Прекрасное заклятие

Спустя полтора часа поисков антиквариата была найдена еще одна именная ложка, кусок разбитой узорчатой чашки, розочка от старой бутылки и серебряная сережка с пустотой вместо выпавшего из нее драгоценного камня.

– О! Смотрите! – вытащив из грязи украшение, победно рассмеялся Кирилл. – Ну хоть что-то стоящее! Серебро? – он стал убирать грязь пальцами.

– А второй нет рядом? – уточнил Стас, заглядывая за спину другу.

Кое-как приблизившись к ним по мокрому и протоптанному ими мху, Оля тоже взглянула на красивую находку. На грязной ладони лежала серебряная серьга средней длины со сломанной застежкой и пустотой из-под камня. Глядя на необычную форму украшения, Оля стала непроизвольно хмурить брови, а под ребрами будто бы забилось второе сердце. Она точно где-то видела эту сережку раньше, но при попытках вспомнить начинала сильно болеть голова и глаза, как от сильного удара по затылку и лбу одновременно.

– Вот, мы пришли найти тебе безделушку вместо кулона, мы нашли. – хихикнул Ворон, протягивая украшение Оле.

– Спасибо. – опомнившись, девочка взяла серьгу и тут же ощутила слабое покалывание в пальцах от серебра.

– Ты че? – Кирилл скривил редкие светлые брови.

– Ниче. – сунув ее в карман, буркнула девочка. – Нормально разговаривай.

– А? – парень обомлел и чуть приоткрыл рот.

– Овод залетит. – усмехнулся Стас, который мог быть только доволен тем, что кто-то ставит Воронцова на место. – Закрой.

– Может быть мы уже начнем возвращаться домой? А то вечером мы еще хотели понырять за блеснами. – предложил Паша.

– Да можно было и не ехать сюда. – довольно произнес Ворон, смакуя каждое слово. – Во! – он резко достал из кармана Олин кулон, заставив девочку вздрогнуть.

– Что?.. – Стас и Паша нахмурились. – Откуда он у тебя? – Дроздов выхватил кулон из чужих рук и стал рассматривать.

– Нашел вчера на устьях.

– Ты нырял за блеснами? – вскинул брови Пашка.

– Нет. Я искал именно его.

– Зачем?

– В смысле зачем? – Кирилл всплеснул руками. – Чтобы найти его и отдать Оле, нет?

Стас прищурил темные глаза, изучая наглую ухмылку чужого лица, но не решился ничего говорить при Оле, которая не должна была знать о вчерашней драке, хотя Кирилл и нарывался на новую прямо сейчас.

– Ладно. – парень нехотя передал Оле кулон, не отрывая от него недоверчивого взгляда.

– Оправа какая-то другая что ли? – пригляделась девочка к своему украшению.

– Ну да. Я нашел только камень. Оправа, наверное, оторвалась в воде. – пожал широкими плечами Воронцов. – Поэтому вот я взял очень похожую в шкатулке сестры.

– Как вор? – улыбнулась Оля.

– Сейчас заберу.

– Как вор. – она переглянулась с Пашей.

Вернувшись к машине, ребята довольно заняли свои места и только теперь почувствовали, как устали их ноги, передвигаясь два часа по мху. Повернув ключ, Стас не смог завести машину. Нахмурившись и недовольно поджав губы, он повторил безуспешную попытку.

– Ну нет... – замотал кудрявой головой Паша, когда после нескольких попыток машина отказывалась заводиться. – Аккумулятор, Стас.

– Да знаю я! – раздраженно крикнул парень и ударил ладонью по рулю, отвернувшись к окну.

Кирилл и Паша переглянулись, прекрасно понимая, что их ждет, и только ничего не понявшая Оля продолжила молча смотреть в спину Стаса.

– Теперь есть два варианта. – сказал он раньше, чем развернулся ко всем. – Либо кто-то остается здесь с Олей, а двое идут в деревню за помощью, либо мы все идем.

Девочка выпучила глаза и открыла рот, даже не зная, какую реакцию она хотела выказать.

– Ты... шутишь? – все же уточнила она, но недовольный взгляд друга дал понять, что сейчас не время для раздражающих вопросов.

– Ты серьезно взял машину в Тайгу, зная о ее проблемах с аккумулятором?! – разозлился Кирилл, глядя в карие глаза.

– Да, я серьезно взял единственную имеющуюся у нас с вами машину, которая проехала бы по этим дорогам! – расправил руки Дроздов, разозленный ситуацией и Вороном.

– Ты больной. – всплеснул руками он и откинулся на спинку.

– А ну-ка хорош вам! – Паша замахал руками между ними обоими. – Сколько отсюда примерно пешком, кто-то знает?

– Если от источников по дороге три часа, то отсюда по дороге... часов пять... шесть... – предположил Стас, тяжело вздохнув. – Но если срезать через лес, через сруб, где избушка ваша стоит, Пашка, то мы выйдем через кладбище и сэкономим хотя бы час или два.

– Но идти по лесу – это бездумно. – запротестовал Жданов, глядя в глаза друга через зеркало заднего вида.

– А идти по дороге через лес шесть часов вместо четырех – это умно? – как-то агрессивно спросил парень, сжав пальцами руль чуть ли не до скрипа.

– Поразумнее будет. – согласился Кирилл.

– Да блин, по срубу тропа идет охотничья, вы че, забыли? – нервничал Стас. – Не по зарослям же идти предлагаю.

– Разве эта тропа не только зимой там? – удивился Павел.

– Она там всегда. Просто ты ходишь с батей туда только зимой.

– Ну тогда, наверное, лучше через сруб...

– Да и тем более можно будет сделать привал в вашей избушке, чаю выпить, поесть, не знаю. Связь появится на кладбище как раз, поэтому оттуда сразу можно будет позвонить Моте, чтобы забрал нас и помог с машиной.

– Кстати, да! В избушке же можно болгарку растопить и поесть. Наверняка там есть хотя бы один набор сухпая. – воодушевленно добавил Пашка, открыв дверь машины и спрыгнув на траву.

– Что такое сухпай? О нем речь идет уже не первый раз. – Оля двинула бровями.

– Увидишь. Точнее, попробуешь. – усмехнулся Паша, застегивая камуфляжную куртку. – Давайте, берем вещи и топаем в избу.

Несмотря на жуткость ситуации, в которой они оказались одни глубоко в Тайге, без связи и запаса еды, Оля не поддавалась страху из-за спокойной реакции парней. Открыв багажник, Стас молча взял оттуда длинное черное ружье, завернутое в грязный плед.

– Это настоящее? – ее глаза округлились.

– Я же не буду зверя убивать с игрушечного.

– От человека, который приехал в Тайгу с полуживым аккумулятором можно и такое ожидать. – снова съязвил Кирилл.

– А вы уже были в такой ситуации? – быстро спросила Оля, не дав Стасу разозлиться на друга. – Вы такие спокойные, как будто бы нам пять минут идти, а не часов...

– Были. – усмехнулся от воспоминаний Пашка. – Я, Стас и Мотя поехали в Найну на охоту. Ночью у нас машина застряла в трясине, пока мы газовали, закопали ее еще сильнее в грязи. Пришлось выходить и прямо ночью идти в деревню. Но мы тогда испугались идти по дороге лесом, потому что видели до этого свежие медвежьи следы там. Поэтому мы пошли по берегу моря, которое было рядом. Правда... из-за этого мы шли чуть больше пятнадцати часов.

– Что?!

– Да, правда, почти шестнадцать часов шли. У нас тогда на весь день был один перекус в виде горькой шоколадки на троих, да вода из горного источника. И это я не о марке воды, а о реальном ключе. – гордо добавил парень, следуя за путеводителем Стасом рядом с девочкой. – Мы когда вернулись, были просто никакие. Мне казалось, я умер. Я настолько устал, что проспал столько же, сколько шел по берегу.

– Я не могу себе представить, как можно идти пятнадцать часов...

– Прибавь к этому еще тот факт, что берег почти не был прямой. Через рифы и скалы нам приходилось либо перелазить, забираясь метров пятьдесят, а то и сто, вверх по скале, если в море было глубоко, либо, если не очень, идти по ледяной воде по шейку, подняв ружья от воды.

– Ты какие-то ужасы рассказываешь. – Оля недоверчиво заглянула в разноцветные глаза друга, пытаясь отыскать в них намек на розыгрыш, но ни в карем, ни в голубом глазу этого не было.

– Он правду говорит. – вступился за честь Пашки Стас, не оборачиваясь к ним.

– Ну... тогда понятно, почему сейчас для вас это раз плюнуть. Но все равно, это так страшно, остаться в лесу практически без всего и идти в деревню так долго... без связи, без еды...

– Без мозгов.

– Кирилл! – прикрикнули все трое на парня.

Сначала компания двигалась назад по колее, постепенно отдаляясь от темно-зеленой машины, а вскоре свернула на едва ли различимую среди кустов и сосенок тропинку. Первым шел Стас, который, судя по всему, часто бывал на срубе, а следом за ним двигались Кирилл, Оля и Паша. Всю дорогу последний вспоминал забавные истории с их поездок, которые закончились не совсем удачно. Именно эта бесконечная болтовня позади не давала Оле погрузиться в панику от частых остановок по приказу Стаса и Кирилла, после которых дважды Дроздов даже брал ружье так, будто бы готовился выстрелить вглубь черно-зеленого леса. Но, к счастью, выстрела так и не прозвучало.

Спустя полтора часа пути сквозь малахит летнего леса стало видно черное сооружение, вокруг которого была недавно скошена трава, а потому небольшая полянка была чистой и светлой.

– Наконец-то! – чуть ли не плача воскликнул Кирилл, рванув к отсыревшему домику из цельных темных бревен, местами покрытых мхом и плесенью с какими-то маленькими белыми грибами.

– Стой, дурень, там же змеи могут быть! – Стас вытянул руку и схватил за куртку друга.

– Что? – замерла Оля, из-за чего в нее врезался шедший позади Павел.

– Без паники – это поправимо. – улыбнулся парень, машинально положив руки ей на плечи, чтобы они оба не упали.

Приблизившись к избушке, Стас и Паша отломали длинные ветки и открыли дверь. Войдя внутрь по очереди, они стали проходиться лиственными ветками под кроватями, столами и печью, в итоге выгнав из домика две черно-желтые змеи.

– Всего-то два ужика. – усмехнулся Стас, выбрасывая ветку наружу. – Заходите быстрее, они могут на крыше лежать.

Забежав внутрь с Олей, Кирилл захлопнул дверь. Внутри избушка выглядела совсем как в каких-то сказочных фильмах, если не считать пыльную лампочку, криво свисающую с потолка на неказистом проводе. У входа стояла железная рыжая печь, состоящая будто бы из ржавчины, рядом с ней расположились две маленькие кровати друг напротив друга, а между ними стоял небольшой столик и две полусгнившие табуретки. Пол, стены и потолок состояли из тех же бревен и досок, что и стены снаружи. Над столиком располагалось крохотное окошко, наполовину задвинутое шторкой из старого грязного полотенца. Внутри было очень темно, несмотря на день за окном, а в воздухе витал самый сильный, что когда-либо слышала Оля, запах сырости. Он впивался в кожу, путался в волосах, заставлял слезиться глаза и сжиматься легкие, однако постепенно стал терять силу своего действия.

– Че там, есть хоть одно поленце? – положив тяжелое оружие на кровать, Стас устало опустился рядом с ним и посмотрел на Кирилла, который ближе всех стоял к печке болгарке.

Присев к ней, Воронцов с душераздирающим скрипом ржавых петель открыл печь.

– Да. Немного обгоревшие две полешки. – он обернулся к Пашке, ответственному за еду. – Доставай хавчик.

– А зачем этот дом в лесу нужен? – брезгуя, Оля все же присела на самый край сырой и неприятно пахнущей кровати с пыльными жесткими пледами в красно-черную и желто-черную клеточку.

– Охотничий домик. Здесь ночуют во время охоты. Тут недалеко на дереве есть лабаз. – со знанием дела разъяснял Стас, который единственный оставался сейчас без дела. – Ну, это что-то типа домика на дереве. Внизу месится жидкая грязь и бросается крупная соль. Зверь приходит туда и лижет соль, а охотник в это время сверху его стреляет. Такие дела. – в конце он зачем-то пожал плечами, будто бы Оля что-то спрашивала у него своим расстроенным взглядом. Но Стас точно знал, что с ее языка были готовы сорваться сожаления о бедном животном.

– У вас тоже есть такой?

Стас поджал губы, будто бы пытаясь подобрать более подходящий ответ и избежать настоящего.

– Ну, вообще-то нет. Но у дядьки Саньки есть. Я с ним езжу.

Паша громко прочистил горло, будто бы специально привлекая их внимание, пока раскладывал заранее нарезанную колбасу на блюдце, что стояло на местном столике. Стоило ему отвлечь Олю от этой темы, как на лице Стаса появилось спокойствие, будто бы разговор об избушках был ему очень неприятен. Девочка промолчала, но сочла это странным, а потому, когда все поели разогревшейся на печи колбасы и Стас с Кириллом вышли покурить, она присела рядом с Пашей.

– Слушай... – неловко начала она, не имея опыта в таких разговорах. – А ты не знаешь, что с семьей Стаса? Я видела, что у его бабушки нет ни одной фотографии с его родителями, как и у меня. И сейчас, когда про дядю Сашу сказал, тоже как-то напрягся...

– Ох... – нахмурив четкие брови от серьезности разговора, парень сел поудобнее и трагично вздохнул, будто бы что-то произошло. – Ну, может ты слышала уже... Семнадцать лет назад его родители катались в компании из пяти человек на машине, которая попала в аварию и перевернулась на крышу в воздухе. Машину почти расплющило, но ни у кого не были одной царапинки, кроме дяди Коли. Он погиб, когда ему из-за очень высокого роста и неудачного расположения за рулем, сломало шею. На пассажирском рядом сидела тетя Алена, его мама, которая все это видела, в том числе и то, как он умер. После этого она... повредилась рассудком, можно и так сказать. Она полгода не хотела общаться ни с кем из участников поездки, сильно болела и в итоге стала пить, чтобы забыть об этом. Она даже не сразу поняла, что была беременна Стасом. Ну а когда поняла, об этом узнали родители дяди Коли и взяли ее жить к себе. Это бабушка, у которой ты была со Стасом. Когда он родился, тетя Алена стала вести себя еще хуже, а потому, чтобы она не причина вред младенцу, дядя Саша пустил ее жить в своем доме, поскольку у него было при себе два участка с тремя жилыми домами – плюсы браконьерства. Сам он жил в другом доме, отдельно от нее. Правда, дядька сам иногда пил, а потому отвадить маму от алкоголя у него не вышло. Через два с половиной года пошли первые слухи о некоем проклятии и пропавшей семье, вот как раз та самая легенда. Мама Стаса стала утверждать тогда, что родители из легенды были с ними в той аварии, что они были ее друзьями, но она почему-то не может вспомнить их имена. Ей, разумеется, никто не верил и не верит из-за психологический травмы и зависимости. Стас рос в той деревне с бабушкой и дедушкой, а когда подрос и в девять лет только узнал, что его мать жива, стал рваться к ней. Им устроили встречу, но состояние тети Алены испугало его, поэтому до четырнадцати лет он не виделся с ней ни разу. В четырнадцать лет, два года назад, Стас переехал к матери. Из-за него она стала меньше пить и буянить. Но полтора года назад умер дедушка, когда Стас переехал. Он тогда тоже долго не мог прийти в себя и даже винил себя в том, что бросил их. Но и мать бросить не мог с уже постаревшим дядей Сашей, который столько сделал для их семьи. Вообще, насколько я помню, этот дядя Саша знал папу Стаса с детства, поэтому почти что заменил ему настоящего отца. К тому же, дядя Саша познакомил дядю Колю еще лет в десять с тетей Аленой. Ее бросила мать, буквально бросила. Она просто взяла и уехала из деревни в какой-то маленький городок к мужчине, а дочь оставила дома совершенно одну. Через несколько дней сообщили о том, что ее мать была найдена мертвой в лесу возле того города. И тогда Алену удочерила сестра дяди Саши со своим мужем. Дядька и сам хотел ее удочерить, но, поскольку он не был женат, ему бы не позволили. Вот так и получилось, что подопечный дяди Саши и подопечная его сестры стали женихом и невестой. Была еще версия, что дядя Саша и есть отец тети Алены, но доказательств никаких нет. Во-от... Кажется, все?..

Оля молчала. Она даже не пыталась собраться для ответа, ведь девочка столько наговорила Стасу вчера о том, что он ничего не понимает о ее неведении, касательно семьи, совершенно не подозревая, что сам он нес ношу в виде подобной истории. Оля не чувствовала сейчас ничего, кроме начинающего душить чувства вины. Хотелось выбежать из избушки, расплакаться и попросить прощения за все сказанное вчера, но разум, все еще не заглушенный до конца, высказывался резко отрицательно, касательно этого детского желания.

– Спасибо, что рассказал. – как в тумане кивнула девочка.

– Да пожалуйста. Только... наверное, не надо ему знать, что я поделился этим. Он не любит, когда его жалеют по поводу этой истории, да и вообще. Его можно понять. Никому не хочется выглядеть жертвой и быть не таким, как другие, только из-за своей отпугивающей биографии.

– Да... ладно, не выдам тебя, конечно... – слабо улыбнулась девочка.

Собрав вещи, ребята двинулись дальше, не желая больше терять времени в Тайге. Дорога не менялась весь оставшийся путь до кладбища. Изредка им приходилось пересекать ключики и реки, прыгая по моховым камням на перекатах. Уже через три часа тяжелого пути парни стали различать еле слышимый шум моря, что сигнализировало о приближении к деревне. Достав мобильники, они продолжили идти к кладбищу и ждать появление связи. Достигнув первых и самых-самых старых могил, – настолько, что не везде сохранились надгробия и заборчики, – ребята смогли поймать связь. Тут же набрав некоему Матвею, Стас договорился о спасении его «крузака» из таежного плена.

– О, это, кстати, моя бабушка, о которой говорится в легенде. – проходя мимо относительно свежей могилы, шепнул Оле Кирилл, пока мальчишки разговаривали с Матвеем по телефону.

Остановившись, Оля впилась глазами в каменное надгробие, на котором была изображена молодая женщина, явно не того же возраста, что и покойник под ним, а ниже было выгравировано «Воронцова Людмила Васильевна». Дата смерти четко совпадала с моментом появления проклятия – спустя полгода после рождения Оли, а это вряд ли было простым совпадением в рамках существующей легенды и слов Людмилы из соседнего села.

– Мы сегодня поедем к ней?.. – тихо уточнила Оля.

– Да. Сейчас как раз они все поедут за машиной в Тайгу, а мы с тобой, чтобы не было лишних вопросов, за это время успеем сгонять к ведьме.

– Она же не ведьма.

– Да какая нафиг разница?

Сжав в кармане свой кулончик, Оля не могла перестать смотреть на надгробие – что-то в нем не давало ей покоя. Она будто бы не верила ему, а может быть, и не ему вовсе...