Скверна

Чёрный дым поглотил преследуемых. Лиро выругался сквозь сжатые зубы и отдал команду воинам освободить пространство. Он встал на том же месте, где мгновение назад находились отступники, и прикрыл глаза, погружаясь в видение. Когда сила откликнулась на его призыв, он вновь распахнул веки. Лес предстал перед ним размытым, взволнованным и беззащитным. Тёмные пятна мелькали перед глазами, но уловить их след он не мог. Что-то вновь заслоняло его восприятие, мешая сосредоточиться. Словно та неведомая преграда, что была в храме, последовала за ним сюда. Концентрация отнимала у него много сил.

Выйдя из этого состояния, он поднял голову:

— Уходим.

У дома старосты их встретил Илиан с воинами и оставленными лошадьми.

— В поселении всё спокойно, — отчитался он. — Ничего странного с людьми не происходило. Староста мало что знает. Однако, он сказал о том, что в храме жила ученица, у которой особо не было магических способностей. Потому, когда остальные перешли на следующий уровень, она в основном выполняла работу по хозяйству. Ещё местные жители часто видели её во дворе храма, тренировавшуюся то с мечом, то с копьём. Угадай, как она выглядела?

— Рыжая?

— Да, — кивнул Илиан. — Её зовут Кара. Привели в храм, как и остальных, ещё ребёнком. Ничего не известно о её родителях.

Лиро нервно прикусил губу. Слишком мало сведений. Все, у кого можно что-либо узнать, мертвы. Возможно стоит поговорить с жрецами других храмов. Если у девчонки не было способностей, как у остальных учеников, то это может объяснить, почему она обратилась к скверне. Но как, живя в святилище Ило, она нашла возможность заниматься тёмной магией? Ведь чтобы накопить такую разрушительную силу, может уйти не один десяток лет практики. Никто из доселе пойманных отступников не показал такой силы.

— Ещё порасспрашивали жителей, — продолжил Илиан. — Она иногда бывала в деревне вместе либо с кем-то из жрецов, либо с учениками. Они приходили за продовольствием. Сказали, что Кара выглядела вполне себе обычной. К сожалению, в храме не было учеников из деревни. Можно было бы попробовать что-нибудь узнать у родителей.

— Господин командующий! — из дома вышел лысый бородатый мужчина лет пятидесяти. — Я Порид, староста деревни. Смогли узнать кто это совершил?

Лиро кивнул ему в знак приветствия.

— Да, но им удалось уйти.

Когда Лиро произнёс «им», Илиан резко повернул к нему голову.

— Что ж, — вздохнул староста, — надеюсь, им скоро за всё воздастся. Вы, может, зайдёте, поужинаете?

— Нет, благодарю, — сдержанно улыбнулся Лиро, забирая у Илиан поводья. — Чем раньше доберёмся до города, тем лучше.

Он забрался на лошадь.

— Скажите, — Лиро замешкался, задумавшись, как именно ему задать вопрос. — Вы не замечали здесь барса?

Староста непонимающе уставился на него.

— Барса? Н-нет, отродясь не видывал в наших лесах. А в чём дело?

— Ни в чём, забудьте. — Он повернулся к своим воинам, которые уже оседлали лошадей и произнёс: — Возвращаемся!

Они выехали на дорогу, ведущую из деревни. Местные жители с интересом выглядывали из своих домов, останавливались у обочины дороги, давая проехать отряду, и встревоженно перешёптывались.

— Лиро, — окликнул его Илиан, когда их лошади поравнялись. — Ты сказал, что им удалось уйти. Ты догнал девчонку?

— Да, — ответил он. — В лес вели только её следы. Уже там к ней присоединились двое. Один из них альв.

Илиан охнул.

— Альв? Тут?

— Он может превращаться в барса. Второй — человек, отступник.

— Почтенные предки... Они участвовали в разрушении храма?

— Возможно. В храме и в лесу что-то мешало мне входить в видение.

— Что случилось потом?

— Мы почти их поймали, но они переместились, — ответил Лиро и подстегнул лошадь.

К сумеркам отряд достиг города. Во дворе храма их встретила мать Лиро — женщина с усталым, но добрым лицом. Рядом с ней резвилась Керис.

— Братец! — вскрикнула она, едва завидев его и подбежала.

Лиро подхватил её на руки и мягко щелкнул пальцем по крохотному носу. Мать смотрела на них, улыбаясь, и в этой улыбке читалась прикрытая печаль. Подойдя ближе и отпустив сестру, он обнял мать. За ним чуть позади следовал Илиан.

— Здравствуй, маленькая воительница! — послышался его голос, а затем и детский смех.

— Лиров, твой отец в кабинете, — произнесла мать. — Я попрошу покормить вас.

— Спасибо, матушка, — сдержанно улыбнулся он и направился в дом.

Отец сидел за столом, поглощённый чтением послания. Заметив Лиро с Илианом, он поднялся, отложив бумагу.

— Ну что?

— Храм действительно разрушен скверной, — произнёс Лиро. — В лесу мы выследили троих: рыжая девчонка — ученица храма, альв, который может превращаться в зверя, и мужчина, владеющий скверной.

— Пока командующий преследовал их, мы с Ланой и Шун расспросили деревенских, — добавил Илиан.

Мастер, слушая их отчёт, становился всё более поникшим.

— Значит, нужно созвать совет. Отправлю вестника в столицу. Сегодня мне сообщили из ближнего храма Ониа, что к юго-западу от нас что-то случилось с местными жителями. Если там обнаружатся демоны, уничтожьте их.

— Я понял, — ответил Лиро.

— Выдвинетесь утром.

Илиан тихо хмыкнул, так, что услышал только Лиро.

— Будьте настороже, — сказал Терен, затем повернулся к Илиану и добавил: — Присмотри за ним.

***

Точно как и говорил Берд, город показался за речным изгибом, прижимаясь к холму.

— Рэй, — позвал Берд. — Давай свои фокусы.

Рэй покорно замедлил шаг и закрыл глаза. В следующее мгновение, на глазах у Кары, угловатое лицо Берда смягчилось и кожа стала тёплого оттенка как у людей. Заострённые уши исчезли, а серебристый камзол с серым плащом изменились на форму Ветви. Теперь они все выглядели как её воины. Кара бросила взгляд на себя — рыжие волосы теперь казались чернее ночи.

Рэй открыл глаза и измучено улыбнулся ей.

— Мои волосы слишком рыжие? — пробормотала она.

— Подумал, что тебе больше идёт чёрный.

— Как это возможно? — Она продолжала удивлённо рассматривать себя.

— Иллюзия, — он подмигнул и шаткой походкой обогнал её.

Деревянные городские ворота возвышались над ними как разинутая пасть зверя. Благодаря магии Рэя, стражники с почтением пропустили воинов Ветви. Когда позади захлопнулся засов, Кара с облегчением выдохнула.

— Нужно к кому-нибудь постучаться, — произнёс Берд, хмуро взирая на серую утоптанную дорогу, стелющуюся мимо низеньких жилищ, — чтобы приютили нас.

Кара с интересом смотрела на его лицо, которое утратило прежнюю худобу и угловатость. И от этого, несмотря на хмурое выражение, он выглядел мягче и привлекательнее.

— Здесь недалеко есть постоялый двор, — ответил Рэй, встретив внимательный взгляд Берда, он добавил: — Я знаю этот город.

— Тогда веди.

— Кстати. — Он повернулся к Каре. Несмотря на уставший вид, в его стеклянно-серых глазах промелькнула искра лукавства. — Здесь тоже есть храм. Правда, Ша-Ану. Постарайся и его не уничтожить, — усмехнулся он.

Кара не оценила шутки. Она нахмурилась, чувствуя, как его слова пробились под её кожу. Берд смерил Рэя гневным взглядом, но промолчал.

Примерно через два квартала они дошли до постоялого двора. Двухэтажное здание было украшено двумя высокими флагами, по обе стороны входной двери. Ткань доходила почти до земли. Содержатель радушно подал ключи от комнат, когда Рэй скользнул к нему, побрякивая монетами. Берд, не дожидаясь никого, быстрым шагом отнёс Герхарда наверх.

— Ещё мы хотели бы помыться, — произнёс Рэй, оглянувшись на Кару. — И не могли бы вы принести еду в комнату?

— Конечно, конечно, — вежливо отозвался он. — Вам принесут кадку с горячей водой.

— Благодарю, — улыбнулся он в ответ и, кинув на стол монеты, они с Карой поднялись наверх вслед за Бердом.

Они оказались в узком коридоре с четырьмя дверьми, расположенными друг напротив друга. Догнав его, он открыл ему дверь и Берд занёс Герхарда в комнату. Затем, выйдя оттуда, Рэй подошёл к другой двери. Отперев, он распахнул её перед Карой и произнёс:

— Прошу!

Кара шагнула в тесную каморку с низким потолком, напоминающую скорее помещение для наказаний в храме. Разница была только в том, что здесь стояла кровать. Рядом, у небольшого окна с масляной лампой на подоконнике находился сундук для вещей, который служил и столом.

— Если что-то понадобится, то моя дверь слева от твоей, — Кара обернулась на голос Рэя. — И рекомендую не высовываться, потому что я маленько выдохся.

Он исчез, а Кара так и осталась стоять у двери, в полумраке, глядя куда-то в пол. Внутри комнаты царил застоявшийся запах дерева.

После случившегося в храме, Кара впервые осталась одна. Она впервые никуда не бежала и не спасалась от преследователей. Тишина её оглушила, сдавила грудную клетку, обволокла всё тело словно мёртвые воды реки Ша-Уут.

Кара коснулась своего плеча, на котором осталась рана от дротика. Чтобы проверить, прошло ли действие яда, она попыталась мыслями дотянуться до сил внутри неё. Хоть до какой-нибудь. Магия Кары была слабой, и умела она совсем немного. Но, тем не менее, она всегда ощущала её. Но сейчас словно была опустошена и это ощущение ей было дико, словно лишилась конечностей или какого-то важного органа в теле.

Значит ли это, что то, что она обычно чувствовала в себе — это тьма, которая всегда была в ней?

Кара с яростью сорвала с груди амулет и бросила на деревянный сундук. Села на кровать и уткнулась лицом в руки.

Наверное, от ран останутся шрамы. Один из них — между лопатками, сопровождал всю её жизнь. Он выглядел как неровные порезы в форме треугольника. После наказания в храме, к шраму добавилось ещё несколько полосок от удара плетью, разрушив целостность формы.

После мытья, в комнате, на деревянном сундуке у окна стояло блюдо с тушёным мясом и ячменной кашей, щедро сдобренное зеленью. К этому времени уже стемнело на улице, поэтому, помещение заливал тусклый желтоватый свет от масляной лампы. В дверь постучались, забрали поднос с пустой посудой, оставив её вновь в одиночестве. Погасив свет, она упала на кровать, едва успев прикрыть глаза, прежде чем беспокойный сон обрушился на нее.

Её разбудили кошмары — вязкие и бесформенные и попытки снова уснуть ни к чему не привели. Сейчас помог бы заснуть отвар морецвета, обычная трава, повсюду растущая под ногами. В храме Кара усмиряла ею кошмары, участившиеся в последнее время. Но не здесь, не теперь. В окно проникал слабый свет луны. В лунном свете, едва пробивающемся сквозь стекло, Кара тихо выбралась из комнаты и прошла по коридору, чей дальний конец вел на балкон. Прохлада ночи встретила её, как только она вышла наружу.

Иллюзии Рэя на ней уже не было. Но в темноте сложно было что-то разглядеть. Облокотившись на деревянные перила, она скользнула взглядом по очертаниям домов и деревьев, тонущих во тьме, по высоким флагам, висевшим у перил, точь-в-точь как те, что у входа.

— Не спится? — Прозвучал голос за её спиной, отчего она резко развернулась и в мягком лунном свете увидела Герхарда. Ночной мрак не смог скрыть его болезненного вида.

— Ты очнулся! — Почти громко воскликнула Кара. — Как ты?

— Уже лучше, — мягко улыбнулся он и, встав рядом, так же облокотился на перила. — Спасибо, что помогла.

— Тебе помогли эти двое.

— Ты вызвала Рэя.

— Демона, — поправила она.

— Брата.

Кара изумлённо уставилась на него.

— Как так вышло?

Герхард поднял голову наверх, и слегка нахмурился.

— Расскажу в другой раз, долгая история. И давняя.

Ещё не отошедшая полностью от ночного морока, Кара отрешённо смотрела в густую темноту и думала о том, что такая же тьма сидит внутри неё самой.

— Скажи мне, — голос Герхарда вернул её в реальность, — что произошло после призыва?

Она коротко рассказала, как Рэй и Берд боролись за его жизнь. С каждым её словом Герхард слушал молча, сжимая перила так, что они угрожающе заскрипели. Он устало вздохнул и потёр ладонями лицо.

— Что такое? — поинтересовалась Кара, — Это разве не помогло тебе?

— Это только усложнило всё,

Она вопросительно посмотрела на него.

— Главное, мы сбежали от солдатов Ветви, — Герхард невесело улыбнулся, отчего Кара лишь нахмурилась.

Кара почувствовала, как в ней нарастал глухой гнев, вызванный тем, что никто не удосужился дать ей ясные ответы.

— Ты использовал тьму для перемещения, — она прищурилась, её голос звучал холодно и отстранённо. — С тобой альв, что превращается в зверя, и демон, которого ты называешь братом. Ты спасаешь меня от духов леса, затем от тех солдат, рискуя своей жизнью. Почему? Ради человека, который разрушил храм и убил людей. Ты уверен, что оно того стоило? Все наёмники так поступают?

Герхард поджал губы, отводя взгляд. Во мраке донеслось ржание лошадей в стойле постоялого двора.

— Я понимаю, что ты чувствуешь...

— Не понимаешь, — отрезала она.

Он вновь повернулся к ней и продолжил:

— Главное, — сказал он, глядя на неё, — я хочу, чтобы ты знала: ни я, ни Берд и ни Рэй не причиним тебе зла. И дело даже не в заказе, который я выполняю.

— Тогда в чём же? — Кара недоверчиво приподняла бровь.

— То, что произошло в храме — это огромный выброс энергии. Чтобы прийти к такому, необходимо не один десяток лет работать над силой. Твой возраст слишком мал, чтобы накопить такой объём. Даже если бы ты занималась этим с первыми шагами.

— И к чему ты ведёшь?

— Скверну призвали сюда из царства Трёхликого, ты же родилась с ней. Она даёт силу, но плата за неё — жизненные силы. Все те, кто пользуется ей, мастерят самодельные крылья, которые рано или поздно сломаются. А ты сочетание жизни и смерти. Поэтому, эту силу могли заметить многие, кто жаждет ею завладеть. И нельзя было позволить им найти тебя раньше, чем мы.

— Например, кому?

— Например, демонам или отступникам.

Она вспомнила об альве, изучавшего скверну, и которого казнила Ветвь. Его прозвали колдуном, а последователи его учения считались отступниками.

— Разве ты не один из них?

— Я исполняю задание, — коротко ответил он, но Кару мало убедили его слова.

— Что со мной будет, если они меня найдут?

— Вряд ли что-то хорошее для тебя и для людей, — раздался голос за спиной. Кара вздрогнула и отшатнулась. За ними стоял Берд, с накинутым на голову капюшоном. Если бы не луна, то она подумала, что это от его кожи исходило такое приглушённое холодное сияние. Он смерил Кару надменный взглядом. — Особенно, если это будут отступники. Казнь от Ветви покажется тебе милосердием.

Слова Берда обожгли её, как раскаленное железо.

Затем он обратился к Герхарду:

— Почему ты вышел? Тебе лучше вернуться, ты ещё не восстановился полностью.

Герхард сжал челюсть и гневно посмотрел на него.

— Почему ты позволил Рэю это сделать?

— Потому что ты глупец! — воскликнул Берд настолько возмущённо, насколько это возможно было шёпотом.

Герхард шумно выдохнул и отвернулся от него. Кара стояла, прижатая к перилам и пыталась уложить услышанное в голове.

— Возвращайся в комнату, Берд, — устало произнёс он. — Со мой всё хорошо, как видишь.

Тот застыл. Луна затянуло облаком и лица Берда уже не было видно. Но Кара кожей ощущала на себе его колючий взгляд. Затем ткань его плаща шелестнула и размытый силуэт Берда исчез в ночном мраке. Несмотря на их странный диалог, который вызвал ещё больше вопросов, её больше всего интересовал один-единственный, самый главный:

— Почему это случилось со мной?

— Почти лет двадцать назад Ветвь узнала о том, что в одной семье родился поздний долгожданный, но мёртвый ребёнок. Родители, от отчаяния, обратились к кому-то из отступников. К кому-то сильному. И тот с помощью скверны воскресил его. Всё сохранялось в тайне, пока мальчик не подрос и у него не начали проявляться силы. Он как раз был примерно твоего возраста.

Его звали Асеф. Он пытался спрятаться, и какое-то время где-то скрывался, но Ветвь поймала его, допросила, а затем казнила.

По спине Кары пробежал холодный пот, представив, как прославленный альв из северного храма Бану замахивается мечом у неё над головой.

— Тот, кто просил помочь тебе — важный член Ветви. Он присутствовал тогда, на допросе. И перед смертью Асеф признался, что должен был стать отцом. И тогда, сохранив это в тайне от остальных членов Ветви, заказчик вёл поиски этого ребёнка, пока не нашёл в храме Ило, вблизи Сара.

В отличии от остальных в Ветви, он убеждён в том, что твоя сила — это не скверна, а дар.

Кара взволнованно дышала и казалось, что воздуха слишком мало.

— Кем он был? Чем занимался? Кто его семья?

— Я не знаю всего этого, — выдохнул Герхард. — Возможно, заказчик сам расскажет тебе.

— То есть, мой отец был демоном?

Герхард, шумно выдохнув, отвернулся. Кара уцепилась за перила, чувствуя, как мир вокруг неё стал зыбким.

— Что если я захочу уйти? — еле слышно, задыхаясь спросила она.

— Хоть это и наше задание, но ради твоей безопасности, тебе лучше быть с нами. Если тебе от этого станет легче, заказчик не просил к нему привести, он просил лишь обеспечить тебе защиту.

— Зачем ему это?

— Он считает, что ты та, кто поможет нам избежать участи Саканы.

От этих слов ей хотелось засмеяться громко, горестно. Или закричать, что есть силы.

Она подняла руку и дотронулась до груди. Медленно. Плавно. Герхард проследил взглядом за этим движением. Кара попыталась почувствовать силу, но она по-прежнему ничего не чувствовала. Оттолкнувшись от перил, она слегка покачнулась, как будто хмель ударила ей в голову.

— Надень амулет, — мягко попросил Герхард.

Кара отвернулась и побрела в сторону комнаты. Слёзы застилали ей глаза.

Они скользнули вниз, стекаясь к подбородку, и упали, оставив холодные пятна на груди. Захлопнув дверь, Кара опустилась на колени перед кроватью.

Тогда слёзы хлынули по-настоящему, прорываясь через сжатые веки и мокрые ресницы. Оказалось, что с ней с самого начала было что-то не так.

Слова Герхарда пульсировали в её голове, оборачиваясь ледяной мыслью: проклятие, дар — всё это чуждо, не её. Не то, чего она желала. Перед внутренним взором всплыл образ матери, все теплые воспоминания, что сохранились: её мягкая улыбка, глубокие зелёные глаза, солнечные блики, запутавшиеся в волнистых, рыжих, словно пламя, волосах. Кара коснулась своих, не таких ярких и живых, как у матери, но это было всё, что у неё осталось от неё. Объятия матери, запах травы и летнего солнца, её мягкий голос. Она так и заснула, с мокрыми от слез лицом и прядью волос, запутавшийся в её пальцах.

Тревога ударила её, как вспышка. Проснувшись, Кара ощутила себя на кровати, хотя была уверена, что заснула на полу. Бледное утреннее солнце струилось в окно, заливая комнату мягким светом, но что-то было не так.

Нечто темное, тягучее окружало её, придавливая к постели. Она с трудом потянулась к груди, проверить рану, но пальцы наткнулись на что-то холодное. Схватив его, она взглянула знакомый кинжал, с украшенной символами рукоятью. Откуда он взялся?

Кара напряглась. Воздух стал тягучим, словно густой сироп, стены как будто поплыли, а тело сковало холодом, оно не слушалось её. Боковое зрение уловило какое-то движение, но повернуться оказалось почти невозможно. Всё происходило, как во сне, когда пытаешься бежать, но ноги утопают в тягучей, вязкой пустоте. Наконец, с неимоверным усилием Кара повернула голову.

Взгляд остановился на приоткрытом окне и масляной лампе возле него.

Никаких теней. Но что-то не отпускало.

Давление стало осязаемым, как если бы на неё навалился целый мир. Кара судорожно попыталась шевельнуться, но тело будто одеревенело, и рука осталась прижата к груди. В тени, всего в нескольких шагах от неё, стали формироваться человеческие очертания, искажённые и зыбкие.