Глава 20
Парни не объясняли, зачем и куда идут, просто молча вели Эвиту через поляну. Лица напряжённые, без тени улыбки — они не собирались шутить. Понимали, что этим походом могут нанести вред: Эва всё ещё не оправилась после той ночи в лабиринте. Вернуться туда, пусть и ненадолго, — значит снова шагнуть в кошмар.
Сначала они и сами не поверили, когда Чак рассказал, что девушка убила гривера. Решили, что он всё придумал. Но сейчас, глядя на Эву, осторожно ступающую по тропинке, между делом опирающуюся на них, сомневаться не приходилось. Это действительно произошло.
Минхо и Томас шли по обе стороны от неё, словно оберегая. Они не торопили, позволяли передохнуть, когда дыхание сбивалось. Минхо временами хмурился, глядя на то, как с трудом она передвигается.
— Не знаю, на что надеялся, когда всё это затеял, — пробурчал он после очередной остановки. — Ты еле идёшь.
Эвита ответила взглядом. Что-то вроде: а как ты думал?
Но и им, и ей нужны были ответы. У всех свои. Возможно, там, в глубине лабиринта, за останками мёртвого монстра, они найдут хоть какую-то правду.
— Лабиринт же меняется, — заметила она.
— Прошло ровно столько, чтобы он остался тем же, каким был той ночью, — отозвался Томас. Помолчал и добавил, уже тише: — Но ты правда почти не держишься на ногах. Мы рискуем. Ещё и скрываем это от Ньюта...
— Томас! — шикнул Минхо, закатив глаза.
— Не нервничай только, Эв, — добавил он уже мягче.
Эту фразу будто ножом резануло. На мгновение перед глазами у Эвиты снова вспыхнули воспоминания — ярость, венозные прожилки, гул в голове.
— Я в порядке, — сказала она, хотя не была в этом уверена. — Но не думаю, что смогу бежать, если что.
— Чёрт, — Минхо остановился, прищурившись. — Придётся отложить?.. Но сегодня — тот самый день, подходящий маршрут, всё совпадает.
Эвита задумалась. Хватит ли сил? Вернётся ли она оттуда, если снова войдёт?
— А вы уверены, что Ньют ничего не заметит?
— Мы прикроем тебя Чаком, — сказал Томас. — Он в деле. Согласился сразу.
— Парнишка на твоей стороне, чего бы ему это ни стоило. Хотя сначала сомневался, — добавил он, — но теперь переживает за тебя всерьёз.
При мысли о Чаке у Эвиты внутри стало чуть теплее.
— Не уверена, что это сработает, — протянула она. — Ньют будет в ярости.
— Возможно. Но это уже будет потом, — усмехнулся Томас, явно стараясь разрядить обстановку.
Минхо же не улыбался. Ему было не до шуток. Он с самого начала колебался, понимая, на что толкает девушку. Может, он не видел её пугливой или слабой, наоборот — решительной. Но даже сильный человек может надломиться.
— А если... — начал он, осторожно подбирая слова, — если понести тебя на руках?
Эвита так широко распахнула глаза, словно он только что предложил вытащить её на спине через лабиринт. Даже Томас замер на месте, удивлённый этой мыслью. Но к ужасу Эвиты, он кивнул:
— В этом есть смысл.
Он окинул её взглядом, оценивая всерьёз — как будто выбирал, удобно ли будет нести.
— Что? Ребята, вы в своём уме? Может, остановимся на минуту и подумаем ещё раз?
— Обдумаем. Но в картохранилище, — сказал Минхо, не останавливаясь и кивая в сторону. — Мы уже пришли.
Оказавшись внутри хижины, Эвита на мгновение застыла, с интересом осматривая помещение. Картохранилище — так его называли здесь. Но теперь, глядя вокруг, она поняла, что это слово давно потеряло свой прямой смысл. Перед ней раскинулся импровизированный стол, заставленный аккуратно выстроенными в вертикаль камешками. Казалось, будто кто-то скрупулёзно выложил целую карту. Но это была не просто карта.
Это был Лабиринт.
— Весь... — выдохнула она почти беззвучно.
Минхо с Томасом молча кивнули. Они дали ей время переварить масштаб. Три года. Три года они раз за разом пытались понять устройство стен, найти закономерность, найти выход. И всё напрасно. А теперь — она. Девчонка, сбежавшая в лабиринт и вернувшаяся живой. Девчонка, убившая гривера. Их взгляд был полон ожидания.
Эвита сжала губы и медленно закивала, глядя на стол. В её глазах сквозила неуверенность, смешанная с жалостью. Они ведь не просто исследуют этот Лабиринт — они в нём живут. Каждый день. И, возможно, уже отчаялись. Если они обратились к ней, значит, всё действительно плохо. Ещё недавно они сами твердили, чтобы она не лезла туда, куда не следует.
А теперь — надеются на неё.
И тут в голове всплыли кадры: стерильные лаборатории, зеркально блестящие полы, женщина в белом халате с мерзкой усмешкой, говорящая как бог, карающий и созидающий по собственному замыслу. Болезнь. Заражённые. Инъекция. Всё стало слишком явным. Неужели Лабиринт — часть этого эксперимента? Её эксперимента?
Ава Пейдж. Она была везде. И если верить снам — всё началось с неё.
Эвита почувствовала, как к щекам приливает жар. Сердце колотилось. Та же ярость, что вспыхивала тогда в кабинете, накрывала её с новой силой. Но сейчас рядом были они — Томас, Минхо. Их настороженные взгляды будто удерживали её от падения в бездну. И всё же она чувствовала: в ней что-то есть. Что-то чужое. Что-то тёмное. И это не просто фантазия.
Неужели она и правда не человек?
Мысль была слишком пугающей, чтобы просто так её принять. И слишком настойчивой, чтобы отмахнуться.
Эвита сосредоточилась. Она постаралась вспомнить, как всё начиналось — как в ней медленно закипал гнев, как он рос, словно живой, вырываясь наружу, пытаясь подчинить. Теперь же ей предстояло сделать невозможное: не подавить, а подчинить это чувство. Обуздать. Принять. И направить.
Она глубоко вдохнула. И снова. И снова.
Пока дыхание не выровнялось.
Ей не нужны были чёрные вены, перекошенное лицо и бессознательная ярость. Особенно сейчас. Особенно рядом с ними. Если это и было внутри неё — то она обязана держать это под контролем.
— Ты в порядке? — спросил Томас, приглядываясь к ней.
— Да, — коротко ответила она.
— Вот почему мы цепляемся за всё, что можем, — негромко сказал Томас. — Никогда не знаешь, дадут ли ещё один шанс.
— Мы уже упустили один, — добавил Минхо. — Когда Томас вырвался из Лабиринта, мы были слишком заняты, чтобы спасти Алби.
— Ужалили… — повторила Эвита, вспоминая, как однажды уже слышала это слово от них. Теперь оно звучало совсем по-другому.
Чем дольше она находилась в Глэйде, тем больше всё начинало обретать смысл. Когда-то Алби сказал, что ей понадобится время, чтобы всё понять. Он был прав.
— Как они выглядят… ужаленные? — спросила она, почти шёпотом. — Вы говорили, мало кто хочет это видеть.
— Ну… чёрные вены, слизь, выпученные глаза, — хмуро ответил Минхо.
— А ещё — сила и гнев, будто бешенные, без рассудка, — добавил Томас.
Словно обухом по голове. Эвита едва не пошатнулась от услышанного. Её уже ничто не должно было удивлять, но каждый раз судьба будто нарочно находила новый способ врезать по слабому месту.
Выходит… те, кто создал весь этот эксперимент, — те же, кто стоял за Авой Пейдж. Всё это не случайность. Не совпадение. Ава не просто наблюдатель. Она — часть всего. Или всё — часть её.
Создана целая программа, чтобы выяснить, как вирус влияет на человека? Или это больше, глубже? Эва не знала точно, в чём замысел — но знала одно: Глэйд — не начало. Он лишь крошечный фрагмент внешнего мира. Проекция. Отголосок. И люди, стоящие за этим, определённо были сумасшедшими.
— Сумасшедшие, — вырвалось вслух. Лишь сказав это, Эвита осознала, что не думала — говорила.
Когда она подняла взгляд, оба парня смотрели на неё. С сочувствием и вниманием, как будто понимали… хотя не могли понять в полной мере.
Она же чувствовала: теперь она напрямую связана с этой болезнью. Не просто как объект. Как часть. Как что-то среднее между человеком и чудовищем.
«Сила и страх» — эти слова Томаса продолжали звучать в голове. Ава говорила, что она способна контролировать себя. Но тогда… кем она стала?
Что бы это ни значило — пора действовать. Хватит полутонов и вопросов. Если всё это — попытка использовать её как инструмент, то пора превратиться в клинок.
Губы Эвиты сжались, взгляд потемнел. Решимость рвалась наружу.
Она переживёт всё, что ей предстоит. Прорвётся сквозь кошмары. Вернёт себе контроль. А потом — лично доберётся до той змеи.
И задушит её собственными руками.
— Когда выдвигаемся? — резко спросила Эвита, голос звучал твёрдо, без намёка на сомнение.
Парни переглянулись. Минхо даже слегка приподнял бровь, а Томас еле заметно усмехнулся. Они не ожидали от неё такой решимости. Но, похоже, это только подстегнуло их настрой.
— Сейчас. Но сначала тебе нужно придумать легенду, — сказал Томас. — Один Чак всё не вытянет.
— Погодите… — Эвита прищурилась. — Алби знает?
В хижине наступила тишина. Минхо сжал губы, Томас отвёл взгляд.
Тревога кольнула в груди. Она шагнула вперёд, глядя прямо на них.
— Чёрт… да меня же прикончат, если ваш гениальный план провалится! — рыкнула она.
— С чего бы ему провалиться? — возмутился Минхо, — Расслабься. Всё будет лучше, чем плохо.
— Это твой стандарт? — скептически уточнила Эва.
— Лучше, чем плохо — это уже победа, — пожал плечами Томас и, кажется, всерьёз в это верил.
Эвита прикрыла глаза, сдерживая раздражение. Уж если она и ввязалась в это — отступать поздно. Только бы Чак справился. Только бы всё не обернулось катастрофой.
— Хорошо. У меня есть идея, — сказала она наконец. — Но если всё пойдёт не так… вы оба первые пойдёте под топор.
— Уже идём, — усмехнулся Минхо, и впервые за весь разговор она заметила, как сильно он напряжён. Не меньше её самой.
Они направились к Чаку — втроём, молча и с одинаково нейтральными лицами. Будто просто шли по своим делам. Никто не должен был заподозрить, что они задумали нечто совершенно непродуманное.
— Мы как и положено выйдем в лабиринт, — бросил Минхо, не оборачиваясь, — иначе будут вопросы.
— Хорошо. Что вы сказали Алби? Я должна знать, какую версию придерживать.
— Ну… вообще-то, — начал он неуверенно, — никто не видел, как тебя посадили в яму.
— Простите?
— Мы просто сказали, что сутки уже прошли, — вмешался Томас. — Он не стал перепроверять.
— А Ньют?! Он видел, сколько времени прошло!
— Эва, — фыркнул Томас, — просто очаруй его, и он поверит.
На лицах парней тут же расплылись самодовольные ухмылки. Эвита вскинула брови и одарила их ледяным взглядом, полным негодования. Ни слова не сказала. Просто шагала дальше, сжав губы в тонкую линию.
Им и невдомёк, как сложно ей всё это. Только недавно она пообещала Ньюту быть честной. Давала ему слово. А теперь снова сбегает — снова нарушает доверие. Только теперь осознанно.
Чак уже ждал, переминаясь с ноги на ногу. Увидев её, лицо его просветлело. Он тут же подбежал и крепко обнял Эву.
— Эй, Чак, — слабо улыбнулась она, — готов совершить преступление?
— Всегда готов, — сказал Чак с широкой улыбкой, но в глазах его всё же таилась тревога.
— Всё будет хорошо, — успокоила его Эвита. — Нам просто нужно остаться незамеченными.
Он серьёзно кивнул.
— Есть идеи?
— Не совсем. Но нам нужно алиби. Мы должны создать впечатление, что весь день провели вместе, — объяснила она. — Так, чтобы никто нас не искал. Это возможно?
— Вообще-то… — протянул мальчишка, ухмыльнувшись, — ты можешь помочь мне с навозом. Никто и глазом не моргнёт. Всё как всегда — добрая душа Эвита решила прийти мне на помощь.
— А как же то, что я несколько дней пролежала в медчасти? Не странно ли, что я тут же рвусь работать? Да и когда я вернусь, заметят хромоту.
— Чёрт, этого я не учёл, — он почесал затылок.
— Хотя… — задумчиво произнесла Эвита, — это даже может сработать. Никто ведь не знает, в каком я состоянии. Формально я должна была сидеть в яме сразу после выздоровления. Так что теперь, когда я "вышла", просто решила помочь тебе. Типа... тоска по общению, дни разлуки и всё такое.
— Точно! Может, идея и слегка кривая, но какое-то время она продержится. Главное — не медлить, — подытожил Чак.
— Спасибо, Чак, — с теплотой сказала она и ласково потрепала его по кудрявым волосам.
— Но почему бы просто не сказать всё Алби? — нахмурился мальчик. — Зачем весь этот цирк? Можно было бы не прятаться...
— Думаю, у парней есть причины, — уклончиво ответила Эвита. — И, честно говоря, Алби вряд ли бы разрешил. По его мнению, мне вообще не стоит соваться в лабиринт. Я же теперь нарушитель.
— Это несправедливо, — пробормотал он с обидой.
Эвита рассмеялась. Было приятно знать, что Чак на её стороне.
— Пошли, — сказала она, — нам нужно хотя бы немного времени побыть с Ньютом. Прежде чем всё начнётся.
Как ни в чём не бывало, они направились в сторону плантаций. Эвита шла, машинально переставляя ноги, а в голове вертелась одна мысль — что сказать Ньюту. Не хотелось лгать. Совсем недавно между ними начала рушиться стена, и она не хотела её возводить вновь.
Когда впереди показались аккуратные грядки, девушка вдруг почувствовала, как скучала. Вся её вылазка обернулась слишком высокой ценой: рана, изоляция, долгие дни одиночества. Ей не хватало этого — простого, спокойного мира снаружи.
Ньюта на плантации не оказалось, но ждать долго не пришлось. Послышался знакомый голос:
— Эва? Что ты здесь делаешь?
— Привет, Ньют, — она попыталась улыбнуться. — Решила навестить тебя… перед тем как уйду с Чаком.
Он нахмурился. Слова дошли до него не сразу.
— Что значит — уйдёшь? И разве ты не должна быть ещё в яме?
В голосе не было обвинения, только беспокойство. Эвита слабо улыбнулась:
— На самом деле, парни соврали Алби. Сказали, что срок уже вышел, и меня выпустили. Только не выдавай меня, ладно?
Ньют тяжело вздохнул, но кивнул. Он был слишком рад её видеть, чтобы спорить. Да и не удивлялся — парни были как дети, которые вечно нарываются на неприятности.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, а потом тут же: — Ты точно в порядке? А если тебе снова станет плохо?
Эвите пришлось отвечать на вопросы вперемешку:
— Со мной всё хорошо. Не волнуйся. Я чувствую себя лучше. Мы с Чаком просто немного поработаем...
Он снова нахмурился, и она поспешила добавить:
— Я не буду нагружаться. Просто побуду с ним рядом.
Чак энергично закивал, словно оправдываясь:
— Обещаю, я не дам ей таскать тяжести! Просто одному скучно. Мы давно не виделись.
Доводы подействовали. Ньют нехотя кивнул. Все знали, в чём заключалась основная работа Чака, и от этой мысли ему стало не по себе. Но запрещать им видеться он не имел права.
— Только ненадолго, ладно? Не перенапрягайся. Даже просто стоять долго — уже тяжело.
— Ньют, — тихо сказала Эва и шагнула ближе. — Я всего лишь хочу провести с Чаком немного времени.
Она вспомнила, как Томас с Минхо усмехнулись, посоветовав использовать своё «очарование». Это казалось ей жалким, даже постыдным — и всё же она воспользовалась этим. Уже пользовалась. Что хуже всего — ей нравилось.
Она осторожно взяла Ньюта за руку, и сердце тут же дало сбой. Сама не до конца понимала: это часть плана... или искренний порыв?
Он сжал её пальцы в ответ, медленно, с трепетом, словно боялся спугнуть. Его ладонь была тёплой, крепкой, и в этом простом прикосновении было больше нежности, чем в любых словах. Он мечтал об этом — о моменте, когда она выйдет из ямы, и он просто обнимет её. Но когда их взгляды пересеклись, он застыл. Не ожидал, что кто-то способен вот так сбивать его с ног.
Эвита улыбнулась — мягко, тепло — и осторожно отпустила его руку. Чак, всё это время наблюдавший за ними, теперь сиял во всю ширину рта. Девушка притворилась, что смущена. Хотя ей и правда было неловко, пришлось немного переиграть — для убедительности.
Ньют понимающе кивнул. Чак, довольный до предела, тут же взял Эву за руку и потянул за собой.
Ньют не удержался и перевёл взгляд на их сцепленные пальцы. В груди кольнуло. Он тихо вздохнул, пообещав себе, что дождётся. Потерпит. А когда она окончательно вернётся — будет рядом столько, сколько его сердце сможет вынести.
Эвита и Чак шли рядом, специально выбирая маршруты, где могли попасться кому-то на глаза. Болтали о пустяках, создавая видимость обыденности.
— Часто тебе приходится этим заниматься? — небрежно спросила она.
— Убирать кланк? — уточнил он, бросив на неё взгляд. — Примерно раз в месяц. Самое скучное занятие на свете.
По тропинке мимо прошли двое глэйдеров. Поздоровались, будто ничего особенного не заметили. Эвита выглядела вполне здоровой — никакого намёка на измождение после наказания, ни боли, ни хромоты, что она усердно старалась прикрыть. Всё шло по плану.
Когда они свернули в более уединённое место, Чак зашипел, едва сдерживая восторг:
— Да! Никто ничего не заподозрил. Мы просто гении!
— Возможно, — усмехнулась она. — Но теперь начинается самое трудное. Мне нужно незаметно выбраться в лабиринт.
— Ха, — усмехнулся он, хитро прищурившись. — Здесь твои красивые глазки тебе не помогут.
— Что? — не поняла она.
— Говорю, действовать надо сейчас. Пока весь Глэйд ещё не проснулся, иначе ты окажешься на виду у каждого.
— Минхо и Томас ушли к воротам у леса. Мы договаривались встретиться там.
— Значит, не теряем времени, — решительно сказал Чак и повёл её вперёд.