выпустить пар. Найти кого-то, на ком можно сорвать это напряжение.
Может, вернуться в дом и наконец разорвать эту девочку на куски?
Грёбаное искушение.
— Дэймон! — голос Саймона разорвал ночную тишину.
Я закатил глаза и медленно выдохнул дым, пока он догонял меня.
— Черт, ты что, теперь мне хвостиком будешь бегать?
— Ты совсем мозги потерял? — он схватил меня за плечо, разворачивая к себе. — Ты забыл, что у нас сегодня сделка с Лоренцо? Или твоя деревенская цыпочка затмила тебе мозги?
Я резко скинул его руку.
— Всё под контролем, Сай.
— Под контролем? — он усмехнулся. — Если бы всё было под контролем, ты бы уже трахнул её и вышвырнул к черту.
Я стиснул зубы, едва сдерживая желание разбить его наглую харю.
— Я сказал, не трогай её.
Саймон прищурился, ухмыляясь.
— Твою мать... Ты и правда на неё залип. Она что, так хорошо отсасывает? Или ты ещё не успел проверить?
Я не успел понять, что делаю, пока не схватил его за воротник и не впечатал в кирпичную стену.
— Закрой рот, пока я тебе зубы не выбил.
Он рассмеялся, не особо пугаясь.
— Вот он — мой любимый брат. Психопат, который ломает бабам кости, но вдруг решил защитить одну жалкую девчонку. Ты же знаешь, чем это закончится, Дэймон. В конце концов, тебе всё равно придётся её убить.
Я замер.
Он говорил правду.
Я всегда убивал. И её убью.
Шлюхи не выживают после нас. Это правило нашего отца.
Я медленно отпустил его.
— Через час на складе, Дэй. Не опоздай.
Я остался один на тёмной улице.
Элинор.
Ты даже не представляешь, в какую игру тебя втянули.
И мне плевать, сломаю я тебя сегодня или завтра.
Главное, чтобы ты кричала моё имя, пока я это делаю.
Я псих.
Реально.
И даже не скрываю этого.
Мне искренне жаль, что Элинор оказалась в моих руках. Потому что теперь её жизнь зависит только от меня.
***
Я завёл мотор и вдавил газ в пол. Машина рванула вперёд, прорезая ночную пустоту. Неоновый свет вывесок вспыхивал и исчезал в боковом зрении, но мне было плевать. В голове крутилась только одна мысль — сделка.
Лоренцо — скользкий ублюдок. Хитрый, опасный, но чертовски полезный. Сегодня мы должны передать ему груз, а взамен получить деньги. Всё просто на бумаге, но в этом бизнесе простых сделок не бывает.
Отец доверял такие вещи только нам с Саймоном. Он знал — если кто-то попробует кинуть, мы не дрогнем. Именно поэтому каждый раз, отправляясь на сделку, мы рисковали жизнью. Мы знали цену предательства. Мы знали, как быстро может начаться перестрелка, если что-то пойдёт не так. Поэтому повсюду оставляли своих людей — затаившихся в тенях, готовых нажать на курок без колебаний.
Склад уже виднелся впереди. Я свернул с главной дороги, закатил машину за ворота и заглушил двигатель.
Саймон ждал меня, привалившись к капоту своего чёрного «Мерседеса». В зубах он лениво пережёвывал что-то, а пальцы барабанили по капоту.
— Ну наконец-то, — лениво бросил он, развернув обёртку и бросив её на землю. — Я уж думал, ты опять залип на своей игрушке.
Я промолчал, просто взглянув на него.
Саймон усмехнулся, его глаза сверкнули в тусклом свете фонарей.
— Ладно, не дуйся, братик. Пошли, Лоренцо не любит ждать.
Внутри склада пахло маслом, порохом и деньгами — их запах всегда висел в воздухе, если рядом были люди Лоренцо. Они стояли неподвижно, но я знал, что каждый из них держит руку на стволе, готовый выхватить оружие в любой момент.
Сам Лоренцо стоял в центре, лениво покручивая в пальцах зажигалку. Он выглядел так же, как и всегда — лысая голова, татуированное тело, пирсинг в носу и ушах. Его взгляд был цепким, хищным, но в нём плясала лёгкая насмешка.
— Дэймон, Саймон, — улыбнулся он, показывая ровные белые зубы. — Рад видеть вас живыми.
— Живыми и при деньгах, — усмехнулся я.
Лоренцо щёлкнул пальцами, и один из его людей шагнул вперёд, ставя кейс на ближайший ящик.
Я не торопясь открыл его.
Деньги.
Крупные купюры, аккуратно уложенные в ровные стопки.
— Всё как договаривались, — сказал Лоренцо, щёлкнув зажигалкой. — Двести тысяч за партию.
Я кивнул Саймону, и тот подал знак нашим людям. Двое парней в масках подошли к контейнерам и отодвинули крышки.
Оружие.
Новенькие стволы, идеально чистые, без серийных номеров. Всё, как любит Лоренцо.
Он подошёл, взял один из пистолетов, крутанул в руке.
— Красота, — довольно протянул он. — Работает как надо?
— Проверять будешь на ком-нибудь из своих или мне предложишь добровольца? — усмехнулся я.
Лоренцо хмыкнул и без предупреждения направил ствол в сторону одного из своих людей, нажал на курок.
Раздался глухой хлопок, и человек с криком схватился за плечо.
— Работает, — оскалился Лоренцо, передавая пистолет обратно.
Я лишь скривил губы. Ублюдок.
— Всё отлично, — сказал он, захлопывая ящик. — Сделка закрыта.
Я взял кейс с деньгами и передал его своему человеку.
— Будем рады сотрудничеству, — сухо сказал я.
— О, я в этом не сомневаюсь, — Лоренцо улыбнулся и прищурился. — Как насчет наркотиков?
— Скоро будет. Готовь свои деньги, Лоренцо.
Лоренцо усмехнулся, щёлкая зажигалкой.
— Дэймон, Дэймон... — протянул он, покачивая головой. — Ты ведь знаешь, как я люблю скорость. Чем быстрее, тем лучше.
Я поднял бровь.
— Потерпи пару дней. Товар уже на подходе.
Лоренцо наклонил голову, разглядывая меня.
— Надеюсь, ты не подведёшь, — он сделал шаг ближе. — Потому что если подведёшь... мне придётся напомнить тебе, как ведут бизнес в нашем мире.
Я ухмыльнулся.
— Ты мне угрожаешь, Лоренцо?
Он широко улыбнулся.
— Разве я когда-нибудь тебе угрожал? — он похлопал меня по плечу. — Это просто дружеское предупреждение.
Я убрал его руку.
— Не стоит, брат.
Лоренцо рассмеялся и обернулся к своим людям.
— Грузите товар. Мы закончили.
Мои люди уже убирали кейс с деньгами в машину. Всё прошло гладко.
Мы с Саймоном молча сели в машину. Я занял место водителя, он устроился рядом, привычно закинув одну ногу на другую.
Я с силой захлопнул дверь, пальцы мёртвой хваткой сжали руль, костяшки побелели. Злость кипела внутри, разливаясь по венам, требуя выхода.
— Чёртов отец, — процедил я сквозь зубы, не сводя взгляда с собственного кулака. — Снова использует нас, как своих грёбаных псов.
— А что ты хотел? — лениво спросил он, вытягивая ноги. — Мы же его любимые игрушки. Дрессированные убийцы, готовые выполнять приказы.
Я резко вдавил педаль газа, и машина сорвалась с места.
— Мне это надоело.
Саймон усмехнулся, но в его взгляде промелькнуло что-то внимательное.
— Ты что, собираешься восстать против нашего дорогого папаши?
Я молча смотрел на дорогу.
— Просто хочу, чтобы этот ублюдок сдох, — усмехнулся я.
Саймон тихо хмыкнул, закуривая.
— Ну, если ты решишь ускорить процесс, обязательно позови меня. Я с радостью помогу.
Я перевёл на него взгляд, но он просто смотрел в окно, затягиваясь.
Мы оба ненавидели отца. Ненавидели за то, что с самого детства он обращался с нами, как с собаками. Он не воспитывал нас — он дрессировал. Учил убивать, крушить, ломать. Учил, что слабость — это смертный приговор. Что страх — привилегия мёртвых. Мы прошли через его школу и вышли оттуда монстрами.
Теперь нас называют дьяволами Нью-Йорка. И не просто так.
Каждый день мы с братом рискуем, идя на эти сделки. Их становится всё больше. Больше наркоты. Больше оружия. Больше крови. Этот город давно пропитан грязью, и мы — те, кто держит его за горло.
Я вдавил педаль газа сильнее, чувствуя, как мощь двигателя сливается с яростью, бурлящей внутри меня. Темные улицы Нью-Йорка проносились мимо, неоновые огни отражались в лобовом стекле, но в моей голове снова и снова всплывали сцены прошлого.
Я вырос в крови.
В десять лет я уже знал, как правильно ломать кости так, чтобы человек больше никогда не смог встать. В двенадцать — как вонзить нож так, чтобы он вошел между рёбер, не наткнувшись на кость. В четырнадцать отец дал мне пистолет и сказал: «Либо ты убьёшь его, либо я убью тебя».
Тот мужчина умолял меня пощадить его. Я помню его глаза. Страх, надежда, безысходность.
Я выстрелил ему в голову.
А потом ещё раз.
И ещё.
Отец тогда похлопал меня по плечу и сказал, что я молодец. Что теперь я настоящий мужчина.
Но знаете, что самое страшное?
Мне понравилось.
Я смотрел, как его кровь растекается по грязному полу, и чувствовал, как во мне пробуждается что-то тёмное. Что-то, что с каждым годом становилось сильнее.
Теперь я не просто убийца. Я монстр.
Дьявол Нью-Йорка.
И мой брат — такой же.
Мы не чувствуем жалости. Не знаем, что такое сострадание. Если кто-то переходит нам дорогу — он труп. Если кто-то угрожает нам — он исчезает.
Мы продаем наркотики, оружие, людей. Нью-Йорк принадлежит нам, и никто не смеет поставить это под сомнение.
Но, чёрт возьми, мне этого мало.
Меня больше не вставляет кровь. Не вставляет страх в глазах жертв. Я пробовал всё: пытки, охоту на людей, изощрённые убийства.
И всё равно внутри — пустота.
Я сжал руль так, что пальцы затрещали.
— Ты в порядке, братик? — лениво протянул Саймон, стряхивая пепел на пол машины.
Я усмехнулся.
— А я когда-нибудь был в порядке?
Саймон рассмеялся.
— Чёрт, нет. Мы оба — ебаные психи.
Я хмыкнул, чувствуя, как ярость сменяется холодным безразличием.
— Давай вместе поиздеваемся над этой деревенской девчонкой? — Саймон усмехнулся, его глаза сверкнули азартом.
Он опять за своё. Всеми способами пытается залезть к ней в постель. Саймону всегда интересны недоступные девушки, и Элинор теперь стала такой.
— Нет! — резко отрезал я. — Я сам поиздеваюсь над ней, а ты не вмешивайся. Только попробуй её тронуть — отрежу тебе яйца.
Саймон расхохотался, откинувшись назад.
— Да она даже не узнает, кто из нас кто! — ухмыльнулся он.
— А вот и нет, — я сузил глаза. — Ты набил себе татуировку на шею, так что теперь нас можно различить.
— Опять ты про татуировку... — Саймон раздражённо цокнул языком.
Эта тема всегда накалялась до предела. Мы едва не подрались, когда он впервые потребовал, чтобы я сделал такую же. "Коготь дьявола" — так называлась наша команда, и он хотел, чтобы мы оба носили этот знак.
Но я не хотел.
Поэтому теперь ему приходилось выкручиваться. Иногда он даже пользовался женскими кремами, чтобы скрыть этот чёртов рисунок.
***
Позже мы вернулись домой в особняк. Саймон, не теряя времени, сразу пригласил к себе шлюху и ушёл развлекаться, пока отца не было. Впрочем, даже если бы он был дома, ему было бы плевать. Он давно жил своей жизнью, проводя ночи в пентхаусе с молодой женой, а нас с Грейс оставлял здесь. Семья, блядь.
Я сел за стол, и домработница, не задавая лишних вопросов, тут же накрыла мне ужин. Я молча начал есть, вгрызаясь в мясо, когда в зал вошла Грейс - моя старшая сестра. Она не сказала ни слова, только метнула в меня полный злобы взгляд, взяла из холодильника бутылку чего-то крепкого и вышла.
Она меня ненавидела.
Я пожал плечами и продолжил есть. Мне не было стыдно. Грейс может сколько угодно смотреть на меня с ненавистью, но назад я ничего не верну. Да и не хочу. Её муж был слабаком, никчёмным тряпкой, который пытался играть в семью, но на деле оказался крысёнышем. Он предал нас, связался с копами. Что мне оставалось?
Поэтому я прикончил его.
Я продолжил ужин, время от времени поглядывая на массивный дубовый стол, за которым когда-то сидела мама. Она давно ушла из жизни. Женщины в мафиозных семьях долго не живут – либо их убивают враги, либо они сами не выдерживают. Она выбрала второе. Она покончила с собой и оставила нас. Отец тогда даже не помрачнел, будто знал, что так и будет. Теперь у него новая жена, молодая, красивая... и абсолютно пустая. Да и какая разница? Он живёт, как хочет.
Я доел, скинул салфетку на стол и встал. Я отправился в тренировочный зал, который мы сделали с Саймоном. Нам проще заниматься спортом дома.
В зале было темно и тихо. Я сдёрнул футболку, отбросил брюки и встал перед зеркалом в боксерах. В отражении – тело, вылепленное годами боли, крови и работы над собой. Шрамы, старые и новые. Кулаки, привыкшие ломать кости. Я сжал их, ощущая, как напрягаются мышцы.
Всё, что у меня есть – это я сам. Остальное хрупко.
Я встал в центре зала, размял шею, сжал и разжал кулаки. Внутри все еще кипел гнев, хоть я и не подавал виду. Удары прошлого всплывали в голове, но я знал, что единственный способ заглушить их — это боль в мышцах.
Сначала разминка. Прыжки, быстрые удары в воздух, растяжка. Затем я подошел к груше.
Первый удар. Второй. Серия быстрых хуков, затем апперкот. Груша вздрогнула, но я продолжал. Я бил яростно, с силой, представляя, что передо мной не просто кусок кожи, набитый песком, а лицо того, кто осмелился бы встать на моем пути.
Пот стекал по спине, мышцы горели. Я сменил стойку, работая ногами, тренируя скорость и реакцию. Несколько серий ударов, потом резкий отскок в сторону, уклон — и снова удар.
Когда дыхание стало тяжелым, я перешел к гантелям. Взял вес побольше, чувствуя, как напрягаются руки, как кровеносные сосуды проступают под кожей. Я не давал себе отдыха. Каждое повторение было еще одним шагом к тому, чтобы стать сильнее.
Мир не прощает слабых. А я не собирался становиться слабым.
После изнуряющей тренировки я собирался за город — туда, где меня ждала моя девочка. Хотя, нет... не ждала. Тряслась от страха, зная, что я могу появиться в любую минуту.
Пусть боится. Ей есть чего.
Я не умею быть добрым. Не хочу. Я убийца, преступник, на моих руках кровь, и таких, как я, не исправляют. Сколько людей погибло по моей вине? Достаточно, чтобы меня боялись. Но, возможно, этого ещё мало.
Я шагнул в душ, смывая с себя пот, позволяя горячей воде разогнать напряжение в мышцах. Несколько минут — и я снова был собран. Натянул серую рубашку без рукавов, застегнул ремень, надел часы. Ещё мгновение — и я вышел из комнаты.