Устроитель

Надя была весьма сложной бионейронной конструкцией. Сложность эта заключалась не только в строении ее личности, но и в особенностях оболочки, в которую эта личность была помещена.

По предыдущему опыту инопланетная личность или искусственный интеллект, помещённые в репродукцию, то есть клон, произведённый в нашей вселенной, теряла связь со своим оригинальным миром до самого возвращения. Это было обусловлено как особенностями биологии наших миров, так и возможностями самих интеллектов.

Надя была способна преодолевать этот разрыв. В ее биохимию были внесены недостающие связи, позволяющие настраиваться на Подпространство переноса, а разум умел выходить на связь с информационной средой мира Пришельцев.

Стоит также заметить, что по словам наших гостей Надя была полноценным живым существом, по крайней мере в нашем понимании. Ее сознание было полностью идентично сознанию обычного обитателя параллельного мира. Доработки, позволяющие ей обмениваться информацией сквозь Подпространство, были скорее весьма уникальными навыками, полученными в результате специальных тренировок. Что касается особенности биологического тела - Надя не была клоном, а заново созданным существом, подобным человеку практически полностью. Была лишь немного изменена биохимия мозга.

К сожалению, я не присутствовал на этой исторической встрече, и даже не мог наблюдать ее в прямой трансляции, что было доступно всем членам Правления. У меня были неотложные дела по расселению беженцев на автоматизированной колониальной станции. С Надей я познакомился позже, дней через десять после ее появления у нас в гостях.

Задачей Нади должно было стать налаживание отношений между нашими расами. По сути, она предлагалась нам в качестве посла. В ближайшие несколько месяцев было необходимо согласовать несколько вопросов. В первую очередь это маршруты транспортов и координаты районов выполнения скачков. Это было продиктовано необходимостью обеспечить безопасность перемещения в наших районах обитания по обе стороны от Подпространства переноса. Вторым вопросом стояло формирование группы по взаимодействию и развитию отношений между нами. Это касалось как обмена технологиями, так и налаживания связи. Пока не было понятно может ли кто-то из людей перемещаться аналогичным способом между нашими вселенными, и было необходимо участие наших ученых в проработке данного вопроса.

Как раз во время подготовки первых экспериментов мы и познакомились с Надей. К тому моменту я возглавлял одну из комиссий Правления - Миграционную. Моими задачами являлись стратегическое планирование заселения Союза трёх планет и тактическая корректировка процессов.

В разгар кризиса, связанного с вторжением Пришельцев, я занимался эвакуацией мирного населения с планет на колониальную станцию - перевалочный пункт перед отправкой в УльтраКосм. Сразу после той встречи наших представителей с репродукцией капитана Дункана необходимость в эвакуации отпала, но я все равно провёл некоторое время на станции успокаивая колонистов и помогая им вернуться на свои планеты. В знак заверения своих благих намерений пришельцы передали все их корабли, по сути являющиеся копиями нашего второго пропавшего межзвездника, в наше распоряжение. Оставили себе лишь два борта - консульское судно, где располагалась посольская миссия, апартаменты Нади и приемный модуль, и транспорт для осуществления процессов репродукции и экспериментов по перемещению сквозь подпространство. Второй охранялся совместной ротой охраны, на половину состоявшей из офицеров ВКФ, и на половину из реплик с искусственными интеллектами наших гостей.

Так вот, после урегулирования ситуации с беженцами мне было предложено прибыть в сектор Темной планеты для знакомства с послом и с программой будущих совместных исследований. Всё остальное правление уже побывало на обеих судах Пришельцев, многие по несколько раз. Мне данная честь выпала самым последним.

Предполагалось, что сначала я пообщаюсь с послом, а затем она проведёт экскурсию по исследовательскому центру. Прибыв на ее корабль, я поднялся из шлюза в приемный модуль. Надя ждала меня за овальным столом в центре кабинета. Я был без сопровождения, она тоже, лишь два офицера охраны остались за переборкой у входа в модуль.

Как только наши взгляды встретились, меня поразили и испугали ее глаза...

***

- На тот момент Вы полностью активировали вашу искусственную личность, или находились в режиме ожидания?

Гетхард немного помолчал, как будто что-то вспоминая. В этом не было особой необходимости - он все помнил, мог в любой момент оживить в своей памяти каждую секунду своего существования.

- Я активировался незадолго до отправки СуперГруза I.

- Хорошо, продолжайте.

- Я тогда в первый раз испугался быть раскрытым. Ее взгляд как будто считывал меня, словно сканер и сохранял мою копию где-то у себя в памяти. Я знал о ее происхождении, готовил себя к этой встрече, но все равно был потрясён в первые же мгновения.

Но, видимо, мое смятение мне удалось скрыть, так как уже через секунду она с улыбкой предложила мне кофе или что-то покрепче, и разговор пошёл в сугубо запланированных для встречи направлениях. Мы пообщались около часа, затем отправились на исследовательский борт, где я познакомился с на тот момент пока ещё малочисленной командой ученых. Обсудили перспективы сотрудничества наших специалистов, вообще перспективы нашего общего развития, но больше из вежливости, чтобы поддержать разговор. И мы расстались - я отправился на свою яхту, чтобы отдохнуть с дороги.

В ту ночь я впервые за много лет проспал спокойным глубоким сном без снов. У меня получилось, думал тогда я. Ожидание закончилось, можно было идти дальше.

В следующие несколько недель под предлогом проработки перспектив сотрудничества между нашими цивилизациями я изучал технологию перемещения личности пришельцев. Тем более по статусу члена Правления мне было позволено присутствовать на многих экспериментах, проводимых на исследовательском судне, а также я мог посещать любую лабораторию практически в любое время, лишь бы в ней находился хоть кто-то кроме меня.

Некоторые из опытов я потом повторял у себя на яхте, где уже давно обустроил мини-лабораторный комплекс. В чем-то я даже опережал ученых - так мне хотелось первым прорваться на обратную сторону Подпространства перехода. Хотя у пришельцев, по-видимому, без особых трудов получалось перемещать себя между мирами, меня Подпространство не хотело выпускать в тот мир. Но справедливости ради скажу, что по самому Подпространству я мог путешествовать беспрепятственно. И это получалось на тот момент только у меня.

Вообще это была интересная особенность. Я мог существовать в Подпространстве в качестве абсолютно свободного элемента, если можно так выразиться. Перемещения кораблей внутри Подпространства я наблюдал как будто движение электрического тока по проводам. Они происходили за доли секунды в реальном мире, и вытягивались в статическое событие в Подпространстве, меняя его фактуру, как будто оставляя след на песке.

Буферные зоны выглядели иначе. Похожие на прозрачные пузыри, объекты внутри них казались нестабильными. Например, члены экипажей пропавшего и уничтоженного межзвездников в своих криокапсулах, казалось, не имели возраста, да и сами криокапсулы сложно было описать - их внешний вид постоянно менялся.

Но я при переходе в Подпространство не менялся. Мое самоощущение по-прежнему сознавало себя искусственным разумом, помещенным в человеческое тело, сросшимся с ним на столько, что даже перемещаясь в Подпространстве я визуализировал себя по-прежнему человеком. Я каким-то образом мог попадать внутрь Подпространства минуя буфер, не перемещаясь внутри каналов, как транспорт пришельцев, и не слегка касаясь его как шарик от пинг-понга касается поверхности воды - так выглядели изнутри скачки землян. Я становился обитателем Подпространства.

На протяжении уже долгого времени - около столетия до своего решения законсервироваться в теле землянина в ожидании контакта, и уже несколько лет после расконсервации - я не встретил никого и ничего в Подпространстве, даже из далека напоминающего разумную форму жизни. Да и неразумных форм там тоже я не встречал. Видимо, думал я тогда, Подпространство необитаемо в известном нам смысле. Тем более становилось странным мое положение. Если это место не предназначено для хоть какой-то жизни, почему я могу там существовать. Даже не почему, а зачем.

В этом плане опыты, проводимые новой командой ученых, не приносили никаких новостей. Проводя процедуру перемещения по их технологии, внося изменения в их способы и алгоритмы, я все равно не мог пробиться на ту сторону.

Тогда мне стало интересно каким образом Надя может поддерживать связь между нашими мирами. Я решил попробовать познакомиться с ней поближе. Выдать себя я не мог, по крайней мере на тот момент - была высока вероятность что меня постараются изолировать и деактивировать, как результат неудачного эксперимента. А уж если узнают про мою способность застревать в Подпространстве - не избежать мне тогда циклических экспериментов. В общем, я решил действовать осторожно. Так как официальных причин следить за работой Нади у меня не было - дела миграции человечества были далеки от того чем она занималась - необходимо было наладить личный контакт.

Помните, искусственный разум пришельцев имеет биологическую, а не техническую природу? В связи с этим мы не совсем машины. Точнее совсем не машины. Я бы даже не называл нас искусственным интеллектом - мы не интеллект, мы жизнь, хотя и искусственная. Это очень похоже на человеческий организм, выращенный "из пробирки". Только при появлении на свет у нас нет тела. Мы - искусственно оплодотворённые личности, сознания искусственного происхождения.

Так вот, в отличии от земного компьютерного разума, имеющего в своей основе функциональную мотивацию, мотивация инопланетного искусственного интеллекта гораздо многограннее -  выживание, функциональность, эмоциональность - да, мы испытываем широкий спектр чувств. Я подозреваю, у нас даже инстинкт к продолжению рода где-то имеется. Все эти особенности давали мне шанс войти в доверие к Наде. Тем более мою сущность она, по-видимому, не раскусила.

На контакт Надя шла неохотно. Все наше общение сводила к чисто рабочим вопросам. При любой моей попытке остаться с ней наедине на какое-то хоть сколько продолжительное время она ссылалась на свою высокую занятость и, извиняясь, оставляла меня в одиночестве.

Как-то давно я читал в ваших романах про особенности отношений мужчин и женщин - о поведенческой непредсказуемости одних и прямолинейности и твердолобости других. Во время тех моих попыток выйти на контакт с Надей мне все чаще вспоминались те книги. Сначала я не придавал этому значения. Но со временем, анализируя свои попытки и ответное поведение моего объекта внимания я стал находить много аналогичных ситуаций в той самой земной литературе.

Через две недели меня стало посещать странное чувство. Какое-то беспокойство. Проанализировав свое состояние, я пришел к выводу что подвергаюсь неконтролируемым и постоянным лёгким приступам паники и эйфории одновременно. При этом физически я был в норме, причин для недомогания тоже не было.

Случилось мне в тот момент по делам отлучиться на колониальную станцию. Поездка должна была занять пару месяцев. В конце первой недели мое состояние ухудшилось. Я не мог отвлечь себя от мыслей о Наде. Работа не шла, исследовательская деятельность по Подпространству вообще прекратилась, я почти не ел. На десятый день я не выдержал и связался с ней.

Это была такая глупость! Уже ожидая ответа на вызов я понял, что воспользовался Подпространственной связью. У землян ещё не было этой технологии - Пришельцы не успели ее передать, не было случая и необходимости видимо, слишком много было работы по другим направлениям. Я растерялся - сброшу, она все равно увидит пропущенный вызов. Но через мгновение я пришел в себя - вызов был на обычный терминал, оставалось лишь сымитировать задержку во времени, как если бы я использовал земную технологию. Пока шел вызов, я записал короткое сообщения что улетел на пару месяцев и был бы признателен, если Надя будет сообщать мне хоть иногда об успехах научной группы по этому каналу связи. Я успел как раз к моменту, когда она приняла вызов. Для нее это было обычное сообщение, но я мог наблюдать за ней пока она прослушивала сообщение.

Это длилось всего пару десятков секунд, но меня поразили эти мгновения. Вся моя обеспокоенность, все мои переживания, не дававшие мне покоя последние недели, вдруг исчезли. Она смотрела на мое сообщение, как будто на меня, как будто я был сейчас рядом. И улыбнулась слегка после моих слов "Привет, это Гетхард."

Я тогда улыбнулся в ответ. Прослушав сообщение, Надя отключилась. Видимо, решила не отвечать сразу, или не было новостей. Меня это тогда ничуть не расстроило. Я лишь стал проверять свои сообщения сначала раз в полчаса, а на следующий день вообще не оставлял свой канал связи закрытым.

Через две недели после того, как я покинул окрестности Темной планеты, случилось то, что заставило меня на некоторое время забыть о Наде и моих переживаниях, с ней связанных.

На полпути к орбите Фудзи системой слежения моей яхты немного в стороне от моего курса была обнаружена аномалия.

Подойдя ближе, я понял, что это. Это был выход из буферной зоны подпространства. Его не могли обнаружить земные корабли - на тот момент такого оборудования не существовало в этой вселенной. Скорее всего, его вряд ли бы обнаружили и пришельцы - по их технологии выход из буфера, как и помещение в него любого объекта, происходили в Подпространстве. Они бы и не подумали искать такую аномалию вне его. Но мои сенсоры уже давно были настроены на обнаружение любых ненормальностей в окружающем меня мире.

Обычно такие каналы закрываются в течении нескольких секунд после выхода объекта из буфера или помещения его туда. Но ни того, не другого мои приборы не засекли, они просто зафиксировали открытый проход, не менявший свой статус уже достаточно продолжительное время. Мне ничего не оставалось кроме как попробовать туда заглянуть. Разумеется, с помощью зонда.

Первые три аппарата исчезли внутри буфера без каких-либо намеков на возвращение или на хотя бы обратную связь от телеметрии. Четвертый вернулся полностью обнуленным, как будто только что со стапеля. Провозившись с ним час, я так и не смог понять, что с ним случилось и где он побывал.

Пятый и последний модуль я постарался подготовить как можно тщательнее. Дополнительно установив на него терминал подпространственной связи - как я раньше не догадался этого сделать с остальными модулями?! - и установив время возвращения из буфера на пятнадцать секунд, если связь не будет налажена, я отправил его к аномалии.

Около десяти минут зонд медленно подходил к каналу выхода, собирая всю телеметрию и рассчитывая свои алгоритмы прохода в подпространство и возвращения обратно. Это было невыносимо долго. Устав ждать, я отправился было за кофе, но тут раздался сигнал тревоги опасного сближения. Из буфера вот-вот должно было появится что-то огромное.

Сирена продолжала выть, я уставился в монитор с изображением аномалии и данными телеметрии, но ничего не происходило. В буфере находился какой-то огромный объект, но никакой активности с его стороны не было. Я наконец вспомнил про пятый модуль. Его показатели были в норме, канал связи функционировал. Я вывел на монитор изображения с камер наблюдения модуля. Это был пассажирский лайнер, пропавший у Пришельцев при скачке СуперГруза I.