Глава девятая. Ларс
Есть определённая категория женщин, от которых надо держаться подальше. К ним ни в коем случае нельзя прикасаться, ни умом, ни своими руками.
Они приносят с собой хаос, тот, который срывает крышу как ураган, который наконец вырвался на эту чёртову свободу после десяти лет в заточении.
Просто глядит на тебя и уже как будто уже знает, чем ты закончишь, как будто ей известно, чего ты боишься.
Паркер.
Андреа.
Как бы её не называли, суть то одна.
Такие как она никогда не попросят помощи, уж тем более мужской. Они делают вид что сильные, а по факту тают под тобой, распадаясь на молекулы. Они ходят по острию, будто им нравится боль, они улыбаются, никогда не выдают свои гнусные эмоции. Но стоит вдруг подойти поближе, как всё их железо начинает плавиться. И как бы я хотел, чтоб Андреа наконец раскололась на две части как спелый грецкий орех, выкидывая наружу свою вкусную середину. Но всё это - ловушка. Такие девушки не держатся за тебя, напротив, ты держишься за них. Пока она идёт вперёд, ты идёшь за ней, и когда она молчит, ты всё гадаешь, что происходит у неё внутри. Пока она подпускает ближе, ты теряешь себя.
А потом она уходит. Без сцены. Без какой либо истерики. Просто исчезает, как будто и не было, а ты сидишь, потираешь глаза, придя к выводу, что всё это - просто иллюзия.
Андреа была именно такой.
Тонкая линия между независимостью и самоуничтожением.
Ты хочешь защитить её, а она бьёт тебе по рукам. Хочешь обнять, но она усердно отступает. И стоит тебе отвернуться, она уже рядом. Стоит тебе вздохнуть, и она уже дышит с тобой в такт. Каждый раз наступая на одни и те же грабли, возвращаешься к ней назад, как маленькая послушная собачонка.
Я сижу в своём кабинете на стуле, который за последние месяцы стал моей второй кожей. На столе снова распечатки про минувшие операции и толстый список контактов, которые я должен обзвонить сегодня.
Но мозг снова скатывается в ту точку, где кончается логика и начинается ебаное раздражение. Она.
Вспоминаю, как стояла напротив, такая упрямая, нахальная, сжатая до предела. Не спрашивала, не просила, просто смотрела в глаза, забираясь глубоко ко мне под кожу.
И я позволил.
Позволил себе дотронуться, позволил себе чертовски хотеть её.
Какого чёрта...
Такие, как она, не приходят просто так.
Они всегда что-то несут, гнев ли это, обида, но всегда цель.
Она взрывоопасная.
Её движения, речь, взгляд, всё у неё в напряжении. И это притягивает. Тянет, как наживка.
Вот только я не мальчишка, чтобы вестись.
Я командир.
Андреа отвлекающий фактор. И самое опасное это то, что она об этом даже не подозревает.
Я встаю, прохожу к окну, пальцы инстинктивно сжимаются.
Вижу, как внизу кто-то отрабатывает удары. Тренировка всё ещё в разгаре.
Наверное, она тоже еще там.
Я вдыхаю глубже, но легче не становится.
Если я не отрежу это сейчас, меня снесёт.
Я это знаю.
Но всё, чего мне хочется, это спуститься вниз. Сказать, чтобы она перестала. Или не переставала?. Чтобы ушла. Или осталась.
Телефон завибрировал в кармане брюк, я выдохнул сквозь зубы
«Грифф»
Конечно.
- Да? - бросаю резко.
- Мы его взяли, - в голосе Гриффа слышалась сдержанная злость. - польский крот засветился на камерах, разглядывал место дислокации.
- Ждёте меня? - уже подхожу к двери, но всё равно спрашиваю.
- Конечно. Без тебя не начинаем.
Я коротко кивнул, будто он мог это увидеть.
- Он не говорит по-английски , но вроде наш клиент. Шрам под скулой, тату самолёта на шее. Всё сходится.
Я провёл ладонью по лицу, вытирая капли пота.
- Хорошо. Пусть сидит.
Грифф повесил первым.
Я смотрю на экран ещё секунду, прежде чем засунуть телефон обратно.
Я спустился по старой бетонной лестнице, где стены были выкрашены в тускло-серый, а лампы под потолком мигали, как в плохом старом триллере. Подвал всегда был отдельным миром, сюда никто не попадал просто так. Тебя либо заносят сюда и допрашивают то последнего вздоха, либо ты заходишь сам, в роли палача.
На выходе из лестничного пролёта меня встретил Гриффин. Его лицо было каменным, как всегда, но в глазах мелькала искра интереса.
- Ещё живой, но не слишком разговорчивый, коротко бросил он. - мы немного "помогли" с мотивацией, но он не колется.
Я кивнул, не глядя на него, проходя мимо. За дверью лишь тьма, освещённая одним ламповым кругом. В центре старый стул. Руки нашего гостя были связаны, лицо немного разбито, подбородок в крови. Он был молод, максимум двадцать шесть. Не рядовой исполнитель, слишком ухожен.
- Имя? - спросил я, не повышая голоса.
- Пётр. - проговорил он, выплюнув красную слизь со рта. - Człowieku, jesteś martwy! (мужик, ты труп!)
Я медленно подошёл ближе. Снял перчатку и присел, ловя его развеянный взгляд.
- Послушай, Пётр. У тебя сегодня есть две дороги, одна - ты рассказываешь мне всё, что я так сильно хочу знать, вторая - ты выходишь отсюда в мешке, без зубов, пальцев и чести. Я справедлив, но очень нетерпелив.
Он замер. Глаза дёрнулись в сторону. Страх.
- Я знаю, что ты нас понимаешь. - Говорит сбоку стоящий Кайл.
- Ты ведь всё знаешь, Пётр. - медленно повторил я, чуть склонив голову. - Слышишь мой акцент? Я не твой человек, и мне наплевать, кого ты боишься. Поверь, у меня есть свои методы, и я ими чертовски горжусь.
Пётр скривился, будто хотел усмехнуться, но боль во рту сделала эту попытку жалкой. На лбу выступил пот. Он что-то буркнул себе под нос на польском, но не повторил.
Я вздохнул и встал.
- Хорошо. - тихо сказал я, отступая назад. - Переходим ко второму сценарию.
Я наношу первый удар, попадая точно в яблочко.
Чвак. Его нос вывернуло в другую сторону, и это выглядело так, словно его слепили из пластилина.
Пётр дёрнулся назад, в надежде выскользнуть от меня и упасть вместе со стулом, но ему ужасно не повезло, стул крепко стоял, прикрученный к бетонному полу. Из разбитого носа хлынула кровь, заливая губы и его подергивающийся подбородок. Он захрипел, забулькал, не в силах выдохнуть через нос, вывернулся, насколько позволяли наручники, и снова выдохнул новую фразу:
- zapłacisz... (ты поплатишься...)
Я усмехнулся.
- Всё ещё на польском? Значит, не больно.
Разжал кулак. Провёл пальцами по собственным костяшкам, размазывая кровь. Его, не мою. Повернулся к столу у стены, взял пластиковый кувшин с водой и с размаха плеснул на него.
Пётр вскинулся, захлебнувшись и закашлявшись. Вода тут же смешалась с кровью, стекая по шее, по груди, оставляя липкие следы на серой футболке.
- Дыши. Нам нужен ты живым.
Я наклонился ближе. Буквально нос к носу. Его глаза бегали, цепляясь за мои. В них уже было меньше бравады.
- Кто тебя прислал? - мой голос был тяжёлым, как бетон на котором я сейчас стоял. - Ты ведь знаешь, что я всё равно узнаю, только вопрос, будешь ли ты ещё дышать, когда я это сделаю?
Он молчал. Руки дрожали. Мокрая ткань прилипла к телу.
- Дай мне повод, Пётр. Один.
Я немного отхожу, поправляя свои растрепанные во все стороны волосы.
- Хочешь, я вырву твои ногти? - начал я. - Буду делать его плавно, заставлю тебя слушать, с каким треском ноготь отделяется от мяса.
Пётр взвизгнул, и это был первый звук, похожий на признание. Начало положено. Я уловил это.
Пётр захрипел, с трудом разлепляя губы, и заговорил. Голос был сбивчивым, полным страдания, но слова вполне чёткие:
- Меня просто попросили пройтись... просто посмотреть...
Я подался ближе.
- Кто?
Он замотал головой, словно надеялся, что от этого станет легче. По щекам текли капли пота, смешанные с кровью.
- Я не знаю имени... мне платили через третьи руки... просто попросили сделать пару снимков... не останавливаться... передать обратно...
- Кому? - тихо спросил я. - Кто тебя нанял?
— Он был... с акцентом, - задыхаясь говорит он, через слово заикаясь. - говорил со мной на польском, но очень плохо. Машина у него чёрная... без номеров. Я не знал, что все будет так... клянусь...
- Ты пришёл сюда с камерой, ты подошёл на сто метров к моему периметру, Пётр. - Я снова наклонился. - Ты следил за нами.
Он всхлипнул. Мелькнула слабость.
- Он был один... высокий, в кожаной куртке, с синей розой на запястье... тату. Я видел только один раз, не разглядел.
Я молча поднялся.
- Достаточно.
Пётр тяжело выдохнул, провисая в стуле, словно пружина внутри лопнула.
Я повернулся к Гриффу, который молча наблюдал с самого начала.
- Проверь по камерам въезд, час назад. Все машины, и пусть Акира поднимет всю базу наших данных, ищем любого с этой ебучей тату розы на руке.
Кайл вздохнул, смотря на меня.
- Ты думаешь, это кто-то наш?
- Уверен.
Я снова повернулся к перепуганному поляку, который вжался в стул опустив голову.
- Если ты солгал хоть в одном слове, я вернусь.
Я толкнула дверь кабинета и шагнула внутрь.
Свет был приглушённый, горела лишь одна лампа из четырех, на окна надвинуты жалюзи, а на столе у Евгении расположился целый хаос из проводов, миниатюрных датчиков, блоков связи и портативных антенн. Ого...
Она сидела, склонившись над пультом, с сосредоточенным лицом, что-то тестировала, поглаживая сенсорные экраны пальцем.
- О, отлично. Заходи. - Она даже не подняла головы. - Снимай куртку. И кофту, если надела.
Я застыла на пороге, вскинув бровь.
- Простите?
- Не начинай. - вздыхает она. - Всё что ты сейчас видишь перед собой, я должна нацепить на твоё тело, и под грубую одежду их не засунуть, они чувствительные. - Она наконец оторвала взгляд от монитора. - Мы тебя слышим, видим и, при необходимости, отслеживаем твое состояние по пульсу и дыханию, всё для твоего же блага, детка.
Я медленно подошла, окинув стол взглядом.
Датчики были разного размера, плоские чёрные лепёшки с микрозажимами, длинные прозрачные жилы кабелей, которые будут прятаться под кожаную кобуру, приёмник, похожий на батарейный блок.
На краю стола лежал тонкий чёрный комбинезон из дышащего материала. Я поняла, что это то, что мне придётся надеть поверх уже подключённых систем. Минимум одежды, чтобы ничего не мешало сбору данных и работе оборудования.
- Не самая сексуальная экипировка, конечно, - пробормотала я, скидывая куртку и натягивая тонкий топ повыше, открывая живот. - Ну ладно.
Женя хмыкнула, подходя ближе с первым набором проводов.
- Сексуально, это когда ты возвращаешься живая, а вот сейчас стой спокойно. Щекотно будет только пару секунд.
- А больно?
- Если продолжишь нести чушь, я сделаю больно, специально.
Я закатила глаза, но больше не спорила.
Холод пластика, прикосновения её тонких пальцев, щелчки креплений.
Я чувствовала, как с каждым новым сенсором становлюсь всё тяжелее.
Но всё это внушало мне какое-то чувство безопасности и давало надежду на вполне счастливый конец.
Девушка двинулась ближе, кропотливо застёгивая на мне пластик. На лице Евгении не было ни грамма макияжа, но кожа светилась чистотой. Волосы светлые, собранные в высокий пучок, ни одной выбившейся пряди. На ней была тёмно-серая футболка с выцветшей надписью какой-то рок-группы и фиолетовые штаны-карго.
Её глаза такие острые, проницательные, тёмно-серые, уверенно скользили то вверх то вниз, сопровождая процесс.
- Сейчас закреплю главный приёмник, - произнесла она, и небрежно ткнула пальцем на ремень с блоком. - если я потеряю его сигнал, то буду считать, что ты уже мертва.
- О чёрт.
Женя хмыкнула.
- Лучше знать правду, тогда нам будет легче найти твой труп.
Я сдвинула брови.
- Ты такая оптимистичная...
Я наблюдала за ней, пока она прикрепляла последний датчик у меня на ключице. Вблизи она казалась чуть младше, чем я думала, но в её взгляде была бесконечная усталость.
- Как ты вообще сюда попала? - спросила я, не удержавшись.
- Я люблю порядок. У нашей семьи была ферма под Новокузнецком, маленькая. Я с детства собирала приборы, мне очень нравилось разбирать и чинить назад старые рации, и я в общем пыталась понять, как работает вся эта связь. А потом так случилось, что... - она помедлила, проверяя что-то на моём поясе. - приехала сюда.
Коротко закончила она, отодвигаясь от меня, зацикливаясь на планшете.
- Ты готова, всё работает.
Я кивнула.
Взяв в руки комбинезон со стола, я стала осторожно просовывать в него ноги, чтоб не дай Бог не повредить всю тонкую систему которая была так тщательно на мне прикреплена.
- Не геройствуй. - Бубнит Женя, заставляя меня снова взглянуть на неё.
- Что?
Голос прозвучал глухо.
- Не геройствуй, не пытайся вытащить всех сама, это невозможно.
Я застыла с полунадетым комбинезоном, продолжая держать ткань в руках.
Женя подалась вперёд, помогая мне застегнуть длинный замок на спине.
- Просто делай свою часть, не пытайся быть героем, Паркер. Здесь это никому не нужно.
Она расправила на мне плечи костюма, как будто я была оловянным солдатиком, готовым к отправке.
- Готово.