07.Под светом Луны.
07 Под светом Луны
Треск! Грохот!
Бах!
— Чёрт возьми...!
Прежде чем второй охотник успел позвать своих товарищей в комнату на верхнем этаже пентхауса Джоноэля, кроваво-красные глаза вспыхнули, выпуская ментальную силу, которая мгновенно подчинила его волю. Охотник рухнул на пол, без сознания.
— Оставайся здесь.
— ...
— Не двигайся.
— Да, господин.
Рамиль обернулся к человеку, который всё ещё пребывал в замешательстве от его внезапного появления в современном мире. Снаружи доносились звуки приближающихся шагов, а знакомый запах — принадлежавший одному из линии крови Солей — подтвердил его догадки. Казалось, Мефус охранял это место.
Длинные острые когти ухватили охотника за одежду, и его тело было бесцеремонно потащено по полу. Сильным толчком ноги дверь распахнулась, ударившись о стену с грохотом, который привлёк внимание остальных. Рамиль бросил безжизненное тело охотника к его товарищам. Воспользовавшись возникшим хаосом, он вновь применил свою ментальную силу, чтобы подавить сопротивление, которое грозило перерасти в затяжную схватку.
Высокая фигура выступила вперёд, встретившись взглядом с выжившими, которые с трудом добрались до последнего этажа отеля. Его ментальная сила проникла в их сознание, стирая гнев, подавляя желания и разрушая планы. Один за другим охотники погрузились в глубокий сон.
— Господин.
— Что там внизу?
— Киар справляется, господин.
Король Джоноэля уже собирался использовать свою невероятную скорость, чтобы взять под контроль ситуацию на нижнем этаже, как вдруг перед дверью пентхауса появились две знакомые фигуры. Это были вампиры, которых он создал сам. Киар держал на руках раненое тело младшего из своей линии. Он пришёл один. Мефус, не теряя времени, поспешил на помощь, осторожно уложив Мемина, чьё лицо выражало тревогу, на диван.
— Всё улажено внизу, господин. Наши братья разошлись. – Доложил верный член линии крови Солей, не отводя взгляд от того, кого он считал своим младшим братом. Рамиль не терял времени; он применил свою силу исцеления на последнего из своей линии, облегчая его серьёзные раны. Однако, сколько бы силы ни использовал Рамиль, казалось, что Мемин не собирался приходить в сознание в ближайшее время.
— Он слишком сильно старался им помочь.
— ...
— Я должен был убить этих грязных ублюдков.
— Пусть Мемин отдохнёт. Вы займитесь этими охотниками.
Член Солей склонил голову в знак уважения к своему господину, прежде чем заняться безжизненными телами людей, осмелившихся противостоять им, унося их с последнего этажа Джоноэля. В то же время Рамиль осторожно поднял тело своего кровного брата и отнес его в комнату, где кто-то уже ждал.
— Господин Мемин?
— ...
— Что с господином Мемином?
— Я уже его вылечил. Скоро ему станет лучше.
– Но…
— Он просто без сознания, вот и всё.
Так как Мемин всегда был добр к нему, Панн беспокоился, что с ним что-то случилось. Нежные руки поправили одеяло на неподвижном теле, прежде чем повернуться, чтобы спросить у короля всех вампиров о ситуации.
— Как там всё, кхун?
— Всё решено. Иди отдыхай.
— Я не...
— Всё ещё болит, верно?
— Хм...
— Пока что нам с тобой придётся использовать другую комнату.
— Да, кхун.
Светло-карие глаза скользнули по стройной фигуре, лежащей на кровати. Если тот очнётся, его можно будет увидеть позже. Младший кивнул в ответ на слова собеседника, прежде чем оба покинули комнату и направились в общую зону пентхауса, где Киар и Мефус неукоснительно следовали указаниям своего господина.
Панн слегка склонил голову в их сторону, выражая благодарность и извиняясь за хаос, устроенный его бывшими товарищами в Jonoèl. Но его слова не достигли мятежного ворона, чьи чёрные глаза налились кроваво-красным, пока его создатель не вмешался, вставая между ними.
— Мой господин, вы, кажется, забыли устранить ещё одного охотника.
— Киар.
— Тогда я сделаю это сам.
— !!!
Хорошо сложенное тело, облачённое в чёрное, распалось на десятки ворон. Они взмыли к потолку, а затем стремительно устремились вниз к человеку, прячущемуся за его господином. Мефус прикрывал Панна с другой стороны, но король Джоноэля оказался быстрее всех, включая своих подданных, теряющих контроль из-за гнева. Его сильная рука схватила крылья подчинённого-ворона, заставляя Киара вернуться в человеческую форму.
— Ворон!
— Киар!
Рамиль отпустил волосы своего кровного брата, глаза, которого, вновь ставшие чёрными, всё же не могли скрыть ярости и боли. Он с трудом принимал решение своего господина защищать охотников-убийц, которые ранили и уничтожали его бессмертный род.
— За более чем сто лет верности вам, мой господин...
— ...
— Как верный слуга...
— ...
— Этого недостаточно, чтобы вы доверяли мне больше, чем людям, которые хотят убить вас.
— Я никогда не доверял тебе меньше, чем кому-либо, Киар. Но Панн больше не связан с охотниками.
— Но эта группа убийц существует из-за него!
— Ты повышаешь голос на своего господина, Киар.
Мефус, видя, что ситуация ухудшается, попытался остановить дерзкие слова, бросающие вызов чести его короля, произнесенные тем, кто, казалось, окончательно потерял контроль. Киар стоял, пристально глядя и сжимая кулаки.
— Остановись, Мефус.
— Хорошо.
— Тогда защищайте его.
— Пусть вы и мои братья продолжаете тешить себя иллюзией, что когда-нибудь сможете примириться с этими грязными охотниками.
Киар вновь распался на свою истинную форму. На этот раз черные вороны не проявили агрессии. Темная стая, словно единый организм, выстроилась в упорядоченное построение и устремилась к выходу, растворяясь в хаотичной ночи за большим окном.
— Я пойду за ним, – Мефус склонил голову в поклоне.
— Я доверяю тебе, Мефус, – устало произнес Рамиль.
— Да, господин.
Мефус коротко кивнул, прежде чем задействовать свою силу. Его фигура исчезла из пентхауса, следуя за воронами, которые скрылись в неизвестности. Панн остался стоять на месте, его взгляд был устремлен вниз, словно на собственные ноги, но мысли витали далеко. Он знал, что каждое слово Киара было правдой. На самом деле Киару не следовало уходить.
— Это моя вина..., – протянул Панн.
— Не вини себя, – перевил его вампир.
— Но..., – вновь попытался сказать юноша.
— Киар импульсивен. Ему нужно время.
Создатель черного ворона пытался утешить его, но Панн чувствовал, что Киар был прав. Охотники появились из-за него и его друзей. Если бы они тогда действовали разумно, а не поддавались жажде мести, ничего этого бы не случилось.
— Я...
— Оставь прошлое позади, если оно лишь заставляет тебя страдать.
— Но, я не могу забыть, что сделал с твоим видом.
— Ты больше этого не сделаешь.
— ...
— Я верю в тебя.
— ...
— И я хочу, чтобы ты тоже поверил в себя.
Светло-карие глаза встретились с высоким силуэтом, прежде чем Панн уткнулся лицом в его грудь. Рамиль обнял его крепко, словно защищая от невидимого врага. Его губы коснулись мягких волос, и он прижался ближе, утешая. Молодой человек, дрожа от напряжения, наконец позволил себе расслабиться. Слезы, которые он так долго сдерживал, медленно начали стекать по его щекам, но в этих объятиях он почувствовал тепло и поддержку, которых ему так не хватало.
🖤🖤🖤
Тем временем, в мрачном подвале под закрытым сегодня развлекательным заведением, где воздух был пропитан напряжением и гневом, собралась группа охотников — более десятка человек. Громкий звук оружия, брошенного на пол, эхом отразился от стен. Лидер группы, Джет, кипел от ярости, его глаза метали молнии, пока Пол, один из близнецов, не схватил его за плечи, чтобы остановить разрушительный порыв.
— Успокойся, мужик! — резко бросил он.
— Успокоиться? Ты шутишь? Отпусти меня! — Джет вырвался, словно зверь из клетки, и тяжело рухнул на свой привычный стул. Его кулаки сжались, а взгляд был прикован к полу, где валялось оружие, словно виновное в провале.
Элис, единственная женщина среди охотников, стояла рядом с Полом, её лицо отражало ту же тревогу, что и у остальных. Она приложила руки к вискам, пытаясь собраться с мыслями. Группа была на грани, а напряжение в воздухе можно было резать ножом.
— Элис, помнишь, что Панн говорил о силе восприятия? — нарушил тишину Пол.
— Да, о силе, способной управлять разумом, — кивнула она, её голос звучал приглушённо.
— Если это так, то должен быть способ её нейтрализовать, — вмешался Кастер, их изобретатель.
— У любой силы есть предел, — добавил Пол, его глаза блестели решимостью.
— Я займусь этим, — уверенно заявил Кастер.
— Поторопись, — бросил Джет, не поднимая взгляда.
И тут тишину разорвал неожиданный звук.
*Тук-тук*
Все обернулись к двери. Она медленно открылась, и на пороге появился незнакомец. Его нежное лицо застыло от удивления, когда он увидел перед собой переполненную комнату.
— Эм... — пробормотал он, явно не ожидая такой компании.
— ...???
— Я... я пришёл за своим братом, Панном.
🖤🖤🖤
Весь день Пакконг провел в напряжении, пытаясь уладить сложные вопросы со своими приемными родителями. Семья настаивала на переезде за границу, но он принял твердое решение остаться, чтобы продолжить учебу здесь. В последнее время он работал ночами, стремясь накопить деньги и не зависеть от окружающих. Несмотря на его выбор, родители проявили понимание: они не стали давить на него, позволили остаться в доме и даже продолжили покрывать его расходы. Юноша был искренне благодарен за их поддержку и уважение к его желаниям.
Однако, даже уладив семейные вопросы, он не мог избавиться от тревоги, связанной с Виннарой, его старшим братом. Мысли о нем не покидали Конга весь день. С тех пор как он видел брата в последний раз – вместе с каким-то незнакомцем, который неожиданно поселился у них дома, – прошло уже несколько дней. Теперь тот не отвечал на звонки, и это только усиливало беспокойство.
Пакконг знал о брате совсем немного, ведь их разлучили в раннем детстве. Панн никогда не делился с ним подробностями своей жизни, открывая только то, что считал нужным. Единственное, что младшему удалось узнать, – у брата был близкий друг, владелец бара. Однажды он хотел устроиться туда на работу, но Панн категорически запретил ему это.
Не находя себе места, Пакконг метался по дому, пока, наконец, не вышел на улицу. Он уселся на старый, потрепанный диван напротив антикварной лавки – тот самый, который никто не хотел покупать. Время тянулось мучительно медленно. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, а Панн так и не появился. Он снова исчез, не сказав ни слова, как это уже бывало раньше.
– Уф...
– Где же он?
Вздох сорвался с его губ, пока его маленькое тело двигалось, измотанное усталостью. Взгляд светло-карих глаз, отражающих черты старшего брата, остановился на массивной двери в кладовку, спрятанную в подвале. Это было то самое место, где Панн мог исчезать на долгие часы.
Пакконг, не отрывая взгляда от двери, снял с крючка старинный ключ, висящий рядом с письменным столом брата. Любопытство, словно невидимая сила, подтолкнуло его сделать шаг вперед, нарушая запрет, который всегда казался непреложным.
Лестница уходила вниз, скрываясь в темноте. Всего несколько ступеней – меньше двадцати, но отсутствие света заставляло двигаться осторожно. Пальцы нащупали выключатель на стене, и неоновый свет мгновенно залил пространство, обнажая тайну, которую брат так тщательно скрывал под предлогом пыли и опасности.
Перед ним открылся идеально чистый пол, будто бы недавно вымытый. Полки, заполненные предметами, выстроились вдоль стен, а в самом конце комнаты, у дальней стены, стоял массивный стол, заваленный бумагами и книгами. В этом месте не было ни намека на хаос, только упорядоченная загадка.
Пакконг, забыв о страхе, прошел мимо древних артефактов, его внимание привлекли фотографии, прикрепленные к стене.
– Хм…
Он нахмурился, тонкие брови сдвинулись, когда он взял в руки странный документ. Символы на бумаге были ему непонятны, но перевернув лист, он увидел рисунок кулона, напоминающего каплю крови. Его сердце забилось сильнее.
Его пальцы осторожно раздвинули хаотично разбросанные бумаги, покрывавшие стол. Внутренний голос настаивал: здесь есть нечто важное. И он не ошибся. Его глаза расширились, а рука инстинктивно прикрыла рот, пытаясь подавить внезапный приступ тошноты. Перед ним лежали фотографии – десятки снимков тел. Все они погибли одинаково.
Широко раскрытые глаза, мертвенно-бледная кожа, кровавые следы на шее.
– Что это?
– Вампиры?
Чем больше он углублялся в поиски, тем больше находил. Ответы, о которых никто никогда не говорил, касались существ, которых он считал вымыслом из детских сказок. Но теперь стало ясно: это реальность. Мир, который Панн так тщательно скрывал от него, оказался гораздо страшнее. Его маленькое тело тяжело опустилось на стул. Он снова и снова просматривал сообщения, фотографии, доказательства, от которых сердце начинало бешено колотиться.
— Итак, Панн, где же ты?
— Минутку...
Пакконг взял одну из фотографий. На ней были люди, десятки лиц. В центре его брат обнимал за шею двух друзей, чьи лица казались смутно знакомыми. Один из них был владельцем того странного заведения. Его тонкие пальцы перевернули снимок. На обороте выделялись шесть букв на английском языке.
— HUNTER?
Пакконг Виннара понял: в этой комнате слишком мало ответов, чтобы собрать весь пазл. Лишь обрывки информации и разрозненные улики. Его тело поднялось, и он решительно направился к двери. У него была цель – Орион. Именно там он надеялся найти истину.
****
Автобус плавно затормозил у переулка, где днем царила тишина, а ночью пробуждалась жизнь. Магазины, словно сонные гиганты, готовились к вечернему пробуждению, но заведение, перед которым остановился автобус, оставалось закрытым, словно скрывая свои тайны.
Пакконг, сжав кулаки, шагнул вперед. Его белая рука толкнула дверь, которая отозвалась глухим звуком, но все же поддалась. Он вошел внутрь, взгляд юноши скользил по приглушенно освещенным углам, в поисках кого-то, кто мог бы помочь ему разобраться с ситуацией, связанной с его братом. Тишина обволакивала помещение, но внезапно он уловил звук — слабый, но отчетливый. Это был шум. А где шум, там и люди, подумал он.
Его шаги эхом разносились по полу, пока он осторожно шел на звук, который становился все громче. Это был не просто шум — это была цепочка звуков, намекающих на движение, на жизнь. Лестница рядом с VIP-залом выглядела как портал в неизвестность, ведущий к ответам, которых он так жаждал.
*Тук-тук.*
Разговор за дверью внезапно оборвался. Пакконг постучал, но ответа не последовало. Он решительно толкнул дверь, открывая перед ним неожиданную картину.
Большая комната была заполнена людьми. Их было больше, чем он мог себе представить. На мгновение юноша замер, его милое лицо застыло в растерянности.
— Э-э...
— ...???
— Я пришел за своим братом Паном.
— Пакконг? — голос раздался из глубины комнаты.
— Да.
Женщина, стоявшая в дальнем углу, шагнула вперед. Ее лицо смягчилось, выражая облегчение. Она подошла к нему, взяла за локоть и мягко провела внутрь, где десятки глаз наблюдали за ним.
— Все в порядке, это Пакконг, — объявила она.
— Хм...
— Это младший брат Панна.
Комната наполнилась шепотом, приветствия звучали тихо, но напряжение витало в воздухе. Пакконг уловил неодобрительные взгляды, особенно от мужчины, сидящего во главе стола. Тот поднялся и направился к нему, его шаги были тяжелыми, словно несли за собой груз скрытых намерений.
– Меня зовут Джет.
– Да, сэр.
– Ты ищешь Панна, верно?
– А вы? – Пакконг нахмурился, заметив, как лицо Джета на мгновение исказилось неудобством.
– Видишь ли..., – все же протянул мужчина.
– ...?
– Мы тоже ищем Панна. Он в опасности, – наконец сказал Джет.
– В опасности? От чего, сэр? – взволнованно спросил Конг.
– Ну..., – опять послышался невнятный ответ.
– От чего-то под названием вампиры? – не утерпел парнишка.
– Ты знаешь? – Джет удивленно вскинул брови
– Значит, вы — ОХОТНИКИ.
Мужчина напротив замер, его глаза на мгновение расширились, но он быстро вернул себе хладнокровие.
– Да, мы – Охотники. Панн тоже один из нас. Мы охотимся на вампиров, убиваем их, чтобы защитить людей.
– И...
– А теперь Панн исчез с одним из них.
Он сразу понял, кто мог быть этим вампиром. Пакконг Виннара, пристально смотрел на друга своего брата, словно пытаясь прочесть его мысли. Черные глаза собеседника отражали тревогу, и сердце юноши сжалось еще сильнее.
– К-как я могу помочь своему брату Панну, сэр? – голос его дрожал, но решимость звучала в каждом слове.
– Мы пытаемся помочь Панну, – ответил Джет, но его тон был настороженным.
– ...
– Но я не хочу, чтобы ты в это ввязывался. Это слишком опасно.
– Я не боюсь опасности, – Пакконг сжал кулаки. – Я хочу помочь Панну. Он мой единственный брат.
Джет на мгновение замолчал, словно взвешивая что-то в голове.
– Пожалуйста, позвольте мне помочь ему, – голос Конга сорвался на умоляющую ноту.
Его глаза горели отчаянием. Он вырвался из рук Элис, которая пыталась удержать его, и схватил Джета за руку. Его лицо, несмотря на юный возраст, выражало непреклонную решимость. Если бы ему отказали, он понятия не имел, что делать дальше.
– Пожалуйста, сэр, – прошептал он, почти теряя надежду.
Джет тяжело вздохнул.
– Мы сражаемся против бессмертных, самой сильной из всех рас.
– Я знаю, сэр, – Пакконг встретил его взгляд без страха.
– Если ты действительно хочешь помочь Панну, тебе придется присоединиться к группе охотников.
Слова прозвучали как вызов, и Пакконг знал, что пути назад уже не будет.
🖤🖤🖤
Тонкие пальцы легко коснулись пустой тарелки, подняли стакан с прозрачной водой. Мемин сделал последний глоток, ощущая, как холодная жидкость проникает внутрь, принося кратковременное облегчение. Салфетка, лежавшая на коленях, мягко скользнула по губам, убирая остатки влаги. Он поднял взгляд, чтобы поблагодарить того, кто заботился о нем на протяжении этих долгих дней. Несмотря на видимые улучшения, боль в боку напоминала о себе при каждом резком движении.
Член рода Солей провел почти неделю в постели, окруженный заботой Панна и Мефуса. Хотя он пытался отказаться от их помощи, чтобы не обременять, молодой человек видел в этом возможность загладить вину за поступки своих бывших товарищей.
– Спасибо тебе, Панн, – тихо произнес Мемин, его голос был полон искренности.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Панн, присаживаясь на стул рядом с кроватью.
– Нет, все в порядке.
Светло-карие глаза Панна остановились на заживших ранах. Внешне они выглядели почти здоровыми, но каждое движение Мемина выдавало оставшуюся боль. Юноша вздохнул, опустив взгляд.
– Мне очень жаль, – прошептал он.
– Почему ты извиняешься? – вампир посмотрел на него с недоумением.
– За то, что тебя ранили, – ответил Панн, его голос дрогнул. Тяжесть вины давила на него, словно камень. Он знал, что раны Мемина – это отголоски мести, которую когда-то начали он, Элис и Джет. Сегодня он разорвал с ними все связи, став предателем в их глазах, но это не облегчило его совесть.
– Ты не виноват, – уверенно произнес Мемин. – Мою рану нанес не ты.
– Но охотники, которые это сделали, были моими товарищами, – Панн сжал кулаки, его взгляд потускнел.
– Я никогда не чувствовал ненависти от тебя, Панн, – мягко ответил Мемин. – Ни тогда, ни сейчас.
– Но…
– Я никогда не считал тебя охотником.
Панн замер, его дыхание стало прерывистым. Эти слова проникали глубже, чем он мог предположить.
– Ты важен для моего господина, – продолжил вампир. – А значит, важен и для Солей.
Мемин улыбнулся, но в его глазах мелькнула тень. Он чувствовал смущение, но одновременно и желание помочь молодому человеку залечить ту невидимую рану, что тот носил в своем сердце. Рана, которая, возможно, останется шрамом – напоминанием о том, что однажды он пытался уничтожить того, кто доверял ему больше, чем он сам.
– Не хочу мешать твоему отдыху, – Панн встал, бросив последний взгляд на Мемина. – Если что-то понадобится, зови меня. Пока тебе лучше не двигаться.
– Хорошо, Панн, – тихо ответил тот, провожая его взглядом.
Подняв поднос с едой, он прошёл мимо Мефуса, который вошёл, чтобы проверить друга. Его худое тело бесшумно направилось на кухню, не нарушая покоя короля Джоноэля, который несколько дней отсутствовал, пытаясь навести порядок среди своей разбросанной повсюду расы.
Панн вернулся в пентхаус, никого не предупреждая. Он всё ещё не нашёл ясных ответов, особенно касающихся младшего брата. Однако была ещё одна причина: он хотел, чтобы Пакконг уехал учиться за границу, как того желали их приёмные родители. Поэтому Панн решил отдалиться, дать брату свободу и возможность выбрать свой путь.
Тем временем Мефус нетерпеливо ждал, пока Панн завершит свои дела с Мемином, который медленно восстанавливался после ранений. Вопрос, который не давал ему покоя, касался исчезновения одного из членов линии Солй из Джоноэля. Киара не было уже несколько недель.
– Есть новости о Киаре? – голос Мефуса звучал напряжённо.
– Пока нет, но у меня есть предположения, где он может скрываться, – ответил Мемин, бросив короткий взгляд на собеседника.
Мефус кивнул и сел на стул, который только что освободил Панн. Его мысли были заняты не только пропажей Киара, но и сложной ситуацией между братьями и их создателем.
– Не беспокойся, я сам поговорю с Киаром, – уверенно заявил раненный вампир.
– Сначала выздоровей, прежде чем предпринимать что-то, – Мефус нахмурился, видя, как усталость всё ещё отражается на лице младшего собрата.
– Я уже в порядке. К тому же, если мы будем медлить, Киар станет ещё более неконтролируемым.
Мефус промолчал, но его взгляд говорил больше, чем слова. Они знали, что времени на раздумья у них почти не осталось.
– Через некоторое время я пойду его искать. Не волнуйся.
Однако понятие "некоторое время" у Мефуса и Мемина сильно различалось. Как только Мефус вышел, чтобы проконсультироваться с господином, кровать в главной комнате пентхауса оказалась пуста. Мемин, всё ещё не полностью оправившийся, исчез.
Он выбрал общественный транспорт, чтобы не привлекать лишнего внимания. Мемин привык жить среди людей, сливаясь с толпой. Использование силы в его состоянии могло лишь усугубить раны. Его длинные ноги уверенно ступали по знакомой дороге, ведущей к секретному убежищу в самом сердце города. Это место он посещал множество раз. Там, в тени городской суеты, скрывался старший член Солеи – Киар, с которым Мемин всегда чувствовал особую связь.
– Аргх!
– Ааааа!
Тонкие брови Мемина резко сошлись на переносице. Его шаг стал стремительным, почти бегом он направился к источнику криков, раздававшихся из глубины убежища. Перепрыгнув через обломки сломанного дерева, преграждавшие путь, он ворвался внутрь. Разрушенные предметы и перевернутая мебель, оставшиеся после последнего нападения охотников, придавали месту зловещую атмосферу. Но вскоре он понял, что крики исходили не от боли, а от злорадного веселья.
Перед его глазами предстала ужасная сцена: десятки вампиров, некоторые стояли на полу, другие висели на балках потолка, издеваясь над беспомощным человеком. Их когти и клыки оставляли на теле жертвы кровавые следы, а Киар, сидя в стороне, с холодной усмешкой наблюдал за происходящим, наслаждаясь зрелищем.
— Прекрати это немедленно! — голос Мемина прорезал воздух, как удар грома.
Киар медленно повернулся к нему, его улыбка стала еще шире.
— О, доктор пожаловал. Как раз вовремя.
Мемин подошел к пострадавшему, чье тело едва держалось на грани жизни. Он осторожно поднял его, его руки засияли мягким светом целительной энергии. Стараясь вернуть жертве хотя бы сознание, он сосредоточился, чтобы тот мог покинуть это место живым.
— Мы просто развлекались, — лениво протянул Киар, наблюдая за действиями Мемина. — Ты всегда так портишь нам веселье.
Мемин поднял взгляд, полный гнева.
— Почему ты это делаешь, Киар?
Киар рассмеялся, его смех подхватили остальные.
— Мы тренируемся, чтобы быть готовыми к охотникам. Разве не так, ребята?
— Да! Ха-ха! — раздались одобрительные возгласы вампиров.
Мемин сжал зубы, но продолжал лечить пострадавшего, понимая, что спорить сейчас бессмысленно.
— У тебя есть ко мне дело, Мемин?
— Подожди, пока ты не придешь в себя. Тогда и поговорим.
— Нет, это тебе нужно собраться с мыслями, чтобы говорить.
— ...
— Ты позволил обмануть себя глупцу и чуть не погиб.
— Киар...
— Пройдет немного времени, и он воспользуется твоей наивностью, чтобы уничтожить тебя.
— Хватит видеть во всех только зло.
— А тебе пора перестать видеть во всех друзей.
Киар, стоящий напротив, казался чужим. Его аура, полная мрака, словно кричала о том, что он забыл свои клятвы. Разум, который прежде сдерживал себя, теперь был готов к действиям, от которых дрожали бы даже самые смелые.
— Если ты не хочешь идти со мной, меня это не волнует.
— Но не смей вставать у меня на пути.
— ...
Мужчина в черном, чье стройное тело казалось воплощением тьмы, поднялся из кресла в центре убежища. Его шаги были тихими, но в них ощущалась угроза. Он остановился перед Мемином, который прекратил использовать свою силу — человек в его руках начал дышать ровно. Киар присел рядом, наклонился ближе и прошептал, словно его слова предназначались только для одного слушателя.
— ...
— Считай это предупреждением, доктор.
Мемин удивленно смотрел на Киара, совсем не узнавая своего лучшего друга и кровного брата.
— Тот паренек из магазина... Будь начеку…
🖤🖤🖤
Мефус сидел в частной комнате своего привычного ресторана, где часто обсуждал дела вдали от суеты отеля "The Jonoèl". Его взгляд то и дело скользил к закрытой двери, пока наконец она не открылась. Вошла женщина, которую он вызвал без предупреждения, нарушив все правила этикета. Мефус поднялся, чтобы поприветствовать ее.
– Благодарю, что нашли время, мисс Элис.
– Это и для меня важно. Я тоже хотела поговорить с вами.
Единственная женщина среди лидеров охотников заняла место напротив него. На столе стояла еда, но ни один из них не притронулся к ней. Напряжение в воздухе было ощутимым, словно оба знали, что их встреча может изменить многое.
– Скажу прямо. Сегодня Джоноэль хочет предложить перемирие.
– Но ...
– Мы не те отступники-вампиры, за которых нас принимают охотники. Я надеюсь, вы рассмотрите возможность положить конец этой бессмысленной войне.
– Интересно... Потому что я пришла сюда с той же мыслью. Эта вражда должна закончиться.
– Хм...
– Но это только мое мнение. Джет, боюсь, не разделяет его.
Элис замолчала, упомянув имя другого. В ее глазах промелькнула тень тревоги. Мефус не нуждался в объяснениях – Джет, без сомнения, был настроен еще более агрессивно, чем прежде.
– Я понимаю. Сможем ли мы начать все с чистого листа? – спросил он, всматриваясь в ее глаза, полные сомнений и надежды.
– Вы хотите вернуться и исправить то, что вампиры сделали с нами?
Мефус никогда не знал истинной причины создания группы охотников-убийц. Элис, похоже, была слегка удивлена этим, ведь она думала, что Панн давно поделился с ним всеми подробностями. Однако выражение искреннего любопытства на лице Мефуса ясно показывало: основатель группы никогда никому не раскрывал тайну своей мести.
– Ваш вид убил наших друзей в приюте, – спокойно начала девушка. Мефус в недоумении вскинул брови. – В канун Рождества. Пока мы спали.
– ...?
– Они забрали у нас всех – братьев, сестер. Эти монстры выпили кровь детей до последней капли.
– Но…
– Выжили только я, Джет, Панн и отец Драгул.
Вампир посмотрел на нее с растерянностью, но, собравшись, ответил:
– Мне очень жаль, что это произошло. Простите за мой бестактный вопрос.
Элис кивнула.
– Кто такой отец Драгул?
– Священник. Он основал приют, где мы жили. Сейчас он на лечении.
– Он ...
– Он в больнице с того самого дня, как мы выжили.
Мефус замолчал, пораженный услышанным. Он восхищался Элис – ее силой рассказывать о таком трагическом прошлом с ясностью и без дрожи в голосе. Её большие глаза всё ещё скрывали бурю ярости, но она держала эмоции под контролем, не позволяя гневу взять верх.
Мужчина снова извинился, осознав, кем был отец, о котором упомянула Элис. Его разум бурлил вопросами: как такое трагическое событие, унесшее столько жизней, могло пройти мимо его внимания? История отца Драгула, священника, который до сих пор пытался оправиться от тех ужасных дней, только добавляла загадочности. Он чувствовал сомнения, но не решался делать выводы, пока не найдет неопровержимых доказательств.
Его мысли возвращались к человеку, изгнанному из Гринмура, который исчез, чтобы вести бессмертное существование в тени. К тому, кто смог объединить одиноких вампиров под своим началом, превращая их в охотников на других
Он думал о другом члене рода Джоноэль, который десятилетиями не подавал признаков жизни...
🖤🖤🖤
Направляясь в сторону кухни, он краем глаза заметил, как чья-то фигура исчезает за дверью комнаты, где восстанавливался Мемин. Рамиль последние несколько дней провел, посещая лидеров различных вампирских групп. Несмотря на их уединенный образ жизни, в минуты кризиса они объединялись. Тем временем стройный молодой человек был полностью поглощен заботой о молодом вампире. Доктор из линии Солей, хотя и стремился делать всё самостоятельно, раз за разом сталкивался с запретительным голосом Панна.
Рамиль аккуратно положил планшет на стол. Почти столетие, проведенное вне привычного течения жизни, оставило его далеко позади в мире технологий. На улицах появились странные четырехколесные машины, а в руках людей — крошечные устройства с невероятными возможностями. Этот планшет был подарком от Мефуса, но Рамиль использовал его в основном для просмотра того, что называлось "сериалами", через загадочную кнопку, которую Панн обозначил как приложение. Он учился через экран, как ребенок, открывающий новый мир.
Высокий мужчина в темных спортивных штанах, с обнаженным торсом, прервал свои дела и направился на кухню. Там Панн сосредоточенно мыл тарелки, которые использовал Мемин.
— Что ты делаешь?
— Ах! Кхун Рамиль, вы меня до смерти напугали!
Худощавый юноша вздрогнул, уронив тарелку в раковину. Его светло-карие глаза метнули укоризненный взгляд, но король Джоноэль лишь усмехнулся, находя его тон скорее милым, чем сердитым.
— С каких это пор ты стал таким пугливым?
— Просто ты подошел так тихо.
Неожиданно две сильные руки обвили его талию. Рамиль положил подбородок на его плечо, прижимаясь своим теплым обнаженным торсом к мягкому светло-серому свитеру. Панн попытался сосредоточиться на мытье посуды, но его сердце уже билось быстрее.
— Хочешь куда-нибудь сходить?
— Я все еще беспокоюсь за Мемина.
— Мемин уже ушел искать Кьяра.
— Почему он такой упрямый?
— Ха-ха.
Рамиль уловил звук шагов, доносящихся от комнаты к двери. Это был младший из семьи Солей, воспользовавшийся моментом, когда все отвлеклись, чтобы ускользнуть из пентхауса всего несколько минут назад.
— Не беспокойся.
— Тогда я хочу пойти посмотреть на свой дом.
— Я пойду с тобой.
— Но ...
— У меня сегодня выходной, чтобы провести его с тобой.
****
Оранжевый свет заката пробивался сквозь массивные облака, освещая здания, когда солнце почти скрылось за горизонтом. Парк, находившийся неподалеку от дома Панна, был тихим и умиротворенным, особенно в сравнении с шумным центром столицы. Дорога, длиной в несколько километров, образовывала круг, по которому время от времени пробегали бегуны. Рамиль и стройный хозяин дома шли рядом, наслаждаясь спокойствием и используя это время до заката, чтобы разгрузить свои мысли.
— Если мы дойдем до центра парка, там будет фонтан. Цветы вокруг него очень красивые.
— Ты часто сюда приходишь?
— Да, когда закрываю магазин, люблю прогуляться.
Панн всё ещё был в том же свитере, который выглядел немного поношенным, но уютным. Его маленькие руки спрятались в глубокие карманы, спасаясь от вечернего холода. Они шли по узкой улице, где ветер играл с опавшими листьями.
— Почему ты открыл антикварный магазин? — спросил Рамиль, нарушив тишину.
— Мне нравится коллекционировать, — ответил Панн после короткой паузы. — Когда у меня стало слишком много вещей, я начал их продавать.
Он замолчал, словно обдумывая свои слова, а затем добавил:
— Некоторые я оставляю себе, потому что они мне очень дороги. Сейчас у меня больше вещей, которые я храню, чем тех, что продаю.
Вампир знал, что это правда. В подвале магазина, в самой дальней комнате, хранились предметы, которые Панн долго не решался выставить на продажу.
— Некоторые предметы старше тебя, — продолжил Панн с лёгкой улыбкой.
— А другие старше тебя, — поддел его Рамиль.
— Есть ли что-то старше 500 лет? — спросил тот с интересом.
— Тебе уже 500 лет? — с насмешкой уточнил Панн.
— Я уже и не помню, — ответил тот с задумчивым видом.
Панн рассмеялся, удивлённый неопределённостью ответа и выражением лица собеседника. Его обычно серьёзное лицо озарила редкая улыбка.
— Ты смеёшься надо мной? — спросил древний, прищурившись.
— Просто это забавно. Кто не помнит свой возраст? Ты похож на старика.
— Ты это мне говоришь?
Король вампиров не стал отвечать, лишь громче засмеялся. Панн, не выдержав его насмешливого взгляда, побежал немного вперёд, туда, где начинали загораться электрические фонари, разгоняя темноту ночи. Сделав несколько шагов, тот догнал его и обнял за плечи, словно извиняясь за шутку.
— Мы почти пришли. Тебе скучно? — спросил Панн, сбавив шаг.
— Нет, — коротко ответил Рамиль глядя вперёд.
Их путь продолжился в тишине, нарушаемой лишь шорохом листьев под ногами и мягким светом фонарей, освещающих дорогу.
Расстояние оказалось таким же коротким, как он и говорил, но каждое мгновение пути казалось длиннее из-за мелодии, создаваемой природой. Звук капель воды, падающих с высоты, смешивался с шелестом ветра, который играл с его волосами, закрывая глаза. Длинные пальцы осторожно убрали пряди с лица, и в этот момент Панн, словно ребёнок, засветился радостью, увидев впереди фонтан.
— Я так давно здесь не был, — сказал он, почти шёпотом.
— ...
— А керамические черепахи всё ещё здесь, как и раньше, — добавил он с лёгкой улыбкой.
Светло-карие глаза зацепились за край ограды, и он, встав на цыпочки, заглянул вниз, туда, где под прозрачной водой покоились керамические черепахи.
— Осторожно, ты можешь упасть.
— Я умею плавать, — отозвался он, не отрывая взгляда от воды.
— Я просто не хочу, чтобы ты простудился, — последовал тихий ответ.
Рамиль обхватил его за талию, словно боясь, что он действительно упадёт в неглубокую, но прохладную воду, которая могла бы промочить его до нитки. Однако Панн, казалось, не замечал этого беспокойства, полностью погружённый в свои воспоминания.
Тонкие руки погрузились в воду, и когда он их вытащил, капли разлетелись в стороны, попав на стоящего рядом. Высокий вздрогнул и отступил, но не успел сказать ни слова, как виновник уже с улыбкой, широкой, как полумесяц, поспешил вытереть его рукавом своего свитера. Его смех был лёгким и искренним, наполняя воздух вокруг теплом.
Панн был счастлив как никогда, и этот момент, казалось, застыл во времени, словно сама ночь решила сохранить их радость в своих объятиях.
— Ты боишься воды?
— Ты смотришь на меня, как на щенка.
— Ха-ха.
— Ты доволен, что обрызгал меня? — Его голос прозвучал с легкой обидой, но он тут же притянул его к себе и поцеловал в макушку.
— Я доволен, что сегодня мы здесь.
Его руки крепче обвили того, кто сейчас светился радостью. Если бы кто-то увидел господина Джоноэля в этот момент, то наверняка бы удивился.
— Я мешаю тебе жить так, как ты хочешь?
— Это я виноват, что на тебя напали.
— Не вини себя.
— Но я...
— Я не держу в голове то, что уже прошло. А в твоей голове, наверное, полно мыслей.
Тонкие пальцы едва коснулись его лба. Панн поднял взгляд, чтобы встретиться с ним глазами. Его лицо, обычно такое милое, становилось печальным всякий раз, когда речь заходила о прошлом.
— Мы можем начать сначала? – спросил Рамиль. — Оставить позади всё, что причиняет тебе боль.
— ...
— Ты сможешь, Панн? — Его лоб мягко соприкоснулся с его лбом. В черных, как ночь, глазах светилась надежда.
— ...
— Пожалуйста.
Панн отвел взгляд, чувствуя, как объятия крепчают. Его волосы, пахнувшие тонким цветочным ароматом, оказались под подбородком другого. Щеки Пана вспыхнули нежным румянцем, но он упрямо уткнулся в левую сторону груди Рамиля, избегая его взгляда.
Рамиль слегка покачивался, словно успокаивая встревоженного ребенка, подбирая слова, чтобы развеять тревоги младшего. Но прежде чем он успел заговорить, ответ вырвался из уст Панна, тихий и глубокий, словно шепот, предназначенный только для них двоих. Этот ответ заставил вампира улыбнуться в тени лунного света, скрывая радость в глубине своих темных глаз.
— Да. Давай начнем сначала. Вместе.
Вечер в парке тянулся долго, с момента заката до того, как луна взошла на небосвод. Панн и Рамиль шагали бок о бок, их разговоры были полны историй — от обыденных мелочей до самых сокровенных тайн.
Последний из Джоноэлей не имел секрета больше, чем то, что он был чистокровным вампиром. Но у Панна, напротив, был секрет, который скрывался глубоко в подвале его дома, в месте, куда никто, кроме него, не осмеливался заглянуть.
В этот вечер он решил открыть то, что так долго держал в тайне. Его белоснежные пальцы осторожно повернули ключ в замке самого нижнего ящика. Рамиль, стоя позади, наблюдал за каждым движением, не касаясь ничего в комнате. Его глаза, черные как ночь, скользили по разбросанным документам и фотографиям, но вскоре сосредоточились на том, что Панн держал в руках.
Небольшая деревянная коробка была передана Рамилю. Он открыл её, и его взгляд упал на кулоны в форме капли крови, сверкающие в лунном свете. Это был символ рода Джоноэль, знак их древней крови, который могли носить лишь те, кто был рожден под их фамильной линией.
— Я… — протянул Панн, опустив взгляд. Вампир внимательно изучал его, замечая, как парень, стоящий перед ним, едва сдерживает слезы. — Мне очень жаль.
— Не плачь, — спокойно произнес Рамиль, но его слова не смогли удержать юношу от слёз.
Месть когда-то полностью завладела Панном, затопив его разум ненавистью. Он был готов убить не только Джоноэль, но и любого вампира, который встанет на его пути. Его руки, дрожащие сейчас, не раз вонзали серебряные кинжалы в сердца бессмертных. Он странствовал, исполняя долг лидера, но теперь это чувство вины настолько переполняло его, что он задумывался о том, чтобы наказать себя тем же кинжалом, которым карал других.
Тыльной стороной ладони он вытер слёзы, стекающие по его светлым щекам, заслоняя взгляд водяной пеленой. Он не мог ясно видеть лицо Рамиля, но утешительные слова и тёплые объятия всегда находили его, как и сейчас.
— Ты же обещал, что мы начнем заново? — мягко напомнил Рамиль.
— Н-но я… — Панн запнулся, не находя слов.
— Мой род тебя простит.
— …
— Но ты должен простить себя за то, что сделал с Джоноэль.
— …
— Сможешь ли ты освободить их с сердцем, свободным от ненависти? — настойчиво спросил Рамиль.
— Д-да, — прошептал Панн.
— Тогда этой ночью мы проведем церемонию, чтобы освободить моих братьев.
Панн снова опустил голову, его голос дрожал:
— Мне так жаль, что я сделал. Мне жаль… я…
— Тише, — мягко прервал Рамиль, едва заметно коснувшись плеча Панна. — Ты уже достаточно страдал, чувствуя вину. Теперь пора идти дальше.
Панн осторожно вышел из его объятий, следя взглядом, как Рамиль аккуратно кладет на стол кулоны в форме капель алой крови. Бумаги, разложенные на столе, создавали иллюзию порядка, но кулоны, выстроенные в ряд, нарушали её. Почти десять священных символов семьи, наполненных духами тех, кто ненавидел его, оставались запертыми в этих украшениях. Их души не могли обрести покой, пока кулоны существовали. Последний из рода Джоноэль поднял руку, чтобы удержать свой собственный кулон, словно защищая его от неведомой силы. Красный свет пробился между его пальцами, отражаясь в тех кулонах, что лежали на столе, и наполняя комнату зловещим сиянием.
— Ты Создатель и Искупитель, — прошептал он, словно обращаясь к чему-то невидимому.
— Для тех, кто верит, и тех, кто отверг веру...
— Пожалуйста, даруй прощение душам умерших.
— И направь их туда, где они обретут покой.
Голос Рамиля звучал тихо, но слова, произнесенные нынешним королем бессмертной линии, казались тяжелыми, словно резонанс их значимости наполнял воздух. Кулоны на деревянном столе начали мерцать ярче, пока вдруг не исчезли, будто растворившись в воздухе.
— Их духи вернутся в Гринмур, — произнес он, нарушая тишину.
— Туда, откуда они пришли.
Тонкие пальцы аккуратно стерли слезы, оставившие влажные дорожки на светлых щеках. Обладатель редкой, почти магической улыбки взял его за руку, ведя обратно вниз, к первому этажу магазина. Свет горел лишь в нескольких местах, создавая мягкий, приглушенный полумрак. Панн чувствовал, как другой пытается отвлечь его от мучительных мыслей.
— Какой предмет ты хочешь больше всего?
— Что?
— Тот, который ты никогда не продашь.
Вопрос застал Панна врасплох, но именно это и было нужно. Он отвлекся, на мгновение забыв о случившемся, и погрузился в размышления. Его взгляд скользил по сотням вещей, разбросанных по магазину, каждая из которых хранила свою историю. Выбрать одну было почти невозможно.
— Думаю, что...
— ...
— Это будет вот это.
— Проигрыватель?
— Ты знаешь, что такое проигрыватель, Кхун Рамиль?
— Я его использовал.
Панн присел рядом с коробкой пластинок, стоявшей у проигрывателя. Среди множества дисков были те, которые он никогда бы не смог продать. Его руки осторожно извлекли пластинку из конверта с изображением Элвиса Пресли. Черный диск занял место на проигрывателе, и в тишине разлилась классическая мелодия.
🎶Wise men say, only fools rush in...🎵
— Когда вышла эта песня, ты, наверное, еще спал, Кхун Рамиль.
— А ты уже родился?
— Еще нет.
Ответ сопровождался мягкой улыбкой, которая осветила лицо Пана. Этот день, проведённый с другим, стал неожиданным бальзамом для его души. Они разобрались в том, что раньше оставалось нерешённым, и открыли друг друга с новой стороны. Панн почувствовал, как глубокая рана внутри него начала затягиваться. Шрам остался, но боль, которая так долго терзала его, наконец утихла.
Он напевал свою любимую песню, тихо подстраиваясь под мелодию. Атмосфера между ними наполнялась романтикой, но он не осмеливался взглянуть на другого.
– ...
– Если я попрошу тебя кое о чем…
– Да?
– Почтить меня танцем?
– Я... я не умею танцевать.
– Возьми мою руку.
Панн почувствовал, как кровь приливает к щекам, когда Рамиль, слегка наклонив голову, протянул ему руку. Панн замер, колеблясь, но не смог отказать. Его пальцы дрожали, когда он положил свою руку в руку другого. В этот момент Рамиль выпрямился, обвив его талию второй рукой.
– Просто следуй за моими шагами.
– Ой! Я наступил тебе на ногу.
– Ха-ха, это пустяки.
🎶Take my hand, take my whole life too...🎶
Их ноги начали двигаться в унисон, словно подчиняясь невидимой магии. Руки Рамиля уверенно направляли напряженное тело Панна, помогая ему обрести ритм. Для молодого человека это было что-то новое, но каждый раз, когда он ошибался, мужчина лишь мягко улыбался и хвалил его. Постепенно на лице Панна тоже появилась робкая улыбка.
Песня звучала снова и снова, словно вечность была заключена в этих нескольких минутах. Для парня время остановилось. Теперь он двигался увереннее, уже не глядя на свои ноги. Его взгляд был прикован к глубоким, как ночь, глазам Рамиля. Они манили его, словно гипнотизируя, а мелодия песни о вечной любви усиливала это волшебство. Под неоновыми огнями магазина и лунным светом, пробивающимся через окно, эта ночь казалась самой романтичной в его жизни.
🎵For I can't help falling in love with you...🎶
Когда мелодия стихла, Панн оказался в объятиях Рамиля. Их дыхания смешались, и мир вокруг исчез. Позже, в тихой комнате, Панн погрузился в глубокий сон. Ему снова снились воспоминания о прошлом, но на этот раз всё было иначе. В его снах появился мужчина под загадочной тенью. Его лицо было размытым, но Панн чувствовал, что он знаком.
Это был Рамиль Солей Джоноэль…