Глава 20
Отряды готовились к спортивным соревнованиям. Вчера мы не успели поучаствовать в футболе, поэтому после небольшого перерыва после завтрака отправились в спортзал, исправлять упущение. Дождь закончился, но оставил после себя серое небо и сырость на земле. Из-за этого мы вновь не горели желанием выходить сегодня на улицу.
− Так, одуванчики, собрались, нам нужна только победа, − Лизка мотивировала ребят на предстоящую игру в футбол. − Поэтому держимся вместе, как семечки в цветке, и мы сможем одолеть двадцать второй!
− Это кто кого еще одолеет, − закатил глаза Кирилл.
Лизка послала ему в ответ убийственный взгляд.
После ночных приключений, когда мы ловили ссорившихся Лизу и Кирилла и снимали с дерева его кепку, ребята помирились. Но цепляться друг к другу не перестали. Наблюдать за этой парочкой было забавно. Мы с Матвеем даже сделали ставки: они либо поубивают друг друга, либо поженятся.
− Не волнуйтесь, мы выиграем, − уверенно заверил нас Тима.
− Нет, это мы выиграем, − ответил ему Игорь, ухмыльнувшись и сложив руки на груди.
Тима повторил его позу и игриво сощурился, почувствовав вызов.
Мы с вожатыми затаили дыхание, наблюдая за развитием событий между двумя капитанами. Надеялись, что ребята не прибегнут вновь к злобным шуткам друг над другом. Уж очень хотелось прожить последние дни смены в мире и без перебинтованных ног.
− Спорим? − Все еще улыбаясь, протянул руку Тима.
− Спорим, на что? − Ответил ему Игорь с тем же азартом.
Матвей рядом откашлялся в кулак, привлекая внимание мальчиков, чтобы остудить их пыл. Ребята посмотрели на него невинными глазами.
− На яблоки из столовой, − после затянувшейся паузы, что даже за пару секунд знатно пощекотала нам нервы, ответил Тима.
И они с Игорем пожали друг другу руки.
− Прошу вас, только без самодеятельности, − с мольбой в голосе произнесла я.
− Не волнуйтесь, Мира Сергеевна, мы играем честно, − подмигнул мне Тима и убежал к команде.
− Мы тоже, − подтвердил Игорь.
Послышался коллективный облегченный вздох. Мы поверили словам ребят. Кажется, вчерашние сценки благотворно повлияли на отряды. Ведь сегодня ни в одной их хитрой ухмылке или словах не было никакого злого подтекста. И это не могло не радовать.
Пока ребята разминались и слушали правила игры, мы наблюдали за ними со стороны. В какой-то момент на мою талию уверенно опустилась рука, притягивая меня к крепкому телу. Я не смогла сдержать улыбку.
− Про яблоки это ты их научила, − наклонившись ко мне, на ухо прошептал Матвей.
Я довольно улыбнулась:
− Сегодня нас ждет большой урожай.
− Уверена, что он ждет именно вас? − Ущипнул меня за бок он.
− Снова хвалишься? Ну-ну. Удачи, Костров, − ответила ему я и отвернулась, сложив руки на груди и гордо поднимая голову.
Матвей тихо засмеялся. И честное слово, у меня колени подогнулись от его смеха. Теплый и бархатный, он вызвал у меня мурашки по всему телу.
− Удачи, Макеева, − все с той же игривостью, но и нежностью в голосе ответил он.
Поцеловав меня в щеку, Матвей отправился на противоположную сторону спортивного зала к своей команде.
Я смотрела ему в спину и не могла отвести от не взгляд. Его уверенные движения, когда он объяснял мальчишкам стратегию игры, его сосредоточенный и подбадривающий взгляд, а его улыбка детям.. Мальчишки с восхищением слушали Матвея и внимали каждому его слову. Я растаяла. И в который раз убедилась, что мое сердце сделало правильный выбор.
Антон, наш физрук, подал свистком сигнал, что игра началась.
Обе команды были настроены на победу. И сейчас между ними ощущался настоящий и здоровый дух соперничества. А уверенности им прибавляли команды поддержки по обе стороны спортивной площадки. Девчонки нарисовали яркие плакаты и выкрикивали речевки. Мы с Ликзой прыгали и кричали вместе с ними.
Тима сразу же завладел мячом, уверенно ведя его в зону соперника. Нападающие из команды Матвея бежали ему навстречу, пытаясь отобрать мяч, но юркий Тима ловко уворачивался от них.
Было интересно наблюдать, как ребята взаимодействовали в процессе игры. Они кричали друг другу подсказки, предостерегая и защищая. Команда двадцать второго отряда играла не менее слажено. Из-за чего в середине первого тайма Вова, отобрав мяч у моих ребят, уверенным ударом отправил его в наши ворота.
Девочки рядом разочарованно вздохнули, а группа поддержки двадцать второго радостно закричала.
Довольный Матвей подмигнул мне с другого конца площадки. Я закатила глаза, но не смогла сдержать улыбку. Он дразнился.
− Ничего не случилось! Это только начало! − Сложив руки рупором, громко произнесла я, подбадривая своих ребят.
Мальчишки взбодрились и продолжили первый тайм. Они вновь перехватили инициативу на себя. Миша, ведя мяч к воротом соперника, расталкивал всех на своем пути. Но, приближаясь, почувствовал, что не сможет забить, и передал пас Никите, который завершил начатое. Мы забили первый гол.
Мы от радости кричали так, что казалось, вот-вот посыпется потолок.
Первый пятнадцатиминутный тайм закончился ничьей. Мальчишки вернулись на скамейку, чтобы ненадолго перевести дыхание. Восхищенные девчонки крутились вокруг них, подбадривая лестными словами. Юные кокетки, уже в этом возрасте знали, на какие точки давить. Мы с Лизкой в стороне захихикали.
Второй тайм начался с того, что в первые минуты мы вырвались вперед. Не знаю, что это была за иллюзия, но в одну секунду мяч был на нашей стороне, а в другую – он в воротах соперника. Это было настолько неожиданно, что мы радовались забитому голу с секундным запозданием.
Почувствовав на себе взгляд, я обернулась. Матвей в притворной обиде сложил руки на груди и выгнул бровь. Я не могла оставить его без ответа, поэтому, прошептав «один:два» и показав пальцами счет, кокетливо ему подмигнула. Даже стоя на противоположной от него стороне, я услышала, как он фыркнул.
Вообще, в течение матча мы часто переглядывались с Матвеем. Видеть друг друга было необходимо как воздух.
После вчерашнего несостоявшегося разговора я весь день чувствовала себя как на иголках. Да и Матвей казался немного напряженным. Я с утра убеждала себя в том, что нам сегодня необходимо поговорить, и все искала для этого подходящий момент. Но день шел, а воз и ныне там..
Из очередного самокопания меня вырвали детские голоса. В конце матч становился все более напряженным. Ребята чувствовали, что время заканчивалось, от чего начинали суетиться. На последних минутах двадцать второй сравнял счет. Поэтому, чтобы определить победителя, Антон объявил овертайм.
Мальчишки выдохлись, но сдаваться не планировали. Последние пять минут казались вечностью. Мы, затаив дыхание, внимательно смотрели за каждым ударом и пасом, не переставая кричать «давай!».
И вот он, решающий момент. Уведя мяч из-под носа соперника, Миша передал его Тиме. А он, приложив все оставшиеся силы, ударил по мячу и загнал его в ворота двадцать второго отряда.
Радостными победными криками мы оглушили всех присутствующих. Мальчишки набросились на Тиму, повалив его на землю, не переставая радоваться выигрышу. Мы с девчонками тоже побежали к нашим победителям. Никогда еще отрядная «капуста» не была настолько пропитана яркими эмоциями.
В стороне Матвей и Кирилл подбадривали своих ребят. Мальчишки расстроились, с грустью и завистью смотря на нас. Приостановив победное ликование, мы все обернулись к ним. Наученные горьким опытом взаимодействия отрядов мы смотрели на ребят, дожидаясь реакции.
И она последовала. Но не та, к которой мы привыкли.
Игорь первым подошел к Тиме и пожал ему руку, поздравив с победой. Остальные мальчики последовали за ним.
Внутри все расцвело от этого мирного жеста.
− С победой, − обнял меня Матвей.
− Спасибо! И вы тоже большие молодцы, − ответила я и, пока никто не видел, быстро поцеловала Матвея.
А после обеда, пока отряд готовился к сончасу, двадцать второй вошел в наши комнаты, принеся обещанные выигранные яблоки. Не знаю, чему ребята радовались больше: победе в игре или яблокам?
Серая и ленивая погода влияла на наше состояние. Вожатые, уставшие к концу смены, просто развалились на лавочках, отпустив детей в свободное плавание.
Мы были не исключением. Дети, если честно, тоже были не особо активными. К тому же их вымотал в обед футбол. Поэтому мы нашли две более-менее сухие беседки, стоящие рядом, и расположились в них.
Все еще было удивительно то, что целый день два отряда ходили вместе и ни разу не поругались. Конечно, еще не вечер, но вроде бы ничего не предвещало беды.
− Скоро по домам, − среди детских разговоров послышался голос Миши, и все ребята, услышав его, обернулись к нему.
В беседках воцарилась тишина, пропитанная нотками грусти. В глазах ребят появилась тоска по лагерю, который еще не закончился, но они уже не хотели расставаться.
Три недели в лагере только кажутся долгими. Но за это время столько всего успевает произойти, что смена превращается в вечность, которую не хочется прерывать.
− Что-то я уже не так сильно хочу уезжать, − грустно вздохнула Аня, и ее поддержали рядом сидящие девочки.
Я улыбнулась. Еще в начале смены она боялась открыть для себя этот чудесный мир лагеря, а сейчас она не хотела его покидать.
Внутри я ощутила то же самое чувство. Привязанность и нежелание расставаться. Я испытывала его много раз и ребенком, и вожатой, так и не найдя лекарства, чтобы заглушить эту сильную тоску. Но это была добрая грусть, которая со временем превращалась в теплые и светлые воспоминания. А это было самое дорогое.
− Знаете, − заговорила я, − чтобы запомнить из лагеря только хорошее, нужно поставить красивую финальную точку.
Ребята удивленно переглянулись.
− Верно, − продолжила Лизка. − Послезавтра состоится закрытие смены, и для концерта нам нужен отрядный номер. Про который мы совсем забыли.
− История повторяется, − усмехнулась я.
Лизка тоже не смогла сдержать смешок.
На своей последней смене мы так увлеклись, что проморгали наступление закрытия смены. У нас оставался только один вечер, даже не целый день, чтобы что-то придумать.
− Поэтому давайте думать, чем будем удивлять публику, − сказала Лизка.
Детские голоса превратились в пчелиный рой. Ребята предлагали идеи, где каждая была интереснее другой. Они даже начинали ссориться, доказывая друг другу правильность своих идей, но определиться так и не смогли.
Мы с Лизкой тоже подключились к мозговому штурму. Но если честно, то пока ни одна идея не показалась той самой.
Двадцать второй отряд тоже был в тупике.
− Мира Сергеевна, − позвал Тима, − а вы же тоже были в этом лагере, что вы тогда придумали?
Такой простой вопрос, но почему-то он выбил из колеи.
Я, Лизка и Матвей переглянулись, улыбнувшись воспоминаниям. Мы все помнили тот день в красках.
− У нас был флешмоб, − ответила я. − Мы разучили танец, а потом подняли всю костровую, чтобы они танцевали с нами.
Приятное чувство разлилось внутри от этого воспоминания. Наверное, это было самое яркое выступление в лагере за всю мою жизнь. Казалось, что весь мир танцует с нами.
− А что было у вас? − Спросил у своих вожатых Игорь.
− У нас была просто песня под гитару, − пожал плечами Матвей.
У меня от удивления отвисла челюсть. Как он мог так говорить?
− Он скромничает. Это была не просто песня, − заговорила я, глядя на нахмурившегося Матвея, − это песня, которую написал Матвей.
Восторженное детское «вау!» послышалось со всех сторон.
Я понимала Матвея. Как и многие творческие люди он с осторожностью делился с окружающими тем, что не только играл на гитаре, но еще и сам сочинял песни. Слушать его в детстве было одно удовольствие. Каждая строчка проникала в душу, заставляя чувствовать весь спектр эмоций.
Сжав руку Матвея, я смотрела на него восхищенными глазами, посылая ему всю свою поддержку.
Все еще недовольный тем, что его вогнали в краску, Матвей тепло мне улыбнулся.
− Мы придумали! − Одновременно выкрикнули Тима и Игорь, подпрыгнув на месте.
Мы посмотрели на ребят.
− А что, если мы повторим ваш флешмоб? − Спросил Тима.
− А мы исполним вашу песню. Если найдем еще одну гитару, я тоже сыграю, − смутился Игорь.
Потеряв дар речи, мы с вожатыми переглянулись, оценивая предложение ребят.
− Так сказать, воспользуемся наследством наших вожатых, − довольно улыбнулся Тима.
Я не смогла сдержать смех. Аргумент Тимы стал решающим в пользу этих идей. От этого предложения внутри все загорелось. И мне уже очень хотелось вновь исполнить этот флешмоб.
− Такие наследники мне нравятся, − смеялась Лизка. − Тогда вперед репетировать!
Воодушевленные и радостные ребята повскакивали со своих мест и направились за Лизкой. Кирилл уже тоже строил свой отряд.
Я уже хотела присоединиться к своим ребятам, как теплая рука переплелась с моей. Потянув меня на себя, Матвей обнял меня одной рукой. Я обвила его руками и подняла глаза. Мне так нравилась наша разница в росте. Матвей был выше меня на голову. И с его взглядом на меня сверху-вниз я чувствовала себя маленькой и особенной рядом с ним.
− Остался последний шаг, и мы узнаем победителя, − луков заговорил он, и наклонившись ко мне, прошептал в губы. − И уже яблоками ты не откупишься.
Я засмеялась, а он поцеловал мою улыбку.
− Почему же, яблоко* неплохой эквивалент приза, − ответила я и подмигнула ему.
Да, я открыто флиртовала с Матвеем. Потому что могла себе это позволить.
Взгляд Матвея потемнел, а его хватка на моей талии стала крепче, и он завладел моими губами в требовательном поцелуе. Мы оба помнили про обещание, данное им ночью, от чего дыхание становилось тяжелее.
Чувства накрывали с головой, но, не хотя, я первая оторвалась от него, от чего Матвей шумно и недовольно вздохнул. Выбравшись из его объятий, я стала отходить от него спиной назад, не отрывая своих глаз от его. По сжатым в кулаки рукам я видела, что Матвей сдерживался из последних сил, чтобы не схватить меня и не утащить туда, где нас никто не увидит. От того, как он на меня смотрел, тело пылало, требуя его прикосновений.
В последний раз подмигнув ему, я отвернулись и убежала к своему отряду. Но все это время я чувствовала на себе его взгляд и то обещание, что он вкладывал в него.
* Здесь имеется в виду «запретный плод», который попробовали Адам и Ева.