Око

Стук капель эхом проносился по всей темнице и уже начинал раздражать Эмельду. Она старалась не обращать на него внимание, но раз за разом ловила себя на мысли, что снова считает капли. Голова гудела, тело еще ломило от веревки, которую уже давно сняли, жутко хотелось смыть с себя последние несколько дней и сменить одежду. Несколько часов назад в камеру принесли тюремную робу, но даже под страхом смерти Эмельда не стала бы ее надевать.

Но больше всего этого она думала обо всем, что произошло за последние сутки. Аривия сбежала и, возможно, покинула остров, а ведьма в свою очередь раскрыла правду о ней капитану королевской стражи. Насчет последнего Эмельда была все еще не уверена, но ничего другого не могла сделать. Она надеялась, что на этом охота за девушкой прекратиться, однако...

Послышались торопливые шаги. Женщина поднялась с холодного пола и посмотрела на железные прутья в надежде увидеть там Корниана Ороса, который сообщит ей о том, что он больше не будет гнаться за Аривией, и они смогут нормально жить.

Но это был не Корниан. Перед ее камерой появился молодой человек. Она не сразу признала его без формы стража, но, стоило ей вглядеться в его лицо — такое знакомое и чужое одновременно — она отпрянула, прижавшись к стене.

Меркурий будто совсем не заметил такую реакцию. Сейчас его волновало совсем другое. Ему чудом удалось попасть в темницу. Пришлось прибегнуть к некоторым ухищрениям, за которые принц не чувствовал вины. Ему необходимо было знать, что происходит и что он может с этим сделать. Если капитан Орос не хочет давать ответы, то он сам их достанет. Любыми доступными ему способами.

— Эмельда, — обратился Меркурий к женщине, но тут, словно засомневавшись, спросил: — Вы же Эмельда?

Ведьма изучающе на него смотрела некоторое время, пока не сказала:

— Да. — Она сняла с себя наваждение далекого прошлого и выпрямилась. — Какой честью обязана принимать у себя принца?

Меркурий попытался сделать вид, будто не удивлен, но получилось у него это плохо. Никто не мог знать о нем, кроме Корниана, так откуда эта женщина знает?.. Впрочем, он пришел не за этим.

— Мне нужно знать, почему за девушкой, которую зовут Оком, гоняться?

Эмельда сложила руки на груди и подошла к железным прутьям. Она изучающе смотрела на молодого человека, словно пыталась заглянуть ему в душу. От взгляда ее янтарных глаз по спине пробежались мурашки.

— Спросите у своего капитана, я понятия не имею, почему он не оставляет девочку в покое, — наконец сказала ведьма. На мгновение в ее голове вспыхнула идея — привлечь принца на свою сторону и склонить капитана окончательно, если тот все еще был в раздумьях. Однако вместе с тем Эмельда понимала: раз принц пришел к ней, значит, Корниан отказался что-либо говорить будущему королю.

— Послушайте, мне нужно знать. — почти взмолился Меркурий. — Что-то происходит, и это «что-то» ничего хорошего за собой не несет. Я уверен, вы понимаете, к чему я клоню.

Эмельда понимала, но в самом деле не могла ничем помочь. Все, что она знала, крутилось вокруг тайны Аривии, которую она не должна была рассказывать никому. Вот только капитан королевской стражи все сам прекрасно знал, потому что сталкивался с этим проклятием. Именно поэтому женщина решила раскрыть ему карты, которые, как ей казалось, должны были повлиять на его решение касательно девушки.

— Я ничем не могу вам помочь, — выдохнула Эмельда. Она опустила руки и посмотрела в глаза принцу. — Мои познания и догадки напрямую касаются девушки, которые вы все зовете Око. Я не могу распространяться о ее жизни. Даже если сам король меня об этом попросит.

Это было последнее слово. Ведьма повернулась спиной к Меркурию, обозначив тем самым, что разговор окончен. Он в бессилии сжал кулаки. Последняя надежда узнать хоть что-нибудь от рассыпалась в прах. Ему больше негде искать ответов.

— Хорошо, я вас понял, — с трудом произнес принц. Он развернулся и собирался уходить, как вдруг женщина его все же окликнула:

— Я не могу сказать вам всего, но... — Эмельда выдержала паузу. — Если вам представиться возможность, покопайтесь в прошлом капитана. Там должно быть хоть что-то, что вам поможет.

Меркурий поблагодарил женщину, распрощался с ней и покинул темницу.

Эмельда снова осталась одна. Узнать прошлое капитана Ороса было бы и ей неплохо, но, пока она здесь, это было невозможно. Мысль о побеге снова посетила ее. До этого она откладывала ее до тех пор, пока не узнает решение Корниана, однако визит принца все прояснил: капитан не собирается прекращать свою охоту за Аривией, а это означало, что нужно как можно скорее отправиться на поиски девушки, прежде чем ее найдет королевская стража.

***

Зловещий остров был далеко позади, но страх отпустил Джина только сейчас. Он ловил себя на том, что постоянно озирается назад, словно ожидая, что остров снова покажется на горизонте и попытается утащить их за собой. Но, сколько бы он не смотрел вокруг, никакой суши поблизости не оказывалось. Парень шумно выдохнул.

— Успокоился наконец-то, - поддел его Гранц, пихнув в плечо. — Я никогда бы не подумал, что ты такой трусишка. А виду сколько.

Путешественник фыркнул:

— Посмотрел бы я на тебя, окажись ты на моем месте.

— Я и не скрываю, что наверняка бы наделал в штаны побольше твоего, — усмехнулся бывалей моряк. Он бросил короткий взгляд на корму и резко стал серьезнее: — Девчонка-то совсем в себя ушла. Не думаешь с ней поговорить?

Джин посмотрел туда, куда был брошен взгляд, но ничего не сказал. Его перепалка все это время проигрывалась у него в голове как бы фоном, пока он уделял все внимание остаточному страху, а теперь, когда все окончательно осталось позади, этот диалог всплыл на поверхность и стал его терзать. Парень понимал, что ему действительно стоит подойти и поговорить с девушкой, но что-то внутри останавливало его. Его "я" явно было против этого. Все нутро восставало и всячески придумывало отмазки, которые так или иначе склоняли все "за" и "против" этой идеи в максимально выгодную ему сторону. Разговор можно избежать и оставить все как есть. Какое ему все-таки дело до этой девицы? В конце концов он просто обязан ей помогать, потому что от этого напрямую зависит его жизнь.

Однако было во всем этом и вторая сторона. В далеком детстве родители вложили в Джина одно простое правило: в любой ссоре, в любом конфликте нужно быть тем, кто положит конец этим распрям, и, если это в его силах, то он должен сделать первый шаг. Попросить прощения, постараться помириться с человеком, даже если ты прав. Нет ничего важнее отношений и свободы от обид, которые только и делают, что отягощают душу. Звучит легко, но на деле...

Его раздумья прервал Гранц. Он не стал дожидаться какого-то вердикта от своего юного приятеля и решил ему слегка помочь, причем очень даже легким способом: он обнял Джина за плечи и потащил его к девушке. От неожиданности тот даже упереться не успел, а когда понял, что задумал бывалый моряк, не стал сопротивляться. Рано или поздно Джин сам бы пошел, но на это потребовалось бы время.

— Милая... — начал Гранц и резко запнулся. Он вдруг осознал, что не знает имени девушки, и почесал затылок. 

Аравия глянула на мужчину исподлобья. Она заметно напряглась и всем своим видом показала, что ему здесь не рады. Взгляд скользнул по путешественнику, но она сделала вид, будто его здесь вовсе не было.

— Аривия, — пришел на выручку Джин. Он скинул с себя руку Гранца и легонько пихнул его в сторону, намекая на то, что ему можно и даже нужно идти и вершить великие дела. Гранц упираться не стал. Он поднял ладони в жесте "сдаюсь" и удалился восвояси.

Наблюдавшая за всем этим девушка вернулась к разглядыванию горизонта. Ее почти не мучила морская болезнь, как во время шторма, но желудку все еще было неспокойно. Оставалось только гадать, в чем проблема: то ли в укачивании, то ли в том, что уже больше суток в нем не было никакой еды. Судя по звукам, которые время от времени доносились изнутри, скорее второе.

Пока Аривия была занята своими мыслями, путешественник решил присесть рядом с ней. Его действия были аккуратными, даже осторожными, словно он боялся спугнуть девушку. В каком-то смысле так оно и было, ведь она могла в любой момент просто взять и уйти, не удосужившись выслушать парня. На какое-то время между ними повисло молчание, разбавленное шумом волн и короткими фразами, которыми перебрасывались члены команды. Среди них тоже все поутихло с того момента, как многие поняли, что никакая охота со стороны плотоядного острова им не грозит.

Несмотря на достаточно спокойную обстановку, напряжение между парнем и девушкой становилось все сильнее и сильнее. Джин почти осязал его. Казалось, стоит ему протянуть руку, и он коснется натянутой до предела струны. Проверять свои ощущения он не стал.

— Аривия, — все же прервал молчание путешественник. Он впервые заметил, как легко произносит имя своей спутницы, а ведь когда-то это было чем-то совсем невероятным. Когда-то... и это "когда-то" было вчера. Еще одно осознание, от которого стало не по себе. — Я бы хотел поговорить с тобой о том, что случилось там... ну, на острове.

Все, что сделала Аривия, демонстративно отвернулась. Совсем, как обычная девушка, подумалось Джину. Уголки губ дернулись вверх, и вся скованность внутри будто испарилась.

— Прости, что просил тебя пойти на такой шаг, — произнес он. — Я не желаю тебе зла и все, о чем я мог думать, это только о том, как нас вытащить. Мне не хотелось тебя оскорбить или напугать как-то. Сглупил немного и совсем не подумал о тебе. Это было неправильно.

Джин старался передать всю искренность в словах. Девушка не смотрела в его сторону, и из-за этого путешественник чувствовал себя немного дураком, который разговаривает со стенкой. Но теперь, вместе с этим, он ощутил легкость. Груз вины, давивший на него, камнем свалился и больше не беспокоил его.

Он еще немного подождал хоть какой-нибудь реакции, но, убедившись, что ответа никакого не дождется, собрался уходить, однако остановился, почувствовав, как его осторожно дернули за край рубашки. Парень обернулся и встретимся взглядом с Аривией. На ее лице не было и тени какого-то недовольства или презрения, только обеспокоенность, причину которой Джин списал на оставшийся в ней страх после пережитых событий. 

— Как... как твое плечо? — робко спросила девушка, не выпуская кусочек ткани из руки. 

Путешественник уставился на нее в недоумении, силясь понять, о чем она говорит. Когда он понял, что она имела ввиду, по кораблю донесся знакомый звонкий голос капитана:

— Общий сбор! Собраться всем на палубе!