Королева драконов

Утром Каина уже не было. Как он ушел, я понятия не имела, да меня это и не волновала, в любом случае я была уверенна, что проблем от этого не будет. Проснулась я в собственной кровати, укрытая двумя слоями одеял. Привычки из Преисподней не так просто изжить из себя, тем более за такой короткий срок. Под тяжелыми пуховыми одеялами было жарко, слишком жарко, но выпутаться из них было куда сложнее, чем мне показалось изначально. У меня ушло добрых минут десять. Вот Каин, замотал, так замотал, не придраться. Комната действительно была пуста, лишь аккуратно сложенный на диване плед и записка, прилагающаяся к нему, в которой ровным почерком было выведено:

«Спасибо. Мне нужно было вернуться в поместье, скоро прибудет Линкольн, как твой ответственный представитель. И да, я не знаю, почему выбрали его, но тебе придется потерпеть. Будить тебя не стал, у тебя впереди тяжелый день. Как будут новости, свяжись с нами. К»

А день и, правда, был тяжелым. Сегодня мне снова предстояло столкнуться с ними. Лукас, Айро, Флора, Ник... О последнем мне не хотелось даже думать. Несомненно, прошло слишком много времени с нашей последней встречи. Сколько лет? Уже и не сосчитать. Да и сейчас я мертва, у него есть полное право быть с ней. Полное, тьма меня дери, право. Я вздрогнула от своих же мыслей. Обида желчью пронизывала тело изнутри, скручивая внутренности в тугой узел. Но сейчас поздно. Да и сама я запуталась. Когда я смотрела на него, мне хотелось вырвать себе сердце, вырвать глаза, все, что угодно, лишь бы не видеть и не чувствовать. Привязанность, так я окрестила эти чувства. Все прошло, осталась горькая привязанность к человеку, для которого тебя нет, не существует. И в довершение, чтобы жизнь медом не казалась, было еще одно «но». Одно большое, черт, «но». Каин. Рядом с ним ощущения были странные. Стоило ему одобряюще сжать мою ладонь, улыбнуться, пошутить на свой манер, что-то внутри меня расцветало и трепыхало. Даже сейчас, получив это чертово послание, я улыбалась как сумасшедшая.

Взгляд упал на такую знакомую форму. Тяжелый вздох не спасал от неминуемого, но сначала душ. Расслабляющий и успокаивающий воспаленную голову и воспаленные мысли. Вода била тяжелыми каплями по телу, остужая пыл и мысли. Нужно прожить еще день. Еще раз встретить их. Еще раз стать высокомерной стервой. Еще раз. Мне срочно нужны пилюли. Сердце бешено колотилось, выпрыгивая из груди, руки тряслись. Боже, какой же жалкой я стала.

Руки лихорадочно рылись в сумке, выискивая спасительные пилюли. Нашли, залпом выпила сразу две, глубоко дыша. Нервишки шалили все чаще. И вот, стоило мне успокоиться, как внеочередной гость громко кашлянул, привлекая внимание. Сердце дважды ушло в ноги и вернулось назад, когда я разглядела застывшего в проеме Сая.

— Тьма, ты чего так пугаешь?

— Ты в порядке? — Он проигнорировал мой вопрос, в два шага преодолевая расстояние между нами и почти вырывая из рук таблетки, — антидепрессанты? Что происходит, Мил?

— Все в порядке, — рука непроизвольно потянулась за пилюлями, но он поднял их выше.

— Твое дежурное «в порядке» может и канает с этими тугодумными демонами, но не со мной, — он еще ближе, стоял и смотрел в мои глаза, словно надеясь что-то там найти.

— Нет.

— Что стряслось? — Он без приглашения завалился на диван и посмотрел на меня, ожидая ответа.

— Ты разве не по работе тут? — Желания говорить вообще не было, тем более о том, что происходило внутри.

— Нет, к тебе пришел.

Он оглядывал комнату, заостряя внимание на незначительных деталях, нервируя меня, пока не изрек — уютненько, ну так что, расскажешь?

— Я запуталась, — уселась рядом с ним, положив голову на его плечо, с ним было до коликов в печени спокойно, — как сама пойму, что происходит, расскажу. Где Сандра?

— В нашем случае поговорка «Работа не волк, в лес не убежит» не работает. Послушай, — он повертел в руках бутылек с лекарством, щуря свои раскосые глаза, — не злоупотребляй с этой дрянью, — его взгляд метнулся к часам, после назад ко мне, — ты не опоздаешь?

— Это тяжелая артиллерия, не переживай, не буду. И да, я опаздываю, — я смотрела на форму, боясь ее надевать, боясь вновь туда идти.

— Все будет хорошо, — он улыбнулся и поставил пузырек на пол, после чего, я и сама не заметила, как оказалась в дружеских объятьях, — я рад, что ты выжила. Не пугай нас больше так, мы место себе не находили.

— Я хотела связаться, но в Пустоши связь..., — слова застряли в горле, отказываясь выходить наружу.

— Знаю, — он отстранился, — собирайся, сегодня будет прекрасный день, а мне пора, работа-волк, — искренняя улыбка была последним, что я увидела, прежде, чем он растворился в воздухе. Пора идти в бой.

Аудитория была полной и шумной. Лекция месье Крона, ни один некромант не осмеливался ее пропустить. Я словно вновь оказалась в прошлом. Первый день на факультете. Такая же шумная аудитория и пытливые взгляды. Я шла словно под прицелом, и, по иронии судьбы или же благодаря злому року, свободные места остались слева от Лукаса и справа от Николаса. Некромант скривился, стоило мне подойти к парте, но промолчал. Скорее всего, понял, что это не мой личный выбор. Я села возле безразличного ко всему Лукаса. Стоило посмотреть в его глаза, как сразу стало понятно, как он повзрослел. Я, молча, радовалась, что они нашли общий язык, и надеялась, что, возможно, услышу что-нибудь полезное, и не ошиблась. Стоило ректору начать пару, как Лукас тихо заговорил, не будь я демоном — не услышала бы:

— Ты уже в курсе?

— О чем? — Как-то отстраненно ответил Ник, пытаясь успевать записывать конспекты, чем меня удивил. Раньше его силой было не заставить, сколько бы я не старалась.

— Тод уже в академии, я сегодня с ним столкнулся в душевой.

Вот оно. Вот мое спасение. Я улыбнулась, мысленно представляя, как, наконец, смогу рассказать все ему, скинуть с себя груз. Парни перешли на обсуждение тренировки, и я отключилась от их волны. Все внимание приковал к себе ректор. Я боялась все еще, что он меня раскроет. Сидела, боялась и ловила на себе его косые взгляды. Наши взгляды встретились лишь единожды, но этого уже хватило, чтобы вспомнить всю неприязнь к нему из-за той чертовой сделки. На следующее занятие ректор запланировал практику, это означало, что мне снова придется ставить заглушку на комнату и тренироваться, чтобы магия не выдала меня с потрохами. Нечего хорошего.

С занятия я ушла одной из первых, словив на себе несколько убивающих взглядов Николаса и ничего не понимающих взглядов Лукаса. Плевать. Переживу. Походу, пилюли начали действовать. Я с гордо поднятой головой шествовала по коридору, огибая студентов, стараясь разглядеть в толпе одного единственного некроманта. Первое, что пришло на ум — общежитие, но это было слишком. Никто более не должен догадаться. Вместо этого я отправилась к себе в комнату, лихорадочно соображая, как же все сделать правильно.

Пергамент и чернила были найдены сразу. Я разместилась за столом, небрежно сбросив сумку на пол рядом, и стала быстро выводить буквы своим старым почерком, от которого так отвыкла, тем, который казался мне совершенно незнакомым:

«Теодору Фредриксону лично в руки.

Прочти это, когда будешь один. Это очень важно.

Знаю, прозвучит очень странно и неправдоподобно, но, тьма, я не мертва. Есть то, о чем нам нужно поговорить. Наедине. Никому не говори об этом послании, это не безопасно. Буду ждать тебя в третьем заброшенном ангаре в девять вечера, сразу после отбоя. Милелика»

По щелчку пальцев послание загорелось, заставляя тлеть пергамент. Зловонье ударило в нос, но я ждала, когда лист догорит. Слава тьме, что кроме пары ректора больше занятий сегодня не было, и я смогла спокойно развалиться на кровати, гадая, когда Тод прочтет послание.

До встречи опекунов оставалось порядка трех часов. Встреча, черт, я уже и забыла. Линькольн? Мне сегодня явно "везло", раз Фел придет как опекун. Почему не мог приехать Милтон? Глупый вопрос, на который я и без того знала ответ. Он был занят делами его семьи, Каин просил не отвлекать его. Но, черт возьми, я скучала. В итоге почти все два часа я проворочалась на кровати из стороны в сторону, размышляя написать ему или нет. В итоге пришла к выводу, что стоит, но не ему, а Александру.

Когда он вошел в палату в первый день после того, как я пришла в себя, я его не узнала. Повзрослел, возмужал. Озорного детского блеска в глазах не было, было что-то иное. Злость, страх. Я не могла разобрать, лишь обнимала его. А он несвязно бормотал, что я его напугала, что больше он такому произойти не позволит. И вот, я вновь вдали от них. Руки сами потянулись к перу, но, что писать, я не знала.

«Александру Франклину лично в руки.

Здравствуй, Алекс. Как вы там? Я ужасно соскучилась и хочу поскорее вас увидеть. У вас все в порядке? Как Анна? Недавно я видела чудную куклу, которую в скором времени вышлю к вам с одним из ребят. Будьте чрезвычайно осторожны, особенно сейчас. Приглядывайте за Милтоном и за этими остолопами. Надеюсь, вы в полном порядке. Люблю вас, М...», — я почти написала свое имя, но тут же осеклась и дописала подпись — «Мама»

Отправить письмо я не успела, в дверь забарабанили с такой силой, что я вздрогнула и выронила пергамент из рук. Стук повторился. Казалось, что его было слышно вплоть до самой Преисподней. Кого там нелегкая принесла? Я поднялась с кровати, собирая волосы в хвост. Всегда и ко всему нужно быть готовым. К дверям подходила максимально медленно и тихо. Рука стучавшего застыла в воздухе, готовясь вновь обрушиться на двери, которые едва ли выдерживали такой натиск. Мои глаза округлились, глядя на пришедшего.

— Тод? Как...

— Скажи, что это не шутка.